Бездомные, беспризорные, безнадежные

нойз мс - ругань из-за стены — Час ночи! Ты где вообще был?!  — Почему я должен отчитываться? У друзей я был!  — Каждую ночь где-то шляешься! Ты обо мне, о сыне подумал хоть раз сегодня?  — Я ради вас по восемь часов в день пашу! Могу я хоть раз отдохнуть?!  — Ты когда с сыном в последний раз разговаривал?.. Вася заткнул уши ладошками, пряча голову глубоко под подушку и жмуря глаза. Он правда старался не слушать, о чем так громко ругались в коридоре взрослые, но отстраниться от реальности было сложно.  — А ты, когда с мужиками где-то спишь, о сыне думаешь?! Мальчик совершенно не понимал, зачем мама с папой кричали друг на друга. Почему отец не мог прийти после работы пораньше домой, почему мать не могла спокойно его встретить, в конце концов, почему нельзя просто тихо поговорить? Васе казалось это таким странным. Эти взрослые, они такие глупые. Возможно, он был еще слишком мал, чтобы понять. В коридоре послышались громкие шаги, стук чего-то о стены. Мама, наверное, опять кидалась чем-то в папу. Вася уже давно привык к этому. Все так же зажимая уши подушкой, мальчик приподнялся на кровати, сонно выглядывая в пыльное окно. Над родным двором стояла полная луна, и Звездкину так хотелось в эту ночь взлететь высоко над районом. Так высоко, чтобы не слышать крики родителей, чтобы не думать ни о чем. Просто пролететь над домами облаком, таким холодным, большим и безразличным, а потом вернуться обратно в свою постель, как только шум в коридоре прекратится. Как бы было хорошо сейчас оказаться подальше от дома и от всех этих слишком взрослых забот. Звездкину нравилось в такие ночи погружаться глубоко в свои мысли, разговаривать с собой, рассуждать о чем-то. От размышлений о полетах Вася пришел к мыслям о небе, потом об облаках, о птицах, о самолетах, о соседке, у которой сын летчик в Воронеже, о Воронеже, о железных дорогах. Мысли скакали с темы на тему, и от этого Вася успокаивался и расслаблялся, чувствуя себя далеко-далеко от этой душной комнаты.  — Зачем я вообще на тебе женился?.. Мальчик и не заметил, как быстро заснул, все так же прижавшись к подоконнику и спрятав голову в подушку под громкие крики. Они уже давно не мешали ему видеть сны.  — Вася, кушай быстрее, — поторопила мама, раздраженно мельтеша по кухне. Мальчик вообще-то только-только сел за стол, и не мог есть свою чуть горелую яичницу еще быстрее, но он решил промолчать. В последнее время он вообще предпочитал дома молчать — мама легко раздражалась от каждого лишнего слова и отвечала иногда очень грубо, будто специально обижая Васю. Папу он вообще видел теперь редко, ведь в те короткие часы, что он находился дома, мальчик предпочитал сидеть в своей комнате. Казалось, что он остался всеми забытым и совершенно одиноким.  — Мам?.. — уныло и тихо пробормотал мальчик, вылавливая из чая утонувшую муху.  — Что, Васенька? — рассеянно спросила женщина, закалывая свои только что расчесанные волосы.  — Ты помнишь, что сегодня собрание? Мама удивленно глянула на мальчика, виновато поджимая губы. Вася сразу все понял и устало вздохнул. С начала года его родители были на собраниях всего один раз.  — Понятно, — опустил голову мальчик, доедая остаток яичницы.  — Прости, сынок, сегодня никак не могу. Вася слез со стула и поплелся в коридор. Он не понимал, неужели родителям все равно, как он учится в школе? Почему они не берут посмотреть дневник, почему не ходят на собрания, почему не помогают с домашним заданием? Быть может, они просто очень устают на работе… После учебы Вася шел домой грустным, уставшим и немного злым. Весь класс сегодня обсуждал собрание — кто-то боялся, что его будут ругать родители, кто-то радовался, что раздадут грамоты за олимпиады — а мальчику было все равно. А ведь ему так хотелось, чтобы мама с папой узнали, как хорошо он учится, похвалили его, гордились им. Хотелось быть, как все дети — чтобы ругали за двойки и хвалили за пятерки, а на каникулах возили отдыхать за то, что он вышел хорошистом. Но для родителей была важнее их работа и постоянные перебранки за дверью Васиной комнаты. Нехотя зайдя в свой подъезд, Звездкин, крутя в руке пакет со сменкой, медленно, считая ступеньки и повисая на поручнях, поднялся на свою площадку. Даже не открывая дверь, было слышно, как в квартире ругались мама с папой. Вася замер посреди этажа. Он слышал папины крики и, кажется, мамины горькие слезы. Мальчик не знал, почему они не на работе, почему папа обзывает свою жену, и главное — как долго это будет продолжаться. Звездкин стоял в нерешительности. Заходить домой сегодня не хотелось, и, еще немного подумав, мальчик поджал обиженно губки и, поправив на спине рюкзак, развернулся к двери спиной. Он побежал вниз по лестнице, выскочил из подъезда и, хлюпая носом, пошел в противоположную от дома сторону. Вася еще никогда не уходил вот так из дома, но сейчас ему слишком сильно не хотелось вновь слушать чужие ссоры. Он никогда не мог понять, кто из родителей прав, кто победил в споре, кто все это начал. Ему хотелось только, чтобы они помирились, чтобы они втроем вновь жили дружно и спокойно. Вот только ничего для этого сделать он не мог — его никто не слушал. Звездкин бесцельно бродил по знакомым дворам, грустно пинал каштаны и вновь о чем-то бесконечно думал. Он даже не мог понять, о чем думает, но мысли так плотно жужжали в голове, перекрывая собой воспоминания о доме. На улице постепенно стало темно, а мальчик отошел уже далеко от дома, уже в другой микрорайон. Гулять одному было скучно, но сидеть в своей комнате под крики из кухни было еще скучнее. Когда солнце уже окончательно село, Вася наконец понял, как же сильно он устал. Замерзшие ноги болели, живот урчал от голода, а голова немного кружилась. Мальчик остановился у мерцающего ярким светом входа в супермаркет и, хватаясь руками за перила, поднялся к двери по скользкой лестнице. Пересчитывая в ладони монетки, Звездкин зашел в магазин. К вечеру в супермаркете толпилось много взрослых, и Вася испуганно смотрел в пол, пытаясь не врезаться в кого-нибудь. Вокруг было столько незнакомых людей, и мальчик неловко оглядывался по сторонам, идя к полкам с соком. Но на середине пути, где-то в мясном отделе, сзади его громко окликнули.  — Вася? — послышалось прямо из-за спины, — Звездкин? Мальчик испуганно сжал плечи и удивленно обернулся. Перед ним стоял, улыбаясь, какой-то незнакомец с корзинкой продуктов в руках. Парень подошел ближе, поправляя довольно длинные розовые волосы, но, заметив испуг в чужих глазах, чуть растерялся.  — Не помнишь меня? — понимающе улыбнулся он, останавливаясь прямо напротив. Вася честно помотал головой, — Я Саша, с твоим братом вместе учился. Звездкин чуть нахмурился, а потом расслабленно улыбнулся. Парень, кажется, действительно когда-то приходил к Коле в гости, и мама говорила Васе, что он хороший человек. От этих воспоминаний стало чуть спокойнее.  — Вспомнил! — радостно воскликнул мальчик, жадно рассматривая так сильно изменившегося парня. Саша со смехом потрепал его по голове, и они вместе пошли вдоль полок с рыбными консервами. Парень за все то время, что они не виделись, отрастил и покрасил волосы, изменился лицом, но теперь он уже не казался таким высоким и огромным для чуть подросшего Васи. Рядом с ним страх из-за количества незнакомцев вокруг становился намного меньше.  — Как у Коли дела, кстати? — спросил Саша, бросая в свою корзинку несколько консервных банок.  — Не знаю, — грустно пожал плечами мальчик, — Он с нами уже не живет, а звонит мне редко.  — Мне тоже, — вздохнул парень, а потом вдруг нахмурился, будто бы только сейчас что-то осознавая, — Стоп. А что ты тут делаешь так поздно? Вася смущенно поджал губы и опустил взгляд. Жаловаться на родителей ведь нельзя, родителей же не выбирают… вот только он уже так устал молчать обо всем.  — Домой не хочу идти, — грустно пробормотал мальчик.  — А что так? — удивился парень, ведя его в другой отдел.  — Н-не важно, — буркнул Звездкин, глубже пряча ладошки в карманы куртки.  — Родители не будут волноваться? — спросил Саша, кладя к себе хлеб, — Тебе же сейчас сколько? Одиннадцать?  — Двенадцать! — обиженно воскликнул мальчик, а потом насупился, — Родители все равно приходят только ночью, им все равно. Парень кинул на него грустный взгляд и вздохнул, вновь трепля волосы и чуть приобнимая мальчика одной рукой.  — Давай тогда зайдем ко мне, попьем чай, и я отведу тебя домой? — чуть подумав, предложил Саша. Он протянул мальчику свою большую, но тонкую ладонь. Вася знал, что ему надо домой. Вася знал, что родители будут злиться, если заметят его отсутствие. Вася знал, что идти куда-то за незнакомцами — а Саша был для него практически незнакомцем — нельзя. Но, тем не менее, он все равно уверенно схватился за чужую руку, широко и беспечно улыбаясь.  — Купить тебе чего-нибудь? — повеселел Саша, ведя его за собой.  — Шоколадку! — тут же воскликнул Звездкин, а потом смутился своего поведения. Но Саша лишь рассмеялся и пошел за шоколадкой.  — Ва-ау, какая пушистая… Вася восхищенно смотрел на толстую пушистую кошку, разлегшуюся на кухонном полу. Она, актерствуя, растянулась вдоль пола, подставляя большое пузо и поджимая передние лапки. Звездкин не выдержал этого манящего зрелища, опустился рядом с ней на коленки и положил ладонь на большой мягкий живот. Кошка громко фыркнула и потянулась. Саша, покопавшись в своем рюкзаке, упал на колени напротив мальчика и открыл банку кильки. Подтащив поближе сколотую мисочку, парень вывалил в нее половину рыбы, и кошка, вытянувшись и довольно мяукнув, побежала есть.  — Фу, как она это ест… воняет же, — скривился Вася, поднимаясь с пола.  — Эй! Я вообще-то с ней одни и те же консервы ем, — возмутился парень, оставляя полупустую банку на столе, — Не одними же шоколадками питаться.  — Ну почему же, я бы питался… Саша улыбнулся ему так тепло, а потом обернулся к плите, чтобы поставить чайник. Звездкин любопытно оглядывал его помятую футболку, чуть встрепанные яркие волосы, ноги в мягких розовых тапках. В его квартире никто не орал в коридоре, было тихо, спокойно и даже уютно. Вася удобнее сел на кухонном диванчике, разворачивая врученную ему плитку шоколада. Ему даже не было страшно от того, что он находился в незнакомом доме вместе со странным бывшим другом брата. Мама же говорила, что Саша хороший, так чего же ему бояться?  — Будешь кофе? — спросил парень, открывая ящик над плитой.  — Мама говорит, мне нельзя. Маленький еще, — скривился Звездкин, отламывая кусочек от шоколадки.  — Ну, а мы притворимся, что уже большой, — улыбнулся Саша, доставая сверху банку кофе, — От одного раза ничего ведь не будет.  — Ну-у… Давай тогда. Парень налил растворимый кофе в две большие кружки и сел рядом за стол. Отдав одну чашку мальчику, Саша взял со стола вилку, подтянул к себе банку консервов и с невозмутимым лицом стал есть вонючую кильку, которой только что кормил кота. Вася скривился и отодвинулся от него подальше. Но на его место тут же вскочила довольная кошка. Она стала тереться о бедро хозяина, мурлыкать, и Саша положил ей вилкой на край стола еще один кусочек рыбы.  — Какая гадость, — насупился Звездкин, кусая шоколадку, — Вы взрослые такие странные: едите всякую мерзость.  — Я тоже так когда-то думал, — вздохнул парень, вытирая большим пальцем развод масла со своих губ, — А потом привык, и начало нравиться.  — Я никогда не буду есть рыбу, — гордо заявил Вася, отпивая глоток кофе. Саша поджал губы, задумчиво смотря на мальчика.  — Мне, значит, больше достанется, — беспечно пожал плечами Саша. Мальчик ничего не ответил, с хлюпаньем выпивая еще кофе. Напиток на вкус был странным, то ли горьким, то ли сладким, с очень резким запахом. Звездкин довольно улыбнулся, вновь делая глоток и пытаясь лучше распробовать вкус. Родители запрещали ему пить кофе, хотя он и не понимал, почему, но на вкус это было намного лучше чая. Он так увлекся кофе, что только к середине кружки заметил, как внимательно и чуть грустно смотрел на него Саша. Вася смутился, сжимая кружку в руках, и вопросительно наклонил голову.  — Так что там у вас дома случилось? — спросил парень, накалывая кусочек рыбы на вилку. Вася хлюпнул носом, уже без энтузиазма кусая шоколад.  — Родители все время ссорятся, — прошептал Звездкин стыдливо, — Каждый день кричат, мне так надоело. Он вздрогнул, вспоминая сегодняшнее утро и родительские крики сразу после школы. Вдруг стало до такой степени грустно, что на глаза навернулись слезы. Мальчик вздохнул и, отставив в сторону кружку, подсел ближе к Саше. Он без предупреждения обхватил его за талию, крепко-крепко прижимаясь лицом к теплой худой груди. Парень обнял его в ответ, поглаживая одной рукой голову.  — И давно это происходит? — участливо спросил Саша, перебирая короткие мальчишечьи волосы.  — Не знаю. Больше года уже. Парень вздохнул, крепче прижимая к себе мальчика. От Саши пахло вонючей кошачьей килькой, какой-то пылью, кофе и немного духами, но его руки были такими теплыми и крепкими, что в них Вася тут же расслабленно размяк, прикрывая в удовольствии глаза. Дома его уже давно никто так не обнимал — говорят, слишком взрослый уже для этого — и Звездкин чувствовал настоящее блаженство от того, как уверенно и заботливо его прижимал к себе Саша. Парень тихо усмехнулся, почесывая одной рукой чужую голову, и Васе захотелось по-кошачьи замурчать. Прикосновения теплых рук так успокаивали, что Звездкин едва ли не задремал.  — Малыш? — прошептал Саша, заставляя сонно разлепить веки, — Пора домой? Вася неловко замялся от ласкового обращения, жалобно смотря на парня из-под бровей.  — Не хочу, — буркнул он, упираясь подбородком в чужую грудь и открыто смотря в чужие глаза снизу вверх.  — Ну, выбора нет, — пожал плечами парень, — Ну, хочешь, дам тебе свой номер? Позвонишь, когда захочешь, погуляем или на чай ко мне зайдешь? Вася обрадовался и тут же уверенно кивнул. Он ни капли не жалел, что не пошел сегодня домой.  — Ты лохматый такой, на домовенка похож. Саша нежным движением руки запустил пальцы в мальчишечьи отросшие волосы и быстро их переворошил, отчего Вася лишь недовольно фыркнул. Он действительно сильно оброс — у мамы все никак не было времени отвести его подстричься, ну, а папе было вообще все равно. Они стали уделять мальчику так мало времени, что постепенно Вася стал все чаще и чаще отсиживаться дома у Беличенко. Самое обидное было в том, что никто в семье этого не замечал. Парень увидел, что Звездкин погрустнел, и лег головой на стоящий между ними кухонный стол.  — Ты исправил ту тройку по географии? — неуверенно спросил Саша, накручивая на палец прядь своих розовых волос. Вася вскинул на него взгляд, радостно улыбаясь. Парень действительно помнил все то, что рассказывал о своей школе мальчик? Кажется, Беличенко правда было интересно: он спрашивал про оценки, иногда помогал с домашкой, внимательно выслушивал чужие глупые истории из школы и жалобы на учителей. Сам Саша про свою учебу не любил вспоминать.  — Да! Теперь четверка должна выйти, — гордо сообщил мальчик, слишком сильно сжимая в руках недовольную кошку.  — Ты молодец, — тепло улыбнулся Беличенко, сильнее сжимая свои волосы и сонно прикрывая глаза. Вася млел, когда его хвалили, особенно, когда это делал Саша. Он не был слишком эмоциональным, но при этом радовался за мальчика так мило и искренне, как никогда не радовались даже родители. Он хвалил и за пятерки, и за тройки, и делал это так, что Звездкин всегда каким-то образом всегда верил в то, что он молодец. С ним было намного лучше и проще, чем дома, в скандальной семье.  — Саш, я так хочу жить с тобой, — грустно прошептал мальчик, утыкаясь носом в кошачью шерсть, а потом воодушевленно придумал, — Давай я буду твоим сыном! Саша закашлялся, давясь воздухом, и глянул на Васю удивленно и даже немножко испуганно. Звездкин смутился, понимая, что опять сказал какую-то глупость.  — Нет, малыш, так нельзя, — нервно улыбнулся парень, — Ты сын своих мамы и папы.  — Обидно, — вздохнул мальчик устало, — А ты вообще хочешь иметь детей? Мне говорили, что все взрослые хотят. Беличенко задумчиво нахмурился, кладя подбородок на свою ладонь. Он недолго помолчал, а потом безразлично пожал плечами.  — Не все хотят, это уж точно, — улыбнулся парень, — Мне кажется, я с таким не справлюсь. Мальчику было сложно представить что-то, с чем его друг бы не справился. Ему казалось, что он был бы просто замечательным родителем.  — Но ты же справляешься со мной. А я очень противный, — удивился Вася.  — Ну, все-таки мы с тобой просто друзья. А кормят, лечат, одевают, зарабатывают деньги все еще твои родители, — задумчиво объяснил Саша, — Это слишком ответственно. Звездкин задумался. Действительно, когда-то родители тратили на него очень много времени и сил: возили гулять и в кино, покупали игрушки, читали книги. Особенно выматывалась мама, и ее к вечеру становилось ужасно жалко. Вот только сейчас всё будто сошло на нет: они почти не разговаривали с сыном, мало обращали внимания на его состояние и больше не пытались его чем-то порадовать. Но, наверное, Саша бы старался всегда быть идеальным отцом и тратил бы на это слишком много сил.  — Зато ты воспитал замечательную кошку, — пытаясь успокоить парня, промурчал Вася, обнимая животное двумя руками. Кошка покрутилась в его ладонях, а потом шикнула и больно укусила за руку. Мальчик обиженно надулся.  — Я поторопился с выводами, — пробурчал он. Саша в ответ лишь засмеялся и, протянув руку, стукнул пальцами по кошачьей голове. В Сашиной квартире сегодня стоял неприятный холод — батареи отключили во всем доме на ремонт — и Вася лежал, надев на свою футболку огромнейший вязаный свитер друга, который был на нем будто платье, прижав к себе ноги и кошку. Его голова была на чужих худых коленках, и он смотрел снизу вверх, как Беличенко настраивал, прижав к своей груди, маленькую гитарку, сложное название которой мальчик так и не запомнил. Вася болтал свешенной с дивана ногой и все щебетал, рассказывая, как дела в школе и что нового у него произошло.  — …И он потом ее прямо в классе поцеловал! — восторженно улыбнулся мальчик, махая рукой.  — А она что? — задумчиво уточнил парень, чуть подтягивая одну струну.  — Не знаю, я в столовую ушел, — беспечно пожал плечами Звездкин, а потом удивленно добавил, — Как вообще можно целоваться в губы, это же противно? Саша усмехнулся, сжимая гриф и опуская глаза на мальчика.  — Попробуешь и поймешь, — ответил парень загадочно, запуская пальцы в его волосы. Звездкин задумчиво нахмурился. Он пытался представить себя на месте своего одноклассника Димы — чмокающим в губы какую-то девчонку, но получалось так себе. Вася не представлял, каково это и не представлял, с кем бы хотел попробовать. Наверное, он никогда не будет ни с кем целоваться, как не будет кушать рыбу. Саша же был взрослым, умным и красивым, он наверняка уже встречался с какими-то девочками, и Вася чувствовал себя неловко. Потому что он не знал, каково это, а Саша — знал, и от этого он казался мудрее, взрослее и лучше. Беличенко вернул ладонь на гитарку, перебирая струны, издавшие тонкий звонкий перелив. Мальчик удобнее улегся на его коленях, заинтересованно смотря на него. Он все пытался представить Сашу с какой-нибудь девушкой, но никак не получалось ее придумать.  — Са-аш?  — Что, солнышко? — не отрываясь от игры, задумчиво промычал Саша, крепко зажимая струнки и неудобно прижимая к себе гитару.  — А тебе кто-нибудь нравится? Или у тебя есть девушка? — любопытно спросил Звездкин, заворожено следя за чужими длинными пальцами. Парень вдруг замер, отпуская гриф и вздыхая. Он обнял маленький корпус гитары, наклоняясь над чужим лицом и поджимая губы. Кажется, мальчик опять был слишком любопытным, но он просто не мог по-другому, когда рядом есть такой умный и опытный Беличенко, который, казалось, должен знать абсолютно всё. Вася многого не понимал, и поэтому удержать язык за зубами иногда бывало сложно.  — Да мне… мне девушки не то, чтобы нравятся, — пожал Саша плечами. Вася посмотрел на него удивленно, вновь ничего не понимая.  — Нет? А почему? — хлопал глазами Звездкин. Парень нервно вздохнул и отложил в сторону гитару, сползая вниз по дивану, из-за чего Васина голова оказалась уже на чужом животе.  — Ну-у, не знаю, надо ли тебе это вообще говорить, — неловко пробормотал Саша, откидывая назад голову и смотря в потолок, — Но мне парни нравятся. Мальчик поджал губы, смотря на смущенного старшего друга. Он где-то слышал, что такое бывает, но как-то не думал, что таким мог оказаться Саша. Но ведь Саша хороший, значит, ничего плохого в этом нет?  — Мама говорила, что это болезнь какая-то, — пробормотал Вася непонимающе. Беличенко неловко вздохнул.  — Не совсем так, — пожал плечами парень, — Просто, ну, я не знаю, как объяснить… Просто так иногда бывает. Звездкин засмущался, пряча лицо в Сашином плоском животе. Это было так странно. Он мог примерно представить благодаря книгам, фильмам и сериалам, как происходят отношения между мальчиком и девочкой, а как это бывает между двумя парнями, уже совершенно не мог вообразить. Это, как и все непонятное, вызывало бурю интереса в любопытной детской голове.  — А как ты понял, что… ну… — Вася неловко замолчал, поджимая губы, — Что тебе мальчики нравятся? Саша вздохнул, вновь запуская руку в недавно стриженные волосы мальчика и мягко их перебирая. Звездкин зажмурил от наслаждения глаза, расслабленно улыбаясь в чужой теплый живот.  — Не знаю, просто с возрастом стал замечать, — улыбнулся парень, а потом успокаивающе погладил Васину розовую горячую щечку, — Не волнуйся, ты поймешь, когда тебе кто-то понравится.  — А как пойму? — не понял мальчик, доверчиво льня к холодной мужской руке.  — Ну-у, как тебе объяснить… — растерянно вздохнул Саша, — Просто почувствуешь.  — А вдруг это тоже будет мальчик? — неуверенно и с небольшим испугом пробормотал Вася, прикрывая глаза и прижимаясь к ладони.  — Ничего страшного, малыш. Звездкин улыбнулся чуть более расслабленно и сжался от холода. Саша вздохнул и отодвинул в сторону одну руку, похлопывая по месту на своем плече, и мальчик тут же довольно улегся на него, прижимаясь к одному боку друга. Беличенко приобнял его одной рукой, согревая своим телом. Мальчик натянул рукава свитера на ладони и в удовольствии прикрыл глаза, кладя голову на чужое плечо. Саша молча смотрел в потолок еще пару секунд, а потом вздохнул и вновь потянулся к своей маленькой гитаре, прижимая ее к груди и беря аккорд, все еще обнимая Васю. Зеленый чай с сахаром обжигал язык, но Вася все равно жадно пил его, заедая бутербродом с колбасой. Сегодня он не видел маму утром, не видел и после школы, а есть дома было нечего. Мама долго извинялась ему в трубку телефона, говорила, что не успела зайти в магазин вечером, но Вася-то знал, что на самом деле она просто кушает дома у какого-то другого мужчины, поэтому и забывает про свой собственный. У Саши дома тоже никогда не было особо много продуктов, но парень все равно не мог не накормить Звездкина. Кошка сидела на коленях мальчика, пока ее хозяин, подперев щеку кулаком, лениво пил чай и смотрел на Васю. Мальчик чувствовал себя крайне неловко.  — Слушай, а тебе со мной не скучно? — вдруг смущенно спросил он, доедая второй бутерброд, — Ты же уже взрослый. Беличенко глянул на друга удивленно.  — Не скучно, — уверенно заявил он, помешивая чай, — Ты намного умнее своих сверстников, Вась. Звездкин чуть покраснел, вновь опуская взгляд и смотря в свою кружку. На дворе были двадцатые числа декабря, и приближался Новый год. Они с Сашей уже договорились, что дарить друг другу ничего не будут — денег на это не было ни у кого из них. Но Вася все равно так хотел бы провести праздник вместе с парнем, а не за большим семейным столом рядом с уставшей мамой и злым папой.  — Можно тогда я приду к тебе тридцать первого? — неуверенно спросил мальчик. Беличенко виновато вздохнул.  — Прости, солнышко, ко мне друзья придут.  — А первого?  — Первого мы будем пьяные спать, лучше не надо, — рассмеялся Саша, слегка пихая под столом Васину коленку, — Приходи второго. Тебя же отпустят с ночевкой? Звездкин радостно улыбнулся, недоверчиво смотря на друга. Его никто никогда не звал к себе с ночевкой, тем более, никто такой классный, как Саша.  — Да! Правда можно? — уточнил Вася, обнимая руку парня.  — Конечно. Возьми пижаму и зубную щетку обязательно, — посоветовал Беличенко, гладя его голову, — Всю ночь будем только вдвоем. Звездкин расслабленно улыбнулся. Только вдвоем. Кажется, это будет лучшая ночь в его жизни. Второго января в небе кружился совсем легкий сухой снег, а посыпанные песком дорожки все равно скрипели под ногами льдом. Людей на улицах почти не было — в свой заслуженный выходной большинство сидело по домам, не желая выползать наружу. А Вася вечером второго января плелся по своему району, придерживая за спиной рюкзачок с вещами на ночь и тихо плача в свой шарф. Горячие слезы катились по щекам и шее под воротником, замерзая и стягивая еще совсем детскую кожу. Ему было так обидно — родители снова ссорились и даже не спросили, к кому он собрался идти с ночевкой. Это, конечно, было даже удобно, ведь не пришлось придумывать оправдания, однако, Звездкина это до жути задевало. Кажется, маме с папой действительно было на него все равно. Мальчик шел, глотая слезы и грея ладони в карманах куртки. Единственное, что заставляло его утирать мокрые щеки и, не останавливаясь, идти дальше — возможность наконец увидеть Сашу после долгих семейных праздников, проведенных дома. Саша наверняка ждал его, наверняка он поддержит мальчика, позволит крепко себя обнять, выслушает его жалобы и будет как обычно неловко пытаться его развеселить. Он ведь обещал, верно? Уверенно поднявшись на нужный этаж, Вася в последний раз шмыгнул носом и вжал кнопку звонка. Он в нетерпении перекатился с пятки на носочки, вытер красный опухший нос, ожидая первой в году встречи с Сашей. В квартире послышалась рассеянная возня, топот кошки, звуки медленных шагов, скрежет ключа, а потом дверь резко распахнулась. Звездкин удивленно и немного испуганно вытаращился на стоящего в коридоре незнакомого мужчину, резко шарахаясь назад. Незнакомец окинул его удивленным взглядом.  — Малой, тебе чего нужно? — со вздохом спросил он, опираясь бедром о косяк двери. У мужчины были неряшливо растрепанные короткие волосы, негустая борода и сильные большие руки. Он пугал одним своим видом. Вася шокировано молчал, не зная, что сказать. Он уже думал тихо извиниться и уйти, как изнутри квартиры послышалось надломленное «Ма-акс, впусти его» хриплым Сашиным голосом. Мужчина заглянул вглубь коридора, а потом со вздохом отошел от двери, впуская Звездкина внутрь.  — С-спасибо, — неуверенно пробормотал мальчик, на чуть дрожащих ногах заходя в прихожую, вызывая у мужчины беззлобную усмешку. Сняв куртку и разувшись, Вася неуверенно пошел вслед за сонным незнакомцем в гостиную. В ней было необычно грязно — на столе и полу валялись бутылки и банки из-под пива, обертки от еды, а с переворошенного разобранного в кровать кресла свисало мятое одеяло и чьи-то джинсы. Саша лежал на диване, весь полусонный, помятый и растрепанный, прикрывающий глаза ладонью. Мальчик неловко поджал губы, подходя ближе.  — Привет, Вась, — чуть криво улыбнулся парень, медлительно принимая сидячее положение, а потом поднимаясь с дивана, — Это Макс, друг мой. Звездкин тут же обернулся на второго мужчину, протягивая ему ладошку.  — Я Вася, — чуть увереннее, но с все тем же страхом улыбнулся он.  — Саша рассказывал, — кивнул Максим, на пару секунд чуть сжимая его руку и садясь на Сашино место.  — Пойдем в комнату, — тихо вздохнул Беличенко, похлопывая мальчика по лопаткам и ведя к себе в спальню, — Разложим твои вещи. Саша открыл перед ним дверь и одним движением скинул свои вещи с кресла, освобождая место для чужой одежды. Грязнее от этого в спальне вряд ли стало — просто потому что пол здесь и без того был завален. Вася фыркнул, раскрывая свой небольшой рюкзак и выкладывая свои немногочисленные вещи. Кажется, все было не так уж плохо, и вечер действительно мог пройти хорошо. Беличенко вытащил из шкафа вторую подушку, бросая ее на постель, и, еще раз с улыбкой глянув на мальчика, вышел из спальни. Звездкин не мог перестать улыбаться, думая о том, как они будут смотреть всю ночь фильмы, болтать, пить чай, даже если вместе с Сашиным другом. Они с ним так давно не виделись, и Вася готов был потерпеть присутствие Максима. Разложив свои вещи, Звездкин бросил на пол пустой рюкзак и с улыбкой вышел из комнаты, устало потягиваясь и идя на поиски двух парней. Но улыбка вмиг пропала, когда Вася заглянул в гостиную. Сначала мальчик даже не понял, что происходило на диване, но уже спустя секунду густо покраснел. Максим прижимал Сашу спиной к сидению дивана, ложась своей грудью на его, и, запустив одну руку в чужие непослушные волосы, медленно целовал его. Это было вообще не похоже на то, как папа быстро целовал когда-то маму и на то, как его одноклассник целовал девочку из параллели — Макс будто бы пытался съесть Сашу. Мужские руки опустились на бедра Беличенко, немного приподнимая края шорт, и Максим уверенно чуть сжал их. Саша развел ноги немного в стороны, прижимая мужчину вплотную к себе, судорожно сжимая в руках его волосы и неожиданно слишком пискляво мыча на вдохе. Мужчина что-то прошептал ему на ухо, и Беличенко слабо уперся ладонью в чужую грудь, то ли отталкивая от себя, то ли просто придерживая. Вася его совсем не узнавал. Саша смущенно замычал сквозь новый поцелуй, наконец приоткрывая глаза и замечая стоящего в дверях мальчика и уже сильнее стуча ладонями по плечам друга. Вася покраснел еще гуще, хотя ему казалось, что краснее уже и некуда. Он резко развернулся и вышел обратно в коридор, задыхаясь от стыда и закрывая ладошками щеки. Саша быстро выглянул из гостиной, встрепанный, с пьяно-смущенно горящими глазами и припухшими губами, и положил ладони на плечи мальчика, бегая взглядом по его лицу.  — Солнышко, пожалуйста, прошу тебя, — быстро забормотал парень, просяще смотря прямо в Васины глаза, — Сходи погулять. Или в магазин. Беличенко быстро нырнул ладонью в карман своего пальто и протянул мальчику пару чуть мятых купюр. Звездкин поднял на него расстроенный взгляд, чувствуя, как слезы вновь наворачивались на глаза. Неужели, он и здесь оказался лишним и ненужным?.. Обида захлестнула мальчика, но Саша смотрел на него так жалобно, что Вася не смог отказаться даже назло. Вася бродил кругами по улице, обиженно пиная сугробы и раздраженно дуясь в свой шарф. В городе постепенно темнело, но Звездкин не знал, когда ему надо было возвращаться в квартиру и надо ли вообще. Он прекрасно понимал, зачем его выпроводили из дома — не таким уж он был маленьким — но от одних мыслей о том, чем там занимался Саша со своим другом, его бросало в краску. Мальчик был обижен и ничего не понимал — Беличенко же говорил, что у него никого нет, он же обещал, что они проведут этот день вместе, что он не бросит его на каникулах одного. Неужели все взрослые постоянно врут? Вася вновь дулся и вновь, уже в третий раз, обходил детскую площадку, хрустя сырными чипсами. В спешке Беличенко дал ему слишком много денег, из которых Вася, несмотря на свою обиду, потратил всего пятьдесят рублей. Вообще-то больше, чем на Сашу, мальчик сейчас злился только на Максима. Они были толком не знакомы, но Звездкин уже решил, что он и является корнем зла, и без него ничего этого бы не произошло. Наконец доев чипсы, Вася решил, что он гулял уже достаточно долго, и без настроения поплелся обратно в сторону Сашиного дома. Звездкин не был уверен, нужно ли ему вообще возвращаться туда и не будет ли он лишним, как являлся лишним в собственной семье. Он медленно поднимался по ступенькам, смотря в пол, и все это напоминало его ежедневные возвращения домой, которые он всегда старался максимально оттянуть. Дверь в квартиру была не заперта. Внутри было тихо, а куртка Максима уже не висела на стене, что немного успокоило замерзшего мальчика. Закрыв за собой дверь, Вася тихо снял обувь с курткой, положил деньги в карман чужого пальто и, шмыгнув носом, пошел в спальню. Саша стоял у окна спиной к двери, устало куря в открытую форточку. На нем была измятая футболка Максима и все те же домашние шорты, волосы лежали на шее комком, почему-то свежевымытые и мокрые, а на шее краснело несколько засосов. Звездкин скривился от запаха дыма и молча упал на постель, переворачиваясь набок и специально отворачиваясь от Саши. Возможно, Саша был не таким уж и хорошим, как говорила мама, но мальчик все равно не мог уйти просто так и бросить его. Они привязались друг к другу так сильно, что Звездкин покорно все простит, как прощает все и своим родителям. Сзади послышался хлопок форточки и громкий усталый вздох, переходящий в скулеж. Парень еще немного постоял у подоконника, а потом вдруг тоже завалился на кровать, неожиданно и крепко хватая мальчика со спины, прижимая легкое податливое тело к своей груди. Саша сжал его, словно медвежонка, сгибая ноги в коленях и вжимаясь в мальчика щекой, будто бы пытаясь задавить. Вася сложил руки на груди, дуя губы.  — Ты плохой, — пробормотал Звездкин уже не так расстроено.  — О да-а, просто отвратительный, — покорно усмехнулся парень ему в макушку, потираясь об нее щекой, отчего по затылку побежали мурашки. Беличенко чуть подрагивал у него за спиной. Мальчик еще никогда не видел его таким грустным, но обида оказалась сильнее жалости к другу.  — Ты поступил, как мои родители, — нахмурился Вася, рассматривая чужие бледные ладони, сомкнувшиеся на его животе в замок.  — Прости, конечно, но я тоже не железный, — надломлено и грустно вздохнул Саша, — Я поддался чувствам. Звездкин поджал губы и уже самостоятельно прижался к парню, кладя свои ладони на чужие. От Беличенко пахло не как обычно: алкоголем, сигаретой и жутким неуловимым запахом Максима, который, возможно, Вася придумал себе сам. Он ревниво надулся.  — Ты любишь Максима? — любопытно и бессовестно спросил Звездкин, жмуря глаза. Саша вновь грустно вздохнул.  — Да… Наверное, да, — пожал он плечами, нервно всхлипывая.  — А он тебя?  — А он — нет, — прошептал парень расстроено.  — Но почему тогда он целовал тебя? — непонимающе нахмурился Вася, а потом уверенно заключил, — Макс тоже плохой. Саша не очень весело рассмеялся, трепля его волосы и вытирая пальцами выступившие слезинки со своих глаз. Звездкин мало что понимал. Все эти взрослые сложности казались каким-то странными и абсолютно глупыми: зачем нужно было так сильно все портить? Все-таки с возрастом люди, наверное, глупеют.  — Нет-нет, он хороший, просто… — парень сглотнул и всхлипнул, — Просто пользуется мной.  — Это звучит плохо, — заметил Вася, — Он же тебя обижает.  — Я сам виноват… Саша задрожал, тихо плача и крепко обнимая мальчика. Низкий басовитый голос парня сошел на тонкий болезненный скулеж. Он приподнялся на одном локте и протянул руку к стоящей на тумбе бутылке, прикладываясь к ней и делая несколько больших глотков. Звездкин не понимал, что было в бутылке, но точно пахло алкоголем. Васе не нравились пьяные люди, но он промолчал, смотря на то, как дрожит с каждым глотком острый мужской кадык. Беличенко лег обратно, утыкаясь губами в мальчишечьи волосы и дыша на него алкогольным запахом. Пустая бутылка скатилась куда-то вниз с кровати, и Саша опять всхлипнул.  — Ты противный, когда пьяный, — вздохнул мальчик, кривясь.  — Да я и когда трезвый не очень, — прошептал Беличенко в волосы, прижимая к себе его бедра, — Не боишься меня? Вася беспечно пожал плечами. Папа пугал его, когда выпивал, как и приходящие по праздникам пьяные гости, но от Саши мальчик не чувствовал никакой угрозы. Пусть мама и говорила, что пьяную молодежь лучше обходить стороной, Беличенко он слишком сильно доверял.  — Неа, — улыбнулся Звездкин, пряча нос в чужом плече.  — А надо, — заплетающимся языком ответил парень, — А то задавлю тебя. Саша вновь грустно вздохнул, всхлипывая. Вася совсем не умел успокаивать людей, но сейчас ему было так жалко друга. Неудобно развернувшись, мальчик положил ладошку на чужую мокрую щеку. Беличенко был таким несчастным, печальным и заплаканным, а мальчик только и мог, что успокаивающе гладить его лицо. Чужие большие ладони-лапища нервно сжались на детской талии.  — Он опять меня бросил…  — Зато я с тобой, — широко улыбнулся Вася, сонно зевая в чужих руках. Несмотря ни на что, они все-таки проведут эту ночь только вдвоем. Саша чуть улыбнулся ему сквозь слезы.  — Спасибо, малыш. Вася скучающе лежал на мужской груди и ежеминутно громко и выразительно вздыхал. Он пытался вытащить Сашу погулять, но тот лишь недовольно мычал и продолжал без особого интереса листать тиндер. Полчаса назад он делал абсолютно то же самое: с постным лицом валялся в постели, вот только листал тогда твиттер. Пока мальчик успел отучиться, прийти к нему, сделать уроки, поесть и посмотреть три серии мультфильма, Беличенко лишь переворачивался с одного бока на другой, апатично проверяя все соцсети по кругу. Вася недовольно смотрел на то, как парень пальцем смахивал то влево, то вправо фотографии каких-то мужчин, без особых надежд и интереса. Мальчик не понимал, зачем нужно приложение для знакомств, если Саша знакомиться особо и не хотел.  — Зачем ты этим занимаешься, если тебе даже не интересно? — вздохнул Звездкин.  — Не знаю… — пробормотал парень тоскливо, — Не понимаю, на что я надеюсь. Беличенко нахмурился и спустя секунду продолжил листать фотки.  — Напиши кому-то? — предложил Вася, с сомнением смотря в чужой телефон.  — Понимаешь, это такое приложение, эм… — Саша пожал плечами, — Ну, в общем, не для серьезных отношений.  — А тебе что надо? — устало цокнул Звездкин. Он вновь не понимал друга. Парень со вздохом заблокировал телефон и обнял двумя руками лежащего на нем ребенка. Кошке, лежащей в ногах, это не понравилось, и она вскочила на лапы, убегая в коридор. Вася проследил за ней расстроено, а потом прижался щекой к Саше. С ним было что-то не так: он перестал ходить на пары, мало спал, почти не ел и ничего не мог делать, лишь бесконечно много обнимал Звездкина и бесцельно бродил по квартире. Мальчик, конечно, никогда ничего подобного не видел и не мог понять, что делать с другом.  — Не знаю, мне так одиноко, — слезливо прошептал Беличенко, смотря в потолок, — Мне надо, чтобы меня любил хоть кто-нибудь.  — Я тебя люблю! — уверенно воскликнул Вася, вызывая у взрослого широкую умиленную улыбку.  — Это круто, но… эм, не знаю, это немного не то, — задумчиво насупился парень, чуть раскачивая Звездкина в руках, — С тобой же нельзя, например, на свидание пойти. Мальчик нахмурился, пытаясь что-то придумать, какой-то выход. На самом деле, он бы с радостью пошел бы с Сашей на свидание — если бы ему, конечно, объяснили бы, что под этим подразумевается — вот только проблема была в том, что для парня он был слишком мал. Ему нужен был кто-то взрослый, такой же глупый и странный, всё усложняющий, едящий вонючую рыбу, с кем можно было бы целоваться и пить алкоголь, а Вася таким, к сожалению или к счастью, не был. Хотя, ладно, Звездкин был бы не слишком-то и против, если бы Саша предложил ему поцеловаться, но это к делу не относилось. Теперь Вася наконец понял, о чем говорил ему когда-то друг — он сам почувствовал, что Саша нравился ему. Это странное, очень странное ощущение невозможно было с чем-то спутать.  — А давай я немного вырасту и тогда позову тебя на свидание, — вдруг осенило мальчика, но Беличенко эта идея не слишком воодушевила.  — Да пока ты вырастешь, я уже сам постарею, — усмехнулся парень, теребя чужие волосы, — Что ж мне, ждать столько лет?  — Ну почему? А во сколько лет уже можно ходить на свидания? — задумчиво нахмурился мальчик.  — Не знаю, наверное, лет в шестнадцать.  — Вот, всего-то четыре года осталось! — улыбался Вася, — Ты только не лезь целоваться без предупреждения, а то я испугаюсь…  — Так! — возмутился Беличенко, хмуря брови, — Ты дорасти до этого сначала, дурак. Мальчик надул губы, кладя голову обратно на грудь и обиженно поджимая к себе ноги. Вот Саша странный — Вася же просто пытался ему помочь. Парень вздохнул и притянул друга к себе.  — Все равно, перспектива четыре года ходить одиноким мне не нравится, — заявил он. Звездкин не понимал, шутил тот или действительно согласился на Васино предложение. Этих взрослых вообще было не понять, говорили загадками какими-то. Мальчик безысходно вздохнул.  — Мы с тобой оба такие одинокие, — неожиданно слишком грустно прошептал Вася, следя глазами за спящей на полу кошкой. Саша поджал губы, но не смог не согласиться.  — Это точно, солнышко. На Барнаул медленно опускался вечер, и в темной прохладной квартире гуляли блики заката. Нависшую тишину разрывали только судорожные детские всхлипы и испуганный хриплый шепот. Вася сидел на чужих коленях, крепко-крепко обняв Беличенко, и, уткнувшись лицом в его плечо, надрывно плакал. Сегодня ему было особенно плохо.  — Васенька, ну ты чего? — шептал на ухо Саша, гладя встрепанную голову и вытирая большой ладонью чужие слезинки, — Посмотри на меня, ну. Звездкин громко проскулил, поднимая зареванное лицо и смотря в сочувствующе скривившееся лицо старшего парня. Мальчик всхлипнул, шмыгая носом и содрогаясь от рыданий.  — Ког-когда они уже разведутся? — вдруг отчаянно спросил он сквозь слезы.  — Нельзя так говорить, — вяло возмутился Саша, мягко беря в руки лицо мальчика и успокаивающе гладя его.  — Но они друг друга не любят! — надломлено прошептал Вася, жмуря заплаканные глаза, а потом добавил еще тише, — И меня не любят…  — Но ты же их любишь, да? — вздохнул Саша, прижимая мальчика к себе.  — Наверно, — неуверенно пробормотал Звездкин, хлюпая носом, — Их люблю и тебя.  — И я тебя очень люблю, солнышко, — расцвел парень, убирая влажные от слез волосы с чужого лба. Вася смущенно покраснел и спрятал голову обратно в чужое плечо, вновь всхлипывая. Ему давно никто не говорил эти слова так искренне — у родителей все никак не находилось времени на любовь к сыну. И все-таки Беличенко был очень хорошим.  — Нет, ты не понял, — прошептал мальчик жалобно, — Ты… ну… мне нравишься. Саша вздохнул, крепко обнимая его и чуть похлопывая по спине.  — Глупышка ты, — совсем тихо шепнул он на ухо, чуть улыбаясь и вжимаясь носом в чужой висок, — Ты хочешь всего и сразу: чтобы я тебе и родителей заменил, и брата, и друга, и… ну ты понял. А так нельзя. Вася нахмурился, понимая, что друг прав. Мальчику хотелось, чтобы Саша был для него всеми, кого так не хватает, это ведь так просто, когда один человек и ходит на собрания в твою школу, и от хулиганов защищает, и дает попробовать все то, что запрещают родители, так еще и на свидания зовет. Жаль только, что для взрослых это, видимо, было слишком уж просто.  — Сам ты глупый, — расстроено пробормотал Вася, вытирая слезы с лица, — Я хотя бы не убиваюсь по всяким Максимам. Беличенко цокнул языком и больно ткнул пальцем куда-то ему под ребра.  — Не издевайся. Мальчик вздохнул, укладываясь на чужой груди. Все-таки они с Сашей были очень-очень похожи: оба глупые и никому кроме друг друга особо не нужные. Звездкин смущенно покраснел и глянул снизу вверх на парня.  — А ты меня поцелуешь? — вдруг спросил мальчик с надеждой, прижимаясь кончиком носа к чуть колючей мужской шее.  — Так целоваться же противно, — издевательски улыбнулся Саша.  — Ну-у… а вдруг с тобой не противно? — неуверенно замялся мальчик, краснее еще больше.  — Не знаю, — беспечно улыбнулся Беличенко, — Я никогда с собой не целовался. Вася слабо стукнул его по груди ладонью, шепча обиженное «Дурак». Парень устало вздохнул и неуверенно положил руки на мягкие детские щеки, поднимая на себя чужую голову. Мальчик, весь красный и заплаканный, смотрел на него огромными удивленными глазами, которые потом, когда Саша слегка приблизился, быстро зажмурил. Беличенко всего на секунду прижался сухими теплыми губами к самому кончику его носа, а потом чуть выше — ко лбу. Он тихо рассмеялся и сжал пальцами чужие щечки, отстраняясь от лица мальчика. Вася смущенно прикрыл красные щеки руками.  — Ты так засмущался, — улыбался Саша, тепло смотря на растерянного стыдливо сжавшегося ребенка на своих коленях.  — Дурак, — фыркнул Звездкин с придыханием, — И целоваться с тобой наверняка противно.  — Не буду спорить, — рассмеялся парень, заставляя мальчика смутиться еще сильнее. В городе уже окончательно стемнело, и отблески уличных фонарей скрыли в тьме двух не таких уж и одиноких вместе мальчиков.