Крепкая хрупкость

Первую ночь на новом месте Цири провела беспокойно. Её мучил давно не дававший ей покоя кошмар. Еще ребенком, не знавшим страха от скрытых опасностей в будни, она видела один и тот же сон, про который она молчала. Ей казалось, что это огромная тайна, которую девочка обязана сохранить в секрете, не рассказывая ни одной душе. Поэтому на протяжении семнадцати лет она не разглашала возможный секрет, боясь внутреннего ощущения от него, а именно холода, который чувствовала на утро. В этот раз кошмар вернулся. Горячий ветер тянул девушку за волосы, оттягивая их назад, принося с собой частички пепла, от которых щипало глаза. Цири шла, зажмурив глаза, цепляясь за иголки кустов, окружающих девушку всё больше и больше. Иглы впивались в кожу, оставляя на ее теле болезненные кровоточащие раны, разрывая ткань одежды и цепляясь за волосы, принося жуткую боль. Девушка из последних сил прорывалась сквозь кустов, ноги погрязали в грязи, отчего каждый шаг давался с трудом. Пахло гарью, будто рядом с ней что-то горело, но оборачиваясь назад, она видела лишь бесконечные переплетенные ветки. И Цири продолжала идти. Иногда она желала упасть от настигшей усталости, но не могла этого сделать. Тело не подчинялось ей, оно продолжало путь, принося с собой мучение. Голова раскалывалась от звона, который оглушал её все больше и больше. Это длилось бесконечно. Но впереди она увидела белый блеск. Из последних сил девушка передвигала ногами, хватаясь за колючие ветки, не обращая внимание на усилившуюся боль. Всем телом она ощущала, что с приближением к свету, боль покинет ее, как и мучительное волнение, сопровождавшее весь путь. И чем ближе был белый огонь, тем промозглее становилась погода. Ресницы, как и ткань одежды, покрылись инеем, грязь вмерзла к телу, а руки покраснели от холода, отчего она перестала чувствовать боль. Колючая проволока из растений испарилась, и девушка облегченно вздохнула, увидев перед собой белое заснеженное поле, на котором паслись олени. Ветер исчез, вместо него падал крупными хлопьями снег. Стало теплее. Цири улыбнулась, залюбовавшись видом. Тревога уступила место облегчению и умиротворению. А что дальше? — Ничего, — прозвенел голос в тишине. Цири нахмурилась. Не может быть ничего. Но к удивлению девушки, пытаясь покинуть поле, она не сходила с него, всегда возвращаясь к оленям. Глубоко внутри холодным острием ножа по животу резанул страх, отчего ее накрыла волна паники. Она металась, пытаясь найти выход, но предпринятые попытки возвращали ее в исходное положение. Обессилено упав на промозглую землю, свернувшись в маленький комок — она разрыдалась. Слезы горячим потоком стекали в уже выпавший снег, не прожигая его. Девушка почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Наблюдателем оказался высокий худощавый старик, прятавший лицо под капюшоном. — Помогите, — Цири вцепилась в края его мантии дрожащими закоченевшими пальцами. — Уже поздно, — прошептал старик, — белый хлад наступил. И нет нам покоя, глупая девчонка. Старик перевел взгляд в сторону. Там где паслись олени, осталась кучка кровавых туш, покрытых снегом. У Цири свело тело от возникших голосов. Со всех сторон раздавался человеческий крик, переплетая в себе женские и мужские голоса. Но больнее всего был звонкий и протяжный стон очень знакомой женщины. Калантэ. — Это твоя вина, — сказал старик, растворяясь в белой пурге. А голоса всё кричали в полнейшей пустоте, пока не смолкли, уносясь в молчание, раздавившее Цири. Вскочив с кровати, она подбежала к окну, впуская прохладный ночной воздух в комнату. Совершая глубокие вдохи, Цири приводила в порядок дыхание и сердце, стучащее галопом, звук которого, как ей казалось, разбудит всех соседей. Ночной кошмар уже несколько лет не беспокоил девушку, отчего она забыла про него. Но в этот раз страх не покидал Цири. Такое чувство испытываешь, когда знаешь, что произойдет действительно что-то ужасное, но не знаешь что именно, поэтому ожидаешь неизбежного, где-то глубоко внутри веря в чудо, которое не случится. Стрелки часов показывали час, соседи по комнате спали, поэтому чтобы не нарушать их ночной покой, Цири пробралась в коридор, зажимая в руках телефон. Сети не было, поэтому девушка бродила по замку в поисках связи. Молчание коридора нарушил звук каблуков. Снова страх быть пойманной окутал Цири. Но в этот раз она решила, что ни за что не попадет в нелепую ситуацию. Поэтому спрятавшись под столом, оказавшимся очень хорошим укрытием, девушка задержала дыхание и застыла, так чтобы её присутствие никто не смог заметить. Шаги раздавались эхом в коридоре, приближаясь, а затем удаляясь от ученицы. Девушка облегченно выдохнула, когда источник звука исчез, и на смену ему вернулась успокаивающая тишина. Подняв как можно выше телефон, она направилась в противоположную сторону от прошедшего человека. И её поиски увенчались успехом — высветилась палка сети. Радости не было предела. Цири набрала до боли знакомый номер. Тишину разрезали гудки, а затем женское сонное «Алло». — Бабушка, — с улыбкой на губах выдохнула Цири, крепче прижимая телефон к уху, пытаясь быть как можно ближе к источнику голоса, — я так соскучилась. — Цири, о, господи! Что случилось? — беспокойно переспросила Калантэ. — С тобой всё в порядке? Почему ты раньше мне не позвонила? Сомнение посетило Цири. Стоит ли рассказывать пустяковый сон и расстраивать бабушку? Ей ведь и так тяжело. Но с другой стороны это всего лишь глупый страх, с которым ей пора распрощаться раз и навсегда, рассказав его. Но что-то Цири остановило. — Я соскучилась, — упуская детали, сказала Цири. Она расскажет ей в другой раз. — Прости, что раньше не позвонила. День был слишком насыщенный. И вот сейчас решила тебе позвонить. Мне тебя здесь очень сильно не хватает. — Цири, милая, — голос на том конце смягчился, — ты меня так напугала! Я подумала, что ты в опасности. О, мой львенок, я тебя очень люблю. Пыталась до тебя дозвониться, но ты недоступна. Я волнуюсь за тебя. — Не надо, бабушка, это того не стоит. На секунду воцарилось молчание. Цири ощутила неловкость. — Ты же меня простишь? Скажи, что простишь! Я не знала, как тебе рассказать об этой школе и о тебе. Все слишком сложно. Но я обязательно тебе расскажу — обещаю, — голос задрожал. — Конечно же, не сержусь. Как ты могла подума… — Цири! Цири. Я тебя не слышу. Львенок… Связь прервалась. На том конце провода раздались чужие гудки. Обреченно Цири выпустила телефон из рук. С одной стороны она была рада услышать бабушку, с другой же ей всегда будет мало телефонных звонков. Ей будет не хватать Калантэ здесь. — И снова вы, Цирилла? Снова, здравствуйте! И почему же Цири так везет? Черт. — Извините, — промямлила девушка. Ей и так хватало с ним проблем. — Я не хотела. — Не хотела чего? — угрожающе приближался к ней мужчина. У Цири всё перепуталось в голове, отчего даже солгать не получалось. Геральт снова был в бешенстве. По всей видимости, его карма безнадежно испорчена, раз в наказание ему попалась неугомонная девчонка, которая своим молчанием выводила его из себя. — Я не слышу ответа, Цирилла. Он так ни разу к ней не обращался. Вылетевшее ее полное имя, сокрушало девушку еще больше, заставляя мозг тупить еще сильнее. Цири сжала телефон, как спасительную соломинку, в надежде что это спасет ее от гнева, но своим разложившимся мозгом осознавала, что данный жест ничем ей не поможет. — Оказаться здесь, — прошептала виновато девушка, впервые взглянув на ведьмака, отчего еще больше засмущалась. Щеки подернул румянец, когда Цири заметила, что фигура мужчины, как ворон склонилась над ней так, что его лицо оказалось слишком близко, а желтые глаза в упор смотрели на девушку, прожигая недовольством. Она фактически могла ощутить его дыхание, и искрящееся напряжение. — Ты ничего не могла ничего поумнее придумать? — сокрушался мужчина. — И это только твой первый день, а ты уже успела попасться мне два раза! Не умеешь сбегать — не сбегай. Либо делай это умело. — Я не сбегала. Мне сон плохой приснился, — выпалила от обиды Цири, сожалея о вылетевших словах. Дура! На мгновение Геральт впал в ступор. Зачем она сказала это ему? Но то, как девушка отвела глаза, больше говорило ему о том, что она не врет. Но проработав в этой школе достаточно длительное время по его меркам, он понимал, что учащиеся великолепные вруны, когда дело доходит до прикрытия своих задниц. — Значит так! — схватив девушку за локоть и приблизив ее лицо, глядя в испуганные глаза, которые она старательно отводила в сторону, выплюнул Геральт. — Если не увижу тебя в шесть, отвожу к декану. И тогда он с тобой будет разбираться. А сейчас уходи, и чтобы я тебя больше не видел. Девушка молча кивнула, после чего, быстрыми шагами, скрылась за поворотом коридора, оставляя после себя запах камелии, который стал ему слишком знаком. Ведьмак выдохнул. Почему он слишком мягок с девушкой. Нужно было сдать её и не нянчиться с девицей, нарушающей правила слишком часто за этот день. Но от одной лишь мысли, что в мерах воспитания декан, как и другие чародейки, могут превратить Цири в лягушку, чтобы укротить её нрав, ему стало тошно. Уж лучше он припугнет её, нежели сломает её ложе. Хотя какая ему разница? Проблемой меньше. — Зараза, — прорычал ведьмак, от осознания беспомощности перед девушкой. Нет, он не отдаст её на съедение чародейкам. Эту ночь Геральт и Цири провели в беспокойстве. В раздумьях и бессоннице. Каждый из них подвергал мучениям свой мозг, заставляя анализировать события происходящего. Каждое действие совершенное случайно вызывало последствия, которых невозможно избежать. Бегство от самих себя не гарантирует, что наказание или воздаяние не достигнут беглеца. Только разница в их мыслях была поразительно колоссальной. Если Геральт осознавал, отчего он пытается уйти, то Цири, совершенно запутавшись в догадках, избегала подсознательное ощущение настигавшей кары. Поэтому когда утренние лучи коснулись лица девушки, смотрящей в окно в ожидании своей участи, она чувствовала себя разбитой. Тренировочную площадку залило светом, отчего девушка щурилась в ожидании ведьмака, который опаздывал. Утренняя морозность покалывала щеки девушки, наливая их розовой краской, прикрывая пролегшие синяки под глазами. Геральт приближался к ней неспешной походкой, понуро опустив голову. Цири подумала, что её присутствие тяготит ведьмака не меньше, чем и её — его. Чем ближе фигура мужчины была к ней, тем сильнее тянуло низ живота, а в ногах ощущалась легкая дрожь. «Это всё холод» — подумала Цири, складывая руки на груди. — Доброе утро, — голос девушки дрогнул. Ведьмак удостоил девушку взглядом, от которого она тяжело сглотнула, подавляя подкатившую тошноту. Мужчина молча разглядывал её, отмечая, что ученица выглядит уставшей: волосы собраны в растрепавшийся пучок, а на лбу пролегла морщинка несвойственная её возрасту, придававшей ей еще больше удручающий вид. — Цирилла, ты должна понимать, что нельзя нарушать правила. Надеюсь, что мой урок избавит тебя от дурной привычки. Нельзя делать всё, что вздумается, — Геральт, к удивлению девушки, был поразительно спокоен. Цири почувствовала себя нашкодившим ребенком, разница была лишь в том, что в детстве она не испытывала стыда пронизывающего девушку с головы до пят. — В следующий раз я сдам тебя декану или любому другому преподавателю. У меня больше нет времени с тобой нянчиться. — Следующего раза не будет, — рассматривая траву, смелее произнесла Цири. — Вот и отлично. Держи, — ведьмак протянул девушке утяжелители, — надень. Цири повиновалась приказу ведьмака, напяливая на ноги утяжелители, которые оказались не такими легкими. — Видишь тот столб? — ведьмак указал на столб в конце тренировочной площадки, — Тебе нужно на нем продержаться любыми способами, пока я не скажу достаточно. И на твоем месте я бы держался крепче. Цири удивила легкость задания, но приближаясь к столбу, она яснее понимала, что это не так легко. Тело ломило от вчерашней тренировки, а ноги еле передвигались от груза утяжелителей, вдобавок к этому прибавлялся недосып и ужасное настроение. Цири влезла на столб, крепче обхватывая его руками и ногами. На нем было пару выступов, на которые девушка ставила ноги, поднимаясь выше. Главная задача состояла в том, чтобы забраться на верхушку, а дальше удерживать равновесие. Но план Цири рассыпался на кусочки, когда через пару секунд нахождения на высоте, она обнаружила, что столб бесконечен. Посмотрев вниз, на ухмыляющегося преподавателя, лицо девушки скорчилось от ужаса. Основание столба объяло пламя, поднимающегося с подозрительной медленностью вверх. — Какого черта? — заорала Цири вниз, не сдерживая подступающую панику. — Без выражений! Чертыхнувшись еще раз, дрожащими конечностями Цири продвигала себе путь наверх, которому не было конца. Запах паленой древесины усиливал страх девушки, придавая ей сил. Она смотрела только вверх, выше забираясь в надежде, что пламя погаснет. Но оно не гасло. С каждой минутой силы покидали Цири, сквозь усталость пробираться наверх стало сложнее. Ведьмак наблюдал за ней, не испытывая и капли сочувствия. Тем временем языки пламени обхватывали всё большее пространство дерева, добираясь до девушки. Ногами она чувствовала обжигающее тепло, раскаляющее ее панику. Но оглянувшись вниз, она увидела, как огонь слишком близко подобрался к ней. И в этот момент Цири сдалась, из последних сил крепче обхватила столб, не двигаясь вперед. Именно сейчас она сгорит заживо. Но вместо обреченности её окутала всепоглощающая злость. И причиной этому был не огонь, а преподаватель, наблюдающий за страданиями ученицы. — Вы так решили от меня избавиться? — выплюнула Цири вниз, надеясь, что ведьмак услышит её. — Отличный план. Поздравляю, через пару минут ваше желание исполнится! — Я еще не сказал достаточно, — устало выдохнул ведьмак. — А когда будет достаточно? Когда сгорю, — голос Цири срывался на крик. — Или когда ваше самодовольство пройдет, и вы станете психически нормальным человеком? Постой. Вы ведь и так монстр! — Не человек, — поправил ведьмак, почувствовав легкий укол. Ему совсем не нравилась её манера общения. — Извините, пожалуйста, не хотела вас обидеть, — сверкнула безумной улыбкой Цири, — я забыла какие вы обидчивые. И мстительные. И убивающие. И… Подступивший комок к горлу не было сил держать. Слезы брызнули из глаз. Ей стало жаль себя, вся злость испарилась, высохла, как и сбегающие слезы от горячего воздуха. Еще мгновение и она сгорит. Исчезнет. — Геральт, вчера ночью… — закашлялась Цири, выдавливая из себя слова, — я говорила правду. Мне снился кошмар. Один и тот же на протяжении многих лет. Мне было страшно. И ты единственный кто узнал об этом. Прости меня за доставленные неудобства. Искренность девушки поразила Геральта. Он смотрел в блестящие глаза от слез ученицы, испытывая к себе жуткое отвращение. Действительно, чертов монстр, как и сказала она. Всегда был и останется. — Достаточно! — крикнул ведьмак, но Цири его не слышала. Огонь лизнул подошву обуви девушки, отчего та взвыла. — Отпускай! — уже орал ведьмак. Но ученица вцепилась в столб, не замечая ничего вокруг. Каждая секунда была на счету. Вполне безобидный урок, который он проводил с группой ведьмаков, превратился в игру на везение. Черт! Слишком самонадеянно поступив — приходится решать ситуацию. Действие. Ведьмак выпустил движением пальцев ветер, сбивая девушку. Как тряпичная кукла та приземлилась на заранее подготовленный матрас. Геральт подбежал к девушке. От нее несло гарью. Она лежала, раскинув руки, вжавшись в матрас телом, совершая глубокие вдохи грудью. В этот момент, она казалась такой ничтожной и беззащитной, от увиденного у Геральта сперло горло. Стыд пробежался по его телу. Мужчина склонился над девушкой, аккуратно скидывая с лица прядь белых волос. Зеленые глаза резко раскрылись, встретившись с испуганными ведьмака. Она вцепилась в его руку, больно сжав, удивив его, а затем согнулась пополам от подступившего хрипа. Геральт похлопал её по спине, надеясь на то, что ей полегчает, по-прежнему держа маленькую ладошку в своей. — Лучше? — спросил ведьмак. Цири дернулась от звука, резко разорвав рукопожатие. Голова прояснилась. Твою мать. Она сжала руку этому человеку, потешающего самолюбие унижением другого. Только самый опущенный кретин додумался бы до этого. — Спасибо, лучше, — безжизненно выдавила Цири. Её слова вернули Геральта в реальность. Он снова надел на себя маску невозмутимости, отступая от девушки в сторону, распуская клубок волнения, скрутившегося минуты назад. — Я могу идти? — Можешь. На этих словах ведьмак развернулся и ушел, оставив девушку наедине с собой. Цири вернулась в комнату. К её удивлению все еще спали, поэтому пока никто не мог наблюдать за ней, она разрыдалась, подавляя громкие стоны в подушку. К обеду Цири ощущала себя лучше. Спрятав слабости глубоко внутри, она решила для себя, что станет сильнее и никому не даст себя в обиду. Стены замка больше не вызывали дикого желания вернуться домой, а люди казались достаточно дружелюбными. Сегодня она познакомилась со своей группой. Она была гораздо меньше остальных — пять человек и Цири. Из всей этой кучки общий язык нашелся с Ассирэ. Эта девушка выглядела потерянной, часто молчала, что Цири особенно понравилось в ней. Молчание как-никогда втягивало её в спокойствие. Иногда Ассирэ рассказывала о своей истории, уделяя особое внимание тому, что могла бы быть чародейкой, но способностей не хватило. Теперь она недочародейка. А кто Цири? Недо что? Размышления прервал мужской голос. — Цири очень жаль, что ты вчера попалась и пропустила всё веселье. Цири перевела взгляд на юношу. Смеющиеся глаза откровенно рассматривали девушку, а кривая усмешка исказила губы. По спине Цири пробежался холодок. — Кагыр Маур, — представился юноша, бесцеремонно выхватывая руку девушки, касаясь теплыми губами кожи. Цири замерла от наглости. Парень продолжил. — Ты отлично впишешься в нашу компанию, когда не попадешься в следующий раз. Тебе Ренфри не говорила, что мы собираемся завтра? Можешь сбежать со мной, я буду не против. Кагыр отпустил руку девушки, смеясь над выражением её лица. Цири сморщила нос, как от неприятного запаха. Его поведение настораживало девушку, и возвращала к стычке вечером, которой не должно было быть. Конечно, она простила Ренфри, но неприятный осадок остался. — Лицо попроще сделай, — засмеялся парень, показывая вполне милую улыбку. От этого Цири улыбнулась в ответ. Возмущение сменилось приятной теплотой. В этот момент он напоминал ей друга, которого она оставила в своем городе. Кагыр дал ей воспоминания о былых временах, когда она веселилась с друзьями, забывая о проблемах, заботах. Счастливое время. — Обязательно, — громко сказала девушка, сохраняя улыбку. Ожидание уйти отсюда поднимало ей настроение. — Ассирэ, ты с нами? — Цири повернулась к однокласснице в ожидании ответа. Ассирэ сосредоточила взгляд на девушке, её лицо окрасило недовольство и легкий испуг, когда она посмотрела на Кагыра. — Нет, спасибо. Мне не нужны проблемы, — прошептала девушка. Слова огорчили Цири. Ей почему-то хотелось, чтобы одноклассница пошла вместе с ней, так меньше чувствовалось бы одиночество. Но дерзкий парень не дал новости огорчить девушку. Он потянул её за руку, заставляя встать, а затем, не разжимая рукопожатия, вывел из класса. Оказавшись одни, Кагыр наклонился к девушке, и тихо, так чтобы слышала только она, прошептал. — У нас здесь не все ангелочки, принцесска. Ассирэ странная, так что держись от нее подальше. Она не рассказала, как оказалась в отряде неопределенных? Цири замотала головой, выражая отрицательный ответ. — Сначала её определили к чародейкам, — Кагыр облокотился на подоконник, вглядываясь в окно, — но она была слабой. А чародеи не признают слабости. Через некоторое время её магия улучшилась, превосходя способности учащихся. А потом её спалили за жертвоприношениями животных и поперли, уменьшив приток магии к ней. Эта недочародейка взбесилась и остатки потратила на то, чтобы сжечь одного из преподов. Но всё обошлось. Теперь она без магии и слегка ебанутая, сидит в своем мирке, иногда вылезая из него наружу. Цири охнула. Сплетня подпортила мнение об однокласснице. Но, тем не менее, ей было жаль её. Хотя она не понимала, разве можно убивать ради иллюзорной власти? Почему здесь так все одержимы какими-то страданиями, чем-то неприятным. Разделение на отряды, подавление способностей и постоянный контроль — это то, что безумно раздражало Цири. — Зачем ты мне это рассказал? Ты думаешь, я перестану с ней общаться? — спросила недовольно Цири, нарушив минутное молчание. Парень перевел взгляд на неё, подойдя вплотную так, что их руки фактически соприкасались. Обернувшись и убедившись, что рядом никого нет, заправив за ухо ей волосы, не отпуская руку, он приблизился к её лицу, глубоко втягивая душный воздух. — Будь осторожна. — Кагыр за мной. Ведьмак появился из воздуха, растопив духоту холодностью. Обстановка накалилась до предела, смешивая в себе горячий и холодный воздух, отчего Цири чувствовала как её тело горит от возмущения, и как холод окутывает внутри от утреннего страха. — Чем обязан такой чести, Геральт? — улыбнулся Кагыр, продолжая всматриваться в порозовевшее лицо девушки. — Тебя ждет Весемир. Не заставляй меня ждать, — ведьмак приблизился к нему, сокрушая обстановку напряжением. Ему не нравилось видеть их вместе не на парах. Тем более он знал, кто этот парень и на что он способен. Кагыр последний раз взглянул на девушку, а после, разорвав зрительный контакт, поравнялся с преподавателем на секунду задержавшись рядом с ним. А после пошел вперед, покидая девушку. Ведьмак посмотрел ему вслед, оставаясь на месте. Ну и душно же здесь. — Тебе следует идти на занятия, — смерив девушку сердитым взглядом, Геральт почесал затылок. Ох, уж эти подростки. — Знаю, — Цири обошла ведьмака, не собираясь уделять ему больше ни капли внимания. Вернувшись в кабинет, Цири обнаружила, что занятие уже началось. Немного замявшись, она вошла в кабинет, где учащиеся наблюдали за проявлением магии. Рыжеволосая преподавательница, напоминающая лисицу, кружила около растения, руками вырисовывая силуэт разрастающегося на её глазах растения. Женщина отвлеклась на Цири, огромные стебли скорчились, упав на пол. — Вы опоздали, — сказала преподавательница, привлекая внимание к Цири. Ученица почувствовала себя в не своей тарелке. Ей захотелось провалиться сквозь землю. — Займите место и больше так не опаздывайте. Цири присела к Ассирэ, но девушка демонстративно отвернулась от неё как от зловонного запаха. Отлично, просто великолепно. — Повторяю для новеньких, новенькой, — поправила себя женщина, — Меня зовут Трисс. Обращайтесь ко мне именно так, я не настолько стара, чтобы слышать от вас свою фамилию. У вас веду занятия по основам магии. Сейчас вы наблюдали, как магия способна дать силу цветку, и как она беспощадна, если ей неправильно воспользоваться. Поэтому я всегда буду повторять вам, в неосторожных руках сила — это огромное зло. Не научитесь её понимать, тогда вы беззащитны как для кого-то, так и для себя. А теперь приступим. Трисс раздала каждому по учебнику, который необходимо было прочитать в течение учебы, уделяя внимание каждому описанному заклинанию. Но самое главное смущало Цири в этом уроке то, как она будет обучаться магии, не владея ей. И мало кто из присутствующих здесь, так же как и девушка умел делать что-то. Но, тем не менее, может быть, это её шанс узнать что-то скрытое о себе, раз она оказалась здесь не случайно. Тем более Трисс нравилась Цири, она не была снобкой, как некоторые преподаватели здесь. Цири даже думала, что женщина достаточно милая и возможно будь та ученицей, в первую очередь подружилась бы с ней. С Ассирэ они не обмолвились ни словом за всё время занятия, а привычное за столько короткое время молчание, превратилось в растягивающийся кошмар, помрачающий впечатление от урока. К концу дня Цири вымоталась от новой информации, полученной за сегодняшний день. Занятий было немного, но довольно интересными. С отрядом она погружалась в тайны мира ещё непонятного ей, но уже не пугающего, а скорее заинтриговавшего её. Цири изучала летописи о проклятиях, наблюдала за магическими превращениями чародеев под комментарии преподавателя. Это всё вызывало в ней восторг. А особенную радость вызывало отсутствие ведьмака, который не появлялся больше, сохраняя душевное спокойствие Цири. Этот день был действительно эмоциональным. Поэтому когда она пришла в комнату после всех занятий, то улеглась на мягкую кровать, погружаясь в сон. Сил на общение с соседями совсем не осталось, также как и на внедрение в потоки сознания. Всё завтра.