fifteen

      Пятнадцатилетняя Саша - это маленький комочек амбиций, безудержной деятельности "хоть чего-нибудь" и не вымещенной любви. Пятнадцатилетняя Саша привыкла получать то, чего она хочет, будто это самая правильная на свете вещь.       Пятнадцатилетняя Саша в ступоре, когда она получает Катю. Катю, на которую она так внезапно наткнулась на просторах Ютуба, когда уже и не думала, что встретит кого-то русскоязычного на этой площадке. Катю, которая, определенно, цепляет: цепляет своей искренностью, смелостью и такой непохожестью на всех, кого Саша знает. Катю, каждое видео которой она пересматривала не два раза, и даже не три, прожигая экран взглядом по ночам, портя и так не идеальное зрение.       Пятнадцатилетняя Саша в ступоре, потому что она получает ее не до конца.       Потому что рядом всегда вертится Маша. Она рядом даже тогда, когда ее нет с ними: она в словах Кати или ее мыслях постоянно. Саша никогда не могла получить даже толику того внимания, которое Катя уделяла Маше. Она никогда не улыбнется ей так, как Маше, и они никогда не станут даже приблизительно настолько близкими друг для друга.       Пятнадцатилетней Саше просто нужно было выпустить в сторону кого-то всю свою неистраченную любовь и нежность, а также получить это в ответ. Пятнадцатилетней Саше было нужно внимание от нужного человека. Пятнадцатилетней Саше просто нужен был друг.       Вот только Катя держит Сашу на расстоянии вытянутой руки, прижимаясь в то же время к своей тогда-еще-лучшей подруге как можно ближе. Осознавая это, пятнадцатилетняя Саша останавливается в своем постоянном колесе позитива, гиперактивности и дружелюбности, направленных на Катю. Саша роняет улыбку с лица, показательно сжимает кулачки, разворачивается и уходит из ее жизни.       Катя этого, кажется, даже не замечает.       Пятнадцатилетней Саше думается, что проблема в ней самой. Пятнадцатилетнюю Сашу ночами пожирает обида в разы сильнее чем днем. Ночами она сжимает подушку так сильно, что выдавила бы из нее все соки, если бы они были. Она проводит ночи в самокопании и самоненависти, она ищет в себе "что-то не то" и, в конце концов, ставит клеймо "чего-то не того" буквально на всю себя. Она - ребенок, она - гиперактивная прилипала, она - точно не то, что достойно кого-то вроде Кати.       Но пятнадцатилетняя Саша - все еще Саша. А Саша себя любит, поэтому ненависть к самой себе проецируется на ненависть к Маше, ведь Катю ненавидеть она просто не в силах. Она смотрит их совместные видео, впиваясь ногтями в собственные ладони, контролируя таким образом слезы, так и просящиеся из глаз полных обиды. Пятнадцатилетняя Саша ловит себя на мысли, что отчаянно желает быть на месте Маши. Наконец она не выдерживает и закрывает злосчастный Ютуб, желая где-то на краю своих мыслей, чтобы все оказалось так, что Маша все это время пользовалась Катей, чтобы все это рано или поздно раскрылось, чтобы Катя обожглась так, как пятнадцатилетняя Саша обжигается прямо сейчас.       Когда это происходит на самом деле, легче ей почему-то не становится. ***       Саше уже давно не пятнадцать: она выросла и прошла через многое - через плохое и хорошее. Она научилась жить и ценить то что имеет, не разучившись при всем это ценить саму себя. Саша почти счастлива: она давно забыла старые обиды и теперь крепко спит по ночам, ставит перед собой новые цели и уверенными шагами идет прямо к ним.       Все происходит одним мигом: заявка в друзья, аудио-сообщение.       Саша из настоящего с горечью обнаруживает то, что пятнадцатилетняя Саша никуда не делась: она всегда была в ней - с детской обидой сжимала ее сердце, по-детски недовольно надувала губки и показательно царапала ее грудную клетку изнутри. Вот только Саша из настоящего так сильно привыкла к своему сжатом сердцу и внутренним царапинам, что забыла, что они существуют вовсе.       Вот только Катя снова пробуждает пятнадцатилетнюю Сашу где-то у нее внутри, так что та сжимает сердце Саши из настоящего с новой силой, встряхивает ее почти забытое неприятное прошлое так, что оно теперь на самой поверхности ее мыслей.       Встреча с Катей кажется ей единственным способом успокоить ее внутреннее, глупое и обидчивое пятнадцатилетнее "я". Поэтому она соглашается на предложение.       Ожидание - самая неприятная вещь на свете. Саше кажется, что ее желудок поедает сам себя от волнения. Время ползет так медленно, она вот-вот сорвется и начнет грызть ногти. Она вся в нервах и одновременном с этим в предвкушении.       Катя наконец появляется. Они обнимаются и у Саши появляется стойкое чувство, что она там, где должна находиться в данный момент времени. Чувство, говорящее, что все идет так, как нужно, как предначертано вселенной. Они говорят о каких-то отстраненных вещах, и четкое ощущение правильности заставляет Сашу улыбаться и чувствовать себя комфортно. Она надеется, что Катя чувствует тоже самое.       Катя - потрясающая. Она действительно удивительный человек, с которым интересно поговорить, с которым интересно поделиться чем-то новым и получить что-то новое в ответ. Если бы они познакомились сейчас, если бы у них не было такого идиотского прошлого... Нет. Саша запрещает себе думать об этих "если бы". Настоящее и реальное - куда важнее.       Она едет домой и не может убрать глупую улыбку с лица. Однако пятнадцатилетняя Саша не успокаивается - теперь она будто кулаками долбит о ее грудную клетку, неизвестно чего выпрашивая.       Когда Катя приходит к ней домой, они наконец говорят о том, о чем планировали. Пятнадцатилетняя Саша притихает и все внимательно слушает. У Саши из настоящего сердце сжимается уже само собой - от вида Кати, которая плачет из-за ее слов; от того, какие они обе из прошлого - идиотки, на самом деле; от того, насколько вся эта ситуация на самом деле простая и как легко она могла быть решена еще давным давно.       Правильные вещи, хоть и сказанные поздно, делаются свое дело. Ее внутренняя пятнадцатилетняя Саша слышит все, что ей нужно было услышать. Пятнадцатилетняя Саша в слезах улыбается, машет детской ручкой на прощание и впервые за эти шесть лет засыпает умиротворенным, вечным сном. Сердце Саши из настоящего теперь свободно от всех обид и теперь уже точно открыто чему-то новому и потрясающему.