Сегодня 9:03
какой размер одеждымаленький, если вы не заметили
Прочитано в 9:05
Сегодня 10:18
Хакс отвезет вас домой Вообще-то сбежать домой — это лучшая на свете идея, но я ведь хочу встретиться с Фазмой завтра. Правда... понятия не имею, как пережить целый день наедине с профессором Реном в его квартире. И чтобы ничего не случилось.Вы можете просто поговорить со мной напрямую
под раковиной есть запас супральфы, если хотите, возьмите одну перед уходом. Я сажусь на край его постели и зажевываю щеку изнутри. Он, наверное, думает, что я злюсь.Я не злюсь
И не боюсь
Я просто растерялась
Доставлено
И именно поэтому вам нужно уйтиНо я не понимаю.
вы слишком юны и наивны, и расстановка сил явно не в вашу пользу. так достаточно понятно? О, даже слишком. Он в этом профи. Я расстроенно сгребаю пакет со старой одеждой и иду в ванну, находя пузырек с Супральфой там, где он и говорил, под раковиной. Я глотаю таблетку, пялясь на свое отражение в зеркале, и через пару секунд клыки втягиваются обратно в десны, или куда они там еще деваются. С окнами настежь в квартиру возвращается пронизывающий холод, но Омегой больше не пахнет. Я бреду по коридору и нахожу Рена у одного из открытых окон со скрещенными на груди руками. Он вздрагивает, отводя взгляд прочь, в сторону кухни, явно собираясь избегать неловких разговоров как можно дольше. — Он скоро будет тут, — отрывисто сообщает профессор Рен. Я киваю и сажусь на диван. Отлично. Я просто посижу тут молча. И не буду ничего говорить, хотя внутри я уже вся просто киплю. Ни за что не буду. — Я не наивная, — выпаливаю я, сердито глядя на дверь, и тоже скрещиваю руки на груди. — Говорить так нечестно. — Но это правда. Я оборачиваюсь и вижу, что он стоит с закрытыми глазами, запрокинув голову и прижимаясь затылком к бежевой стене. На его челюсти играют желваки. — Вы ничего вообще обо мне не знаете, — снова начинаю я. — Я знаю, что вы проходите через обращение в деликатном возрасте, — он приоткрывает один глаз. — И вам исполнилось семнадцать всего несколько месяцев назад. Что это ваш первый семестр в школе, что вы никогда не работали на настоящей работе... и что я почти в два раза вас старше. — Возраст не имеет ничего общего со зрелостью. — У вас нет жизненного опыта или понимания себя и других людей. — А я думаю, что понимаю людей куда лучше, чем вы, — огрызаюсь я. — В любом случае я не стану нести за вас ответственность или ставить себя в компрометирующее положение. Это аморально. Вы все еще практически ребенок. Наверное, это самая подлая вещь, которую он когда-либо говорил мне. Я не ребенок. Почему он пытается выставить меня каким-то испуганным, наивным ребенком? Я подскакиваю на ноги, ощетиниваясь: — Вы меня поцеловали! Он открывает второй глаз, и краснота расцветает на его бледных щеках. Рен фыркает, закатывая глаза, и уходит на кухню, так ничего и не ответив. Разозленная и униженная всем этим, я несусь следом за ним. Стиснув пальцы в кулаки, потому что все это отвратительное поведение нельзя взять и списать на типичные повадки Омег. Рен просто сам по себе мудила с чипом в плече. — Раз так, тогда... тогда вы педофил! — выпаливаю я, скрестив руки на груди, и начинаю слегка паниковать, когда он разворачивается, обалдело глядя на меня. — Если считаете меня каким-то... каким-то ребенком, тогда получается, что вы педофил. Профессор Рен не моргает целую минуту, просто стоит и пялится на меня, а я киваю сама себе, решив придерживаться этой стратегии и продолжать называть его педофилом, как это сделала бы зрелая женщина. А если будет отвергать меня, то я еще и удвою оскорбления. Он опускает руки на бедра и зажевывает губы. Чувство вины раздирает меня. — Извините, — бормочу я. Эта боль в груди лезет все выше, по горлу, сдавливая с силой, и, о боже, Рей, вот только, пожалуйста, не надо плакать. — Вы снова ведете себя ужасно. — Я просто реалист и сомневаюсь в возможности наших отношений. Я не могу позволить себе витать в облаках, как это делаете вы. Мне будто нож в грудь воткнули и провернули, и я отвожу взгляд. Меня никогда до этого не отвергали, но я же и до такого ни разу не доходила. Впервые за долгое время появился хоть какой-то шанс на отношения, и вот, я даже их не достойна. Кое-как мне удается сдержать слезы. Ну и ладно. Рен прав, нельзя принимать все на свой счет, когда он просто умирает от желания заделаться гребаным мучеником. — Я не наивная, — повторяю я слабо. — Наивная. — Нет. — Да. Ярость подбрасывает меня на месте, и я нападаю на Рена, даже не успев понять, что творю, прижимая его к краю кухонной стойки и оскалив клыки. Он хватается за стойку и пытается отклониться назад, как только может, а в темных глазах мелькает страх, всего на мгновение, но затем сменяется привычным раздражением. Он такой теплый... и от него пахнет только парфюмом, не Омегой. Пряжка ремня врезается в мой живот, когда я прижимаюсь к нему. — Я уже говорил, контролируйте свой нрав, — шипит он. Мы пялимся друг на друга еще одну бесконечную секунду. Взгляд профессора Рена устремляется к моему рту, застряв там, и я поднимаюсь на цыпочки, целуя его в щеку, стесняясь поцеловать его в губы. Он мучительно стонет, укладывая свои здоровенные руки на бедра, словно собирается оттолкнуть меня. Но не отталкивает. Меня ведет от волнения, и я оставляю еще один поцелуй на его челюсти, вжимаясь. Мои пальцы нервно стискиваются на вороте его свитера, и я чувствую, как грохочет его сердце в груди. Самыми кончиками пальцев он обхватывает мои бедра, сжимая. — Мисс Ниима... — выдыхает он, пытаясь сказать что-то, но так и не заканчивает. Изуродованная железа на его шее наконец оказывается достаточно близко, чтобы я могла лизнуть. Я смогу попытаться исправить ее. Рот наполняется слюной, когда я оставляю поцелуй за поцелуем под подбородком, урча и мягко перекатывая кожу между зубами. На вкус он такой приятный, но чем ближе к железе, чем больше горчит. Мой Омега слегка сопротивляется, вздрагивая и учащенно дыша. Ничего страшного. Я открываю рот, чувствуя, как прорезаются клыки и немного оцарапывая бугорок пульсирующей брачной железы под моими губами. Станет куда лучше, когда я укушу его. Входная дверь открывается со стуком. — Эй, сорян, что так долго... Меня буквально отпихивают в сторону, когда Хакс появляется на кухне. Он удивленно поднимает брови, разглядывая нас обоих, взбудораженных и смущенных, а затем расплывается в улыбочке. — Я чему-то помешал? — невинно интересуется он. — Нет, — выпаливает профессор Рен, поправляя свою рубашку. Он бросает на меня всего один взгляд, а затем протискивается мимо Хакса. — Отвези ее домой и оставь меня в покое. Мы смотрим ему вслед, пока он не исчезает в коридоре, а затем громко захлопывает дверь спальни, прячась там. Хакс снова смотрит на меня сверху вниз, все с той же коварной ухмылкой, и я хватаю свой пакет из Таргета, стараясь не встречаться с ним взглядом. Мне действительно нужно убраться отсюда нахрен как можно скорее.***
— Он родился страдальцем, Рей. Не принимай это близко к сердцу. Вернувшись в общежитие и успев принять быстрый душ, я сижу на кровати, болтая с Хаксом, расположившимся на постели Роуз. Он морщится от ее запаха и, только перевернув матрас, решается сесть на него. Боже, как же круто потрепаться с кем-то, кто такой же ненормальный, как и ты, пусть он и на другом конце спектра. Я скрещиваю руки на груди, раздраженно фыркая: — Да плевать. — Он сражается с этими предрассудками всю свою жизнь. И я хочу сказать... — Хакс пожимает плечами. — Ты и правда еще молодая. — И все же считаюсь взрослой. — Технически. Не могу винить его за то, что он считает, что типа использует тебя. Может, через пару лет, когда вы оба станете еще старше, пообщаетесь. Через пару лет... а где я буду через эту пару лет? В Массачусетсе? Или Калифорнии? Я буду все такой же, как и сейчас? Вообще-то я не привыкла заглядывать наперед. Я просто думаю о том, что мне нужно сейчас: еда, вода, жилье. Никогда у меня не получалось продумывать свою жизнь на несколько лет, и от этих мыслей я еще больше злюсь. Я проверяю свой телефон, пока Хакс роется в пластиковой миске с просроченными снэками. Вот профессор Рен не живет здесь и сейчас. Он всегда на три шага впереди, потому что ему нужно быть готовым к чему угодно. И эта невозможность расслабиться наверняка ужасно выматывает. Кто-то с силой колотит в мою дверь. Вздохнув, я соскальзываю с кровати и подхожу, открывая. Там По, уперев руки по обеим сторонам от моей двери. Он ухмыляется, когда я угрожающе щурюсь на него в ответ, потому что не в настроении на еще один раунд — а затем его улыбка меркнет. Хакс показывается позади меня с пакетом Чиз-Итса под мышкой. Он останавливается сбоку, удивленно поднимая брови, и По делает еще один шаг назад. — Как жизнь, Дэмерон? — тянет Хакс. — Что ты... — По оглядывает коридор и только потом продолжает: — Какого хрена ты тут забыл?! Хакс жмет плечами: — Дела. А ты? — Я... Ну... Я это... Я выхожу в коридор, отпихивая По назад. Он спотыкается, хмурясь, а затем снова открывает свой тупой рот, чтобы что-то сказать. — Свали, — рявкаю я на него. — Мы заняты. — Он занят, чтоб ты знала, — По опять проверяет коридор и скрещивает руки. — Держи свои грабли подальше от моих Омег, Рей. Я раздраженно поворачиваюсь к Хаксу и демонстративно провожу запястьем по его предплечью, все еще удерживая зрительный контакт с По. Лицо у Дэмерона делается помидорно-красным, а Хакс ржет, закидывая крекеры в рот и умудряясь одновременно саркастично ворковать, словно ему вся эта ситуация ужасно нравится. Ну вот и разобрались. — Прекрасно! — шипит По. — Надеюсь, тебе понравится на твоем первом семинаре. Хакс впихивает пачку с крекерами в мои руки и, отстранив меня, хватает его за ворот рубашки. А потом швыряет его на противоположную стену, и я вижу, как глаза у Дэмерона становятся больше и испуганнее, чем когда-либо раньше. Я выуживаю печеньку из пакета и грызу с наслаждением, наблюдая за представлением. — Ну-ка, ну-ка, — мурлыкает Хакс, прислонившись лбом ко лбу По, — мне кажется, ты забыл, о чем мы с тобой договаривались. Он целует его в кончик носа и понижает голос: — Не угрожай моей подруге Рей, и я не скажу Базин и Кайдел, куда ты на самом деле деваешься на выходные. Хоть одна фраза или косой взгляд... — он снова вздергивает По за ворот, вверх по стене. — И ты за это заплатишь. А затем Хакс отпускает его, сперва нежно обхватив Дэмерона за челюсть и поцеловав в губы. Развернувшись ко мне, он забирает пакет с крекерами и идет обратно в комнату. Молча. По краснее свеклы. Я издаю смешок, потому что мне нравится, как ошарашенно и растерянно он сейчас выглядит, а затем ухожу следом за Хаксом и захлопываю дверь. День официально удался.