Тайская лапша со вкусом холодной стали

Мне определенно повезло. Невероятно прекрасным образом, моя пятая точка была спасена от гнева моего начальства. От заслуженного гнева, кстати. Не знаю, что было в моей голове в тот момент, когда я это делала, но я отправила документы на подсудимого в полицейский участок без единой подписи судьи. Да еще умудрилась вложить в этот же конверт заявление какого-то бедолаги, совершенно не относящееся к этому делу. Заявление, кстати, искали второй день. К счастью, мне позвонили из полицейского участка и предложили забрать мое «письмо счастья». Так что, поблагодарив лейтенанта Купера, я отпросилась на весь оставшийся день с работы и помчалась в участок. Страшно представить, что развернулось бы, если бы лейтенант вдруг позвонил не мне, а моему судье. Боже, меня бы не спас даже мой папа судья, наоборот, вероятно, это только ухудшило бы мое положение. Так и вижу, как он кричит, что я тупица, которая не следит, что и куда отправляет. От этого видения мои ноги понесли меня из такси на первой космической, и я, протараторив «я из суда, меня ждет Купер!», влетела в полицейский участок. Пройдя мимо мужчины в наручниках, которого, кажется, собирались переводить, я пошарила взглядом по сотрудникам полиции, пока не наткнулась на парня, махнувшего мне рукой. – Мисс Кейн? – спросил он, улыбнувшись, отчего на его щеках появились милые ямочки, и протянул мне руку. – Мистер Купер, очень приятно! Вы – мой спаситель! – я вернула ему улыбку, пожав руку. Кажется, у лейтенанта покраснели щечки, и я постаралась сделать вид, что ничего не заметила. Тот, в свою очередь, покопался в выдвижном ящике, и передал мне вскрытый конверт. Пробежав взглядом по содержимому, я выдохнула и, стараясь унять свое взбудораженное состояние, положила конверт в сумку. Эйдан Купер как раз рассказывал, как он обнаружил документы и решил позвонить мне в канцелярию, когда его отвлек с вопросом другой полицейский. Я же, глубоко вдохнув, решилась пригласить Эйдана на чашку кофе, в качестве благодарности, конечно. В конце концов, ничего такого в этом нет, верно? Прокручивая в голове самые удачные выражения, я не сразу поняла, что происходит, когда почувствовала холод у горла и крик над ухом. – Никому не двигаться, иначе ей конец! Цепь от наручников была перекинута через мою голову и неприятно давила на шею, но это было мелочью, в сравнении с тем, что к моему горлу был приставлен нож. Здесь что совсем не досматривают преступников?! Откуда у него нож?! Почему полицейские застыли, и не стреляют в него?! Я чувствовала, как паника накрывает меня, заставляя сердце биться в бешеном ритме. – Опустили оружие! Я не шучу! – раздался за моей спиной крик, отчего я вздрогнула. Пятеро полицейских в холле, действительно, послушались этого ненормального и демонстративно убрали пистолеты на пол. Да какого черта? Они выглядели растерянными, с досадой отпинывая от себя оружие. Я шарила взглядом в надежде поймать успокаивающий взгляд, но никто из копов не смотрел мне в глаза. Зато один посетитель сильно выбивался из всей этой канвы. Лысый мужчина вперился в меня абсолютно пустым и темным взглядом. Впрочем, преступник позади меня дернул рукой, оставляя тонкий жгучий порез и отвлёк меня от разглядывания странных посетителей. Контраст пореза и ощущения щекотки от стекающей капли крови привел меня в чувства, и я слегка повернула голову к преступнику. – Хей! – голос вышел слишком тихим и тонким, и я, прочистив горло, снова заговорила. – Я знаю, полиция Готэма может вывести из себя кого угодно. Они незаконно арестовали тебя? Повесили какое-то преступление? Позади послышался смешок. – Нет, я действительно убил того ублюдка, расстрелявшего мою семью. Раз уж наша доблестная полиция была не в состоянии доказать его вину! – последнюю фразу он выкрикнул, дергая цепью слишком сильно, и я поморщилась. – Соболезную твоей утрате. Разумеется, ты вправе был наказать урода. Не думаю, что тебя за это посадят. Мой отец – судья, я уверена, он поймёт, что ты действовал в состоянии аффекта... Мужчина рассмеялся, отчего волосы у меня на макушке пришли в движение. – Когда-то я бы польстился на это, но не сейчас. Теперь мне нужно лишь одно: чтобы все увидели ничтожность нашей полиции. Мне жаль, но твоя жертва будет не напрасной. – Что? – мой голос сорвался. – При чем тут я? Возьми кого-нибудь из них в заложники, – я показала пальцем на полицейских, судорожно размышляя, как мне себя спасти. – Копов убивают пачками слишком часто. Я хочу показать гражданам, что даже в центре департамента полиции Готэма они не находятся в безопасности. Оружия в сумке не было, как, впрочем, и никаких колюще-режущих предметов. Я снова наткнулась взглядом на лысого мужчину в чёрном костюме, который, едва наклонив голову, не спускал с меня взгляда. Наверное, он ждёт кровавое шоу. Ждёт, что меня зарежут тут как ягнёнка, оставив лишь кожаный мешок с костями. Но я – не мешок с костями. Вообще-то, я - человек, и очень не хочу умирать! Я поджала губы и сжала руку в кулак, собираясь ткнуть локтем назад. Может, это даст мне несколько лишних секунд, чтобы вырваться из захвата. Ну, а если не получится… Что же, иногда и от ранений в шею выживают, а так хоть не буду стоять истуканом. Замахнувшись, я услышала громкий хлопок и цепь на шее потянула меня назад. Я завалилась спиной прямо на преступника, но тот не двигался. Дрожащими руками поднырнула под цепь и вскочила. Впереди, выставив пистолет, стоял тот самый мужчина, который рассматривал меня все это время. Я обернулась к преступнику и уставилась на дыру в его лбу с самым тупым взглядом. Несколько секунд назад я рисковала умереть, но вот судьба повернулась так, что мертв он, а я жива. Провела рукой по затылку и обнаружила в волосах красные вязкие кусочки. Слюна как будто загустела, а в желудке появился ком, подкатывающий к горлу. Я бросилась к мусорному ведру, стоявшему под столом, и стошнила в чёрный пакетик. Из глаз текли слезы, а тошнота не прекращалась, сопровождаясь жуткими звуками. Наверное, свидание с Эйданом мне больше не светит. Ну да, я бы тоже не позвала девушку, которую на четвереньках тошнит над мусоркой. Лёгким касанием кто-то собрал мои волосы, облегчая мне задачу, пока меня трясло над мусорным ведром. Наконец, закончив, я увидела перед лицом протянутую чашку с чьим-то недопитым чаем. Сполоснув рот, я услышала тихий, но четкий голос: – Отойди от неё, Зсасз. Мужчина, оказавшийся тем самым Зсасзом, отпустил мои волосы и поднял руки вверх. А я наконец поднялась с колен, пошатнувшись на каблуках и осмотрела полицейских, которые направили пистолеты на него. Я все меньше начинаю понимать, что происходит в GSPD. - Ты убил человека, Виктор. Теперь, наконец, мы тебя засадим. Свидетелей полно. Споткнувшись, я вышла из-за спины своего спасителя. – Мисс Кейн, отойдите, пожалуйста, от него, – послышался голос Эйдана. – Нам нужно его арестовать. – Арестовать? Он же спас мне жизнь. Полицейские переглянулись и один из них, с таким же длинным, как когда-то был у меня, носом, вздохнул. – Послушай, девочка, – я приподняла бровь на его обращение, но он, не замечая этого, продолжил. – Это Виктор Зсасз. Мы не могли его поймать долгое время, а теперь он совершает убийство прямо в отделе полиции. Он преступник, так что все происходящее он заслужил. Это хороший повод. Он сейчас шутит что ли? Я обернулась к Виктору, встретилась с его внимательным взглядом и снова повернулась к копам. – То, что вы не могли его поймать – это ваши проблемы и ваша некомпетентность, как и то, что ваш заключённый пронёс с собой чертов нож, которым собирался меня зарезать. Я удивилась своему окрепшему голосу, но продолжила. – Это ваша вина, что сюда проник преступник с ножом, а вы пытаетесь закрыть за решетку того, кто сделал то, что должны были сделать вы? Полицейский, с которым я говорила, переступил с ноги на ногу, но не опустил оружие. – Он преступник. Хитрый, изворотливый сукин сын, который... – Мне все равно, что он сделал, – я прервала его, не желая знать, кого спасаю. – Вы знаете, кто мой отец? Поверьте, если я скажу ему, что на меня напали с ножом в отделе полиции, все, кто работал в сегодняшнюю смену, будут уволены. «Мой отец узнает об этом!» – Драко Малфой. Зачеркнуто. Бетани Кейн. Ненавижу прикрываться своим отцом, ненавижу. Но видят Семеро, другого пути нет. Все-таки я должна этому Виктору. Эйдан бросил на меня просящий взгляд, но я покачала головой. Ну уж нет, из-за вас, стражей правопорядка, я чуть на тот свет не отправилась. Следующие несколько часов с нас брали показания, объяснения, что и как произошло. Через пару часов позвонил мой отец, с вопросом, куда я отпросилась с работы. Под выжидающим взглядом полицейских, я ответила, что мне нужно было передать кое-какие документы. Про нападение промолчала. С Зсасзом я столкнулась на выходе. Он выглядел крайне довольным, и мне показалось, что доволен он был больше тем, что убил человека в участке, и ему ничего за это не было. Бросив на него последний взгляд, я осознала, что меня настораживало в его внешности. Только сейчас я поняла, что у него не было бровей. Вот почему его взгляд казался таким темным: на его бледном лице только чёрные глаза приковывали внимание. – Спасибо. Что все-таки решили спасти мне жизнь, – зачем-то пояснила я, и покачала себе головой. Мужчина лишь ухмыльнулся и подмигнул в ответ. Я купила в магазине чипсов, за что мой отец, приверженец здорового питания, открутил бы мне голову. Прихватила сидр и завалилась домой. Валар моргулис, и осознание своей смертности пришло ко мне только сейчас, на двадцать четвёртом году жизни. Пачку чипсов я просто проглотила, не ощущая вкуса. К концу поняла, что чипсы со вкусом бекона – отстой. Вообще, в честь своего спасения, можно было поесть что-нибудь более праздничное. Так я решила, что можно приготовить спагетти. Кажется, упаковка лежала где-то на верхней полке... Виктор, как бы это ни звучало странно, любил посещать полицейский участок. Многие там знали его, знали, чем он занимается, но у них не было ни единого шанса доказать его причастность. И вот это чувство упоения, когда ты стоишь посреди департамента полиции, как благонадежный гражданин, а копы должны говорить с тобой вежливо и едва ли не кланяться, заставляет его улыбаться. Поэтому, и в этот раз он не возмущается роли курьера Дона Фальконе, а с удовольствием идёт в отдел. Обычно все обходилось парой обоюдных колкостей, насмешкой с его стороны, раздражениям с их, но не в этот раз. На этот раз эти придурки накосячили по-крупному, и Зсасз с интересом смотрел разворачивающееся перед ним представление. Как только Джим Гордон не пытался поднять престиж полиции, но сами копы прекрасно справляются с задачей втоптать свою профессию в грязь. Вот и сейчас какой-то задержанный взял в заложницы девку, оказавшуюся дочерью судьи. О, ее труп дорого обойдётся GSPD. Виктор слушал, как она пытается выторговать себе жизнь. Ничего нового, такие слова он слышал не раз. Она с отчаянием оглядывает полицейских, как будто эти тормоза могут чем-то помочь, и встречается взглядом с ним. Зсасз видит, как ее отчаяние и молчаливая просьба сменяется раздражением, злостью и решительностью. Интересно, мертвец не хочет умирать окончательно. Точно не хочет: поняла, что ждать помощи не от кого и собралась вырваться из захвата. Виктор не может точно сказать, почему он решает помочь ей. Может, потому что она не мертвячка? Ведь и до неё много людей боролись за жизнь, она не первая... Но в ней была жизнь, была искра, мелькнувшая в злом насупленном взгляде. Потом все стало забавнее: девушка заблевала мусорку копа. И тот, похоже, чьё это было рабочее место, тихо выругался. Киллер собрал ее длинные волосы, с любопытством ощущая их легкое касание на пальцах. Он наклонил голову, рассматривая сгорбившуюся фигуру. Ее реакция обыденна, мало кто, нащупавший в руках кусочек чужих мозгов, обладает достаточно крепким желудком, чтобы удержать еду. Зато потом храбрится, играя на публику, однако Зсасз слишком хорошо видит перед собой ее напряженную спину, чтобы поверить. Однако, копы верят, но в отместку допрашивают их гораздо дольше положенного. Виктор следит за ней до ее квартиры, которая находится в благоприятном районе, а второй этаж хорошо просматривается с балкона соседнего дома.