***
POV Гарри Прошло много лет с тех пор, как я хотел разоблачить Спрингтрапа — моего единственного конкурента, который не меньше меня (а может, даже больше) любил Делию. У меня в планах было рассказать тайну его жизни, чтобы на его фоне казаться Делии лучше, ведь я не совершал убийств. Но он сам рассказал ей, и это было, возможно, единственным в его жизни верным решением. Даже для меня уход Спрингтрапа был грустным и странным событием, а какая это была боль для Делии… Я никогда на видел её в таком разбитом состоянии. Она впала в настоящую депрессию. Я был сильно обеспокоен ухудшением её здоровья, с её лица, казалось, навсегда пропала улыбка, она стала молчаливой и апатичной. Я видел, что она ненавидела его, убеждала в этом всех вокруг и саму себя, но я замечал, что она невероятно сильно скучала по нему и очень бы хотела, чтобы он вернулся: каждый раз, когда мы проезжали мимо «Пиццерии Фредди», она не упускала возможности украдкой взглянуть на лестницу у запасного выхода, где иногда сидел Спрингтрап. Мне показалось, что он тоже изменился: стал выглядеть совсем ужасно: его мягкое покрытие слежалось и выцвело, стали подглядывать проплешины и вмятины на корпусе, все это дополнялось взглядом, полным отчаяния, всё реже он появлялся у выхода. В тайне от Делии я встречался с ним иногда, чтобы узнать, как он переживает расставание и постараться хотя бы немного его развлечь. Но они оба только и делали, что пытались убедить себя в том, что так и должно быть, и что иначе было бы хуже, хотя даже я понимал, что всё могло быть совершенно по-другому, гораздо лучше… В такие моменты мне было жаль их обоих. Они страдали, но убеждали себя в том, что порознь лучше, чем вместе. Делия не могла простить Спрингтрапа, а он считал себя недостойным её прощения. Делии становилось всё тяжелое переносить разлуку. Наверное, никто и ничто не могли исцелить её от глубокой душевной раны. Тогда я решил сделать ей предложение, что не удавалось в другое время. Это ненадолго улучшило её состояние: после свадебного торжества она слегка ожила, этот год прошёл очень деятельно и интересно для нас обоих: мы купили автомобиль, сделали ремонт в доме Ника… Спустя два года в нашей семье появилась дочь. Мы назвали ее Гвендолин. Это было настоящее счастье! Делия приняла на себя обязанности матери и у неё стало совсем мало свободного времени, чтобы предаваться мучительным размышлениям и грустить. Я в свою очередь устроился на работу и всё реже стал навещать Спринга, предпочитая отдавать всё время любимой жене и дочери. Ник постоянно нянчился с Гвендолин, и мы всегда знали, что можем оставить её с ним, и ничего плохого не произойдёт. Прошло ещё четыре года я, да и Делия, почти перестали вспоминать о Спрингтрапе. Заботы и семейная жизнь отодвинули его на второй план. Делия стала относиться к нему спокойно, уже без той ненависти и тотального непонимания, как прежде. Если я заговаривал о нём, чаще всего в шутку, она искренне смеялась или улыбалась. Поначалу это была немного грустная улыбка, но вскоре она стала по-настоящему радостной. Делия начала сама вспоминать о старом друге, рассказывала дочери, как они с ним играли в прятки и что такого замечательного человека она, наверное, больше никогда не встретит. И как это часто бывает с прошлым, оно кажется нам хорошим и радостным, даже если на самом деле не всё было так гладко. POV Спрингтрап Снова обычный день. В полном одиночестве. Ха! Я столько раз пытался изменить свою жизнь, измениться… Я хотел сделать хотя бы что-то правильно… Но что в итоге? Чего я добился? Вот я сижу здесь, возле этой проклятой пиццерии, в которой всё произошло… И как её всё ещё не закрыли после такого? Не понимаю… Я сижу на том же месте, около запасного выхода… Так же, как и в тот день, когда Делия впервые нашла меня… В тот день, который навсегда изменил мою жизнь… Когда я впервые в жизни встретил человека, который нуждался во мне… По-настоящему любил меня и ценил… Когда я впервые захотел измениться ради того, чтобы быть достойным любви… Когда я чувствовал, что смогу исправить то, что казалось непоправимым… Но сейчас… Я понимаю, что ничего уже не могу изменить. Все ошибки, которые я совершил чудовищны. Нельзя такое понять или тем более простить. Я снова в одиночестве. А как же иначе? С таким ужасным человеком, как я, никому не пожелаешь жить под одной крышей. Но только… Я очень много думаю о том, почему именно совершил убийства, но на ум приходят всё те же слова, которые я говорил Делии и Гарри… Я ловлю себя на мысли, что совершенно не понимаю, как и зачем я убивал. Но как же так? Неужели я действительно псих? Хм. Я должен проверить. Может быть, это было давно и я просто забыл… Или причиной было что-то неясное, какое-то чувство: может быть гнев или обида… Я должен разобраться. Если я вернусь на то самое место… Но как? В пиццерии днем полно людей… А что если… Ночью! Ох, даже думать об этом странно… Но я должен найти объяснение, я должен вспомнить. Остаётся только дождаться ночи…***
Все оставшееся время я провёл в мрачных мыслях и попытках откопать в глубинах разума чёткую причину, побудившую меня убить сразу пятерых невинных детей… О чём я думал в тот момент? Я с удивлением замечал, что скорее всего, не думал совершенно ни о чём. Да и помнил я сцену убийств очень мутно, как в тумане, и будто смотрел со стороны, а не видел перед собой. Странно. Почему так? С этими мыслями я смотрел по сторонам, закрывал глаза, хватался за голову, вставал с лестницы и снова садился, ходил взад и вперёд около входа, и не знал, как перестать думать об этом. Таким поведением я привлёк внимание охраны, и мне пришлось на некоторое время отойти к мусорным бакам и просидеть некоторое время неподвижно. Я еле дождался, когда стемнеет и все, кроме ночного охранника покинут здание. Когда это всё же случилось, я был очень рад. Через открытый запасной выход я осторожно проник внутрь. Я пошёл знакомым маршрутом в свой старый офис, где мне и пришла эта спонтанная мысль, превратившая мою жизнь в трагедию и наказание… Так больно было видеть эти стены и шахматный пол, так страшно было думать, что вскоре я снова окажусь в уже забытом месте, где совершил самый ужасный поступок в своей жизни и потерял человеческое обличие… Но если я хочу быть честен хотя бы с собой, то я должен докопаться до правды… POV Делия Как много лет прошло с тех пор, как мы со Спрингтрапом расстались. Да и как нелепо это вышло. Жаль, только теперь я начинаю понимать… Я убеждала себя в том, что ненавижу его, я чувствовала обиду и несправедливость. Я не понимала его оправданий, я не понимала причин… Но теперь, кажется, я смирилась. Да, на его руках кровь пятерых детей… Но то, что он рассказал мне правду, что он действительно раскаивается — в этом я не сомневаюсь. Наверное, настал момент, когда я по-настоящему осознала… Что несмотря ни на что… Спрингтрап по-прежнему дорог мне. Я готова принять его таким, какой он есть. Со всеми недостатками. Быть так далеко от него, не видеть его улыбки невероятно тяжело для меня… Теперь я это понимаю. Множество мыслей подобного содержания рождалось в моей голове, пока я смотрела в потолок, задрав голову. Мне снова не спалось… Я приподнялась на боку и взглянула на Гарри: он крепко спал. Наверное, снова утомился на работе. У Гвендолин тоже был насыщенный день, который она провела в детском саду, и когда я пришла, чтобы её уложить, она уже давно спала. Осторожно поднявшись с кровати, чтобы не разбудить мужа, я пробралась в прихожую, накинула куртку и, оглянувшись, тихо вышла на улицу. Была весна. Мне в лицо пахнуло свежим и прохладным воздухом, неярким ароматом цветов нашего сада. Я пошла к калитке по тропинке из камней. Некоторые из них уже заросли мхом, потемнели и потеряли тот вид, к которому я привыкла с детства. Вдруг я взглянула на розы. Это были те самые цветы, которые мы посадили вместе со Спрингтрапом. Его — бордовая и моя — алая… Я давно забыла о них и оттого не ухаживала за ними… Но они всё ещё не завяли. Ни ледяной холод, ни дожди, ни невыносимая жара, ни ветер не смогли погубить их. Цепляясь друг за друга, розы тянулись вверх, гордо расправляя свои лепестки… Что ж, может быть, нам следует последовать их примеру и несмотря ни на что оставаться вместе? Я торопливо шла, смотря по сторонам, знакомым маршрутом к той самой закусочной. Спрингтрап сейчас там. Я не знала откуда у меня такая уверенность, но было чувство, будто высшие силы подсказывали мне, что это действительно так. Мне очень сильно хотелось вновь его увидеть. Наверное, он очень изменился за это время. В мыслях я уже рисовала нашу встречу, продумывала, что я скажу ему, так же, как много лет назад утону в его объятьях… Как только я увидела пиццерию, я почувствовала невероятную лёгкость и побежала к запасному входу. В полутьме мне казалось, что большая тень притаилась на лестнице около входа, воображение дорисовывало очертания моего старого друга. Меня переполнило волнение, я с невероятной скоростью неслась туда. Стоя на том самом месте, где много лет назад мы впервые встретились со Спрингтрапом, я оглядывалась, переводя дыхание, в надежде вновь увидеть его. Растрепавшиемя волосы перекрывали мне обзор, я торопливо заправила их за уши и оббежала лестницу со всех сторон. Успокоившись немного, я села на верхнюю ступень лестницы. Меня охватило приятное чувство ностальгии, в памяти всплыли картинки из прошлого, всё, до единого слова и взгляда, на минутку показалось, что мне снова четырнадцать и что Спрингтрап рядом со мной… Но открыв глаза и ещё раз оглядев пространство около запасного входа, я поняла, что здесь никого нет и, может быть, никогда не было. Я потеряла уверенность в том, что он остался здесь и ждал меня именно на этой лестнице. А даже если и так… здесь его могли найти работники заведения и сдать на металлолом или спрятать в какое-нибудь помещение. В какой-то момент у меня возникло странное чувство, будто ни этой закусочной, ни Спрингтрапа, ни нашего знакомства никогда не было, а всё, что я помню и так хорошо знаю не больше, чем сон, иллюзия, детская фантазия… Бесцельно и растерянно смотря по сторонам, бросаясь мысленно из крайности в крайность, я остановила взгляд на двери. Мне вдруг показалось, что она приоткрыта. Я подошла, чтобы это проверить, слегка толкнула дверь. Она со скрипом поддалась. Я почувствовала запах сырости из абсолютно тёмного помещения. Я достала телефон и включила фонарик: какие-то помятые коробки, запчасти, измазанный чем-то пол. Хм, за этой частью пиццерии очевидно не очень хорошо следят. Осторожно пройдя к следующей двери я обнаружила и её открытой. Как будто кто-то недавно проходил через этот вход… И хотя особо логичных оснований думать, что это был Спрингтрап, у меня не было, но я чувствовала: он где-то здесь, нужно лишь поискать. Глубоко вздохнув и осмотревшись, я шагнула в открытую дверь, освещая себе путь фонариком. POV Спрингтрап Прошло немного времени, и я уже почти дошёл до офиса. Признаться, даже в моём положении немало плюсов. Например, я могу видеть в темноте, это очень даже неплохо. Не придётся включать свет или искать фонарик, не привлеку внимание охраны… К тому же, как говорила Делия: я умею подкрадываться незаметно и тихо… Да… Делия… Как же мне её не хватает… POV Делия Дверь вывела меня прямо к длинному узкому коридору. Пол напоминал шахматную доску, это очень мешало сосредоточиться. То и дело в конце коридора виднелись какие-то неестественно длинные тени, я поминутно останавливалась, вглядывалась в темноту, боясь идти дальше. Но что-то придавало мне сил и я продвигалась вперёд, не оглядываясь. Я чувствовала, Спрингтрап где-то рядом… Но вот, я дошла до перекрестка. Мне нужно было повернуть: налево или направо, я не знала, куда. Я попыталась прислушаться к интуиции, но её загрушало волнение, а страх темноты, преследовавший с самого детства как никогда сильно мешал собраться с мыслями… Тогда я впервые оглянулась назад. Сзади меня стоял огромный робот грязно-жёлтой расцветки со светящимися белыми точками в углублениях для глаз. Я вскрикнула и уронила телефон с фонариком, мы оказались в полной темноте. Я зажмурилась, не в силах пошевелиться, и закрыла лицо руками. — Эй, тише, тише, не нужно меня бояться, — проговорил робот густым басом, после чего элегантнымым движением поднял мой телефон и покрутил его в лапах. На секунду мне показалось, что это был Спрингтрап, но посмотрев внимательнее, я узнала жёлтого медведя. Это был тот самый напарник Спрингтрапа, про которого он мне рассказывал… Фритц, кажется, его звали. — Хм, вроде целый. Больше не роняй, — робот протянул мне телефон и улыбнулся. Увидев, что он не делает ничего плохого, я снова обрела уверенность в себе и успокоилась. — Так, ладно, откуда ты взялся? Зачем преследовал меня? — спросила я немного недовольным тоном. — Ну… Вообще-то пиццерия сейчас закрыта. Я по этим коридорам часто брожу, уж извини, что напугал. Как ещё развлекаться неупокоенной душе, ха-ха. Но вот что ТЫ тут делаешь? Медведь прищурился и, поставив обе руки на талию, свысока посмотрел на меня. — Эм, я ищу своего друга, — замявшись, проговорила я. — Друга? — переспросил робот. — Да. Его зовут Спрингтрап. Но настоящее имя мне так и не удалось… — Такого не знаю, — перебил меня робо-медведь, — Давай лучше придёшь завтра утром, он наверняка будет здесь. Он работник заведения? — Вроде как… Был когда-то… — Бывший сотрудник? — Можно и так сказать. — Мутный какой-то? — Ну почему сразу мутный… Просто он в чём-то похож на тебя. Но да ладно, если ты не против… — Ах, да, точно. Прости, отвык от общения с людьми. Зовут меня Фритц. А тебя как? — спохватился робот. — Делия… Но я не это имела в виду. Зачем нам знакомиться? Я ведь найду его и мы уйдём отсюда… — А ведь ты права… Ну ладно, пойдём. — Что? Нет, иди куда шёл, мне попутчик не нужен, — ответила я. — Чтобы было не так скучно, — не отставал медведь. — Мне не скучно, — отозвалась я, продолжая идти. — Ты не знаешь, куда идти, а я могу подсказать, как добраться до любого помещения, я тут всё знаю, — настаивал робот. — Ну… — И кстати говоря, я могу видеть в темноте. Ещё я тебя прикрою, чтобы охрана не выгнала, тут повсюду камеры, я знаю, где они стоят. Вот увидишь я могу быть полезен. Можно пойду с тобой? — просил Фритц. — Ладно. Только будь потише. Когда найдём моего друга, ты оставишь нас, договорились? — Хорошо, как скажешь, — согласился робот. Не знаю, от чего именно мне было не по себе в этих коридорах, но рядом с желтым медведем стало гораздо спокойнее. Он чем-то напоминал мне Спрингтрапа… Я оживилась и мне очень хотелось ещё поболтать. — Слушай… Мне вот что интересно… Ты назвал себя неупокоенной душой. Выходит, ты умер? — Да, выходит, что так, — со вздохом, отозвался медведь. — Это страшно, умирать? — Вообще-то не так уж и страшно. Особенно, если ты заранее знаешь, когда, где и как, — проговорил Фритц. — То есть… Ты всё это знал? — удивлённо посмотрев на него, спросила я. — Конечно нет. Оттого было немного обидно… И очень больно. Физически, — рубленно и как-то неуверенно произнёс он. — Вот как… — протянула я. — Не люблю, когда меня спрашивают о моей смерти. Хоть ты и первая, кто вообще со мной заговорил, — глубоко вздохнув, проговорил робо-медведь. — Прости, я не хотела тебя задеть… Знаешь, мне знакомо то, о чём ты говоришь. Не в смысле, что я уже умирала, нет, конечно нет… Мой друг Спрингтрап рассказывал мне. — Он что, тоже…? — Да, он душа в теле робота. Именно поэтому я не знаю его настоящего имени… — Погоди-ка, погоди-ка… Спрингтрап… Что-то мне это напоминает… Когда-то был у меня друг, который выступал со мной. Его костюм называли Спрингбонни. Неужели он… — Да, к сожалению. Это долгая история… Он попал туда не сам, его загнали… Что впрочем было справедливо, но всё равно… Так, постой! Куда это мы идём? — Мы просто гуляем. Ты не сказала, куда именно тебе нужно, — взглянув на меня, проговорил Фритц. — Хорошо. Есть здесь какая-то секретная комната или кладовая? Я думаю, он прячется там. — Ну… Здесь есть заброшенный офис охраны… — Вот туда нам и надо. — Ладно. Давай за мной, — ответил робо-медведь и повернул налево. Я последовала за ним. Мы шли по коридорам, через темные залы и комнаты, он прикрывал камеры, чтобы я проходила незаметно. Всё это сопровождалось сприпами, шуршанием моей куртки и шёпотом моего спутника. Спустя пару минут такой ходьбы, я заметила впереди приоткрытую дверь, из которой лился тусклый свет. POV Спрингтрап Вот и он… Ошибка всей моей жизни, самый неправильный поступок, который может совершить человек… Этот чертов офис… Как же я ненавижу его. Хотя ненавидеть нужно себя… Здесь всё ещё горит лампа, хотя стол и компьютер уже успели зарости паутиной и покрылись толстым слоем пыли. Я всё ещё чувствую эту духоту и нехватку света, хотя давно лишён всяких рецепторов… Пройдя немного по тесному помещению, я опустился в кресло около стола. Всё в точности, как тогда… Только уже нет видео с камер на мониторе, кучи бумаг около компьютера и нет того человека, который тогда здесь сидел… Но в целом, я вернулся к тому самому моменту, который перевернул мою жизнь. Я сижу в том же положении, смотрю на пустой теперь монитор… А может быть… Он всё ещё работает? Я нажал на кнопку включения на системном блоке и она засветилась мутно-зеленым цветом. Не может быть! Передо мной открылся вид на все камеры. Вот и камера номер семь… Я оглянулся, собираясь с духом, чтобы вновь посмотреть на монитор и увидеть друга, застрявшего здесь навсегда… Нет, это выше моих сил… А что, если это случится снова? Что если я снова начну убивать? Но ведь я больше не человек, да и поблизости нет ни одной живой души. Я никому не причиню вреда. Надеюсь… Через силу повернувшись к монитору, я взглянул на экран… — Боже… — еле слышно прошептал я. Перед глазами предстал костюм Фритца, лежащий на полу в совершенно неестественной позе. Часто подрагивающие в глючивших движениях руки и голова, мигающие внутри глаз белые точки вводили меня в состояние ужаса. Мне хотелось убежать, спрятаться, никогда больше не видеть этого кошмара… Было до глубины души жаль беднягу Фритца, который столько лет подряд находился в этой безвыходной ситуации, и я ничем не мог помочь ему. Но спустя пару секунд, я с удивлением обнаружил, что никаких признаков поведения убийцы во мне не просыпалось. Мысленно я даже обрадовался такому исходу событий, но паника от этого уменьшилась совсем не намного. Я отвел взгляд от изображения, а затем снова посмотрел на него. В левом нижнем углу монитора я заметил очень мелкую надпись. Я пригляделся, чтобы изучить её содержание, но это оказался набор каких-то совершенно бессмысленных символов. Но когда я посмотрел на них, у меня почему-то возникло ощущение, что я уже где-то видел эту надпись… Это странное ощущение ввело меня в ещё больший ужас, мои руки перестали слушаться, я попытался дотянуться до кнопки выключения, но случайно нажал какую-то клавишу на клавиатуре. В этот момент припадок отпустил меня и я устало облокотился на спинку кресла. Вдруг из монитора послышалось шипение и странные звуки, как из старого кино. Экран замигал разными цветами и появилось окно открытой папки под названием «Эксперимент». Я никогда не был слишком любопытным, но сейчас мне очень захотелось узнать, что это за эксперимент. Я открыл первое видео из папки и приготовился смотреть. Оно начиналось так: «Меня видно?» — спросил мужской голос откуда-то из-за кадра. «Нет, сэр» — отозвался высокий голос оператора. Он показался мне странно знакомым… Сразу после этих слов говорящий появился на экране. Это был высокий мужчина, с накинутым на плечи медицинским халатом. Я с удивлением узнал в нём того самого человека, который шесть лет назад пришёл в дом Ника и Делии, до смерти напугал меня. Он ещё тогда совершенно спокойно отреагировал на мою угрозу убить его… И из-за него Делия ужасным образом узнала о моем прошлом, и-за него мне пришлось рассказать ей всё… ВОТ ОН, НА ЭКРАНЕ МОНИТОРА, ЭТОТ ЧЕЛОВЕК! КАК ЖЕ Я ЕГО НЕНАВИЖУ! Может быть, всё было бы хорошо! Я бы изменился!.. Мы с Делией всегда были бы вместе! Я закрыл глаза, пытаясь успокоиться, не слушать голос, доносящийся из экрана, но когда вновь взглянул на монитор… Увидел себя. Себя в человеческом теле. Нет, я выглядел очень странно. Не таким я помнил себя. Ведь я был объективно не красивым, но на видео… На видео я выглядел совсем другим, очень даже симпатичным парнем. Противоречивые чувства и дикий интерес охватили меня, я придвинулся ближе к монитору и молча продолжил смотреть. «Итак, Уильям, ты готов измениться и стать совсем другим, не таким, какой ты сейчас, успешным и счастливым человеком?» — с энтузиазмом проговорил мужчина. Что? Уильям? Так он назвал меня? Разве меня звали не Фиренсайд? Что ж, может быть это вовсе и не я… Может, прояснится позже. «Да, я готов…» — неуверенно отозвался Уильям. «Итак, эксперимент: внедрение альтернативной установки в сознание прошу признать открытым!» Раздались аплодисменты. Уильям тоже хлопал, как-то растерянно смотря по сторонам. «В качестве фиксатора воспоминаний будем использовать специально разработанный мной алфавит символов» Затем мужчина в белом халате попросил Уильяма сесть напротив него. Мужчина показал парню какую-то табличку с надписью. В этот момент оператор приблизил изображение, и я увидел на мониторе набор каких-то странных символов. В этот момент в моём сознании будто вспылили какие-то картинки, похожие на воспоминания. Эффект был настолько неожиданный, что я резким движением отодвинулся от монитора на стуле. Внезапно я вспомнил момент из видео от лица Уильяма. Меня охватило чувство страха, но я продолжил смотреть. «Итак, как тебя зовут?» — спросил мужчина в белом халате. «Уильям» — отозвался парень. «У тебя много друзей?» «Да» «Тебе нравится работать в нашей пиццерии?» «Не очень» «Вызывает ли у тебя симпатию твой костюм?» «Нет. Он меня пугает» И множество других вопросов. Затем мужчина начал внушать испытуемому, что его зовут Фиренсайд и сообщал какие-то факты из прошлого, постоянно повторяя какую-то непонятную для меня фразу, очевидно на иностранном языке. Уильям молча слушал, пока мужчина не закончил говорить. Затем он стал задавать те же вопросы испытуемому. «Итак, как тебя зовут?» «Меня зовут Фиренсайд» «У тебя много друзей?» «Нет» «Тебе нравится работать в нашей пиццерии?» «Да, очень нравится» «Вызывает ли у тебя симпатию твой костюм?» «Да. В костюме я чувствую себя уверенно» И множество других вопросов. При этом ответы парня на те же вопросы были прямо противоположными в конце. «Что ж, а на этом на сегодня всё, выключай камеру» — неожиданно повернувшись к камере, сказал мужчина. На этом видео закончилось. Я в растерянности и страхе уставился на экран, на котором теперь отображалась открытая папка с видео. Не понимаю… Этот человек в белом халате… Зачем ему этот эксперимент? И тот парень… Теперь я уверен, что это я… Я помню этот момент… Так значит, меня звали Уильям… Но… Потом этот человек сказал, что меня зовут Фиренсайд и…с этого момента…я действительно помню это имя, как своё… Всё, о чём он спросил меня, я помню, как своё отношение… Слишком туманно, я не понимаю зачем… Я посмотрел ещё несколько видео и в них продолжалось внушение Уильяму, то есть, мне, каких-то фактов, совсем не положительного содержания. Так… Если подумать… Что получается в итоге? Я не помню своего прошлого, своих мыслей, поступков, потому что этот мужчина всё время внушал мне что-то другое… Он назвал меня Фиренсайдом и повторял это прозвище вместо моего настоящего имени. Он придумал моё прошлое, внушил мне, что оно действительно моё. Чтобы я запомнил, он показывал мне какие-то таблички… Выходит, определённый блок данных я запоминал, смотря на эти таблички… Но при повторном обращении к тем же символам… Я вспоминаю свою настоящую жизнь. Да! Я вспоминаю, какой она была! Во всех подробностях… Этот мужчина! Его зовут Джеймс. Я вспомнил, он директор пиццерии. Да, и психолог, как оказалось… Выходит, чтобы всё вспомнить, нужно только посмотреть на все таблички, которые он мне тогда показывал. Я быстро переключал видео, находил кадр с приближением и, считывая символы, обнаруживал удивительное возникновение всё новых и новых ярких воспоминаний о себе и своём прошлом. Вдруг в одном видео произошло что-то страшное. Начиналось оно, как и прежде. Здесь мужчина внушал мне, что я совсем одинок и меня никто не любит, что у меня проблемы с выражением эмоций и постоянными вспышками гнева. Вдруг, во время монолога, директор случайно показал мне табличку с символами второй раз. Я будто очнулся от транса: подпрыгнул на стуле. И с криком: «Что ты мне внушаешь?!» бросился к столу, схватил с него карандаш и, пригвоздив к стене мужчину в белом халате, принялся с криками вырезать ему глаза. Оператор бросил камеру и кинулся к директору, который изнемогал от боли, не в силах освободиться от моей мертвой хватки. Теперь я узнал в нем Фритца. Вот почему его голос в первом видео покатался мне знакомым… Я ужаснулся, смотря на монитор. Неужели я был способен на такое? Я никогда бы не причинил никому вреда… Ведь я не был таким, каким директор внушал мне быть… Но неожиданно я вспомнил и этот момент. Да, действительно, тогда я был готов прикончить его, настолько был обижен и озлоблен за то, что вместо обещанной терапии он делает из меня слабую и агрессивную личность… Так вот откуда у него протезы на глазах! Вот почему они тогда светились… Но что же случилось после? Я включил последовательно все видео. Ничего… «Лечение» продолжалось привычными методами. Ещё пару табличек и я вспомнил уже почти всё. С каждым новым видео, а соответственно, днём внушения, Джеймс начинал вести себя очень странно, часто ругал оператора, очень агрессивно воспринимал происходящее. Последнее видео было самым коротким. Там стояла дата убийства… Тот самый день, когда я… Вот и близится разгадка. Я не думал, что всё настолько запутанно… Но теперь я наконец узнаю, я вспомню… С сильным волнением я нажал на воспроизведение и приготовился к худшему. Но всё, что было показано, это очередная табличка, а затем последовал приказ директора отключить камеру… Но я уже ничего не слышал и не видел перед собой. В памяти воспроизвелся тот момент, который не давал мне покоя столько лет. Который я считал своей ужаснейшей ошибкой… Я видел сцену убийства. Теперь не так, как раньше, а отчётливо и ясно. Я сидел, привязанный к стулу, и смотрел на мужчину в белом халате, который жестоко убивал пятерых детей, обращаясь в мою сторону: «Ты убиваешь их, этим ножом, быстрыми движениями. На твоих руках кровь, она медленно стекает. Они кричат от боли, но это скоро закончится. Запомни, они всегда будут с тобой в тех костюмах!» После совершенного мужчина повернулся ко мне и сказал: «Когда всё закончилось… Я действительно сожалел об этом». Те самые слова, которые я столько раз повторял в своей жизни… Меня вновь окутали смутные воспоминания… На этот раз мои собственные, настоящие… Не могу в это поверить…Я не убивал их…
Я этого не делал… Это всё директор пиццерии… Вот почему я помню это будто со стороны… Я не мог пошевелиться… Я был под гипнозом… Все те души, которые являлись ко мне… Они не знали! В темноте они не различили нас! Зачем же этот человек приходил к Делии домой? Зачем нарушил спокойствие? Неужели, он искал меня? Но зачем? Так много вопросов осталось, но это не так важно… Ведь… Всего, что я считал в себе ужасным, преступным, неправильным, на самом деле не было… Всё то, за что я корил себя все эти годы, совершил не я… Я не убивал их… Я не был опасен для Делии… Я был достоин счастья… Я не должен быть умереть… Всё это было большим недоразумением… — Спрингтрап…? — вдруг донёсся из-за спины так хорошо знакомый мне голос. — Делия? — повернувшись и увидев её, но всё ещё не веря своему счастью, проговорил я. POV Делия — Это на самом деле ты? — касаясь его плеча спросила я. — Да… Как ты нашла меня? — ошарашено прошептал он. — Фритц помог, — кивнув в сторону стоящего в дверях робо-медведя, на улыбке произнесла я. — Фритц? — переспросил Спринг. — Мне вообще-то сказали не лезть и постоять тут, но если… — начал он, но не успел закончить, как очутился в крепких объятьях Спрингтрапа. — Боже, я не верю своему счастью! Фритц! Делия! Я так рад снова увидеть вас! Вы просто не представляете, что случилось, пока вас не было! Я должен столько вам рассказать! — всплеснув руками и посмотрев на нас, тараторил Спрингтрап. — Постой, постой, осади, дружище, дай хоть слово вставить, — смеясь, пробормотал медведь. — Делия! Ты такая красивая! Ты так выросла! Как же я скучал по тебе! — Спрингтрап подхватил меня и покружил под потолком, после чего нежно прижал к себе и крепко-крепко обнял. — Постой, подожди… Я должна кое-что сказать тебе… — Я слушаю. — Спрингтрап серьёзно посмотрел на меня и осторожно опустил на пол. — Я вижу, тебе не терпится что-то мне рассказать, но то, за чем я пришла не менее важно… Я хотела сказать… Если ты всё ещё хочешь вернуться ко мне… То есть, теперь, конечно в нашу семью… Я не могу сказать, что простила тебя, но я смирилась с твоим прошлым и готова принять тебя… Таким, какой ты есть… — Не может быть! — с восторгом прокричал Спрингтрап. — А что не так с его прошлым? — спросил Фритц, обращаясь ко мне. — Ну… — протянула я, не знаю, с чего начать. — Нет, нет, нет, Делия. Ты не знаешь, какой я, — вдруг проговорил Спрингтрап. — Почему же, я знаю… — перебила его я. — Столько лет… Я столько лет работал с тобой, Фритц… И любил тебя, Делия… Но… Никто из вас не знает правды обо мне… Даже я сам не знал, как оказалось… — он кашлянул в кулак и подошел к компьютеру. — Что ты хочешь этим сказать? — спросила я. — Я не убивал их, Делия. — Что? — Тех пятерых детей. Их убил не я. — Я не понимаю… — Я знаю, это звучит, как бред, но поверь мне. Пожалуйста. Последний раз, когда я просил поверить мне, это было ложью, прости. Всё так сложно, но… Я могу объяснить тебе, Делия… Если только ты согласишься выслушать меня… — Хорошо. Я готова выслушать тебя, — глубоко вздохнув, проговорила я. — Мне и самому надоела эта неопределённость, эти тайны и секреты… Но обещаю тебе… Это последний раз, когда ты узнаешь о моем прошлом что-то новое… Больше никаких секретов. Спрингтрап подошёл ко мне, нагнулся и положил руки на плечи. Он заглянул в мои глаза: его взгляд был таким искренним, добрым, что я готова была поверить всему, что бы он сейчас ни сказал. — Так, начнём с того, что я только что понял… — начал он, подходя к компьютеру, — Фритц, Делия, видите, это изображения с камер. — Посмотрите внимательнее на камеру с номером семь. Фритц, узнаёшь? — Да… это же я… В первые часы моего пребывания в костюме я выглядел так… Но… — Мы видим, что сейчас ты находишься здесь и прошло уже много лет с момента, изображенного на камере. Выходит, это никакое не изображение в режиме реального времени, а запись. — Неплохо, — проговорил Фритц. — Запомните эту запись, а теперь я расскажу вам историю моей второй личности. Фритц знает, что при жизни меня звали Уильямом. В моей жизни на самом деле всё было не так, как я рассказывал тебе, Делия. Все было более чем хорошо. Но в какой-то момент Джеймс, директор этой пиццерии, предложил мне пройти психологический тренинг, чтобы избавиться от стресса и стать успешным человеком. Конечно, я согласился. Вот только вместо того, чтобы заниматься снятием тревожности, он начал при помощи табличек с символами строить в моём сознании альтернативную личность. Он дал мне имя Фиренсайд, внушал факты из прошлого, представляя меня слабым и странным человеком, каким я не был на самом деле. Фритц всё это снимал на видео, зачем, выясню позже, это подождёт. Но благодаря ему, я нашёл записи. Посмотрев на все таблички, я смог отбросить навязанные воспоминания и вспомнить настоящее прошлое. Джеймс заставил меня смотреть на то, как он убивал детей… И в это же время внушал мне, что убийца — я. Он сказал мне эту фразу… «Но когда всё закончилось, я действительно сожалел об этом». Наверное, чтобы сделать хоть как-то правдоподобным моё признание в совершенном. Тебе я тоже говорил эту фразу. Трюк с записью Фритца был нужен для того, чтобы дать моей второй личности понимание того, что убитые дети смогут ожить в костюме роботов… В мою память он был забит явно после убийств, но Джеймс внушил мне, что это было раньше, и никаких проблем не возникло. Прости, я умолчал о том, что вырезал ему глаза, когда узнал об обмане… — Господи! — вскрикнула я. — Да, об этом я действительно сожалею, но он сделал со мной ужасную вещь. Я думаю, что, несмотря на понимание всего, что произошло, моё сознание всё равно содержит части второй личности… Это значит, что следствием может быть что-то наподобии раздвоения личности… Поэтому, хоть я и не убийца… Не могу гарантировать, что мне в голову не взбредет причинить кому-то боль. Слишком долго мне внушали это, Делия… Слишком тщательно… — И что же ты предлагаешь делать? — с беспокойством взглянув на друга, спросила я. — Я пока не знаю… Осталось только несколько вопросов, которые мучают меня. Делия, ты в большой опасности, этот псих приходил к тебе домой шесть лет назад. — Псих? — переспросила я. — Я ещё пытался ему угрожать и совсем не кстати припомнил убийства детей… Тогда я не подумал, что это услышишь ты, и ещё не знал, что на самом деле ничего этого не совершал… У него были протезы вместо глаз. Они светились. — Дядя Джеймс! Не может быть! — я была так потрясена, что чуть не упала, но Фритц успел подхватить меня. — Дядя? Он твой дядя? — удивлённо спросил Спрингтрап. — Да… — Что ж, этот вопрос породил много новых, но теперь не так важно. Понимаешь, Делия… Во всём виноват он. Я даже не должен был умереть так рано… Души детей перепутали меня с настоящим убийцей… Наверное, было темно, и они ошиблись… Но я до сих пор вижу их и не думаю, что они поверят. Ведь именно эта часть «эксперимента» Джеймса осталась за кадром… — Можешь показать мне те видео… — Да, конечно. Спрингтрап включил какую-то клавишу на компьютере, и на экране открылась папка с множеством видеороликов. Уже на первом видео я узнала дядю… Не могу поверить! Он не мог совершить убийств! Да, может быть, его эксперимент зашёл слишком далеко, но я не верю, что он причастен к убийствам… — Спрингтрап, ты действительно был очень симпатичным парнем. Я бы стала с тобой встречаться, — желая переменить тему, с улыбкой проговорила я. — Да? Было бы здорово… Если бы я всё еще был человеком… — Мне жаль, что всё так получилось. Очень сочувствую тебе, Спринг… — Делия… Исправить уже ничего нельзя, хотя ты хотела бы, я уверен, но… Я хотел попросить тебя… Отныне называть меня Уильямом. Пожалуйста… Это то немногое, что осталось от моего прошлого, оно совсем не плохое… — О, да, конечно, Сп… Уилл. Мне потребуется время, чтобы привыкнуть, — произнесла я. — Немного странно хранить такие записи на компьютере ночной охраны, тебе не кажется? — произнёс Фритц, подходя к Спрингтрапу, ух, то есть Уильяму. Будет сложно привыкнуть к новому имени старого друга, даже мысленно… — Действительно. Но узнать этого мы никак не можем и, Фритц, меня больше интересует, какого черта ты снимал эксперименты? — с гневом посмотрев на робо-медведя, возмутился Уильям. — Я хотел в случае чего показать тебе эти таблички, но только все записи были стерты с карты памяти и… Я не знал, куда Джеймс их дел. Теперь мы оба знаем… — А твоя смерть тогда…? — Я не люблю говорить об этом, — сквозь зубы процедил Фритц. — Была подстроена? — не отставал Уильям. — Заткнись! Это не имеет значения! — оттолкнув Уильяма от себя, выкрикнул Фритц. — Еще как имеет! Послушай, я в том же положении, что и ты, а может, даже в куда более ужасном, будь добр, сохраняй спокойствие! — Отвали! — злобно проговорил Фритц. — Эй, я просто пытаюсь в этом разобраться. Мы сможем сделать это только вместе… Пожалуйста, Фритц… — Мы уже поняли, что ты тут у нас самый бедный, а насчет меня просто никакой информации записано не было. Да и он так и не вылечил меня. — Разве с тобой что-то было не так? — Раздвоение личности! Ха-ха-ха! — Фритц разразился какими-то нездоровым хохотом. От этого смеха у меня по спине пробежали мурашки. Я спряталсь за Уильямом. — Знаешь, я инициировал этот проект. Ты был во всём лучше меня, дети любили тебя больше, непонятно почему… Я завидовал тебе так сильно, что решил… Пора с этим заканчивать. Обратился за помощью к директору и он с радостью согласился, сделав меня оператором… — Фритц, у меня просто нет слов… — растерянно произнёс Уильям. — Я не хотел твоей смерти, его бросило в крайность, но я уже ничего не смог сделать… К тому же, меня не стало раньше, как ты помнишь, — проговорил Фритц, отходя к двери. — Ладно. На прощение не рассчитывай, теперь мне просто всё равно. Можешь уходить, это больше не имеет значения, — равнодушно заметил Уильям. — Окей, до встречи на том свете, — загадочно проговорил Фритц и растворился в темноте. — Делия, — обратился ко мне друг, — если после всего, что ты узнала, ты всё ещё разрешаешь мне прийти… — О боже, конечно, Спринг… То есть, Уильям! — подхватила я, запнувшись на имени. — Ха-ха. Знаешь, я тут подумал… Спрингтрап неплохое имя. Оно напоминает мне о том чудесном вечере, когда я впервые встретил тебя… О дружбе с тобой, о лучших моментах в моей жизни. Если оно так тебе нравится, то почему бы не оставить его? — О, правда? Было бы очень хорошо, — смеясь, заметила я. — Делия, мне трудно сдерживать эмоции, я так счастлив! Знала бы ты, насколько сильно! — Спрингтрап покружился на месте и подпрыгнул, оказавшись совсем рядом со мной. — Я знаю, поверь мне, я тоже счастлива! — воскликнула я, бросаясь в его объятья.***
POV Гарри Утренние сюрпризы бывают разными, но этот просто выбил меня из колеи. Знаете, каково это, проснуться и увидеть перед собой двухметрового робота, которого шесть лет назад в истерике выгнала твоя жена? Думаю, что я первый, кто испытал подобные чувства… Ладно, если коротко, то, все счастливы. Делия никогда не улыбалась так, как теперь. Спрингтрап — отличный парень, как оказалось, и я всегда это знал. Никакой он не убийца, и не мог им быть по определению. Он всегда был частью нашей жизни и нашей семьи. Это ранимый, милый и пушистый кролик, умеющий печь лучшее в мире печенье и готовый на всё ради меня и Делии… — Раз, два, три, четыре, пять… Ну держись, Гвендолин! — прозвучала из гостиной его фраза с коварной интонацией. И конечно, ради Ника и Гвендолин… А ещё это бесплатная нянька, с которой нашему ребенку никогда не будет скучно.~Конец~