Моя Королева

Пэнси Паркинсон всегда была недоступным идиалом. Изящно-аристократичная, с безупречными манерами и саркастичной улыбкой. Она могла растоптать достоинство одним презрительным взлядом. Она каждый день одевалась, будто на бал. У неё тонкие белые руки, которые созданы, чтобы их целовать. Её терпкие духи. Тонкая сигарета в руке. Ехидные и разочарованные глаза. Дорогой кружевной бюстгальтер, разорванный мною. Шрамы на правом запястье. Метка Пожирателя на предплечье. Растоптанные надежды и мечты. Разрушенная семья. Вечный вызов во всех поступках. Любовница, но не жена. «Не стыдно с Предательницей Крови якшаться, а, Малфой? А… Ты же у нас отбелённый… вот, со святым Поттером помирился…» Проигравшая, но не сломленная. Пьёт вино прямо с бутылки, не заморачиваясь бокалами. Всё так же горда. « - Ты любишь меня, Паркисон? - Я тебя ненавижу» Опять врёт. Лицемерие у неё в крови. Настоящая слизеринка. Раньше её называли Слизеринской принцессой. Теперь… Теперь она Слизеринская Королева. Снежная Королева. Такие не сгибаются под тяжестью бед. Такие смотрят только в глаза. Такие идут до конца. Таким уже давно нечего терять. Они закрыли свою сердце на замок. Они не прощают. Они не боятся. Они всегда получают своё. И пусть весь мир против них. Пусть они проиграли. Но они выживут. Выживут назло. Почтительно целую руку. «Моя Королева». Усмешка. Хитрый взгляд. Словно невзначай дотрагивается до моей руки. Кружит, кружит мою голову!! После стольких лет… Кто бы мог подумать… Драко Малфой. Высокомерный Малфой, синоним к слову «надутый аристократ», стоит на коленях и целует туфлю. Это безумие… Это сумасшествие… Не стоило сегодня к ней приходить. Казалось, что ничего нет. Казалось, что слепое обожание её исчезло ещё в Хогвартсе, казалось, что она и только она зависит от меня… Как я ошибался!! Боже, Боже мой! Выждала момент, вытерпела мое нарочное пренебрежение, запомнила мои слабости и ударила… Холод её рук. Холод её взгляда. Любит, но не простит. Ведьмы обид не прощают. Обломаны крылья, и перья медленно кружась, падают, падают в холодную воду. Но метла… Старая добрая ведьмовская метла… Она всегда рядом. Моя Королева нагая, летит по ночному Лондону. И я не смогу её остановить. За ней шлейф её терпких духов. Безумный хохот. Как у Беллатрисы. Горе делает женщину ведьмой. Шрамы на правом запястье… страшны ли они? Гораздо страшнее шрамы на сердце. Сердце моей Королевы исполосовано, изранено. Шестерёнки смазаны слезами, а в сердце камень изумруд, проклятие проигравших, но выживших. Из дырок в ткани торчат куски ваты. Оно не зашито, разорвано практически на куски. Заклеено наскоро скотчем и детскими маггловскими наклейками. Тёмно-бордовая помада на саркастично искривленных губах. Тёмно-бордовая, как кровь. Веер в бледных руках. Тело, как хрустальное, хрупкое. Хрустальные чувства. Моя Королева. Ведьма моя. Проклятие моё. Ненавижу ли? Люблю ли? Не знаю. Ничего не знаю. Знаю только пьянящий аромат её губ. Знаю только кружево от бюстгальтера в руках. Знаю только метку Пожирателя на предплечье. Метку, которую пытались стереть, убрать как позор, а она намертво въелась в кожу. Как моё сумасшествие от неё. Знаю только окурки её сигарет в пепельнице. Её улыбку. Её настоящую улыбку. Усталую, чуть грустную. Её несколько седых волос, появившихся от горя. Знаю её фляжку с кофе. Фляжку с кофе, где больше коньяка, чем кофе. Её записки красивым почерком… Моя Королева. Знаю только, как она до сих пор дрожит от прикосновений, будто думает, что я её ударю. Знаю дым от сигареты. Знаю разорванный в клочья личный дневник, догорающий в пепельнице. Знаю разбитое зеркало, и знаю её руки в крови от осколков. Знаю её полный ненависти взгляд, когда она видит письмо, в котором ей вновь приказывают явится в Аврорат на допрос. Прошло столько лет. Но «неблагонадежных» до сих пор не оставляют в покое. Горе побеждённым! В Аврорате очередь из таких. Одинаковые выражения лица. Одно горе на всех. Одна память на всех. За ошибки расплачиваются целые поколения. Тогда я чувствую себя полной сволочью. «Ты же у нас отбелённый!» После «профилактической беседы» она и разбила зеркало. Метка, как клеймо. Моя Королева