Часть 1
3 января 2020 г. в 03:01
Они быстро подружились и быстро стали подругами. Так быстро нашли общий язык, что все вокруг, а именно Майк и Лукас, удивлялись, но в дружбу не лезли. К счастью для одних и к сожалению для других.
Всё начиналось обычно: ночёвки, долгие разговоры по телефону, походы по магазинам, прогулки. А потом Билли погиб. И Хоппер так не кстати пропал, что помощь и поддержку пришлось искать у друг друга в необжитой после Джонатана комнате. Он уехал в колледж в этом году и добровольно отдал комнату в пользование Джейн. Они тихо разговаривали, не хотели мешать Уиллу, обычно уже спящему во время их ночных встреч, когда Макс проникала в дом Байерсов через окно. Делились воспоминаниями, в основном это делала Мэйфилд, и думали о будущем, лежа поперёк кровати и свесив головы вниз. Слушали пластинки и кассеты, часть которых Джонатан не смог увезти с собой. И в один из таких вечеров Макс заявилась с рюкзаком, наполненным до предела. Тогда был день рождения Билли, по крайней мере, она так сказала, когда Джейн, разгорячённая после душа, встретила её у окна и что-то грозно спросила.
Они до жути напились, сидели на кровати, прислонившись спинами к межкомнатной стене и поочерёдно слушали друг друга. Джейн в тысячный раз жаловалась на Майка, отношения с которым у них давно изменились, немного ухудшились, а Макс смотрела на неё своими блестящими голубыми глазами и понимала, что чувствует внутри что-то неправильное и неприемлемое, но такое приятное и жгучее, что хотелось распластаться на кровати и глупо смотреть в потолок, думая о мягких тёмных волосах и небольшой графичной метке на руке. Тем вечером она практически ничего не говорила и, крайне осмелев под действием алкоголя, рассматривала обнажённую спину и ляжки, ненадолго появившиеся в поле зрения, когда Джейн решила сменить домашнюю одежду на пижаму. Хоппер отлично держалась и делала вид, что не заметила заинтересованный взгляд в небольшом зеркале напротив.
А потом прошёл где-то месяц, прежде чем Джейн после долгого прощания перегнулась через оконную раму и притянула веснушчатое светлое лицо к себе. Тогда ночные посиделки приобрели совершенно другой характер.
Музыка была непозволительно громкой, наполняла собой комнату и проникала всюду, но никто не мог выключить её — дверь была закрыта, Джойс трудилась на новой работе, а Уиллу оказалось натурально всё равно на шум. Густые тени двигались на полу, светильник горел глубоким жёлтым. Шестнадцатый день рождения Макс был запоминающимся без алкоголя и кучи другой запретной для подростков чуши.
— Если это мой подарок, то… — Мэйфилд на секунду забыла все слова на свете, когда горячее влажное дыхание обожгло шею. В тот момент Макс поняла, что все её рассказы и шутки не пропускались мимо ушей просто так. — То я очень рада.
— Ты такая хорошая подруга, что я не могу подарить тебе какой-нибудь отстой. — Ответила Джейн и привстала на локтях, пока Макс тихо смеялась.
Мэйфилд было смешно от ещё сохранившейся абсурдности некоторых слов Джейн. Либо она всё ещё навёрстывала всё то, что упустила из-за лабораторной изоляции, либо не до конца принимала всё происходящее.
— Чего ты смеёшься? — прищурившись спросила Хоппер.
— Ты забавная, — Макс пожала плечами, а потом вновь рассмеялась, но на этот раз от ответной гримасы с выпученными карими глазами.
Правда, через несколько минут вся весёлость пропала, когда неудобное покрывало кровати сминалось под движущимися телами. Всё происходящее было в новинку для каждой, поэтому единственным звуком в комнате был незамысловатый джаз, скрывающий собой тяжёлое дыхание.
Тогда Макс вновь увидела смугловатые тугие ляжки, которыми она тайно любовалась когда-то давно, тогда она почувствовала всю мягкость чужой кожи и впервые скомкано, разгорячёно сказала «Не тяни», когда Джейн долго решалась прикоснуться к резинке пижамных штанов.
Утром, на кухне Мэйфилд встретил сонный Уилл, сказал, что вечером звонил Майк и спрашивал Оди. Макс не придала этому значения, фыркнула, отвернулась к холодильнику и спросила, может ли она налить себе молока.
— Это не дело, Макс, — вместо ожидаемого ответа выдал Уилл. — Они всё ещё вместе. Майк всё ещё любит, наверное… — уже тише добавил он и мимолётно отвёл взгляд куда-то вниз.
Уилл знал. Он был достаточно умён, чтобы понять, что в комнате напротив дружеские встречи давно перестали являться таковыми.
Мэйфилд напряглась, и что-то внутри рухнуло. Всё происходящее в комнате с жёлтыми стенами, должно было оставаться там и в мыслях всего двух людей, но видимо, скрывать тайные поцелуи бесполезно, особенно, когда дверь шириной в четыре сантиметра, а межкомнатный коридор можно преодолеть двумя шагами.
— Ты про что вообще?
Уилл долго и внимательно рассматривал девичье лицо, практически ничего не выражающее, прежде чем выдал:
— Рано или поздно это закончится.
Макс спокойно развернулась, налила молоко в стакан и запила первую волну эмоций. Вторая же оказалась слишком сильной и вырвалась наружу, когда Мэйфилд чистила зубы, пока Джейн, заботливо разбуженная Уиллом пару минут назад, болтала с Майком по телефону.
Пальцы с силой сжимали светлую керамику раковины, волосы упали вниз и закрыли весь вид по бокам. Чёрная дыра слива — единственное, что есть перед глазами. Макс дышит часто, задыхается в истеричных вздохах, слышит краем уха знакомый звонкий смех и понимает, что больше не выдержит. В дверь стучатся, и глухой голос Уилла слышится почему-то особенно чётко, выделяется сквозь шум утреннего дома.
— Всё в порядке?
— Да, — отвечает Макс и прячет лицо в мягком полотенце.
Ночёвки отменяются третий раз подряд. Мэйфилд, кажется, начинает понимать. Она загорелась чувствами в момент, когда Джейн устала от Майка и пыталась сменить обстановку любыми способами. «Отлично сменила» — проносится в туманной голове Макс, размышляющей перед сном.
На четвёртый раз она позвонила Уиллу и долго говорила с ним, пока слова не закончились и эмоции тоже. Байерс поддерживает её, но продолжает оставаться на нейтральной стороне, говорит, что побеседует с Джейн и узнает всё, что нужно, но только, когда она перестанет быть Оди.
К сожалению, такого не случилось, и вот они стоят в красочном туалете Старкорта, в кинотеатре которого их ждёт неизменная компания из Уилла, Лукаса, Дастина и Майка. Оди прячет взгляд, боится смотреть в лицо, отчётливо понимает.
— Не тяни, — решительно просит Макс и чувствует, как глаза начинает колоть от подступающих слёз.
Сегодня Джейн Оди непозволительно красива и, видимо, очень счастлива, по крайне мере была, когда думала, что может удерживать двух людей одновременно. Мэйфилд от её красоты горько, но она старательно держится, лишь закусывает губу и волнительно ждёт ответа.
— Скажи, — сипит Макс и хватает Оди за руку. — Давай, Джейн.
— Прости. — Она тянется к лицу Мэйфилд и даже не пытается скрыть эмоции, как это делает другая, практически касается розовых щёк, но терпит поражение.
Макс отступает, делает шаг назад, презрительно смотрит и лишь на вид решительно уходит, едва не задев плечом, оставляет всё: чувства, надежды, желания — в красочном и блистательно чистом туалете Старкорта.