Вопреки.

Вот и кончилась тетрадь, а повесть не дописана Прости меня, но... Клинт сидел на высоком обрыве, внизу тихо шумели волны, парень что-то быстро дописывал в толстой, исписанной до последней страницы, тетради. Он писал последние слова, которые, в общем-то, и не имели смысла, но Клинт просто отчаянно хотел запечатлеть этот момент, чтобы потом попрощаться навсегда. В этой тетради была вся его жизнь за последний месяц, все его чувства и переживания. В ней он злился, радовался, кричал о том, что виноват. За этот жалкий месяц, начало которого не предвещало ничего особенного, произошло столько событий, сколько не происходило за всю его жизнь. За этот месяц он познал радости любви, но также и горе потери. Почти на каждой странице было аккуратным, каллиграфическим почерком выведено имя Наташа. У парня был ужасный почерк, но это имя он всегда писал красиво и старался выводить каждую буковку. И было отчего. В начале месяца он всё-таки решился и признался Романовой, что любит её, что она запала к нему в сердце с того самого момента, когда он понял, что не сможет убить эту девушку. Он провалил то задание, единственное невыполненное задание, и даже, ни минуты не жалел об этом. Но вернёмся к признанию. Он волновался весь день, выглядел так, словно он боится всего, что движется, дёргался от каждого шума и пытался не смотреть на красные, оранжевые цвета, они напоминали ему волосы Наташи. В итоге, под конец дня, когда в здании почти никого не осталось, кроме пары сотрудников и охраны, парень нашёл девушку в тренажёрном зале. Она всегда тренировалась перед сном, говорила, что так она успокаивается, сбрасывает все эмоции за день и только тогда может заснуть. Он тихо подкрался сзади, но Романова не была бы агентом, если бы не заметила его. Она повернулась и только собралась спросить, что он тут забыл, но Клинт поспешно выпалил эти три слова: Я тебя люблю! И застыл, ожидая реакции, любой, начиная от громких криков и заканчивая уходом напарницы из зала. Но Наташа удивила его так, что после он даже смеялся над тем, как эта ситуация выглядела со стороны. - Я уже и не ждала… Сказала она тогда и мягко улыбнулась. Клинт посмотрел в её глаза и улыбнулся в ответ. Девушка никогда и никому не улыбалась. Никогда. Это была его огромная победа, он навечно запомнил этот момент. Её такие живые, задорные глаза и нежные, трепещущие губы. Дальше понеслось всё как по накатанной. Они вместе выбрали небольшой домик на окраине города, ближе к лесу и природе. Наташа любила природу, особенно бродить босиком по траве, тем самым она как будто возвращалась в детство, в Россию, где такие полянки с ромашками были, кажется, повсюду. Она любила свою Родину, скучала по ней, часто рассказывала различные истории, но никогда не признавалась, что хочет вернуться. Клинт тогда был самым счастливым человеком на Земле, он чувствовал это всей душей. Ему безумно нравилось засыпать, обнимая Наташу, до этого ласково поцеловав её в уголок рта, и просыпаться от дурманящего сознание аромата чего-то печёного. Девушка любила печь, хотя раньше об этом никто и не догадывался. У них была идеальная жизнь, идиллия в отношениях, на работе тоже всё было гладко, но в каждой бочке есть ложка дёгтя. И тут она тоже была. Дети. Клинт хотел детей, он мечтал услышать топот маленьких ножек по паркету и звонкий смех. Он представлял себе, что если это будет девочка, то чтобы волосы и глаза ей перешли от мамы, которая была невероятно прекрасной. Парень часто упоминал о детях, говорил, что хотел бы пару ребятни, осознание того, что Наташа может подарить ему его же частичку, приятно грело душу и сердце. Девушка сначала улыбалась, потом стала молчать, а после и вообще раздражённо перебивать парня. Она очень хотела детей, но не могла. Она просто не могла подарить Клинту такое счастье. Из-за сыворотки, введённой ей, она не могла иметь детей. И это просто убивало её. Тихо и медленно, но убивало изнутри. Они жили уже три недели вместе и вот, после очередного скандала на тему детей, Наташа не выдержала и сказала правду, она сказала ему, что она бездетная, что она бесполезна как женщина и разрыдалась. Клинт был в шоке, все его надежды рухнули как карточный домик. Он даже не сразу заметил, что девушка рухнула на пол и плачет. Спустя мгновение он бросился к ней и кое-как успокоил. В тот же вечер он поставил себе табу – больше никогда не разговаривать на эту тему. Он любил Наташу и даже если она не сможет подарить ему сына или дочь, он не бросит её. Любовь – это не обязательство, это чувства. После этого разговора прошло пять дней, девушка делала вид, что ничего не произошло, а Клинт подыгрывал ей. И вроде бы всё наладилось, и казалось, что жизнь снова станет счастливой, но нет, между ними уже было некое недопонимание и это разъедало обоих, но говорить на эту тему никто не собирался. На шестой день, после ссоры, Клинт по привычке сидел перед телевизором в свой выходной и лениво переключал каналы, по телевизору ничего хорошего не было. Либо мультфильмы, которые разрушили мозг своей нелогичностью, либо сопливые драмы, от которых так и хотелось пойти и застрелиться. Но тут на каком-то канале мелькнул ребёнок, который, как, оказалось, был на руках у уже немолодого мужчины. Он прижимал дитё к себе и рассказывал о том, что хоть ему и 48, но он безумно рад, что в его жизни появилось это чудо. Чудо звали Мия, девочка, которой было от силы три года, она всё время крутила головой и дёргала папу за уши. Клинт оставил этот канал и задумался над тем, почему кому-то всё, а кому-то только половину? Он безумно хотел детей, но обстоятельства были против него. Он так устал. Парень запутался в своих ощущениях и желаниях. - Клинт, я принесла… Донеслось от двери. Наташа испекла любимое печения парня и довольная спешила в гостиную, дабы порадовать его, но увидев, что идёт по телевизору и стеклянный взгляд Клинта, она лишь расстроенно выдохнула. Клинт поднял на неё взгляд, в нём было столько эмоций, что девушка не могла понять, как отреагировать. Он молчал и, кажется, даже не собирался заводить разговор. Она всё поняла и даже не произнесла ни слова. Осторожно поставив тарелку с печеньем на стол, Наташа развернулась и быстро вышла из комнаты, а потом также быстро вышла из дома. Вот так вот просто разрушилось их счастье. Парень ещё несколько минут гипнотизировал дверь, за которой недавно скрылась девушка. Он подскочил, когда хлопнула входная дверь, парень тут же бросился вослед, но Наташи уже негде не было. Он яростно вытащил телефон и позвонил на мобильный, но услышал только: Аппарат выключен или находится вне зоны действия сети. Он бросился домой, надеясь, что девушка уже там и просто выходила подышать. Но дома было пусто и прохладно, вместе с Наташей ушла эта непринуждённая, светлая атмосфера. Стало неуютно, казалось, что парню просто не хватало кислорода, Клинт стал задыхаться. Его накрыла паника, а потом, кажется, и истерика. Он долго бился головой об стену, пытаясь выбить оттуда всю дурь и эти неприятные воспоминания. Потом он просто упал на пол и незаметно для себя, за потоком криков и тихих стонов, он уснул. Проснулся он от ярко бьющих в глаза лучей солнца. Воспоминания вчерашнего вечера ярко пронеслись в голове. Клинт подскочил как ошпаренный и бросился в спальню, но девушка так и не появилась. Оббежав весь дом, он понял, что она так и не вернулась, правда, то, что вещи были на месте, вселяло небольшую надежду, что она вернётся, но агентам не привыкать бросать всё и уходить в новую жизнь, так что его надежда накрылась медным тазом. Даже не приводив себя в нормальный вид, он побежал на улицу. Сел в машину, завёл автомобиль и что есть мочи нажал на газ. Спустя несколько минут он уже был возле здания организации. Он двигался так молниеносно, а что-то такое было в его взгляде, что агенты расступались перед ним, давая дорогу, вопросы никто не осмелился задавать. Клинт ворвался в кабинет Фьюри, тот не был вовсе удивлён, он ждал его. Парень выровнялся, перевёл дыхание и как-то истерично спросил, где агент Романова. Фьюри прикрыл глаза, думая про себя, стоит ли говорить, что ещё вчера вечером Наташа попросила задание, да и как можно подальше. Фьюри размышлял о том, что может случиться, скажи он правду, Клинт просто ожидал, он знал, что требовать что-то от директора бесполезно. Прошло несколько минут, молчание затянулось, а в кабинете нарастало напряжение. В итоге, Фьюри пришёл к выводу, что пусть лучше они помирятся и продолжат задание вместе, чем разрушат здание ЩИТа из-за своих ссор. - Луизиана, Кроули, все подробности у агента Хилл, - неожиданно произнёс директор. - Спасибо, - искренне произнёс Клин и выскочил из кабинета, стараясь, быстрее найти Марию. В тот же день он отправился в Кроули, на душе было какое-то плохое, давящее чувство, но он лишь отмахнулся. Как оказалось, интуиция не обманула парня, в здании, где должны были находиться несколько агентов и Наташа, невозможно было находиться. Оно сгорело. Клинт был ужасно напуган и истерично искал среди трупов коллег такое родное лицо. Клинт вспомнил, что девушка боится огня, из-за детской травмы, когда её родители погибли при пожаре. Обойдя всё здание, он нигде не обнаружил Наташи, только мёртвые агенты, о которых он тут же сообщил в штаб. Фьюри послал самолёт за телами, они должны были похоронить их как героев. Это не нарушаемая традиция ЩИТа. Парень облегчённо выдохнул, он знал, что Наташа везде могла найти выход, она была неуловима. Осталось только ждать, когда она выйдет на связь. Бартон спустился с пятого этажа, заброшенного здания, на улицу. Он решил обойти здание вокруг, вдруг кто-то остался в живых. Он медленного шагал по периметру, когда вдруг его взгляд зацепился за что-то яркое. Сердце перестало биться. В голове крутилось только одно слово, которое он тут же крикнул: - Нет! Он отчаянно бросился к Наташе, вокруг её головы было много крови. Он сразу потянулся к шее. Пульса нет. Наклонился к сердцу, перестал дышать, прислушался, тоже ничего. Лицо исказила безумная боль, он сжал её холодную ладошку, повторяя извинения. По его щекам неминуемо текли слёзы, у него начиналась истерика, но он не хотел прекращать это. Он не хотел верить, не хотел видеть это безжизненное лицо, на котором больше не появится улыбка. Парень просто хотел сдохнуть. Лечь тут рядом с ней, таким же остывшим. Достать пистолет, приставить к виску и просто выстрелить. Просто. Выстрелить. Но он почему-то не мог, руки не слушали и нервно дрожали. Он кричал, гладил её по лицу, он молился, чего никогда не делал, бил себя по лицу, надеясь, что это сон. Но это была реальность, жестокая и удушающая реальность. Клинт потерял счёт времени, он не знал, сколько так просидел около неё, да и сидел бы дальше, если бы не чьи-то руки, которые аккуратно положили на плечи. Парень поднёс перемазанную в крови ладонь к лицу и вытер слёзы, он резко обернулся, позади стояла Мария. Она нервно улыбнулась ему и попыталась поднять его, но Клинт дёрнулся вниз, к бездыханному телу. Мария сожалеюще посмотрела на эту картину и быстро-быстро захлопала ресницами, она не должна плакать, каждый день кто-то умирает, она должна быть сильной и поддержать Клинта. Должна. Агент Хилл позвала медиков и попросила вколоть снотворное Бартону, тот безумно шептал что-то Наташе и даже не обратил на врачей внимание. Секунда и он уже лежит рядом. Как и хотел, но беда в том, что живой. Прошла неделя. Клинт всё это время находился лечебном центре организации ЩИТа. Он лишь молчал и делал вид, что жив, хотя внутри он уже давно умер и хотел, чтобы это было не только внутреннее ощущение, а реальное событие. Но, кажется, врачи предусмотрели это, поэтому в палате не было ничего, чтобы помогло покончить с собой. В его голову лезли странные мысли, однажды он подумал, а не перегрызть ли ему запястья. Безумно. Страшно. Жутко. Наташу кремировали. Парень сам попросил об этом, а прах с её вазочкой стоял у него в палате. Он вечно смотрел на неё и думал, думал, думал. Он анализировал свои поступки, мысленно убивал себя за то, что позволил этому случиться. Причина смерти агента Романовой – внутреннее кровотечение, множество переломов. Она прыгнула с пятого этажа, где начался пожар. Наташа безумно боялась, она была в панике и выбрала быструю смерть. Он не винил её, он всё понимал и винил только себя. Себя и никого больше. Прошла ещё неделя и парень заговорил, впервые за это время. Он попросил, чтобы его выпустили, что он в порядке. Его окинули подозрительным взглядом, но всё же отпустили. За несколько дней до этого ему приснился сон. С Наташей, там она улыбалась и просила его идти дальше по длинной, но извилистой дороге под названием жизнь. Она говорила, что не злится на него, что простила и просила его забыть её. Навсегда. Так, словно её и не было. Клинт не верил в сверхъестественное, но этот сон, он изменил его видение. Он пообещал ей, что будет жить, хотя бы ради того, что она была в её жизни. Он будет жить ради неё. И вот, в данный момент он дописывал в своей тетради, что любит её и что они ещё обязательно встретятся, там, на небесах, но не сейчас, а чуть позже. А пока он будет идти дальше, как она и просила. Будет жить так, чтобы она гордилась им. Клинт тяжело выдохнул и захлопнул тетрадь. Он обернулся и взял в руки вазочку с прахом, открыл её и, сложив тетрадь трубочкой, положил внутрь. После он достал зажигалку и поджёг тетрадь. Клинт подождал, пока она окончательно превратится в пепел, затем он перемешал прах Наташи с пеплом тетради и подошёл ближе к обрыву. Был закат и всё стало окрашивать в оранжевые тона. Рыжие, как волосы Наташи. Он открыл вазочку и рывком вытряхнул содержимое над морем. Неожиданно подул ветер, унося пепел вверх, в небо. Парень в последний раз посмотрел на небо и улыбнулся солнцу. Это был конец. Но он ждал нового начала, которое, наступит, увы, нескоро. Вот и кончилась тетрадь, Ты не поверишь, - мне легко, мне так легко Я, предаю её огню, пальцы обжигая Прощаю Вас и отпускаю