---
В первый же день, когда Тэхен въезжает к младшему в квартиру, он уже хочет съехать. Его радует хотя бы то, что Чимин большую часть дня проводит на работе, так что ему не приходится сталкиваться с его осуждающим взглядом. Но встреча с Чонгуком, который все еще недоволен сложившимся положением дел, огорчает Тэхена, несмотря на то, как приятно побыть рядом с любовью своей жизни. Естественно, на пороге его встречает только Чонгук, и Тэхен ненавидит то, какие знакомые чувства это все вызывает; раньше, когда он стучался в дверь своего парня, тот всегда встречал его с ухмылкой. Но сейчас он не улыбается. — Эмм... привет, — говорит Тэхен, почесывая затылок. Ему пришлось напомнить себе слова психотерапевта Чонгука, когда он позвонил ей пару дней назад перед тем, как вселиться сюда. Тогда Тэхен считал это все плохой идеей, но девушка еще раз убедила его, что сейчас это наилучшее лекарство. Еще она добавила, что Чонгук не был категорически против его вселения, что придавало Тэхену мужества. Чимин же не очень хорошо воспринял эту идею, но ему пришлось подавить свой гнев, что так же прибавляло Тэхену уверенности. Именно поэтому он сейчас и стоит на пороге их квартиры с чемоданом в руке. Юнги и Джин никак не прокомментировали его переезд, а просто крепко обняли, что слишком уж напоминало прощание. Тэхен знает, что вскоре они все равно увидятся, ведь он, в конце концов, не переезжает в другую страну. — Привет, — через мгновение отвечает Чонгук, слегка поджав губы, и стоит на пороге, абсолютно не двигаясь и загораживая своим телом проход. Тэхен терпеливо ждет приглашения, но когда кажется, что младший не собирается его пропускать, он решает спросить: — Ты впустишь меня или...? — Ой, черт... да, — кивает младший, покусывая губы и отходя в сторону. Смущение на его лице вызывает у Тэхена улыбку. Придерживая чемодан в руке, он проходит внутрь и оглядывается. Квартира почти совсем не изменилась с тех пор, как он был здесь в последний раз. Тот же старый диван, тот же маленький телевизор, небольшая кухня и все те же ужасные предметы декора, которые выбирал Чимин. При виде зеленой вазы с цветами Тэхен морщит от отвращения нос, ведь она слишком напоминает... фаллическую форму. Они с Чонгуком смеялись с нее каждый раз, после того как Тэхен сравнил ее с фаллоимитатором. — Чувствуй себя как дома, — неловко добавляет Чонгук. И Тэхен снова переводит на него взгляд. На младшем сейчас свободная футболка, что делает его таким нежным, особенно учитывая ее бледно-розовый цвет, на фоне которого его губы выделяются как спелые вишни. О боже, Тэхен ужасно хочет фруктов! Должно быть, Чонгук чувствует на себя его пристальный и голодный взгляд, потому что быстро прокашливается, явно испытывая неудобство. — Э-э, я буду у себя в комнате, — говорит он, после чего уходит, плотно закрывая за собой дверь. Тэхен настолько тяжело вздыхает, что его тело трясется. А еще его донимает слабый интерес: каким же образом их соседство поможет Чонгуку вернуть его память, не говоря уже об их отношениях, если они даже не будут проводить время вместе?---
С тех пор, как Чонгук пришел в себя после аварии, сон стал для него настоящей проблемой. Если каждую ночь просыпаться в слезах, то тело станет реагировать соответственно. Но теперь, когда Тэхен вернулся в его жизнь, Чонгуку интересно, сможет ли он ему в этом помочь. Хотя это, наверное, последнее, чего он хочет на самом деле... быть рядом с тем, кто долго врал тебе, но, вместе с тем, кто крайне нужен. Это все требует большого доверия, которое Тэхен, к сожалению, потерял. Но одиночество — такое сильное и ужасное чувство. Чонгуку кажется, что оно, как тварь, питается им каждый день, съедая по кусочку его здравомыслия, пока все, о чем он может думать, это его тотальное одиночество. Это, правда, угнетенное состояние, которое он никогда не хотел бы признавать. Но как только ты примешь свое одиночество, пути назад уже не будет. Несмотря на то, что квартира, в которой он живет, чаще всего переполнена людьми, именуемыми его «друзьями», Чонгук несомненно одинок. Хосок, Намджун и Сокджин, плюс новое пополнение состава в виде Юнги, бойфренда Чимина или кто он там был (Чонгук не сильно уверен в статусе их отношений, но всякий раз, когда Юнги оказывался рядом, он всегда придерживался Чимина, хотя они не целовались и не обнимались, что, по его убеждению, должны делать пары). Они все приходили и уходили, словно его квартира — проходной двор. Они пытались разговорить Чонгука, смотря на него своими фирменными взглядами, но терпели неудачу. Это, мягко говоря, неловко, особенно если сравнивать их манеру разговора с тэхеновой. Чонгук догадывается, что всему виной, скорее всего, стал тот факт, что в потери его памяти Чимин обвинял именно Тэхена. Остальные тоже лгали ему, хотя, скорее всего, знали правду. Но, несмотря на то, насколько сильно Чонгук злился на всех ребят, включая Тэхена... он пока не уверен, что готов услышать правду. Какая-то его часть подсказывает ему, что лучше ему этого не знать. И все это создает в его голове одну густую кашу, словно картину Поллока. Чонгук чувствует себя обиженным, ничтожным и одиноким. Ужасно одиноким, но гордым до глубины души. А еще упрямым. И именно поэтому он не просит помощи у Тэхена, когда снова начинает просыпаться посреди ночи в холодном поту со слезами на щеках. Так как Тэхен теперь спит у них на диване в гостиной, Чонгук не может даже выйти на кухню за стаканом холодной воды, как бы ни пересохло у него в горле. Если он заметит Тэхена там, то может сдаться и попросить о помощи... а он не может этого допустить. Чонгук и так чертовски слаб, что его слабости хватит на всю оставшуюся жизнь. Дни протекают как обычно, но по ночам Чонгук все еще плохо спит. Но он так к этому привык, что его изнеможение и хронический недосып едва ли воспринимаются мозгом как нечто неправильное. Чонгук, как правило, не ужинает, так как предпочитает ложиться спать на голодный желудок. Кроме того, это хороший способ избежать компании Чимина и его дебильных вопросов, которые так и сыпались из его рта прежде, чем он мог подумать. Но уже через неделю Чонгук слышит голоса Тэхена, который крутится на кухне, и Чимина, только пришедшего с работы. В такие моменты он всегда боится, как бы они снова не начали ругаться. Последние несколько дней не отличались особым напряжением, как того ожидал Чонгук, но это, скорее всего, потому, что большую часть дня он просто сидел взаперти собственной комнаты. У Чимина едва хватает сил после работы, чтобы заходить к нему и донимать своими разговорами, а Тэхен... он просто сохраняет дистанцию, не принуждает Чонгука к разговору и не задает назойливых вопросов. И Чонгук не понимает, нравится ему это или нет. Вспомнив, как вчера утром он вышел из комнаты, чтобы позавтракать, и увидел Тэхена, выходящего из ванной в одном полотенце, обернутом вокруг бедер, Чонгук съеживается. Вчера он так и не позавтракал, обрадовавшись только тому, что Тэхен не заметил, как он убегал обратно к себе в комнату. Но сейчас он знает, что Тэхен далеко не голый. А еще Чонгуку ужасно скучно, поэтому, несмотря на всю свою гордость, он сдается и выходит в гостиную. Но то, что он там видит, приводит его в изумление. Тэхен, пытающийся что-то приготовить, нарезает овощи на деревянной разделочной доске, которую Чонгук никогда у них раньше не видел (может, всему виной то, что он редко бывает на кухне в качестве повара). Чимин же сидит в гостиной и пьет пиво, смотря телевизор. Они не разговаривают, но атмосфера все равно непередаваемая, потому что они спокойно находятся в одной комнате. Теперь же, глядя на представленную картину, Чонгук не уверен, были ли эти двое раньше друзьями? Но он ничего не помнит, и наверное поэтому ему так обидно. Тэхен, кажется, каким-то образом учуял его присутствие, потому что оборачивается и натыкается на его взгляд. Чонгук застывает на месте, словно его поймали с поличным, хотя он ни в чем не провинился. Но Тэхен лишь нежно улыбается; его улыбка начинается в глазах, цепляясь за длинные ресницы и веки, и распространяется по всему лицу, как лесной пожар, освещая щеки. От этой улыбки Чонгук теряет дар речи. — Куки? Ой, извини, Чонгук, — поправляет себя Тэхен, не переставая улыбаться. Чему он так радуется? — Все хорошо? — Д-да, — врет младший. То, как быстро с его губ слетает ложь, немного пугает. Разве соблазн соврать не должен даваться немного сложнее, чтобы не казаться таким заманчивым? Не особо поверив, Тэхен кивает головой и возвращается к нарезке ярко-красного болгарского перца. — Его просто ошарашило то, что кто-то готовит на моей кухне, — поясняет Чимин, не отрывая от телевизора глаз. Тэхен лишь фырчит, не особо впечатлившись объяснением. — Да ладно, если я не буду готовить, то кто будет этим заниматься? — Доставка еды. — Оу... Чонгук смотрит на парней в изумлении. Это не напоминает дружеское подшучивание, учитывая их скорее раздраженные, нежели веселые голоса. Но все равно это лучше, чем то, что было.---
Когда Тэхен впервые после переезда встречается со своими друзьями, ему немного неловко. Джин с Юнги угощают его, так как у него практически не осталось денег, а найти работу ему сейчас нелегко. Чимин говорил ему, что он может не беспокоиться об плате за квартиру, если будет закупаться продуктами... что Тэхен и делает, но он тратит на еду большую часть своих сбережений, и деньги вскоре закончатся. И сейчас, когда друзья за него платят, Тэхен чувствует себя ужасно. — Я все верну, обещаю, — прокашливается он, глядя на друзей. — Пожалуйста, перестань, ты же знаешь: это не проблема, — отвечает Сокджин, пожимая плечами. У Джина всегда были деньги, так как он из богатой семьи. У его родителей большая строительная компания, которая занимается возведением домов и зданий далеко за пределами страны. Конечно, не именно они кладут кирпичи, но их бизнес однажды перейдет к Сокджину, и хотя он редко тратит родительские деньги, у него все равно есть банковский счет, с которого он в любой момент мог снять нужную сумму. Однако от этого Тэхену все равно не легче. — И ты тоже, Юнги. Прибереги свои деньги, я заплачу. Юнги не отказывается, лишь подмигивая в ответ, на что Джин закатывает глаза. Спустя минуту, за которую их рассчитывает кассир, Тэхен уже порывается уйти, придумав какую-нибудь причину... но внезапно его глаза встречаются со взглядом Юнги, судя по которому, уже можно понять, что он собирается сказать. — Итак, я понимаю, что мы еще не поднимали эту скользкую тему, но... как все продвигается? — спрашивает Юнги, небрежно прислонившись к стене. Тэхен понимает, что его друг имеет в виду, но все равно отвечает: — Не очень. Но, как бы там ни было, все это ради Куки. Сокджин что-то урчит и спустя несколько секунд добавляет: — Да, ты склонен отодвигать себя на второе место, когда дело касается этого мальца. Вздыхая, Тэхен уже жалеет о том, что принял приглашение вместе пообедать. Он ведь понимал, что один из его друзей поднимет эту тему, а еще то, что они не одобряли эту идею изначально. Когда Тэхен рассказал им советы чонгукового психотерапевта, пребывая еще в больнице, Юнги лишь покачал головой, не сказав ни слова, но обменялся с Сокджином очень многозначительным взглядом. Тэхен знал, что они не закатят ему сцену посреди больницы, особенно, когда на них издалека поглядывали Хосок и Намджун. Но, в конце концов... естественно, они выскажут свое мнение, даже если Тэхену на это плевать. — Хен, пожалуйста, не начинай, — умоляет он усталым голосом. — Я просто говорю, Тэ. Я знаю, что ты все еще чувствуешь вину за тот несчастный случай, но я не вижу особого смысла в вашем проживании с Чонгуком под одной крышей, когда он вообще считает тебя врагом. — По словам его психотерапевта... — Может, у нее и есть диплом, но она все равно может ошибаться. Просто это все звучит, как гром среди ясного неба, вот и все, — перебивает его Юнги, поджимая губы. Что из этого он посчитал неожиданным? Как будто Тэхен не пережил месяцы разлуки со своим парнем, с которым они за несколько недель до аварии планировали вместе жить, желая проводить каждую секунду рядом? Конечно, это очень неожиданно, думает Тэхен. — Я понимаю, что ты все равно сделаешь по-своему, но, по крайней мере, подумай о том, чтобы еще хоть раз посетить своего психолога, — добавляет Сокджин, заставляя Тэхена сильно нахмуриться. Его терапия вообще не имеет никакого отношения к данному разговору, но, тем не менее, он рад смене темы, даже если она ему неприятна. — А кто из вас двоих собирается оплачивать мою терапию? Нет уж, спасибо, — усмехается Тэхен, поворачиваясь к окну. Когда он был в этом кафе в последний раз, перед ним сидел Чонгук, отчего Тэхену ужасно хотелось, чтобы именно младший сейчас был рядом. Он понимает, что плохо так думать, но, по крайней мере, Чонгук не станет обращаться с ним, как с беспомощным ребенком. Что особенно иронично получается в исполнении Юнги. — Как будто это проблема. Пожалуйста, просто... подумай об этом. Сейчас ты выглядишь лучше, но мы-то все равно тебя знаем, — настаивает Сокджин, говоря вкрадчиво и тихо. Повернувшись к нему, Тэхен грустно улыбается. — Я знаю, и я ценю твою заботу, хен, но все будет хорошо. Можно подумать, он смотрит на меня каждый раз, когда я вхожу в комнату. — Вот именно. Это вряд ли можно посчитать здоровыми отношениями, — добавляет Юнги. Тэхену не хочется вспоминать Чимина, но его друг сам напрашивается. Просто Юнги не имеет права рассуждать о том, какими должны быть здоровые отношения, если припомнить, как болезненно он переживал их с Чимином разрыв, впав в полное отчаяние и изоляцию от общества. В любых отношениях присутствует созависимость, которую не всегда может вынести сердце... но единственный момент, когда человек осознает глубину своих чувств и привязанности случается тогда, когда отношения заканчиваются. — Но к нему же все равно вернется память, верно? Так доктор говорил. И как только это случится, — хихикает Сокджин, качая головой, — он надерет твою упрямую задницу! Несмотря на его ангельский характер, он будет на тебя ужасно зол. От его слов Тэхен заметно тушуется, чувствуя, как сбивается ритм его сердца. Обычно он не позволяет себе думать о том, что Чонгук все вспомнит, потому что это слишком больно. Он привыкает к мысли, что этого может никогда не случиться. Это лучше, чем просто зря надеяться и ждать, а потом разбиваться о стену разочарования, если младший так ничего и не вспомнит. — Я понимаю, но сейчас думать об этом бессмысленно, — отводя взгляд, отвечает Тэхен. — И то верно. Просто береги себя, ладно? Тебя это тоже касается, Юнги. Мы все понимаем, что ты снова вернулся к Чимину, — говорит Сокджин, заставляя Тэхена легко ухмыльнуться и поднять взгляд. Юнги немного удивляется тому, что его друг вдруг заговорил о нем и его бойфренде, а не о трагической истории любви Тэхена и Чонгука. — Мы еще ничего не решили, так как никуда не спешим. И не навешиваем никаких ярлыков, — бормочет он спустя мгновение, перебирая пальцами под столом. И Тэхен тут же подхватывает его нервную привычку. — Это была его идея или твоя? — подливает он масла в огонь, заставляя Юнги замереть на месте. Тэхен рад хотя бы тому, что его друг не надел сегодня какую-нибудь из курток Чимина, как он любил делать. Юнги, кажется, оскорблен намеком Тэхена, ведь, по его словам, в их отношениях всем руководит именно Чимин, а он просто соглашается с любым его решением, потому что влюбленный щенок. — Моя. Чимин сейчас и так много нервничает, а я не хочу, чтобы он переживал еще и из-за наших с ним отношений, — огрызается Юнги, после чего глубоко вдыхает, прикрывая на секунду глаза, чтобы успокоиться, — мы только сейчас осознали, что вместе нам намного лучше, чем порознь. В чем смысл тогда расставаться? Опершись о стол, Тэхен выгибает бровь и самодовольно склоняет голову. — И чтобы это понять, вам потребовалось столько времени? Юнги, уже стиснув зубы, собирается ответить что-нибудь колкое, как вдруг Сокджин машет между ними руками, обращая на себя внимание. — Вы можете перестать вести себя как дети? Боже, вы точно родственники, — вздыхает он, вытаскивая из бумажника несколько купюр на чаевые, и запихивает их под одну из пустых тарелок. — Идемте, салон не может быть закрытым целый день. Тэхен с Юнги согласно кивают и, виновато опустив глаза, следуют за Сокджином на выход. Да, эти двое действительно его семья.---
Тэхен наблюдает за Чонгуком издалека. Сегодня девятый день их совместного проживания, а между ними ноль прогресса. Он глушит в себе самый громкий крик, закрывая глаза от боли, при одной только мысли, что это конец и уже ничего не исправить, их отношения окончательно разбиты, и у него нет никакой возможности исправить даже малую часть. Каждое утро его встречает чувство вины, сдавливающее ему грудную клетку, а еще боль в пояснице от сна в неудобной позе на этой ужасной штуке, которую они называют диваном. По словам чонгукова психотерапевта, их совместное проживание — лучшее лекарство для эмоционального выздоровления младшего, но Тэхен не может не думать о том, не допустила ли она ошибку. Кажется, что от его присутствия младшему не становится лучше , поэтому Тэхен старается почаще выходить из дома, чтобы не мозолить ему глаза. Чимин большую часть дня проводит на работе, а после едет к Юнги, проводя остаток вечера у него на коленях. Тэхен часто захаживает в салон, чтобы очистить голову... а еще потому, что ему больше некуда пойти. Похоже, что они с Чимином молчаливо сошлись на том, что Чонгуку нужно немного пространства и времени побыть в одиночестве хотя бы несколько дней. Но это не значит, что они не пытаются втянуть его в разговор, по крайней мере, не каждый день... но предательство и боль, которые они ему причинили, все еще слишком свежи. Сокджин же продолжает настаивать на том, что Тэхену и самому нужен психолог, и хотя Тэхен понимает, что его друг прав, отчасти он считает, что не заслуживает выздоровления, пока к Чонгуку не вернется память. Ему нужно побыть немного бескорыстным, особенно после того, как он столько времени истратил на эгоизм. Сегодня тот редкий случай, когда Чонгук читает книгу в общей комнате. Обычно, когда он видит Тэхена, то сразу спешит уйти к себе. И поначалу это было очень больно, но со временем Тэхен привык. Иногда после обеда Чонгук тоже куда-то ходит, хотя не говорит, куда именно. Но Тэхен подозревает, что младший возвращается в тот парк, где они часто гуляли вместе. Когда он где-то пропадает, Чимин всегда волнуется, и это единственные моменты, когда он действительно разговаривает с Тэхеном. Во избежание ссор и перепалок, они стараются вообще обходиться без слов. Но когда Чонгук покидает квартиру, не сказав куда, Чимин мгновенно переходит в родительский режим и начинает наседать Тэхену на уши, говоря о том, что Чонгуку не стоит выходить одному, что они должны за ним присматривать и тому подобное. И Тэхену всегда приходится убеждать его, что все в порядке, Чонгук — взрослый мальчик, и он не заблудится. Чимин никогда на это не отвечает, но все равно успокаивается. И именно эти редкие моменты мира между ними напоминают Тэхену обо всем, что он потерял... и это касается не только его парня. — Ты можешь перестать пялиться? — внезапно спрашивает Чонгук, застигнув Тэхена врасплох своим милым, но раздраженным голосом. Он даже не осознавал, что все это время просто смотрел на младшего, слишком погруженный в свои мысли. Тэхену однозначно стало бы стыдно, будь на месте Чонгука кто-то другой. Даже если младший ненавидит его, Тэхен все равно абсолютно в него влюблен, и не боится в этом признаваться. Но, вместе с тем, ему не хочется, чтобы Чонгуку было неудобно или что еще хуже... чтобы он уходил. Поэтому Тэхен, прокашлявшись, просто отводит взгляд. — Извини, — говорит он, вынуждая младшего закатить глаза. Тэхен не может не рассмеяться над его реакцией, вспоминая, как много раз Чонгук закатывал глаза раньше, за что получал наказание. Тогда Тэхен просто прижимал его к ближайшей стене и щекотал его мягкие бока до тех пор, пока изо рта младшего не звучал нежный звонкий смех. Поглядывая на него из-за книги, Чонгук хмурится. — Что смешного? Видимо, его не устраивает реакция Тэхена, что отчасти вызывает у него злость. Но Тэхен не может воспринимать его гнев всерьез или бояться выражения его лица. Покачав головой, он пытается заглушить смех, застывший в его глазах. — Ничего-ничего, — врет он. — Нет, скажи мне, — настаивает младший, откладывая книгу в сторону. Чонгук никогда не отличался особой любовью к чтению, но у него есть терпение и сила воли, чтобы читать огромные романы, даже если на это у него уходили месяцы. Тэхен помнит, каким иногда бывал его парень, когда он особенно нуждался в его внимании. Он тискал его за щеки, игрался с волосами и щекотал шею до тех пор, пока Чонгуку это не надоедало и он, закатывая глаза, приказывал ему прекратить. И это все так напомнило Тэхену то время, отчего внутри становится больно. — Я просто... кое-что вспомнил. Но это так, пустяки, ничего важного. — О нас? — почти смутившись, уточняет Чонгук, на что Тэхен согласно кивает. — Я... хочу знать. — Ты... правда, хочешь? — Ты ведь понимаешь, как херово ничего не помнить? Для меня ты просто незнакомец, который сначала наврал мне, а потом вдруг начал жить в моей квартире. Тэхен вздрагивает от правды, скрывающейся в его словах. И Чонгук это прекрасно видит, но не извиняется. Но ничего страшного, Тэхен все равно не заслуживает извинений, особенно от Чонгука. — Просто расскажи мне что-нибудь, — невозмутимо продолжает младший. А так как Тэхен никогда не мог устоять против чересчур напористого Чонгука, он решает расколоться. Поначалу это немного неловко, и Тэхен старается взвешивать все слова, чтобы ни в коем случае не напугать младшего. Последнее, чего бы ему хотелось, это погасить слабую надежду, все еще горящую внутри него. Отчасти он ненавидит эту надежду, даже если она едва жива, ведь она позволяет ожиданиям вырастать из ничего. Именно поэтому Тэхен все еще надеется, что, вопреки всему, Чонгук простит его. И, возможно, со временем они станут друзьями... хотя он никогда не сможет отплатить ему за такую доброту. Чонгук не реагирует так бурно, как того ожидал Тэхен, поскольку он рассказывал ему случайные моменты, например, такие, как на его прошлогодний день рождения Чонгук организовал для него вечеринку-сюрприз у себя в квартирке. Младший просто кивает, как бы заверяя, что внимательно слушает. Когда Тэхен порывается спросить, не пора ли ему уже заткнуться (в конце концов, последние минут пять он говорил без умолку), вдруг в квартире щелкает замок и на пороге появляется Чимин, пришедший уже с работы. Удерживая телефон плечом возле уха, парень улыбается и слабо смеется, закрывая дверь ногой. Парни в изумлении смотрят на старшего, ведь он уже давно не выглядел таким счастливым. Но опять же, это любовь творит с людьми чудеса, думается Тэхену, после чего он кидает взгляд на младшего. — Ты опять пялишься, — говорит Чонгук, слегка краснея, после чего снова хватает свою книгу, спрятавшись за ней. Тэхен хихикает и опять извиняется. В этот момент он замечает, что несмотря на то, как красив Чонгук по своей природе, у него под глазами появились небольшие мешки. Тэхен заметил их еще несколько дней назад, но, когда упомянул об этом Сокджину, его друг сказал, что это, скорее всего, последствия стресса. И теперь Тэхена не покидает вопрос, не являются ли эти мешки проявлением чего-нибудь посерьезней? Чимин едва замечает их присутствие, слегка машет им рукой и уходит к себе комнату, закрывая за собой дверь и продолжая смеяться. — Эмм... Чонгук-а... а ты... ты вообще хорошо спишь? — спрашивает Тэхен, молясь, чтобы младший не воспринял его слова как оскорбление его внешнего вида. Чонгук же отрывается от книги и удивленно смотрит. — Прости, я не то... то есть, это твое личное дело. Мне просто стало интересно. Чонгук шумно сглатывает, отводя взгляд. Тэхену хотелось бы поддерживать их зрительный контакт дольше пяти секунд, но после нескольких дней совместной жизни это нереально. Обычно люди воспринимают зрительный контакт как должное, но это, по сути, весьма интимная вещь. Раньше, когда они были вместе, они могли проводить минуты, просто глядя друг другу в глаза и глупо улыбаясь, ведь из глаз так и сыпались сердечки. — Мне снятся кошмары, — признается младший, отчего все тело Тэхена мгновенно напрягается. Ему хочется протянуть свою ладонь и взять Чонгука за руку, но, вместо этого, он сжимает кулаки. Если кошмары младшего похожи на его, то это ужас. Тэхену, на счастье, они уже редко снятся, но, судя по мрачному выражению лица Чонгука, он, должно быть, страдает от кошмаров каждую ночь. Когда ты кого-то любишь, то чувствуешь его боль, как свою собственную. Отчего сердце Тэхена замедляет ритм, начиная болеть с каждой секундой все больше. — Что-то связанное с аварией? — аккуратно спрашивает Тэхен. — Иногда бывает, но не часто. — Тогда что еще? — Ну... обычно я их не запоминаю, но думаю... после того, как ты рассказал мне, кто я. Это все из-за тебя, — объясняет Чонгук, с трудом выговаривая слова. Тэхен понимает, что не несет ответственности за травму, которую, должно быть, он причинил Чонгуку аварией и их внезапным разрывом. Но это бремя все равно становится тяжелее, когда он слышит его ответ. Опустив глаза, Тэхен слабо разжимает кулаки, задумываясь над тем, осталась ли хоть одна возможность, что он когда-нибудь перестанет отравлять Чонгуку жизнь? — Я всегда просыпаюсь в слезах, чувствуя в груди эту тяжесть, и... — продолжает он, и глаза Тэхена распахиваются. — О, малыш... извини, — прокашлявшись, говорит он, — это просто... ужасно. Почему ты мне ничего не сказал? Я понимаю, ты ненавидишь меня, но ты должен был мне все рассказать, чтобы я помог тебе. Я здесь не просто так. Глядя на старшего, Чонгук качает головой. Его глаз практически не видно из-за челки, отчего он зачесывает ее назад и продолжает говорить дальше: — Я не ненавижу тебя, Тэхен. Я просто тебя почти не знаю. То есть, я думал, что знаю, и ты казался мне лучше всех, кого я знал, но... да. Тэхен тяжко вздыхает. Он должен был быть честным с самого начала, и возможно тогда у него был бы еще какой-то шанс. Но если бы он изначально рассказал Чонгуку об аварии и обо всем остальном... вряд ли бы это спасло ситуацию. — Но, все же, расскажи мне поподробнее, — говорит Тэхен, игнорируя свои мысли, и наклоняется вперед, ложась на кушетку. Чонгук же просто устало следит за его движениями. — Я не люблю об этом говорить. Тэхену необходимо знать, когда младший не высыпается, даже если он будет отнекиваться, скрывая этот факт. Тэхен должен заботиться о Чонгуке, ведь это самое меньшее, что он может для него сделать. Они уже давно так не разговаривали, хоть и жили под одной крышей. Конечно, можно было подумать, что совместное проживание неизбежно сближает, но не в случае с Чонгуком, запирающимся в своей комнате почти на весь день. Но нынешний их разговор заставляет Тэхена чувствовать себя таким живым, что пока этого хватает. Так и должно быть. — Сколько часов ты обычно спишь? Чонгук пожимает плечами. — Часа три, в лучшем случае — четыре. — Что?! Младший закатывает глаза, оглядываясь через плечо, чтобы удостовериться, что из комнаты не выбежал взволнованный Чимин. — Потише, блин, иначе он снова с меня не слезет, — вздыхает Чонгук, расширяя глаза, — не смей ему ничего говорить. Теперь у них даже есть общие секреты, что это не может не радовать Тэхена. Ему приходится подавить огромную масленую улыбку, ведь, в конце концов, он не хочет бросаться в крайности. — Не волнуйся, я ему ничего не скажу. Но это как бы... блять, это же слишком мало. Может, я смогу тебе помочь? Чонгук фырчит, но интерес в его глазах выдает его с потрохами. — И каким образом? Что, ляжешь со мной в постель? На это Тэхен лишь закатывает глаза. — Я об этом и не думал. Но, возможно, перед сном мы посмотрим фильм или что-нибудь хорошее, а еще может тебе стоит попытаться спать в другом месте? — предлагает свои варианты парень. Правда в том, что Тэхен хочет проводить больше времени с младшим, а еще он помнит, что раньше Чонгук очень любил засыпать в его объятиях. Конечно, Тэхен ему этого не скажет, но, не исключено, что подобная близость смогла бы помочь младшему высыпаться. Ему не хочется хвастаться и брать на себя ответственность, утверждая, что именно его отсутствие стало для Чонгука главной причиной его плохого сна, но все может быть, верно? Чонгук прищуривает глаза, ожидая какого-то подвоха. — Ты, таким образом, хочешь обменять мою мягкую кроватку на твою голимую кушетку? Но Тэхен только смеется с его подозрений. — Я просто пытаюсь помочь, — протестует он, — кстати, ты рассказывал об этом своему психотерапевту? — Нет... — Почему? — Потому! Я знаю, что она мне предложит, — бормочет Чонгук, неловко отводя взгляд, и Тэхен, кажется, понимает, о чем речь, но не спрашивает. — В любом случае, мы можем просто... спать рядом... и больше ничего, ладно? — добавляет младший, краснея щеками, отчего Тэхену слишком трудно не обращать на это внимание. Вместо этого, он машет рукой и вздыхает. — Господи, за кого ты меня принимаешь? — Я не знаю, в этом-то вся и проблема, — хмыкает младший.---
Весь день Чонгук сам не свой. Он чувствует себя таким дураком, что переживает о совместном просмотре фильма с Тэхеном, когда должен, в первую очередь, на него злиться. Но он злится, правда. Но это не значит, что Чонгуку не хотелось бы спать больше трех часов в день. Он не уверен, что это поможет, но в данный момент он может только на это надеяться. И Тэхен... на него вообще трудно злиться. Он правда выглядит так, словно очень переживает за Чонгука, проявляя свою заботу, и после их разговора младшему действительно полегчало. Он просто почувствовал себя... менее одиноким. Чонгук понимает, что пока не должен доверять Тэхену, но после того долгого периода тотального одиночества, его тело и душа умоляют его о какой-нибудь компании. Чонгуку и самому этого хочется. В тот же вечер Тэхен выходит из ванной, весь чистый, вымытый и пахнущий шампунем с апельсинками. Его влажные волосы прилипают ко лбу, а пижама едва прикрывает бесконечно длинные ноги, отчего Чонгуку становится так неловко, что он быстро отводит взгляд и продолжает жевать оставшуюся с обеда пиццу. — Ты уже выбрал фильм? — спрашивает старший, входя на кухню, и подхватывает кусок и себе. Проглотив еду, Чонгук качает головой, не сводя глаз с пепперони и сыра, потому что начинка с пиццы не заставляет его щеки адски краснеть. Он думал о том, может ли быть такое, что его тело, несмотря на отсутствие каких-либо воспоминаний об их отношениях, все еще способно реагировать на своего бывшего так, как это было раньше? Или это нормальная реакция? Может, гормональный сбой? Да что угодно, на самом деле. Но этому все равно нужно положить конец, иначе Чонгук вряд ли вообще уснет, и речь уже будет идти не о кошмарах. — Что хочешь смотреть? Комедию, ужастик или мелодраму? Он пожимает плечами, продолжая молча есть. Может, ему стоит просто сослаться на жуткую усталость и уйти к себе в комнату? Но Тэхен так взволнован их совместным просмотром фильма, что у него разобьется сердце, если младший сейчас ему откажет. Блин, да Чонгуку должно быть все равно на его чувства. Он и так причинил ему много боли. — Гуки, ты собираешься молчать всю ночь? — спрашивает в итоге Тэхен, наполовину шутя, наполовину серьезно, и присаживается напротив, сканируя младшего своим пронизывающим взглядом. — Прости, — шепчет Чонгук, наконец осмеливаясь поднять глаза, хотя их зрительный контакт длится всего секунду. — Ничего страшного. Если ты не хочешь, мы можем не смотреть. — Я хочу, просто... ладно, не бери в голову. Я хочу посмотреть с тобой фильм. — Уверен? — уточняет Тэхен, глядя на него таким взглядом, что... блять. В его темных глазах столько заботы и волнения, что Чонгук удивляется, как в чьем-то взгляде любовь может быть настолько заметной? Сглотнув, он решается. — Да. Ухмыльнувшись, Тэхен довольно улыбается своей прямоугольной улыбкой. — Ладно, тогда отлично! Для Чонгука это явно будет очень длинная ночь.