Умереть морально

Иногда скрытность, действительно, убивает. Одиночество, безразличие. Интернет-общение. Это что-то поистине прекрасное. Но хочется тактильно ощутить своего собеседника. Обнять, взять за руку, поцеловать, а может и больше. Личностью, которая хотела так сделать являлся Ли Минхёк. Ах, да, забыла. Меня зовут Виктория и я расскажу вам к чему может привести всё вышеперечисленное. Живу я в городе известном, как столица Южной Кореи — Сеул. Я тут, чтобы поведать тебе историю о моём лучшем друге ещё с детства. О Кихёне. Живём мы в соседних квартирах, были в одном детском саду и школе. На момент истории мы были учениками старших классов. Семнадцать лет, но Ки старше меня. Это произошло около года назад, кажется в мае. История будет долгой, поэтому присядь и сосредоточься. У меня было много друзей в интернете и была лучшая подруга из России. Из Питера, Москвы, Тюмени, Екатеринбурга это уже вы гадайте сами. Ки всегда мне завидовал из-за этого. И постоянно ныл о том, что у него нет ни одного интернет друга. Я закатывала глаза и лишь говорила о том, что с неба никто не свалится так быстро. Но мне нужно было лучше следить за изминениями в его поведении и за его жизнью в принципе. Он был скрытным мальчиком и общение с кем-то ему давалось с трудом. В одно субботнее утро я проснулась потому, что меня будил взъерошенный Ю Кихён. Увидев, что я проснулась, он подвинул меня и радостно лёг рядом. Сложив руки на животе, я глубоко вздохнула и сказала краткое:"Выкладывай». Тогда старшего просто распёрло от радости и мне на ухо громко прокричали о том, что у него появился интернет друг. Ки сказал, что никакой информации о себе не говорил, даже имени, лишь соврал по поводу возраста. Сказал мол ему 25. А Минхёк (его друг) открылся ему по полной. Ли Минхёк, 26 лет, художник, писатель, фотограф, закончил художественный институт и много-много ещё чего. Вот что было тут неправильно, так это скрытность Кихёна, которой я решила не придавать значения, так как понимала, что ему трудно и, возможно, он откроется потом. Но через время из общения, я узнаю о том, что Минхёку имя моего лучшего друга стало известно лишь спустя полгода общения. Конечно, я была в негодовании и высказала Кихёну всё, что я думаю, но его моё мнение совершенно не волновало, он лишь заткнул уши и ушёл. Я не побежала за ним, ибо мне тоже стало обидно, что он не прислушался к совету, который, возможно, спас бы дальнейшую ситуацию. Прошла неделя, мы на разговаривали, но вновь субботу и вновь взъерошенный Ю Кихён в моей квартире. Его глаза блестели, но отливали нотками страха. Молча пропустив его в кухню и поставив чайник, я кивнула головой намекнув на то, что слушаю его внимательно. На столе передо мной появился телефон и открытый диалог. С тем самым Ли Минхёком. И сообщение от него, которое гласило: «Где ты там живёшь? Я могу приехать.» Я всё ещё молчала и посмотрела в глаза Кихёну, который смотрел на меня с надеждой на помощь? Или на что. Я не знала, что ему отвечать, ведь этот Ли Минхёк не был мне особо знаком, да и Кихён вёл себя с ним достаточно странным. Я лишь сказала, что волнуюсь, но решение останется за ним. Мы остановились на том, что тот приедет, но встречать его на вокзале мы с Кихёном будем вдвоём. Сам Мин кстати из Пусана. Я не буду останавливаться на каких-либо событиях качающихся наших жизней и сразу перейду к тому долгожданному дню, когда приехал Минхёк. Ки был взволнован, а уголки его губ были приподняты и не опускались на протяжении долгого времени. Я же была серьёзна и лишь следовала за ним. Но знаете, на вокзале я увидела довольно симпатичного и милого молодого человека. Он был вежлив. Представившись и дав Кихёну распрощаться со мной отправился куда-то с ним. Он должен был пробыть у нас две недели. Парни гуляли по городу, ходили в кино, кафе или просто залипали дома в видеоигры. В среду они даже приходили ко мне. Я заметила, что Минхёк вёл себя странно. Он наблюдал за каждым движением Ки и иногда даже старался повторить. Я не стала придавать этому внимания в тот момент. В четверг мне нужно было отправиться в другую часть города к своему другу Хёнвону. Он был старше и помогал мне с учёбой и будущим поступлением в институт. Кихён знал его и любил подшучивать надо мной. Узнав куда я еду в четверг он рассмеялся, но я улыбнувшись лишь ударила его в бок. Я всегда немного презрительно относилась к четвергам. Этот, кажется, был худшим в моей жизни. Кихён рассказал мне об этом дне сам. Оставшись в квартире вдвоём, парни сели смотреть фильм. Но в какой-то момент Минхёк начал водить пальцем по коленке Кихёна, на что тот быстро обратил внимание и хотел бвло дёрнуться, но старший заметил это быстрее. Ударив его в живот, Мин быстро потянулся к своему рюкзаку из которого в два счёта достал какие-то тряпки и верёвки. Кихён ощущал слабость и не мог шевелиться из-за сильного удара. Воспользовавшись этим Хёк сорвал с младшего рубашку и стянул джинсы, откинув всё непонятно куда, Мин стал связывать руки Ки, чтобы он не помешал ему, да ещё вдобавок он завязал ему глаза. Кихён хотел закричать, но его губы накрыли мокрым и пошлым поцелуем, проникая языком без всякого смущения. Даже через поцелуй чувствовалась эта безумная улыбка, которая явно не предвещала ничего хорошего. Наконец, разорвав поцелуй Мин двинулся ниже, лаская языком тело парня. А после прикоснулся языком к головке полового органа Ки. Немного поиздевавшись Минхёк взял уже вставший член в рот и стал на него насаживаться быстрыми движениями, заставив Кихёна буквально стонать от удовольствия. Закончив, он вновь прильнул к губам и поцеловал младшего, но на этот раз уже мягче. Но Минхёку нужны были крики. Ему нужна была боль. Вновь он воспользовался слабостью Кихёна и пока тот отвлёкся, он перевернул его на живот и вошёл двумя пальцами, но Кихён старался не кричать, ведь он понимал, что это придаст парню эстетическое удовольствие, в чём будет обделён сам он. Но это было ошибкой. Поняв, что так он не добьётся даже малейшего крика, Мин вошёл уже членом. Его движения были быстры, толчки грубы, а крики младшего раздаются эхом по всей комнате. В глазах накапливаются слёзы, но когда старший задевает простату, они льются ручьём и парень начинает просить о помощи, но Хёк не приступен. Он уже сошёл с ума, это ты довёл его. Как бы глупо, как бы странно это не звучало, ты довёл его своей скрытностью, своим холодом. Сделав последнее движение Мин выходит из ослабевшего, будто мёртвого тела и падает на кровати заливаясь смехом. Кихён же пытается встать, но его попытки тщетны. Вдруг встаёт Мин и удаляется куда-то. После он возвращается и хватая Ки за руку, тащит его в ванную запирая там, а после кинул под дверь младшему ручку и бумажку со словами:"Прощайся». Кихён понял это правильно. Он рассказал всё мне. А после он попрощался со мной. Через минут пятнадцать в ванную зашёл старший, выкинув из двери записку, он стал наполнять ванную, стоя с ножом в руке. По его щекам стали стекать слёзы. Ки не верил своим глазам, не понимал, правда это или он просто давит на жалость. «Это не я. Прости, Кихён~ни… Я полюбил тебя с первых дней нашего общения. Но в какой-то момент мной будто начал управлять сам сатана, я не понимал себя, своих чувств. Мне больно. Я причинил эту боль и тебе. Прости.» Это была записка Минхёка. Предсмертная. Утром я нашла в квартире две записки и два окровавленных тела. Знаете, видимо сумасшествие передаётся половым путём. Мне хочется смеяться от этих глупых мыслей, но последними словами в записке Кихёна были:"Знаешь, а это счастливый конец моей недолгой истории.» Кажется, в тот момент я сама сошла с ума, но меня спасли. Я была не одна. Меня не успело поглотить одиночество. Я умерла морально, но осталась физически. Знаете, в какие-то моменты своей жизни ты понимаешь, что как раз-таки эта моральная смерть хуже самой обычной.