The Sound Of Silence

      Мысли и чувства — два пересекающихся и в то же время противоречащих друг другу начала. С первых дней наш мозг стремится всё привести к некой системе, заполняя память нейронными связями, создавая иллюзию контроля над происходящим. Мы испытываем чувство безопасности, когда для всего творящегося в реальности находится простое и логичное объяснение, когда имеется определённый свод правил, и между чёрным и белым проведена чёткая линия. Для Гермионы это всегда было необходимостью — свести всё к чему-то рациональному и понятному, разложить по полочкам и найти ответ. Потому что всё необъяснимое пугало своей неизвестностью и непредсказуемостью. Вопреки известной истине, чем меньше Гермиона знала, тем хуже она спала.       Грейнджер перевернула подушку обратной стороной и опустила голову, с разочарованием обнаружив, что та успела прогреться насквозь, тем самым лишая спасительной прохлады. Опытным путём за годы работы в Министерстве магии Гермиона выяснила, что во время активного мыслительного процесса её голова способна превращаться в миниатюрный атомный реактор, мощности которого хватает на распространение тепла от макушки до пяток и нагрев всего близлежащего. Слух вновь сосредоточился на размеренном ходе настенных часов, так незаметно растворяющемся на несколько минут, стоит только зацепиться вниманию за мысль. Стрелки механизма приблизились к отметке в два часа после полуночи. — Просто очаровательно!.. — негодующе воскликнула ведьма и шумно выдохнула, направив палочку к потолку, освещённому гирляндой мыслей. Обретая форму благодаря чарам, они напоминали своим причудливым обликом медуз. Слова и целые образы в движущихся картинках парили в воздухе, подсвечиваемые огоньками разного цвета: золотистый, похожий на пламя свечи — для удачных идей, в которых Гермиона уверена, неоново-синий — для того, над чем ещё стоит подумать, красный — для вопросов, которые желательно решить как можно скорее. Но были ночи и как эта, когда потолок в квартире Грейнджер пестрел всеми цветами радуги. Выспавшись в отличие от некоторых, Живоглот оживлённо наблюдал за передвижением огоньков по комнате, удобно устроившись у ног хозяйки. Иногда Гермионе хотелось оказаться на месте своего кота, чтобы её тоже кормили, гладили, играли с ней, а всё остальное время можно было бы без зазрения совести валяться, спать и ни о чём не думать.       Разом потушив все огоньки-мысли, Гермиона встала с кровати и направилась к окну — ей в срочном порядке был необходим доступ к свежему воздуху. Створка бесшумно открылась, впуская в комнату слабый морозный ветер и целый рой маленьких пушистых снежинок, так напоминающий ей круговерть мыслей в собственной голове. Увы, в Хогвартсе не обучали тому, как разгружать мозг при помощи зелья или выключать мыслетворение одним лишь заклинанием. «Пожалуй, имеет смысл предложить подобную инициативу Отделу разработки заклинаний для повседневного использования…», — крохотная синяя «медуза» возникла из ниоткуда и отправилась к невидимой очереди в глубине комнаты, по пути растаяв в темноте.       После того как Грейнджер ушла в отставку из Аврората, её жизнь напрочь лишилась непредсказуемости. Вчера, сегодня, завтра — всё объединилось в один бесконечный день. Кстати будет сказать, что день этот был вполне спокойным, исключающим угрозу жизни. Чему Гермиона должна быть определённо рада. Однако, то обстоятельство, что события в её нынешней жизни развивались будто по заведомо известному сценарию, вызывали лишь приступ уныния и тоски. Казалось бы, Грейнджер наконец-то усмирила хаос и пришла к абсолютному порядку, к которому всегда так стремилась. Но, видимо, лишь получив желанное, можно понять, было ли оно тебе нужно на самом деле.       Война закончилась. И внезапно обрушившаяся на голову выживших мёртвая тишина оказалась громче вспышек заклинаний и криков сражавшихся. Это была горькая победа, больше походившая на поражение — столько потерь она принесла. Дружба Гермионы с Гарри и Роном из года в год выдерживала проверку на прочность, но влияние славы и новых интересов оказалось сильнее. Грейнджер вновь осталась одна на поле боя с собственными мыслями и тишиной...