Все для нее

В многомиллионном городе кипела жизнь. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Просто после маленьких городков и деревушек, которые за короткое время довелось посетить Бураку, родной мегаполис казался кишащим муравейником. Даже ночью, когда он вернулся, на дорогу к дому пришлось потратить намного больше времени, чем обычно. Стояло лето, пора отпусков и активного туризма, и оттого на дорогах Стамбула в любое время суток было крайне оживленное движение. Никогда прежде его не раздражала бурная жизнь города, а вот теперь безумно хотелось тишины и покоя. Нет, не так... Хотелось поскорее вырваться из родного города и оказаться в совершенно другом месте: там, где он нечаянно оставил свое сердце. Если бы не работа, он и раздумывать не стал бы — последовал следом за ним, но по условиям контракта у него на эти дни были назначены очередные съемки рекламного ролика торговой марки «Pepsi». Близился месяц Рамазан, когда все правоверные мусульмане соблюдают строгий пост, и рекламу снимали, ориентированную именно на него. Нельзя было забывать и о подготовке к съемкам нового фильма. Еще не была сформирована съемочная бригада, предстояло выбрать окончательное место съемок из тех, что присмотрел Бурак во время своей поездки, не за горами был кастинг. Во время встречи с Танером Эльханом они обсудили, сколько времени потребуется, чтобы отснять весь материал (с учетом капризов погоды и личного фактора), назначили оптимально вероятное время выхода фильма. Решили, что их фильм должен выйти на экраны к концу января будущего года. Название «Простая любовь», задуманное изначально, уже претерпело немалые изменения и трансформировалось в «В ожидании рая». Но и это был лишь рабочий вариант, который еще не однажды мог подвергнуться изменениям. Он ехал в офис. Настроение было великолепным: утром, во время перерыва на съемочной площадке, они с Фифи долго говорили, и по ее голосу Бурак догадался, что ей уже не терпится вернуться. Не обманывала, когда говорила, что не может долго пассивно отдыхать. Хотя пассивно — это не про его малышку. По ее словам, она целыми днями то плавала, то играла в гольф, то занималась в тренажерном зале. Когда Бурак спросил ее, не хочет ли она, чтобы он приехал к ней вечером, она заверила его, что уже сама собирается возвращаться, и пообещала приехать следующим вечером. После их разговора он еще наткнулся на один твит, явно адресованный ему: «Тот, кто будет жить рядом с Фахрийе Эвджен, не умрет никогда. Ее улыбка продлевает жизнь, братец!» Хотелось петь, и он включил погромче радио. По дороге застрял в пробке, что было довольно привычным в это время суток на участке дороги, по которому он ехал. Вдруг заметил, что его снимают. Это были не просто зеваки или поклонники его творчества — профессиональная камера выдавала журналистов. Было заметно, что им хочется с ним пообщаться. Бурак посмотрел вперед: машины стояли неподвижно. Он приоткрыл окно. - Добрый вечер, - улыбнулся он не ожидавшим такого радушия журналистам. - Добрый вечер. Вы кажетесь усталым, Бурак бей. - Работа. С утра снимался в рекламе, теперь еду в офис. - Что вы можете сказать на заявление Джейлан Чапы о том, что несмотря на ваше расставание два с половиной месяца назад, вы продолжаете обвинять ее в ревности? Подобные вопросы изрядно надоели, но даже они в этот день не могли омрачить его настроения. - Теперь у каждого из нас своя дорога. Отныне нам нет никакой возможности быть вместе. Все кончено. - Как бы вы отнеслись к предложению сняться в мелодраме? - Я с вниманием отношусь к каждому предложению. Если представится возможность сняться в красивом хорошем фильме о любви, то я с удовольствием соглашусь. Посчитав на этом их разговор завершенным, успешный актер пожелал репортерам удачи и снова стал настраивать радио, которое пришлось приглушить, пока они вели беседу. Когда нашел мелодию по душе, сделал погромче и, тут же позабыв о журналистах, стал подпевать словам песни «Любовь откуда и куда», чем немало озадачил работников СМИ, не понимающих, почему человек, недавно расставшийся с возлюбленной, с явным воодушевлением поет о любви и выглядит при этом абсолютно довольным жизнью. День, когда приезжала Фахрийе, получился суетным и беспокойным. Хотелось сделать ей приятное, но, уверенный в том, что она не захочет сразу из аэропорта ехать к нему, Бурак все сюрпризы постарался сделать возможными в ее доме. По дороге в аэропорт пришлось поволноваться: где-то впереди случилась авария, и образовалась длинная пробка. Бурак опаздывал ко времени прилета самолета, на борту которого летела Эф. Нервно постукивая пальцами по рулю, он пытался что-то напевать, но положительной динамики к общему настрою это не добавляло и, что было особенно неприятно, к намеченной цели его не приближало. Зато приближалось время приземления самолета. Бурак достал телефон и написал сообщение для Эвджи, чтобы она, когда окажется на земле и включит свой телефон, сразу могла узнать о причине его задержки. Подумав немного, он снял на камеру плотную пробку из машин за окном и тут же отправил ее на свою страничку в Твиттер. Пусть посмотрит его любимая девочка, как его зажали и не хотят пускать к ней. К счастью, место аварии вскоре удалось миновать, и он довольно быстро домчался до аэропорта. Фахрийе только-только успела перекусить в одном из ресторанов аэровокзала и выходила из здания, когда он собирался в него войти. Была уже глубокая ночь, но поток пассажиров казался неиссякаемым. Пользуясь общей сутолокой, он подошел к ней близко-близко. Когда встречались их глаза, слова были неуместны. Глазами можно было сказать и передать так много, сколько не передать самыми красивыми словами. Особенно если это глаза любимого. Ее любимого. У него были такие живые глаза — каждая эмоция считывалась легко и без подсказки. «Я люблю тебя. Я так долго тебя искал. Ты звезда моя, радость каждого утра, счастье каждого вечера. Моя единственная». От его признаний слезы наворачивались на глаза. И тут же маленькое темное облачко набегало на его лицо, глаза смотрели настороженно: «Тебе плохо? Что случилось?» Но одна лишь успокаивающая улыбка на ее губах, сияние глаз, усиленное блестевшими в них слезами: «Нет-нет, все хорошо. Как же я люблю тебя!» - и вот уже снова его глаза лучатся неземным счастливым светом. - Как долетела? Не страшно было? - Не поняла. Уснула. - Поехали? - Ага. По пути к машине поинтересовался: - Как отдохнула? - Просто волшебно. Все благодаря тебе. Спасибо за подарок. - И все? Только спасибо? - наигранно оскорбился он. - Я и забыла, что ты корыстный, - рассмеялась девушка. - Что пожелаете, мой господин? - уже у самой машины склонилась она в шутливом поклоне. - Тебя, проказница. На завтрак, обед и ужин. Продолжая смеяться, эта шалунья отказалась сесть на переднее сиденье. - Не хочу отвлекать тебя от дороги, - мотивировала она свой отказ, озорно сверкнув глазами. - Не капризничай, Фифи! - Бурак свел брови, но его напускная суровость снова лишь рассмешила девушку. А когда она смеялась, он не мог на нее сердиться. Так она и устроилась на заднем сидении машины, прямо за ним. Как оказалось, в этом были свои преимущества. Она то и дело касалась его плеча рукой или даже проводила по волосам, чем доставляла ему небывалое удовольствие. - А какая прическа будет у твоего героя? - вдруг задала она вопрос, в очередной раз запустив руку в его отросшую шевелюру. - А ты какую бы хотела? - Прическа Кямрана тебе, конечно, очень к лицу, но для простого парня, в роли которого ты предстанешь, она слишком аристократична. Тебе не кажется? Надо что-то попроще. - Не могу с тобой спорить, моя отрада, - и воспользовавшись моментом, поцеловал пальчики, опустившиеся на его плечо. - Ах! - с досадой воскликнул Бу, снова заметив на пути пробку. - Что за день сегодня? Снова придется стоять. - Тебе не терпится высадить меня из своей машины, мой господин? - ручка Эф снова погладила плечо Бурака, заметно ослабив его раздраженное состояние. - Мне не терпится доставит скорее до дома мою ханым, чтобы она могла отдохнуть с дороги. - Да я и не устала вовсе. - Правда? - спросил он и многозначительно прищурился, с лучезарной улыбкой посмотрев на нее в зеркало заднего вида. - Это меня радует. Эф цыкнула и сверкнула на него глазами. - Ты еще о чем-нибудь можешь думать? Неугомонный, - она убрала свою руку с его плеча. - Еще посмотрим, кто из нас... - подмигнул Бурак, и в это время сзади послышался нетерпеливый гудок: можно было ехать, сделав вид, что он не заметил возмущения своей пассажирки. Однако вскоре снова пришлось остановиться в ожидании, пока тронется застывший поток машин. От нечего делать Фахрийе сначала считала машины, потом зачем-то попросила у Бурака его телефон и стала фотографировать дорогу через стекло, просунув свою руку под его рукой. Сделав несколько снимков, отдала телефон хозяину. Одна их фотографий показалась мужчине любопытной и он выставил ее на своей страничке в Твиттере, в пару к первой, выставленной по дороге в аэропорт. - И зачем ты это сделал? - поинтересовалась девушка, через плечо наблюдавшая за его манипуляциями. - Фото же неудачное. - Да? Не заметил. Это наше первое неформальное совместное фото. Пусть будет. - Что ты выдумываешь? - девушка вернула себе телефон и стала рассматривать полученную нечеткую фотографию. Конечно, она легко увидела в отражении лобового стекла и любимого мужчину, и саму себя, а увидев, звонко рассмеялась. - И правда. Вот это шарада так шарада. - Для кого? - Для всех желающих. Думаю, тех, кто увидит на твоей страничке это фото, оно поставит в тупик. Веселье Эф отвлекло Бурака от проблем на дороге, а большего ей и не надо было. В подъезде ее дома творилось что-то невероятное. На каждом этаже висели плакаты с ее изображением и словами приветствия, а вдоль лестничных пролетов стояли букеты цветов. Эф никогда не замечала за своими соседями подобной любви к себе и потому справедливо предположила, что это дело совсем других рук. Тех, что теперь бережно поддерживали ее сзади. Она обернулась и встретилась с сияющим взглядом любимых глаз. - Ты такой романтичный. Но зачем же в подъезде? - Прости, я не мог попасть в твою квартиру. Пришлось украсить подступы к ней. - Куда же я дену такое количество цветов? - Я подумал, что в отсутствие хозяйки все букеты в твоей квартире уже завяли, и их надо будет выбросить. Тут есть из чего выбрать им на замену. А те, которые тебе не понравятся, можешь оставить прямо здесь, - Бурак обвел рукой растительное роскошество, делавшее рядовой подъезд дома похожим на ботанический сад. Уже в квартире мужчина порадовался отсутствию в доме кошек, на время отпуска хозяйки переехавших к ее родителям. - Хорошо, что их сейчас нет. Помнится, они страшно ревновали тебя ко мне. - Когда это было... Они уже привыкли к тебе и полюбили. - Не помню такого. Они всегда смотрят на меня с подозрением. - А ты покорми их хотя бы раз, и станешь их другом навеки. Бурак подхватил Фахрийе на руки и закружил по комнате, с нескрываемым удовольствием слушая переливы ее смеха, после чего остановился, не выпуская из рук, потянулся к ее губам и начал жадно целовать. - Поставь меня, - с удовольствием отвечая ему, тем не менее попросила Эф, - тяжело ведь. - Знаешь, что такое тяжело? Тяжело, это когда тебя рядом нет. Он вернулся к прерванному занятию. Оно было куда приятнее любых разговоров. Ужасно мешала одежда. Пусть ее было и немного, но хотелось поскорее от нее избавиться. Чем он тут же и занялся, прислонив свою драгоценную ношу спиной к стене. Эф, до этой поры с азартом отзывающаяся на его ласки, вдруг начала сопротивляться. На его непонимающий взгляд она ответила, что безумно хочет принять душ. - Душ? - переспросил он многозначительно. - Хорошо, пусть будет душ. Он, перехватив ее поудобнее, отнес в ванную комнату, поставил в душевую кабинку и продолжил раздевать. Она попыталась воспротивиться его рукам и даже высказала законное, как ей показалось, желание остаться одной, но не тут-то было. - Даже не думай, - покачал он головой, - я тоже хочу помыться. - После меня не успеешь? - Ц... - одним только звуком да предостерегающим взглядом выразил он свое категорическое несогласие, - с тобой. Не говоря больше ни слова, он скинул майку, стянул джинсы и, не дав Фахрийе опомниться, вошел к ней и плотно закрыл выход из кабинки, где сейчас же полилась вода. Оставшаяся на ней одежда вскоре оказалась выброшенной на пол ванной комнаты. Шум воды приглушил все другие звуки, способные смутить неискушенное ухо, а запотевшие прозрачные стенки никому постороннему не позволили бы увидеть, как увлеченно и самозабвенно мужчина с женщиной предавались водным процедурам. Чуть позже, Фахрийе, от подмышек до колен завернутая в полотенце, но с босыми ногами, стояла посреди ванной и старательно прятала взгляд. - Фифи, посмотри на меня. - Я не могу. Ты специально смущаешь меня. Вот зачем ты вместе со мной в душ полез? - бросила она на него лишь один возмущенный взгляд и тут же снова опустила глаза. - Тебе не понравилось? От этого вопроса, казалось, покраснели даже ее волосы. Эф тут же захотела повернуться к нему спиной, но Бурак не дал ей такой возможности. - Не убегай. Что тебя смущает? Этого не нужно стесняться. - Я не привыкла к такому. - Привыкай, - Бурак привлек ее к себе, так и не добившись, чтобы она подняла голову, и губами прижался к ее макушке. - Ты привыкнешь. А сам думал о том, что же это за человек был с ней (и ведь достаточно долго был), если не смог научить ее любить с удовольствием, не дал понять, какой она на самом деле бриллиант, не вселил в нее уверенность в себе и гордость за то блаженство, что она способна дарить своему мужчине. - Ты сокровище мое. Знала бы ты, каким счастливым меня делаешь. Как же ему хотелось определенности. Чтобы не уезжать по утрам от нее, а жить общим домом, общими заботами. Одной семьей. Утром Бурак с упорством козерога приступил к важному разговору. - Фахрийе, моя Фахрийе! - он взял ее руки в свои, чтобы можно было смотреть в лицо друг другу. - Может, мы уже дадим имя нашим отношениям? - Почему ты так спешишь? - Я хочу каждый день засыпать с тобой и просыпаться. Хочу жить твоей жизнью, и чтобы ты жила моей. Хочу детей. Хочу, чтобы весь мир знал, что ты моя. - Разве тебе недостаточно того, что об этом знаем мы с тобой? - очевидно, услышав только последнее предложение, сказанное им. - Фифи, я хочу, чтобы вместе с нами радовались и наши родные. Позволь моим родителям встретиться с твоими, чтобы посватать тебя. Сомнение прорезало морщинками высокий красивый лоб девушки, но даже с ними она была само очарование. После долгих раздумий она все-таки согласилась. Тогда они уже совместно решили не затягивать со сватовством, потому что через два дня начинался пост. Окрыленный согласием Эф, Бурак даже не стал завтракать и с легким сердцем оставил ее дом: пусть любимая наконец-то отдохнет. Наметив для себя целую серию важных переговоров, по дороге позвонил родителям и своему пиар-менеджеру. С Фаиком договорился о скорой встрече, а родителям пообещал приятный сюрприз. Уж если начинать новую жизнь, то кардинально. Эвджи была права: пора было готовиться к новой роли, - и Бурак еще до встречи с Фаиком отдал свою голову в руки мастера, чтобы тот избавил его от излишков волос. С короткой стрижкой он не то чтобы больше нравился себе, но с ней ему однозначно было легче: утром приходилось тратить намного меньше времени на укладку непослушной растительности. - Доброе утро, - за руку приветствовали друг друга Бурак и Фаик, встретившись через полтора часа в прибрежном кафе "Chef Mezze". - Что-то ты подозрительно сияешь, - счастливый вид молодого человека не мог остаться незамеченным под пытливым взглядом его менеджера. - Все скажу. Но давай для начала позавтракаем. - Что же нимфа, от которой ты сбежал, не накормила тебя? - Фаик, запомни, - дружелюбно, но твердо остановил его Бурак, - о моей женщине больше так не говори. Лицо Эрдемли застыло. Раньше в разговоре с ним молодой человек и сам спокойно мог сказать какую-нибудь вольность в адрес своей бывшей подружки, и вдруг такие перемены... Тем не менее проявить какие-либо эмоции после слов Бурака он не посмел, хотя удивление так и пыталось вырваться наружу. Мужчине потребовалось некоторое время, чтобы взять себя в руки и уже спокойно продолжать разговор. Обстоятельно обсудив все намеченные вопросы и плотно подкрепившись, мужчины разъехались. - Фаик, - окликнул Бурак своего собеседника, - через три дня, не раньше, - напомнил он о чем-то, известном пока только им двоим. - Я запомнил, - позволил себе улыбнуться Эрдемли.