Свадьба лучшего друга

-Парни, Рыбкину не видели? -Неее! - хором ответили трое оперов. - Что вы за люди, она ваш начальник, между прочим, пропала куда-то, трубку не берет, а вам похер, - буркнул Гриша и, не дожидаясь ответа, ушёл. -Что это с ним? - хмыкнул Савельев.- Это ж Рыбкина, что с ней будет. - Крис, - вмешался в милый флирт Измайлов, - а ты не видела Алису? Она здесь ещё? - Не знаю, Гриш. - искренне ответила та. Майор ещё раз обошёл кафе, надеясь, что та, которую он ищет, просто вышла покурить, но никого не найдя, вернулся к своему стулу. Алёны не было на месте, она сейчас была озабочена тем, чтобы церемония подачи свадебного торта прошла как надо. Гриша в четвертый раз набрал номер, который знал наизусть. Семнадцать гудков - трубку никто не берёт. -Наташ, а может быть вы знаете, что с Алисой? Яковлева с растерянным видом сидела рядом с мужем, который откровенно храпел лицом в своей тарелке. -Я? - меньше всего она ожидала, что Гриша сейчас обратится к ней с этим вопросом, - Да... вроде бы.. это....-Наташа совсем не умела врать, бегающие глаза выдавали её с потрохами. -Наташа. - с нажимом сказал Измайлов. Яковлева вздохнула, закусила губы, придвинулась поближе и едва слышно начала, - да они тут вроде с твоей Алёной о чем-то говорили. - Наташа. - повторил свою интонацию Гриша. - Говорите как есть. - Алиса сидела одна. - У Яковлевой был такой вид, будто она доверяет Грише государственную тайну. - Алёна болтала с подругами, сначала возмущалась, что Алиса испортила фотографии черным цветом, потом что-то про то, что в детском доме нельзя вырасти достойным человеком, там плохая наследственность, и поэтому она не хочет никого усыновлять- Наташа разволновалась так, что у бедняжки аж дух перехватило. - Ну Алису, видимо, это задело....И она ушла. - Про "Да, я его люблю" Яковлева решила пока умолчать, мало ли что. Измайлов тяжело дышал, лихорадочно пытаясь сообразить, что же теперь со всем этим делать, и нервно хрустел костяшками пальцев, Алёна так всегда ругается из-за "этого мерзкого звука". Алёна. Сильно же её зацепила Рыбкина, что она даже решила выпустить когти из своих мягких лапок. Сейчас блондинка стояла в другом конце зала, рядом со сценой, и расставляла на маленьком белом столике кружечки для чая. Не переставая ломать пальцы Гриша направился к ней. -Алёнушка! А ты не знаешь, куда делась Алиса? - Измайлов не смог скрыть вызов в своей интонации. - Домой, наверное, ушла - с лицом непорочного ангела ответила Смирнова и картинно сложила свои пухлые губки. Только сейчас Гриша понял, насколько его раздражает эта её привычка. Разительный диссонанс её кукольной внешности, сладкого голоса и добрых манер с тем, как изощрённо жестока она была сегодня с Алисой, взбесил Измайлова до дрожи. Он прекрасно знал, что Ника давно рассказала Алёне о том, кто такая Алиса на самом деле, откуда она взялась и почему здесь. Гриша просто не хотел затрагивать эту тему дома, это касалось только его и Рыбкиной. И да, у Алёны были поводы для ревности, если уж говорить откровенно, не каждой понравится, что её жених перед сном вместо того, чтобы уделить время своей невесте, хихикает в бесконечных переписках со своей коллегой. Но, во-первых, это уже было сто раз обговорено, а во-вторых, найти в человеке самое уязвимое и больное место, какое только может быть, и хладнокровно колоть туда своим жалом, убеждая всех вокруг, что ты белая и пушистая, это уж совсем низко и малодушно. Измайлов такое ненавидит. До бешенства, до скрипа зубов, до того самого желания рвать и метать. Высказала бы все прямо, хоть Алисе, хоть ему. Но только не так. Бедная Рыбкина! Даже такая с виду безобидная овечка, как Алёна умудрилась нагадить ей в душу за то, в чем она меньше всех виновата. Гриша медленно закрыл глаза, сглотнул, пару раз размеренно выдохнул, надеясь, что волна ярости схлынет. Но не помогло. - Какого хуя?!! - рявкнул он так, что Алёна от неожиданности даже отскочила на один шаг назад. Злость разрывала его на части, будь перед ним мужчина, он давно бы оставил вместо его лица кровавое месиво. Измайлов опёрся руками о столик. Чтобы это чувство не уничтожило его сию же секунду изнутри нужно уничтожить что-то извне. Не в силах совладать с собой, Гриша одним могучим ударом кулака по столу свернул с него с десяток лилово-лавандовых, сука, кружечек. -Какого хуя, Алёна, я спрашиваю!!!!! - перекрикивая лязг бьющейся посуды ещё громче заорал Измайлов. Алёна застыла с выражением суеверного ужаса на лице, гости притихли и замерли на своих местах. -Не включай дуру! Тебе что теперь легче стало?! -Гриш, ты чего, успокойся, все же смотрят! - взволнованная Кристина уже была тут как тут. - Крис, спасибо, конечно, но не мешай, - Измайлов не отрывал взгляда от невесты. - Вытравить Рыбкину это надо постараться! Обидела детдомовскую девочку - довольна теперь?!! - Гришу не смущали зрители, половина из которых опасливо перешептывались, а вторая половина жалела, что у них нет сейчас попкорна, ведь будет явно интересно. - Это из-за неё ты так на меня орёшь? - жалобно парировала Алёна, уже заливаясь слезами. Даже в такой момент её эмоции казались Грише какими-то пластмассовыми, девушка всегда и во всем сдерживалась, в первую очередь заботясь о том, как она выглядит со стороны. Может быть, это не ее вина, да и вообще не так уж плохо, не всем же быть такими отбитыми, как он, но Измайлова это жутко раздражало. Ему бы даже хотелось, чтобы Смирнова сейчас наорала в ответ все, что давно прятала в душе, всем бы легче стало. Может, если бы она была более откровенной и живой, не пытаясь казаться иллюстрацией из книжки "Идеальная хозяйка и жена", их отношения и походили бы на любовные. Но это ему не Рыбкина, уж та если злая, то держите её семеро, если любит, то и семеро её не удержат. - Алёна! Это низко! Это, блять...- Гриша не мог подобрать слов.- Это недостойно! - А достойно заигрывать с чужим женихом?! Достойно заявляться сюда в таком виде?! - В каком виде?! Не как фея из детского мультика?! Не всем это нравится. - Измайлов закинул голову к потолку и запустил пальцы в волосы. Успокоиться не получалось. Что там теперь себе думает Рыбкина? Куда она вообще потащилась? Она же сумасшедшая! Напьётся где-нибудь. Одна. Ночью в Москве. В таком ахуенном виде. Да ни один извращенец мимо не пройдет! Она, конечно, сильная и дерзкая, но от этого ещё хуже. Мысли об Алисе, о том, что к ней могут притронуться чужие руки, окончательно сносили и без того пошатнувшуюся крышу Измайлова. - Да что вы все до неё докопались?! -Гриша опять орал, обращаясь уже непонятно к кому, а, вероятно, ещё и к Нике, которой здесь вообще не было. - Вам ли не все равно, чья она дочь! Что теперь ей удавиться и не жить, раз вы такие нежные, смущаетесь?! - Остаток посуды полетел со стола об стену, пара мужиков вскочили со своих мест, готовые, если что усмирять буйного. - Заладили - не общайся с ней, да не общайся с ней! А почему?! Если я ХОЧУ?! Да идите-ка вы все НАХЕР! Почему я должен делать то, что ВЫ хотите?! Меня, может, кто-нибудь спросит, а чего я хочу?! - за долю секунды бешеная агония в глазах Измайлова сменилась трезвой решительностью. Он сам себе честно ответил на вопрос - "А чего он хочет?" . С лицом судьи, зачитывающего смертный приговор, Гриша отрезал, - А я хочу к ней, Алёна. - Он развернулся и обессиленно поплелся к выходу. Эмоции вышли наружу и теперь внутри оставалось только спокойное опустошение и пьяный дурман. Никто не пытался остановить его. - Мух, прости, что я тебе свадьбу испортил. - Гриша хлопнул напоследок друга по плечу. - Главное, Гриш, чтобы ты себе жизнь не испортил. -Это уж я постараюсь, - Измайлов даже улыбнулся, опять у Мухича получилось сегодня выглядеть мудрым магистром Йодой. -Гриша! -окликнул его сзади женский голос, - только за руль в таком состоянии не садись. - Крис его тоже неплохо знала. - Спокойно, Крис, не сяду. Когда за Измайловым захлопнулась дверь, в ресторане повисло молчание, нарушаемое только всхлипываниями Алёны откуда-то из глубины кухни, куда она успела убежать. Проснувшийся от рева своего любимого демона Яковлев ошалело хлопал своими огромными глазами, Наташа рядом испуганно пыталась сообразить, правильно ли она сделала, что сказала все Грише, Крис стояла с видом "ну как обычно", ведущий пробубнил себе под нос "ну такой херни я не видел", Котельников пытался зачем-то дозвониться Алисе, Савельев опасливо вжал шею в плечи, как черепашка, Вера схватилась за рукав пиджака Игоря и восхищалась "как романтично!", и только Мухич загадочно улыбался, он понимал, что все правильно. Да и в глубине души все понимали, даже Алёна. Измайлов всегда был взрывным. Алиса всегда была вспышкой. Что будет, если соединить бомбу и огонь - правильно, взрыв. Такой, что мало никому не покажется. Они просто пытались оттянуть этот момент, но каким бы длинным не был фитиль, взрыв неизбежен. Первый глоток свежего морозного воздуха окончательно прогнал все иные мысли из головы Гриши. Это первый глоток новой жизни. Такой, как хочет он. Ну, и, как он изо всех сил надеялся, Рыбкина тоже. Измайлов не дурак, да и опыта с девушками у него хватало, чтобы понимать, когда девушка влюблена. Алиса хоть и самая нестандартная из всех девушек, которых он видел, но все же девочка. И нежную тоску в её взгляде, проскальзывающую в довольно частые моменты разговоров по душам наедине, Гриша не мог не замечать. Парень вышел к дороге, стоять и ничего не делать было невыносимо, иллюзия движения спасала психику от перегрузки, казалось, что каждый шаг, который он делает, он делает навстречу ЕЙ. Все ещё дрожащие пальцы судорожно набирали в телефоне адрес Алисы. Ну почему слова такие длинные?! Ещё эта сраная автозамена мешается! Судя по приложению такси должно быть с минуты на минуту. Измайлов стоял на обочине, цепенея от холода и завороженно глядя на мелькающие фары машин. Так странно казалось, что люди как обычно куда-то ехали, что жизнь вообще шла своим чередом. Как будто перевернувшись для Гриши, мир должен был стать другим и для всех остальных тоже. Сейчас все казалось таким понятным, простым и очевидным. И чего это он ломал себе голову и душу все это время?! Такси, действительно, приехало за минуту, центр Москвы все-таки, Измайлов сунул водителю пачку мятых денежных купюр, не считая, и первый раз в жизни молился "Пожалуйста, пусть только Рыбкина поехала домой". Вена на шее истерично пульсировала, влажные руки била мелкая дрожь, сердце словно отбивало шаманский ритм на тамтаме, во рту пересохло. Измайлов не находил себе места в маленьком салоне машины, напряжённые пальцы скребли по коленным чашечкам, парень просто изнывал от того, что иного выхода, чем просто сидеть и ждать, у него нет. "Ждать! Рыбкина столько спокойно ждала и ты подождёшь ещё полчасика!"- командовал Грише остаток рассудка. Ещё и пробка из-за аварии на перекрестке так некстати, Измайлов нервно тарабанил пальцами по двери машины. -Вы что, кого-то убили? - с восточным акцентом спросил водитель. Гриша немного походил на психопата и уже начал пугать бедного бомбилу. - К девушке спешу... Лишь бы она была дома - уже сам себе взмолился Измайлов. Водитель бросил на него оценивающий взгляд, скомандовал "Пристегнись" и, виляя между неповоротливыми машинами, погнал с явным нарушением правил. Скорость и мелькание огней немного успокоили Гришу, он даже вспомнил, что утром на работе Алиса сердилась, что забыла дома кошелёк, значит, денег у нее с собой было немного, и, скорее всего, она поехала домой. Почему она не отвечает на телефон? Может, она зла на него? Может, она отчаянно пытается напиться? Может, просто не хочет его слышать? Может, она всё-таки потащилась куда-то, где шумно и людно?! Какая долгая дорога! И почему она живёт настолько далеко?! Надо ещё раз позвонить! Валяющийся где-то глубоко в недрах рюкзака Алисин мобильный принял восьмой звонок от Гриши, телефон был установлен на беззвучный режим ещё с момента, когда во время поздравления молодоженов родителями Веры, дежурному приспичило три раза подряд позвонить Алисе из-за того, что он не мог найти ключи от кабинета оперов. Вернувшись домой девушка и не подумала, что может быть кому-то сегодня ещё нужна. Она устало скинула с себя одежду, ощущая приятную естественную свободу на своем теле, распустила тугой хвост, помассировала уставшую голову пальцами, и направилась в ванную. Хотелось просто смыть с себя все и скорее рухнуть в долгожданный сон. Алиса хотела бы поплакать, как делают девочки в кино, но не получалось. Слишком много стадий прошла её любовь, слёз у нее итак с детства почти не оставалось, а благодаря майору Измайлову так она вообще выплакала уже все, что было. Слезы это обман, они не приносили больше облегчения, зачем тогда они вообще нужны. Алиса смирилась. Со своей любовью и с тем, что она ничего не в силах с ней сделать. Она честно пыталась все это время, но это сильнее нее. Никому и ничему ещё не удавалось её победить - ни скотине-отцу, ни детскому дому, ни преступникам, ни пулям, ни бессонным ночам, ни алкоголю, ничему! А чувствам удалось. Алиса Рыбкина в этот раз впервые в жизни бессильна. Ну и ладно. Да, любовь это её ад. Но он её, её родной ад. Это часть её сущности, противиться этому - значит противиться самой себе. К чему скрывать? Будто это что-то постыдное? Будто в каждой детской и взрослой книжке не сказано, что любовь - это самое светлое чувство. Ну и ладно, что безответное. Она что не может просто так его любить?! Да хоть всю жизнь. Это не стыдно, это не плохо, это прекрасно, хоть и мучительно. От этих мыслей Алиса внезапно перестала чувствовать слабость, смиренно приняв свою судьбу и ЕГО выбор, маленькая девочка с хвостиком стала ещё сильнее. Даже осанка выпрямилась сама собой. Алиса взглянула в зеркало, она не узнавала себя, девушке казалось, что весь мир перевернулся и ничто, в том числе ее лицо, не могло оставаться прежним. В ушах зазвенело, дышать было все труднее. Алиса набрала в ладони воды, вытерла лицо и ещё раз встретила в отражении прямой и смелый взгляд серьезных карих глаз. -И зачем мне, право, моя душа, - едва слышно пропела она слова песни, которая когда-то давно была так непонятна ей. - Если ей у тебя, мой гость, хорошо*, - грустно закончила она уже отвернувшись и включая душ. Струи кипятка, стекающие по лицу и позвоночнику дарили такое приятного тепло, остатки тяжёлых мыслей, смытые с уставших век, утекали вместе с водой в сливное отверстие ванной. Стало так легко. Алиса просто стояла в одном положении невесть сколько времени, и стояла бы так ещё очень долго, если бы кто-то не начал выносить её входную дверь. Первой мыслью было "я что, кого-то затопила?". Алиса замерла на несколько секунд, может, соседи ремонт устроили, и ей просто показалось, что это к ней. Пинки в дверь повторились. Девушка даже испытала несвойственную ей тревогу, что и, самое главное, кому понадобилось от нее посреди ночи. Даже не вытираясь Рыбкина выскочила из ванной, намотав на себя полотенце, и уже нащупала рукой в рюкзаке любимый Глок, когда из-за двери до нее донёсся знакомый голос. - Алиса!!! Ты здесь? Открой! -Фуф, это Измайлов, - облегчённо выдохнув, девушка порадовалась, что неизвестный буйный гость пришел не с целью её убить. - Стоп. Измайлов?! Рыбкина бросила пистолет обратно в рюкзак и отворила дверь. Гриша миллион мыслей передумал, пока добирался сюда и ломился в эту дверь, но почему-то ни разу не подумал, а что он, собственно, скажет, когда доберется до своей цели. И вот она стоит перед ним в одном полотенце, в луже воды, которая стекает с ее мокрых распущенных волос, с полным недоумением в глазах, а он просто молчит. -Гриша! Что-то случилось?! - Нет, - наконец-то, он додумался хотя бы войти, - все хорошо. Каждый Божий день он по-доброму шутил над Алисой по поводу её роста, то "гном", то "хоббит", то "полчеловека", а сейчас она казалась ему недосягаемо высокой, Измайлов робел даже посмотреть ей в глаза. С минуту ему потребовалось, чтобы собраться и оторвать -таки голову от своих ботинок. -Я тебя люблю. - Измайлов...- мучительно вздохнула Алиса,- ты бухой просто. Возвращайся обратно, а то будут проблемы, будешь жалеть. -Не буду. Я бухой, но я серьёзно. -Серьёзно? Видимо, взгляд парня был настолько красноречивым, что Алисино неверие как рукой сняло. Девушка осторожно сделала шаг Грише навстречу, и отпустив с цепи свою совесть, гордость и здравомыслие, бросилась ему на плечи и уткнулась носом в грудь. Гриша руками поднял лицо любимой и жадно впился в её губы, прижимая за талию к себе. Никто не пытался поймать упавшее с Алисы полотенце. Холодные металлические пуговицы на куртке Гриши обжигали обнаженную грудь, ледяная металлическая пряжка ремня больно впивалась в нежную кожу на животе, а от Гришиных цепких пальцев оставались багровые пятна, но это всё ещё больше распаляло темперамент Рыбкиной. Она начала в буквальном смысле сдирать одежду с объекта своего вожделения, одновременно утягивая его от двери в комнату. Впрочем, Гриша нисколько не противился, оставшись, наконец, без этой ужасной сиреневой рубашки, он подхватил Алису за бедра и усадил на себя. Грудь девушки оказалась как раз напротив его лица, и Гриша с звериным рвением вцепился в неё губами, желая слегка укусить, но немного перестарался от переизбытка чувств. -Ммм,- не выдержав чуть простонала Алиса. - Прости, Рыбкина, я на эмоциях. Алиса бросила ему весёлый и коварный взгляд, - Понятно, значит, стоп-слова сегодня не будет.