Сапфир

      Каин сидел, опустив взгляд, чуть склонив свою большую, украшенную густой шевелюрой голову. Отец сказал: — Ты ведь понимаешь, что не всё нам дано, чего мы хотим. Иногда приходится поступаться своими желаниями. Сын молчал. Адам поёрзал на сиденье. — Не много ли я поступался? — наконец очень тихо произнёс Каин. Он по-прежнему не поднимал головы. — Абаддон сгинула. Я думал, это навсегда избавит меня от необходимости… кому-то что-то объяснять. Теперь молчал Адам. И смотрел на сына — взгляд его был совершенно серьёзен и чист, как воздух ранней весной.       Каин будто не замечал этого, его глаза закрылись. Как ненавидел и любил он эти глаза, в которые не смел посмотреть! Он видел там неприкрытую, настоящую суть своего отца. До сих пор Каин чувствовал это, и был уверен, что сколь бы ещё времени не прошло, — он будет испытывать его. И ничего не изменится, даже если они вновь разойдутся и встретятся, — так будет до конца этого мира, или до смерти кого-то из них. Никогда он не сможет изгнать чувство сыновней любви, смешанное с горечью от того, что ожидания отца всегда где-то впереди, в туманной дымке, и Каину никогда не оправдать его надежд… Он постарался изгнать в эту дымку тяжёлые, неприятные мысли, и в ответ его воображение нарисовало черты любимой женщины — нетленные, совершенные черты. Тело Каина давно уже словно бы закостенело, перестав поддаваться эмоциональным всплескам. Лишь где-то в самой глубине, там, где едва теплилась жизнь и тлела, навеки скованная, его душа, что-то вздрогнуло. Колетт… *** Дин усмехался. — Чего ты ржёшь? — Знаешь, что всё это означает? — Нет. — Они не нашли охотников лучше нас. В этом мире таких нет, усёк? — На твоём месте я бы так не обольщался… — Сэмми скептически усмехнулся, чуток стеснительно. — У тебя есть версия получше? — Мы им почему-то выгодны. Не знаю, может им чем-то нравится этот мир и просто не нашлось других лохов его спасать. Только мы. Дин как-то насупился и загрузился. Сэм даже немного пожалел, что был так груб с его воздушными замками. — И тем не менее… То, что нет таких других — ведь что-то да значит? И скорее хорошее, чем плохое. Для этого мира. — Ты сейчас просто сам себя превзошёл. Сэм с подтаявшей ухмылкой смотрел на брата и недоумевал. Дин то мечтает, чтобы его место занял кто-то другой, то радуется тому, что есть… Радуется, что справился в очередной раз. А может быть, не только этому? Сэм вздохнул. Его волновало, думает ли Дин об их личных отношениях. Думает, конечно, но вот что именно…       Дин надулся, окончательно забив на попытку пофилософствовать с братом. Вместо этого поворачиваясь лицом к Детке. Она всегда понимала. ***       На берегу Мексиканского залива под чистым солнечным небом расположились в шезлонгах двое отдыхающих.       Один был коротышкой, одетым по-курортному. Немного эксцентрично, если учесть, что на нём красовалась гавайка, а на лицо падала тень от сомбреро. Его ладонь изящно приобняла бокальчик с коктейлем. Второй здесь выглядел совершенно неуместно и даже забавно, особенно на фоне легкомысленного приятеля. Белая рубашка и строгие тёмные брюки, казалось, почти не доставляли парню неудобства. Со спинки шезлонга свисал серый плащ. Его хозяин временами неуверенно оглядывался по сторонам и вновь возвращался к созерцанию водной глади и небесной голубизны, щурясь на солнце. — И что, мы так и будем проводить время? — спросил он. — Побудь немного созерцателем! Ты забыл, что такое отпуск? — Я думал, это не отпуск, а… увольнение, — словно подыскав нужное словно, заметил его собеседник. — И мне это совсем не нравится… — Тебе не нравится? — выражение лица коротышки стало почти искренне участливым. Тот, к кому он обращалася, судя по всему, был сбит с толку, потому что без тени сомнения пояснил: — Я не хочу прятаться. — Ох, извини, Кэсс… Извини! — «курортник» взманул руками, едва не пролив коктейль. И тут же добавил без всякой связи: — Что меня в вас бесит не менее всего остального, так это отсутствие гибкости! Опустив бокал на песок рядом с шезлонгом, мужчина перегнулся через подлокотник и подцепил приподнявшегося приятеля за локоть. Тот завозился, будто не совсем понимая, что происходит, но первый рывком придвинул его ближе и охватил его губы своими.       Шляпа свалилась с головы и соскользнула на песок.       Скоро этого ему стало мало. Поднявшись, Кроули потянул ангела за собой. Он смотрел на Каса испытующим взглядом, а тот щурился, пытаясь сгладить режущий глаза эффект и яркость покрывавшегося рябью фона залива. Тот стал расплываться за спиной Короля. Лучи жгли, проникали под рубашку, и Кас сам не заметил, как пальцы его стали дергать за пуговицы, а потом запутались в узле ослабленного галстука. Переведя свой взгляд от этого зрелища на его лицо, Кроули решил, что требуется его помощь. Он приблизился вплотную и мягко высвободил Каса из его ошейника, помог стащить рубашку. Она, а затем и брюки упали на песок. Надавив ещё немного, Кроули вынудил ангела опуститься. Встав сначала на колени, Кас поморщился — песок обжигал кожу. Острота телесных ощущений была ангелу привычна, но каждый раз он будто открывал в этом что-то новое. Он приподнялся, перебираясь целиком на одежду. — Похоже, тебя хорошенько вштырило от этой штуки. Отличная схема, чтобы тебя увести из-под носа собратьев, но некоторое время будет не по себе. — Ммм… — смутно ответил Кас, пытаясь устроиться поудобнее. Кроули опустился на четвереньки и стал подбираться ближе. — Тебе слишком жарко рядом со мной, мой райский птенчик? Кас, против воли, залился краской. И почему его так размазывало, растапливало ощущение близости Кроули? Оно всегда его смущало, внутренне он всегда чувствовал это, только раньше не мог разобраться в собственных ощущениях, пусть даже и притупленных. Теперь он чувствовал себя почти человеком. А весь опыт, который он приобрёл за время скитаний по земле и общения с людьми! Не так уж долго, конечно, но не отмахнёшься. Он уже давно не был «райским», да и слова Кроули явно легкомысленного контекста… Может, даже саркастичные… Но нет, сейчас — нет! Кас с удивлением осознал, что его разум и чувства наконец пришли к единому знаменателю и неуверенность пропала. Где-то под сердцем вспыхнул восторг и вырвался, разливаясь блаженным спокойствием по всему телу. Он понимал, где, с кем и зачем он… И, может быть, Короля Ада не так просто разгадать, но одно Кас знает точно.       Кроули навис над ним, целуя шею и шепча нежности. В памяти появились чужие, похожие на горный хрусталь глаза, но скоро щемящее чувство покинуло грудь, которая начинала гореть от поцелуев и солнечного жара… и ангел сомкнул веки, отдаваясь ощущениям. Они были уже полностью обнажены, Кастиэль чувствовал чужие губы на коже, на груди, животе, на… ооо…! Кроули сделал это легко, походя, словно и не заметил, и Кас тоже в первое мгновение не понял, чем же сменились томительные ласки… Демон раздвинул его ноги и охватив ствол губами, стал резко двигать головой, а Кас вцепился пальцами в его плечи. Он раньше никогда не позволял себе такого, а теперь просто взял и сделал. Наверное, потому что это Кроули… Рядом с ним любой показал бы себя во всей «красе»! Пальцы сдавили сильнее — Кас зажмурился. Солнечному свету не были преградой даже веки, его жар постепенно выматывал, а бывший Король вбирал глубоко, почти до основания, выпуская и облизывая головку и легонько касаясь яичек ангельского сосуда…       И стыд сдавливающей грудь сеткой ощущений опутал Каса. Ведь это было не его тело. Но стыд его был бессилен. Приподнявшись и едва открыв глаза, он увидел взгляд Кроули — тёмный в человеческом теле, увлечённый и острый взгляд, от которого уже невозможно было избавиться. Кроули медленно выпустил член изо рта… Его палец быстро нашёл промежуток между ягодицами и лёг на кольцевую мышцу, отчего Кас недоумённо взглянул на любовника. — Лежи, птенчик, — усмехнулся демон и Кас послушно опустился, повернув голову к раскалённому песку. Но пролежал так не долго, он заметил, как Кроули всё больше нависает над ним. Смотреть на него не хотелось, Касу было мучительно ощущать его пальцы между ног — это была смесь неловкости, стыда от понимания того, что с ним делают и кто; но при этом и странного восторга… И этот восторг нарастал, всё больше пугая ангела. Страх становился сильнее, особенно когда Кроули склонился над ним, буравя взглядом. — Ты ведь знаешь меня, Кас. Знаешь, чего я хочу, и чего хочешь ты сам. Так почему ты боишься? Разве это достойно ангела? Всё вокруг плыло в колеблющемся воздухе и лицо Кроули, такое близкое и серьёзное всё равно казалось миражом. Кастиель хотел опереться хоть на что-то знакомое в своём нынешнем состоянии. Но опереться на Кроули?       Тот провёл рукой по небольшому розовому члену, который лежал сверху, прижатый к телу, и чуть ниже, погладил маленькую мошонку. Кроули усмехнулся, подняв взгляд, и Кас почувствовал странное желание прикрыться, хотя не совсем понимал, почему. — Ты такой чистый и нежный, как младенец. — Я не чистый… — прохрипел неожиданно севшим голосом Кас. — Мой страдающий ангел… Какая боль! Какое наслаждение, — с этими словами Кроули наклонился ещё ниже и погладил ствол. — Я вижу, что тебе это нравится, Кас, и я знаю, как сделать ещё лучше. Не нужно всё усложнять. Просто доверься мне. Кас улыбнулся. Кроули замер, глядя на эту улыбку уже куда более задумчиво и сдержанно. Кас знал, что демон не шевельнётся.       Ангел кивнул.       Кроули обхватил его за ноги и помог перевернуться.       Кас улёгся на живот, закрыв глаза и вытянув руки вперёд, Кроули коснулся его ягодиц. Впрочем, его прикосновения почти тут же перестали быть скованными, едва ангел отвёл от него взгляд.       Кроули тискал его зад, водил губами и целовал, вводя язык внутрь. Кас повернулся набок, позволяя ему ласкать пенис и мошонку. Дерзкие губы обволакивали нежный член, всё гладя головку, погружая её в нежное пространство рта, кончик языка пробегался по выпуклой короне, отчего Кас вздрагивал и выгибался. Иногда демон отвлекался, целуя и посасывая яички. Кас расслабился, прикрыв глаза, в мареве жаркого дня окидывая взглядом далёкую синеву, ближнюю бирюзу, всё более переходящую в малахитовую зелень и способный поспорить с его плащом цвет прибрежного песка. В голове витали мысли о том, какие люди и демоны всё-таки неопрятные… Кроули же снова перевернул его лицом вниз и с наслаждением мял небольшое седалище, слегка разведя ягодицы, целовал, лизал. Мнущим движением развёл, и, придерживая, пустил слюну. Растёр и погладил. Потом нежно, но уверенно направил кончик языка вперёд. Кас застонал, язык ласкал его, покачиваясь из стороны в сторону, создавая иллюзию нескольких кончиков. Кроули тряс его в стороны, как вцепившаяся собака, в такт движениям языков. Обхватил, причмокнул, и оторвался. И поцеловал. Слюна натекла, он растёр, чтоб попало внутрь. Ввёл пару пальцев, осторожно осваиваясь и исследуя, а Кас откликался приглушенными стонами. Он морщился и ворочался под лапами бывшего Короля. Наконец раздался завершающий шлепок подготовки.       Откликаясь на движения Кроули, Кас перевернулся и приподнял ноги. Он лишь приподнял голову, глядя, как тот стиснул челюсти и прикрыл глаза, когда входил в его сосуд. Кас зажмурился — эта боль лишь отчасти была физической, куда сильнее была моральная. Демон входил не сразу, с остановками, иногда подаваясь назад, и у ангела в такие моменты вырывались облегчённые выдохи. Близость Кроули вызвала внезапное желание придвинуться. Его запах напоминал о чём-то связанном с землёй (возможно, въевшийся в субстанцию аромат закрытых подземелий), к нему добавлялись ноты алкоголя и тонкий, смешанный с пылью аромат какого-то антиквариата. Кроули замер, ничего не предпринимая, его член занял своё место в несчастном теле Джимми Новака, которому при жизни уж точно не доводилось испытывать таких надругательств… да. Кас не смог думать о Джимми. Он лежал с закрытыми глазами, но точно знал, что бывший Король Ада не сводит с него взгляд, стискивая ему бёдра, вжав пальцы до красноватых следов.       Аромат винного погреба и старых вещей. Земля, которую ничто не смоет. Может, и нет этого запаха, только кажется. Пыль книг… Пыль… Прах.       Джимми бы тебя проклял.       Джимми давно нет.       Кас открыл глаза, чувствуя, как из одного выкатилась слеза и пробежала по щеке. Он удивился. Кроули проследил за побегом слезы. Посмотрел в глаза. Усмехнулся. — Ну что, детка, хочешь это почувствовать? Кас уже чувствовал. Наверное, не это, но определённо кое-что: его тело странно дрожало, а там, где находился его член уже не было так тесно. — Я хочу… тебя. Жгучее напряжение схлынуло, омывая липкой прослойкой саднящий песок. Кроули двигался всё быстрее, очень часто, почти не касаясь яичками промежности. Анус набухал, раскрывался, наконец, когда Кроули снова вышел, мышцы раскрылись широко, образовывая окружность. Постепенно круглый вход стал сужаться, пока совсем не сжался, увлажнившись слюной. И Кроули, погладив членом ягодицы, продолжил хозяйничать в его теле. Кас стонал, вдыхал солёный запах воды и растений на скалистых наростах, сгрудившихся на мелководье. — Поистине ангельская растяжка… ...Кас всё ещё лежал на спине, разведя бёдра, вскинув ноги вверх над бёдрами Кроули, а тот сидел с подогнутыми в коленях ногами, и проникал в него. Маленькая мошонка ангельского сосуда была на виду, как и анус, Кроули ласкал её и вялый член рукой, а Кас рассматривал тёмные волосики под его пупком. Он неуверенно взялся и заелозил пальцами по члену и мошонке, оглаживая и размазывая выделения на головке, в то время как Кроули энергично толкался. Кас поддерживал ногу под сгиб поставленной на локоть рукой, упирал локоть в свой живот. Будто переплёл руку и ногу. Второй рукой он довёл себя до семяизвержения, выплёскиваясь на живот и грудь. Утомлённо дыша, запрокинул голову. Кроули высвободился. Он смотрел, как Кас лежит перед ним и гладит член, и тогда привстал, начиная надрачивать свой, быстро-быстро, «целясь» на партнёра. Тот продолжал медленно, лениво поигрывать, двигать собственным членом, так что иногда они даже соприкасались. Кас будто дразнил его и завлекал. Наконец, к уже разбрызганному семени прибавились новые узоры на теле. Кроули дрочил, пока не выйдет всё.       Потом они лениво раскинулись в шезлонгах. — Так тебе не нравится? — разговор продолжался. — Мне нравится… Но это ненадолго. — В чём проблема? — Это разве не очевидно? Я ангел. А ты — демон. — Я Король Ада. — Сейчас даже не Король. Но это всё равно ничего не меняет… — Кас, ты ведь ещё даже оргии не попробовал, а уже пытаешься меня кинуть. Кастиэль наклонился к своему плащу и достал что-то из кармана. — Это тебе. Кроули вытаращил глаза, но взял из рук Кастиэля чёрную коробочку. — Боже, это выглядит ужасно даже для тебя. Что там? — Разве не очевидно? — сделал удивлённое выражение лица Кас. Он почувствовал удовлетворение, наблюдая за тем, как бывший Король демонов пытается держать марку.       Кроули открыл коробочку с такой осторожностью, будто там находилась бомба. Но там было всего лишь кольцо… Кольцо с большим голубым камнем. Глаза Кроули собирались вот-вот сбежать из орбит. — Так, кхм… Я что-то не понимаю… — Это тебе в обмен на Винчестеров. Кроули поднял голову и посмотрел в глаза ангелу, готовясь расхохотаться: — Ты решил выкупить у меня их спокойную жизнь в обмен на дорогущее колечко? Если не ошибаюсь — голубой сапфир в белом золоте? Как блестит! — Нет… В обмен на мою спокойную жизнь. Один ангел меняется на двух охотников. А кольцо — лишь символ… И да, довольно дорогой. Из того, что я знаю, я сделал вывод, что этот камень подходит тебе. — И что же ты знаешь? — сощурился Кроули. — Этот камень подходит лидеру. — Может быть кому-то и подходит, Кастиэль, но не мне. Ты слышал об индийских махараджах и их богатой стране? Их тюрбаны украшали рубинами, изумрудами и алмазами. Но не сапфирами, хотя и их тоже в избытке в Индии… Знаешь, почему правители пренебрегли самим совершенством? Кроули смотрел прямо в глаза растерявшемуся ангелу. Тот покачал головой. От взгляда демона слова будто в страхе разбежались из головы. — Это камень планеты Сатурн и усиливает тяжесть её воздействия. Астрология учит, что сапфиры почти ни с какими другими драгоценными камнями несочетаемы… Кроули вдруг поднял руку, коснувшись щеки Каса: — …особенно с алмазом. Если их надеть вместе, сапфир способен вызвать нежелание жить и привлечь несчастье. — Глупости, — нахмурился Кастиэль. — Это даже не наука, а шарлатанство… Кроули продолжал сидеть с полуотсутствующим видом, соскользнув пальцами на его подбородок. Но видел он глубже. Пусть не видел силу его света, лишь пугающую мутную глубину с мельтешащими отблесками и тенями в его глазах… — Кроули? Я говорю: если у тебя не хватит духу рискнуть, я могу принести тебе другое кольцо… — Не нужно, — одними губами произнёс демон. — Я согласен на сделку. Ты будешь весь мой. Он резким движением вынул украшение из гнезда на подушечке и надел на палец. Камень будто ожил, переливаясь в лучах солнца.       Ангел покосился на соседа. — Мы им ничего не скажем?.. Сэму и Дину, — слегка наклонив голову, спросил он. Собеседник замешкался, внимательным тёмным взглядом блуждая по лицу партнёра. — Нет. Не скажем. Кас стал отворачиваться, но Кроули успел заметить тень выражения, скользнувшую по его лицу. Слегка сощурил глаза, продолжая смотреть в спину. Ангел повернулся с лёгкой улыбкой на губах. Словно и не было озабоченности и облегчения, — теперь он выглядел искренне спокойным. — Я думаю, они сами узнают, — Кроули посмотрел в сторону залива. Приподняв голову и прищурив глаза, он сказал: — В конце концов, не думаешь же ты, что царствование Каина в моём Аду меня надолго устроит?