Мыслить как убийца

Огромная пещера. Дракон еще большего размера. Жесткая чешуя скрежещет о каменные стены, с шумом шуршат о неровные своды и, с треском ломая сталактиты, распахиваются перепончатые крылья. Из пасти вырываются клубы дыма — раненый дракон не может уже выпускать огня… Кирилл вздохнул и опустил голову, прижался лбом к открытой тетради, лежащей на столе. Ему необходимо было написать всего полстраницы, буквально два-три предложения, но он замечтался, прислушиваясь к ветру, который плакал и грохотал по крыше, словно безумный ударник неведомой рок-группы. Под эти звуки дракон вставал перед глазами, как живой. Конечно, парень не знал, как выглядит настоящий дракон, но был уверен, что тот выглядел бы именно так, как он себе его представил. Что-то общее с теми бандитами, которых он с друзьями поймал несколько месяцев назад. Они старались не рассказывать в школе о своих приключениях. Родные бы обязательно об этом узнали, а ребятам такая известность ни к чему. У него, Кирилла, уже столько детективных приключений за спиной, но он до сих пор всерьез не задумывался над своим будущем, словно так будет всегда. Дом, школа, друзья, вечные шутки, не оставляющие после себя ничего, кроме хорошего настроения. Не задумывался до этой недели. А все началось с очередного сочинения и психологического тестирования на тему: «Кем быть?» Ведь в следующем году ребятам предстоит сдавать ЕГЭ и уже сейчас они должны определиться, кем хотят стать в будущем. Имея отца-художника, Хованский мог бы последовать по его стопам, но он явно не мог. Несмотря на каламбур, это оказалось действительностью. Парень рисовал не совсем плохо, но испытывал к этому уже чуть ли не отвращение. В общем-то, никаких особенных интересов у него тоже не было. Что же касается его излюбленных юмористических и саркастических фразочек, то они не могли сойти даже за хобби, так как являлись неотъемлемой частью его характера… — Блин, я не знаю, что можно здесь написать. Тем более, теперь, когда я стал… Я теперь даже не знаю, выживу или нет, — вздохнул он снова и, все так же лежа на парте, повернул голову. Рядом что-то сосредоточенно писала Фрося. Вдруг она, словно почувствовав на себе взгляд парня, повернулась к нему. — Ты чего такой красный? — всполошилась зеленоволосая и потрогала его лоб рукой. — Да у тебя температура! На ее громкий возглас обратила внимание Анна Каренина. Она тоже отметила, что Кирилл сегодня какой-то странный: вялый и подавленный, не шутит, мало разговаривает и практически не слышит, что ему говорят. В медпункте градусник показал тридцать девять градусов, Хованскому дали таблетку и отправили Игоря с ним, дабы по пути ему не стало еще хуже. Друг был только рад прогулять следующий урок, так как там как раз была контрольная по математике. И хотя проблем у него, после длительного общения с Петей Квитко, не было, он все еще всем сердцем ее не любил. Парни медленно дошли до дороги, где Крузенштерн как-то быстро поймал машину. Они даже толком не рассмотрели, что это был за автомобиль. Только Кирилл сквозь туман в глазах рассмотрел водителя, чей образ смутно напомнил о чем-то. Но Хованский не смог поймать мысль за ниточку, и она ускользнула от почти потерявшего сознание парня. Игорь, видя, что другу совсем плохо, попросил отвезти их в больницу. Мужчина хрипловатым голосом ответил, что как раз направлялся туда, и предложил ребятам побыстрее забраться в машину. Красавчик аккуратно помог больному удобно расположиться и со вздохом облегчения сел рядом. Кирилл потихоньку начал оседать, так что Крузенштерну пришлось положить его голову себе на плечо. «Если б Хованщина был девушкой, это бы смотрелось мило…» — с улыбкой подумал он и тут же себя одернул. — «Если б это была девушка, Оля наверняка придушила бы меня!» — Что с твоим другом? — внезапно поинтересовался мужчина. — Такой молодой, а уже пьет? Или вы, ребята, наркотики употребляете? — Что вы! — возмутился Игорь. — Ему просто плохо стало, температура высокая. — Простудился? — Не знаю, — честно признался парень и тут же кинул изучающий взгляд на водителя. — А вы почему спрашиваете? Ответом был какой-то неестественный смех, что зародило в душе пресыщенного детективной жизнью парня смутные сомнения. Но догадки строить было рано да и некогда — они подъехали к ближайшей больнице, и он повел шатающегося Кирилла к врачу. — Странно, — Даша отпила остывший чай с сахаром и поморщилась, — Блин, как гадко! — Странно что? — спросила Фрося. — Поведение Кирилла или что чай гадкий? — Кирилл, конечно, — за подругу ответила Жукова и тоже поморщилась, отпив из своего стакана. — Да, чай в столовой стал намного хуже! — Действительно, — поддержал Квитко и сразу же стал объяснять, что имел ввиду. — Хованщина последнее время слишком странно себя ведет. Перестал шутить, бледный и какой-то измученный постоянно. А, русалочка, вы же все время вместе, ты ничего не знаешь? — Нет, — покачала головой Фрося. — Мы с ним в последнее время не виделись, кроме как в школе. Он стал быстро уходить. Сначала думала, что он на меня обиделся. Но когда спросила, он мне как-то грустно улыбнулся и сказал, что у него просто плохое настроение. Я не думала, что он может так сильно заболеть. — Да уж, — вздохнула Лаврецкая. — С такой температурой — и в школе! Жалко его. — Помнится, когда я болел, вам меня жалко не было, — ревниво заметил Квитко. — Было, — тут же откликнулась его девушка. — Просто… ты… более к такому приспособлен. К тому же о тебе тогда все заботились — и родители, и друзья… — Ага, — ехидно прищурил глаза парень, — и даже бандиты! — Ладно тебе, — прервала его Ефремова. — Дашка права. Нам сейчас как никогда нужно позаботиться о Кирилле, ведь его родители уехали за границу. — Что? — от удивления Оля едва не подавилась, — Он нам не говорил, откуда ты узнала? — Не говорил? — в свою очередь удивилась зеленоволосая, — Так его отцу предложение из Италии хорошее поступило. Точно не знаю, что там, но билеты туда-обратно на всю семью были за счет заказчика. — Почему же Кирилл не поехал? — Сначала он этим загорелся, но потом внезапно передумал. Из-за школы и своих зверят. Эта поездка на слишком неопределенный срок. Родители будут присылать ему деньги, даже карточку в банке оформили. Тут прозвенел звонок на следующий урок, и компания дружно направилась в класс. Чем быстрее они напишут контрольную работу, тем быстрее смогут покинуть школу. Последний урок — можно уйти пораньше, решив все задачки. А они оказались в этот раз очень даже трудными. Однако, Оля и Петя, хорошо разбирающиеся в этом предмете, мигом решили свои, а затем помогли подругам. В итоге они вышли из школы на пятнадцать минут раньше, что позволило им раньше добраться до дома Хованского. Они подходили к дому. Даша с улыбкой посмотрела на окна своей старой квартиры. Занавески сменили, а значит там новые хозяева. Фрося озадаченно посмотрела на дверь подъезда. Что-то было не так, как в прошлое ее посещение. Может, местные хулиганы решили поиграть? Оля и Петя же прямиком направились в дом. Поднявшись на нужный этаж, они позвонили в дверь. Никто не открыл. — Ни привета, ни ответа, — пробормотала Фрося и полезла в рюкзак. — Наоборот, — улыбнулась Оля. — Ни ответа, ни привета. — Да какая разница! Петь, позвони Игорю, может, что-то случилось. — Ладно. Пока Квитко пытался дозвониться до друга, девушка усиленно искала что-то в своем рюкзаке. Наконец она вытащила на свет ключи и открыла ими замок. Друзья многозначительно переглянулись и вошли в квартиру. Странный запах резко ударил в нос. Ефремова принюхалась и разразилась истеричным хохотом, вытолкнув ребят обратно на лестничную площадку. — Я знал, что она такая, но не знал, что настолько, — выдохнул Квитко, снова набирая номер Игоря. — Нутром чую, неспроста у нее ключи от дома Хованщины. А я еще и думал, что давненько мы ничего не раскрывали. — Игорь до сих пор не отвечает? — заволновалась Жукова. — Не переживай. Мне кажется, они в больницу поехали. Может быть, сейчас нет возможности ответить, — ободряюще сказала Даша. — Меня больше интересует, что случилось, если Фрося выпихнула нас? Вы почувствовали этот странный запах? — Ага, — кивнул Петя, убирая сотовый в карман. — Дадим ей время. Сдается мне, девчат, что-то наклевывается…