Сердце под снегом.

Девушка открыла глаза от луча солнца, ложащегося на лицо, только что буквально ей снилось его лицо и очень хотелось сейчас увидеть Артёма, опирающегося на руку, когда его волосы случайно упадут ей на лоб и он с улыбкой скажет: — Доброе утро принцесса. Но Кира открыла глаза, села. Шатена не было в комнате. Девушка потянулась, посмотрела на часы. На завтрак у неё ещё было полчаса. За завтраком Сменкина вновь была в своих ночных раздумьях. — Эх, опять в мечтах витает. — Илья поставил кружку на стол, поцеловал жену и сына, уже не пытаясь отрезвить Киру, и пошёл в прихожую. Дверь щёлкнула. Повязав новый чистенький фартучек Паше, что-то щебечущему, Огненная приблизила кружку к губам. И посмотрела на Киру, взгляд которой был направлен куда-то за пределы этого мира. Она сидела, не беря даже кружку, а смотря полуприкрытыми глазами, каким-то взволнованным взглядом из-под ресниц перед собой, подперев одной рукой щёку. — О чём задумалась? — Улыбнулась ей Муромова. — А? — Встрепенулась адвокат и тут же натолкнулась на хитрый блеск искрасна-карих глаз. — Ничего. — Ответила Кира и откусила уголок печенья, в голове её возник образ Артёма на сцене, как красиво тот тогда играл на своей гитаре и пел и как в конце вечера они танцевали в том закрытом клубе… Стоп! С чего это такие мысли? — по её ногам неожиданно скатился собственный кейс, раскрывшись, из него выпали и разлетелись все листочки бумаги. Сменкина принялась их собирать. — Оно и видно, ну ладно, вечером расскажешь. — Помогла бы лучше. — Буркнула девушка, отчётливо сдерживая странную краску на щеках, лицо просто пылало, а мысли метались в голове будто стайка птиц. — Сейчас помогу. Пашка тут же спрыгнул со стула и принялся делать из документов себе самолётики, носясь и рыча по всей кухне. — Ну вот — всплеснула руками Кира, распрямившись. — Теперь он будет играть и я точно опаздаю на работу. — Начальник должен немного опаздывать. Не твои слова поначалу были? — Улыбнулась ей Алёна. — Мишины. — Ответила Кира, вспомнив. — Дай мне это, маленький, ты моя умница. — Огненная погладила сына по голове, взъерошив пшеничные волосы, дала ему сушку. — Вот и всё. — Отдала «самолётики» Кире. — Как у тебя всё просто. — Брюнетка вздохнула на её улыбку. — Ну не хмурься. — Улыбнулась ей подруга и обняла. — Иди. — Сменкина посмотрела на часы и выскочила из кухни: — Алёнка! Я опаздываю! — Девушка рассмеялась, сынок, запихав в рот сушку целиком и став от этого похожим на хомячка, повернулся к маме. Кира доехала довольно быстро, но не до работы, … а до пробки, останавливалась она неподалёку от городского парка, сегодня солнце и она не против мороженого, вот почему-то вдруг. Девушка направлялась уже вдоль милой каменистой аллеи, окружённая стройными берёзками, что так ещё и не проснулись от долговременной зимы, ведь и после масленицы она всё ещё преобладает над их городом. Сменкина села на скамейку и вдохнула тёплый воздух, пролетевшего мимо ветерка. Кира вспомнила, как однажды они с Димой вместе ели мороженое с двух сторон, прямо на этой лавочке! От мысли девушка невольно улыбнулась. Артём посмотрел в небольшой просвет между жалюзи окна, как всегда думая о ней, пропустив, как вбежали в зал маленькие ножки, вспоминая тот сон, где они стояли вместе у дерева, их дерева из такого далёкого, но родного прошлого, дерева, под которым когда-то встречали каждый дождь, думая о чём-то своём и не сидя дома, как сквозь этот поток услышал: — Доброе утро, учитель! — Артём с улыбкой обернулся, хлопнув в ладоши, белый пояс его кимоно подпрыгнул в такт лёгким шагам парня к своим ученикам. Дети по сигналу выстроились в шеренгу по периметру зала и все разом поклонились друг другу. — Сегодня у нас… — начал урок парень, слушая тёплый ветер, шальной струйкой влетевший в распахнутое окно, закрытое лишь жалюзи. А девушка по-прежнему сидела в парке, так и не в силах очнуться от своих мыслей. Мысли так и гудели в голове, будто рой растревоженных пчёл, мешая сосредоточиться на том, что рабочий день вообще-то никто не отменял. Кира также, неожиданно вспомнила и тот первый момент, как он сбил её с ног и все бумаги разлетелись, как она лежала на спине, потеряв не только документы, но и сама затерявшись в этих волшебных зелёных глазах. А он сидел рядом, практически на ней, такой растерянный — Киру вновь пробирала улыбка. — Сам ничего не понимая, смотрел на неё, когда оба очнулись, она изобразила безразличие, что всегда умела очень хорошо, а он подал руку, помогая ей подняться. А потом, … дочь… Неужели он и правда хотел от неё дочь? Но сколько бы Сменкина не угадывала тогда его мысли, ещё в детстве, а он угадывал её, тем не менее, Кира и предположить такого не могла, что Арт, Этот Арт, ленивый игроман, который сам ещё ребёнок, мечтал о собственном ребёнке, да ещё и от строгого вора, какой он лишь её и знал, ведь Кира слишком редко давала себе слабость, показывая ему себя настоящую. И всё же… — О чём я думаю? Это было в прошлом, а сейчас у меня есть… — и вздохнув, девушка опять куда-то «улетела», а тот самый мороженщик неподалёку с улыбкой наблюдал за ней, думая, что она получает такой детский восторг от его мороженого. Перед внутренним взором предстал Дима, всегда в строгом выглаженном костюме, с такими милыми рыжими вихрами, что как не причёсывай, всё равно торчат ёжиком около темечка и по вискам, в этом он похож на Арта. Ну вот, опять Арт, эти двое. Сознание будто мечется между ними. Нет, нет, это глупость. Только Дима. Какие у него красивые, завлекающие, будто намагниченные от природы зелёные глаза, прямо как у… стоп, хитрые, он напоминает ей настоящего чародея из сказок. Тогда, в тот год, на этой лавочке, когда похолодало не только внутри от мороженого, но и снаружи от осеннего ветра, он обнял её своей курткой и притянул лишь ближе, это был их первый поцелуй, всё кажется так недавно, а ведь они давно знакомы и через многое прошли вместе, но всё же… Девушка опускает глаза, стыдясь ощущения, что будто ей чего-то не хватает в Диме, какого-то… безумия, этой непредвиденности, того, что нельзя предположить, как… как в Арте. Да, именно так с ним и было. Мещеряков — человек сюрприз, каждый день она не знала, что он учудит сегодня и потому с нетерпением ждала этого нового дня, когда утром он скажет в школе: — Доброе утро, Кира. — Ты опоздал! — И она строго посмотрит на него, а он… он обязательно сделает что-то, чего она совсем не ожидает. Может вздохнуть от усталости, пойти мимо, может тут же упасть, даже уснуть может прямо на месте, не отрываясь от стены, может предложить ей погулять ни с того ни с сего, а может… может подарить ей такую тёплую, особенную улыбку и тогда ей уже не страшны никакие грозы. Перед глазами промелькнула его улыбка, как он подмигнул ей, держа Пашку на руках и давая ему бутылочку, а она ушла на свидание тогда, в кино, с Димой. Вспомнила, с каким отчаянием, через вырывающиеся слёзы она писала ему последнее письмо, решив уйти, а через столько лет узнала, что он даже не читал его, а лишь безуспешно её искал. Вспомнила, как поехала в Россию, лишь бы подальше от него, а теперь, а теперь боль прошла и остаться должны были лишь воспоминания, но даже все ночные размышления лишь завели девушку в тупик. Ещё бы, два парня. Вспомнила улыбку Димы и как Арт отдыхает, заложив руки за голову с прямыми ногами, а Коломин с прямыми руками в стороны, а одна нога на другую всегда положена, а потом он как кот смотрит на неё и резко притягивает к своей груди, целуя в лоб. Артём бы никогда не осмелился. Мещеряков делает иначе. Он нежно и как-то боязно касается её головы, заправляет ей прядь за ухо и просто наклоняет на себя, утыкаясь лицом ей в волосы, и жмурится, так сладко, будто бы котёнок. Так и охота погладить его. Но Дима предсказуем в своих действиях, а Арт нет. Кира вновь улыбалась, вспоминая, как потерялась в тот миг, когда Дима ударил её, а он… взялся ниоткуда — из кухни, с молоком на губах и защитил её. Этого от Арта она совсем не ожидала. И тут же в мыслях всплыло как Дмитрий признался ей, что любит, как стоял за окном её работы на коленях в снегу, вокруг него были свечи в форме сердца, а в руках огромный плакат: «Моё сердце для тебя». Сама же Сменкина в смущении и шоке стояла с охапками цветов у окна и смотрела на его улыбку, на него самого в этом пушистом снегу… Арт… — сердце сжалось. Кира вспомнила, как оставила его, сначала в магазине на коляске среди порошков и отбеливателей и как она могла вспомнить про покупки, но забыть про друга… эх, а как она могла умудриться забыть про него, когда он битый час ждал её на улице, замерзая на лавке?! Она была благодарна, что Дима помог, а потом целовал её, успокаивая, но сердце девушки забилось снова лишь тогда, когда любимый друг открыл глаза, смотря на всех сквозь свои заснеженные ресницы и она, не зная, что и делать, подала ему стакан чая с малиной, но рука дрогнула от его чистой улыбки на побелевших губах от холода и чашку ему передал Дмитрий. Неожиданно её полностью захватила картина, а ведь он и не заметил тогда… она переживала, что Дима пропал и когда выходила подавленной из кухни, он и не знал, как согрел её, дав силы лучше всякого чая и разговора, ведь она увидела, как юноша сосредоточенно смотрел на экран её сотового, безостановочно вызванивания Коломина и на лице Арта было реальное волнение за неё, за её судьбу и счастье, реальные чувства. А сколько раз он спасал её, однажды, будучи без формы вора, гуляя в одиночку у обрыва и наклонившись посмотреть на что-то блестящее в воде, девочка сорвалась, но неожиданно её полёт был разделён, этот сумасшедший, глупый мальчишка, что они успокоили с потери матери только недавно, схватил её, прижал к себе и вот уже оба в воде, она вся мокрая и недовольна, а этот… смеётся и улыбается ей во все тридцать два зуба, ещё и синяк на локте набил, защитив её от удара об дно неглубокого ручейка, впадающего в речку неподалёку. И до сих пор с каждым днём этот парень удивлял её всё больше и больше… а сейчас… Кира вспомнила свой сон и из этого воспоминания, подперев голову и мило улыбаясь, он так искренне смотрел на неё, будто нет для него никого дороже, говоря ей: — Доброе утро, принцесса. Сменкина посмотрела полу-мечтательным взглядом в голубое небо, по которому бежали облака и слизнула мороженое, чуть не потёкшее по руке. Улыбка Коломина, его лисьи зелёные глаза, так он всегда смотрит на неё, когда желает поцеловать. У Арта такие же, но спокойные, серьёзные. И Арт всегда со своей гитарой и неизменной тетрадкой за ремнём брюк, в крапинку от пролитого вина, да затупившийся карандаш, а у Дмитрия всегда строгий костюм, либо рубашка, куртка и тёмные джинсы, а в кармане, независимо где, платочек и паркер. Дима — он идеален. И тут же холод пробирает до самого позвоночника, вовсе не от мороженого, она помнит его глаза и тихое своё имя, как испугалась за него, когда он засыпал там, на этой скамейке у её работы, трясла его и звала, но он тут же и уснул, хорошо, что Дима и Роман Костяков с Максом помогли его дотащить до машины, но как же сердце за него переворачивалось внутри. Она не могла, не может и никогда не сможет потерять его и отказаться от него, если у них с Димой будут дети, Артём обязательно должен быть рядом, с Димой они станут друзьями и Мещеряков будет помогать им в воспитании ребёнка, как помогает с Пашкой, а Коломин смирится, потому что никто кроме этого парня — Артёма Мещерякова никогда не сможет поддержать её так, как может только он один. Лучший друг, самый-самый лучший. Девушка мечтательно вздохнула. И вновь воспоминания атаковали, совсем недавно, Дима так разозлился на Арта, когда был с той девчонкой, а Артём ударил его и наверное забил бы, если бы… если бы не заметил там её и не побежал за ней. Коломин иногда подонок, как и говорил Мещеряков, но ведь он тогда сам же успокоил её и отнюдь не настраивал против Дмитрия, а мог. Кира знала, что он небезразличен к ней, вспоминая, как первый раз Арт сорвался, тогда он выпил, конечно, но… и ничего не произошло, но всё-таки, он был таким, каким она не видела и не думала увидеть его никогда, нет, ну думала, но не так. И уж точно не при таких обстоятельствах. Кира Сменкина никогда не смотрела на мир сквозь розовые очки, но девушка, как и большинство, мечтала о счастье с ним, со своим любимым, когда-нибудь, но… не случилось. Она задумчиво подпёрла рукой щёку, доедая уже вафлю от мороженого, которое из-за всех этих воспоминаний казалось ей особенно насыщающим и вкусным. Кира вдруг вспомнила, что ни разу не смотрела на закат со своим парнем, обычно они его пропускали за своими свиданиями, а Арт, с ним всё было иначе. И луна и звёзды и закаты и воспоминания, всё это так… правильно и так к месту, словно он всегда знал что сказать ей, но лучше Сменкиной никто не мог знать, что у шатена нет ни теорий ни планов ни каких-либо алгоритмов в голове, в отличии от неё и Дмитрия, ему с этим проще, он и живёт налегке. Как же она ошибалась, не представляя, что Артёма атакуют самые серьёзные мысли уже давно, он хотел сказать ей о своих чувствах, но не мог только потому, что ждал, когда она сделает выбор своим сердцем и никогда не сможет быть таким счастливым, но будет счастлив за них, если она будет с Дмитрием и пусть сердце каждый день разрывается, но он не перестанет любить её, а главное, чтобы любимая была счастлива, а что будет с ним — совершенно не важно. Он переступит через себя и станет другом Димы, если она только подумает об этом. Он сделает для неё всё, жаль, что она не понимает этого. Но… — Артём открыл окно, вдохнув полной грудью, солнце игриво осветило лицо парня, урок закончился и юноша смотрел в небо, словно ожидая знака, но его как и всегда не было, что же, он будет ждать, ждать столько, сколько потребуется. Мещеряков закрыл окно, пришли новые ученики и второй урок школы боевых искусств начался. А ведь совсем недавно Дима шептал ей как любит, пока Арт сидел в шкафу, интересно, а что чувствовал он в этот момент? — «Ну вот, — она опустила руки между коленей. — Только этих мыслей мне сейчас и не хватало». — Посетовала адвокат. Кира начала вспоминать все те казусы дома, как злилась на Артёма и Диму и поняла неожиданно, что для каждого делает это по-разному, причём абсолютно. Но вспомнила и… как Арт сказал, что будет её платочком и плечом, на которое она всегда может опереться и Кира невольно понимала, что это так. Без него она не справится со всем этим напряжением, ведь бывший рыцарь, хотя… — она вспомнила как он поймал её на лестнице и как сиял этой мистической тёплой силой, как дрался в том переулке и сколько раз вставал на ноги, быстро поправляясь. Нет, он уже не просто рыцарь третьего уровня, он стал практически королём игры без самой игры, будто… подмастерье, точно, подмастерье Абрикосова. Интересно, как там они все? Давно не звонили. Может, . позвонить самой? Но снова эти мысли перелетели куда-то на задний план и сознание опять заполонили другие. А ведь той ночью она разозлилась на Артёма всерьёз. А он был таким искренним с ней и таким… растерянным. Она не могла понять этого, он сказал, что любит, но это же глупость, за что ему любить её? Такую ледяную деву, что раздавала только тумаки, лишь изредка раскрывая перед ним свою скорлупу и показывая порой нежную душу, но… это было так редко. Не мог он… и злилась ещё больше, отворачивалась от него, а он смеялся, но так тихо, словно не хотел обидеть её. Злилась, но скорее сама на себя, за то, что не могла понять его, а он понимал с полу слова, полу взгляда, даже наверное полу вздоха её — леди с каменным личиком. И снова в голове он и его гитара, поёт ей песни и маленькая кроха покачивается на ковре, она застыла в дверях и он подходит и смотрит на неё так… ожидающе, будто ребёнок на деда мороза и с таким счастьем, просто лучится им. А вот она уже улыбается Диме, смотрящему на неё в те же пол-оборота, что когда-то она смотрела на Арта, он такой же, какой была она совсем недавно, всего-то двадцать лет назад и некоторым привычкам она не изменила. — Вафля от мороженого полностью исчезает во рту и вот уже на пальцах… о, это же его платок, что шатен подарил ей на восьмое марта. Тогда вновь лежал снег. И поэтому помимо имени он вышил ей на уголке платка жёлтое солнце. — Хочу, чтобы солнце всегда светило тебе. — Ааарт… — как же нежно он тогда поцеловал её в щёку, так бережно, но глубоко и чисто, что ей очень хотелось когда-нибудь ещё это ощутить. Но попросить не решилась, хотя видела по его глазам, он ждал, ждал, что она скажет что-то, что не даёт ей покоя в этот момент, а именно его поцелуй, но… Артём лишь улыбнулся ей и все уселись за праздничный стол. Неожиданно перед Кирой промелькнул тот вечер, когда Дима не пришёл, а взамен пришёл Мещеряков, как он сражался за неё, как потом они весело болтали с её коллегами и как он мирил их с Димой, но девушка продолжала быть холодна, а когда Арт помог ей с делом в суде, Сменкина вдруг осознала, почему ночью шатен выходит из комнаты, а когда возвращается (уж ей ли не узнать его шаги), то от него остро и так пряно и приятно пахнет горячим чаем с травами, горячим потому, что когда ляжет вновь, посмотрит на неё и его тихое дыхание согреет лоб, как пар от кружки. — Спи спокойно, принцесса воровка. — Он отворачивается и засыпает до утра. В тот вечер Кира осознала жуткую несправедливость. Друг спит на холодном полу среди зимы и одеяло сверху, а камень под линолеумом снизу его не согреет, именно в тот вечер, сославшись на то, что он придумал хороший план и вроде как заслужил, пустила его к себе на кровать. Но если Дима… то Артём вёл себя даже как будто робко, хоть и осмелился обнять её, но спал каждый раз лишь на самом краю, отдавая ей больше пространства, но Кира знала, что спит беспокойно, а теперь, с его появлением, утром она всегда была укрыта, а ещё и открыв глаза, как и все члены дома, с раннего утра они все летели буквально на крыльях, на такие дразнящие и манящие запахи горячего завтрака с кухни, тоже каждый раз разного и непредсказуемого как этот парень. Когда девушка очнулась, укусив свой ноготь вместо мороженого, Кира вскочила. На часах, что располагались у фонаря в парке было уже девять тридцать. — Сколько же я просидела здесь! — Сменкина влетела в офис на всех парах, со всеми перездоровавшись на ходу, когда столкнулась с Михаилом и кипой документов в его руках. Рабочий ритм мгновенно захватил её. Но дома, когда Кира твёрдо решила выяснить свои чувства, и не методом тыка, а конкретным планом, войдя в «кабинет Мещерякова» — гостиную, девушка неожиданно упёрлась в преграду — руки шатена, не понимающего, для чего и почему она вдруг хочет… — Но… но почему? — Он держал её, уперев руки в плечи. — Мне надо проверить. — Кира немного приблизилась, тем не менее боясь, но он не шевелился, на лбу выступила капелька пота. Тогда Сменкина приблизилась ещё немного, перенеся руки с плеч ему на талию, но. её глаза словно говорили: не бойся. Бывший рыцарь не верил. Сама, сама позволяет… — Артём сглотнул и приблизился к ней, девушка просто закрыла расстояние между ними, мягко обняв талию друга, когда он неожиданно так дерзко поймал её губы, так невероятно и с такой силой, захватив словно до самого сердца, то отстранившись и уперевшись аж спиной в стену, слыша его быстрое и хриплое дыхание, Кира окончательно запуталась во всех своих эмоциях, чувствах и ощущениях. Девушка хотела сказать ему, чувствуя, что он ждёт. Но Сменкина, отчаянно краснея, только вышла, оставив его за дверью комнаты. Оставалось проверить Дмитрия, хоть девушка и знала, что такого при поцелуе никогда не ощущала с ним, но Кира ни за что не поверит даже сама себе без веских доказательств. Подхватив сумочку, она направилась в прихожую, с единственной мыслью: — «Ну держись, Коломин!»