Одержимые полётом

С первого матча между Гриффиндором и Слизерином прошло пару дней. За это время по Хогвартсу расползлось немало слухов, касательно близких отношений между капитана и, казалось бы, враждующих команд. Мало кто мог подумать, что Йотан и Дафф общаются столь хорошо и тесно. Девушек, казалось бы, совсем не волновали эти слухи, даже невзирая на то, что теперь это самое обсуждаемое событие замка. Удивительно, как один вежливый жест способен разогреть интерес у любопытных ушей, жаждущих новых тем для обсуждения. Впрочем, капитаны команд всегда хорошо общались, даже невзирая на то, что это было в язвительной и саркастической форме. Наверное, именно по этой причине никто из них и не видели ничего странного в недавней ситуации. Быть может, никто не думал, что девушки могут общаться в спокойной и непринуждённо атмосфере, без всяких подколов и шуток. Большинству кажется, что Дафф и Йотан связывает лишь игра в квиддич, именно на этой и строятся их «отношения». Больше всего разлетевшиеся новости волновали представителей фан-клубов, которым не нравилось, что капитаны их команд проводят время вместе. Причины тому были неизвестны, но это лишь сильнее разжигало огонь между волшебниками. Иногда казалось, что Лайонел и Ната делают это нарочно, лишь бы посмотреть на вспыхивающее пламя вражды. Следующая встреча капитанов произошла лишь спустя неделю, на занятии по Прорицанию, на которое Йотан, как обычно, опоздала. Это случалось очень часто, потому на то уже практически никто не обращал внимания. Этому придавала значение лишь Лайонел, которая не могла упустить возможность упрекнуть девушку. — Я даже не удивлена, — насмешливо тянет рыжая, взглянув на Нату, подсевшую рядом на свободное место. — Неужели лестницы в очередной перестали двигаться в нужном направлении? — Лайонел в открытую смеялась над капитаном Гриффиндора, ведь именно такое оправдание использовала блондинка, каждый раз, когда приходила не вовремя. — Твой патронус случайно не черепаха? А то не могу понять, от чего ты такая медлительная. — Ой, выдра, — недовольно бурчит Йотан, вкладывая на стол необходимые учебники. Дафф, в свою очередь, получала удовольствие, глядя на хмурую моську гриффиндорки. Это было нормально, когда кто-то из девушек подшучивал над другой. — Что мы сегодня проходим? — чуть позже спрашивает Ната, обращая взор на слизеринку. Соседка разглядывала что-то в стеклянном шаре, стоящем посреди стола, девушка явно пыталась побороть свою скуку. — Не знаю. Она опять витает где-то в своей вселенной и ничего не говорит, — рыжая пожимает плечами, облокотившись на левую руку. — В прочем, вы чем-то схожи. Ты тоже бываешь где-то не здесь, причём довольно-таки часто. Вы случаем не родственники-пророки? — гриффиндорка слегка толкает девушку в бок, тем самым выказывая своё недовольство. — Даже если и нет, то я в очередной раз надеюсь на то, что эта пара будет интереснее предыдущей. — Ох, неужели ты хочешь, чтобы она предсказала тебе мрачные тучи над твоей головой? — Йотан берёт руку слизеринки, проводя пальцем по линиям на ладони, словно что-то высматривая. — Вижу в твоей жизни много хорошего и плохого. Утро было тяжёлым, — пока преподаватель не смотрел в их сторону, Ната решила «погадать» сопернице по руке. — Наверное, это нынешний завтрак. Мне не понравилось, — смеясь, отвечает Дафф, глядя на блондинку, что усердно пыталась разглядеть что-то в ладони. — О, видно, я ничего не упустила сегодня, — проспав, гриффиндорка пропустила завтрак, но, видимо, сейчас это не было такой потерей. Спустя какое-то время преподаватель всё же начал занятие. Женщина, словно специально, выжидала какого-то момента, прежде чем начать вести разговор. Никто не был удивлён столь странному поведению волшебницы, ведь уже долгое время все обсуждают ненормальность женщины. Все привыкли к тому, что профессор может внезапно заговорить о каких-то надвигающихся неприятностях или же предсказать одному из студентов будущее. Быть может, это и является причиной, что многие ходят на Прорицание – всем хочется посмотреть представление. Сегодняшней темой занятия были созвездия, в частности их влияние на характер человека. Это несказанно радовало как Лайонел, так и Нату, ведь обе девушки активно увлекались не только полётами на метле, но и астрологией. Обе девушки часто читали различные гороскопы и предсказания, а так же интересовались различными фактами о знаках, сопоставляя это со своими друзьями и знакомыми. — Хочу отметить, профессор, что одним из лучших созвездий является… — Созвездие льва! — громко говорит Ната, нагло перебивая слизиринку, которая желала выдвинуть свою точку зрения, касательно вставшего вопроса, касательно созвездий. Рыжая волшебница и подумать не могла, что её прервут столь наглым образом. — Неужели ты думаешь, что без тебя я этого не сказала бы? — возражает Лайонел, взглянув на гриффиндорку, которая явно была довольна тем, что сказала эти слова первой. — И ты ещё меня называешь черепахой? — казалось бы, девушкам нужен был лишь повод, чтобы начать словесную перепалку. Хоть это было привычное для всех событие, многие студенты, которым совсем наскучило слушать профессора, обратили взор на двух капитанов. — Дорогуша, я, по крайней мере, не выскочка, которая с чего-то взяла, что имеет право нагло перебивать других, — голос слизеринки всегда звучал громче, нежели у соперницы, потому, казалось бы, уже по этой причине девушка могла выиграть спор. — Прекрати спорить со мной! — Ты ведь сама начала этот балаган! После пары минут никто уже не стал вникать в суть перепалки, потому что по итогу каждый понимал, что это бессмысленные и ненужные споры. Спор ради спора – как отмечали многие. Хоть каждая волшебница и желала отстоять свою точку зрения в подобных вопросах, по итогу всё заканчивалось лишь словесной перепалкой. Но одно все знали точно – спор не закончится до тех пор, пока кто-то из девушек не устанет или же не закончится само занятие. Было время, когда многие пытались унять капитанов, дабы избежать возможных неприятностей, некоторые считали, что подобное поведение может привести к магической дуэли. Но позже всем стало понятно, что девушки всего лишь не переросли тот возраст, когда хочется спорить обо всём и со всеми. Быть может, Йотан и Дафф просто нравилось подобное «общение» друг с другом.

***

В вечер пятницы в гостиной Гриффиндора было особенно шумно, кому-то это могло показаться странным, но для львов это было привычное времяпрепровождение. Впрочем, в гостиной этого факультета всегда было шумно и оживлённо. Кто-то читал книги, кто-то делал домашнее задание, чтобы освободить выходные, третьи же были увлечены настольным играми. Тишины никогда не было, но львов, казалось бы, это устраивало. Совсем недавно с поля вернулась команда по квиддичу. После поражения в первом матче гриффиндорцы усердно готовятся к следующему. У капитана явно был план, который мог бы привести львов к победе. Но, невзирая на все тактики, Ната никогда не изнуряла своих ребят тренировками, но и не позволяла расслабляться, чтобы не ухудшать результаты. Несмотря на проигрыш все продолжали поддерживать своих игроков, прекрасно зная, на что они способны. Один проигрыш ещё ничего не значил, впереди были ещё игры, в которых львы обязательно одержат победу. Ночь подступила незаметно, потому студенты постепенно начали расходиться по своим комнатам. В общей гостиной оставались лишь те, кто ещё не хотел спать или просто желал насладиться полумраком помещения. Это расслабляло. Впрочем, стоит заметить, что многие гриффиндорцы – совы, очень часто не спят ночами, занимаясь своими делами или доделывая очередное домашнее задание. Именно по этой причине многие из них опаздывают на ранние занятия. — И с каких это пор ты якшаешься с этими змеями? — к гриффиндорке, наслаждающейся приятным потрескивание дров в камине, подсаживается Гард, начиная разговор с тех вопросов, которые его больше всего интересовали. — В особенности с этой рыжей, — слова прозвучали едко, грубо, от чего собеседнице стало не по себе. После тяжёлой тренировки, да и недели в принципе, Ната желала отдохнуть, желательно без возможности выслушивать недовольство друга, касательно определённых людей и событий. Прошло не мало лет с тех пор, как львы и змеи перестали враждовать друг с другом. Все уже давно сменили взгляды на чистоту крови и на принадлежность к тому или иному факультету. Всё же все были равны. Но даже в таком случае находились исключения. Например, такие как Ланис и Ник. От чего-то они невзлюбили друг друга с первых дней знакомства, от чего можно было часто застать их споры. Они ни раз переходили черту даже в дуэльном клубе. Теперь им запрещено быть против друг друга. Личная ненависть отчего-то стала перерастать в ненависть к факультету. Но мало кто обращал на это внимание, понимая, что это проблема лишь этих волшебников и ничья больше. — Ой, ладно тебе, Ланис, — волшебница хмурит брови. Она никак не могла понять, от чего юноша столь негативно настроен к слизеринке. — Она хоть и противная, но очень милая, знаешь ли, — Йотан с улыбкой вспоминает последние дни, проведённые в компании соперницы. Хоть в обычной жизни они общались редко, но встречи на занятиях дали множество приятных воспоминаний. Некоторым могло казаться, что девушки были соперниками и в обычной жизни, но то было не так. Они умели разграничивать игру и обычные будни. Быть может, дух соперничества и сохранялся между ними, но грань никто не переходил. Им просто нравилось это. Нравилось подкалывать друг друга, подшучивать. В этом было нечто особенное. Особенное для каждой из них. — Или же очень хитрая, — наотрез произносит гриффиндорец, разваливаясь на диване. Это ещё больше заставляет Йотан напрячься. Только она начинала думать о хорошем, как товарищ осаждал её мрачными мыслями. — Не думала, что её визит к тебе в Больничное крыло не случаен? Она наверняка это делает для того, чтобы выбить тебя из колеи. — Ты преувеличиваешь, — шумно выдыхая произносит Ната, устала глядя на друга, который явно не желал останавливаться в своих суждениях. — Сейчас совершенно другое время. Так что не думаю, что слизеринцы такие же поганки, какими были когда-то. — Просто ты слишком хорошая, — она знала это. Все знали об этом, но никто этим не пользовался, не было для того причин. Да и кому придёт в голову пользоваться добротой столь солнечного человека, являющимся главным олицетворением факультета львов. — Ладно-ладно. Прекрати, — Йотан больше не хотела спорить. Всё это так утомляло и выматывало, что хотелось лишь закончить этот разговор и боле, по крайней мере в ближайшие дни, не вспоминать об этом. — Если тебе так хочется, то я буду предельная аккуратна и бдительна. Ни один слизеринец не сможет обвести меня вокруг пальца, — девушка глупо, но так наивно улыбнулась, чем вызвала недовольство Гарда. Он хотел, чтобы она была серьёзнее. — Ну, конечно, — волшебница понимала, что друг, скорее всего, слишком утрирует, обращая столь явное внимание на общение со слизеринкой, потому Ната и не желала лишний раз спорить, ведь это лишь больше разожжёт огонь.

***

— Что ж, надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, — хоть вечер уже и подходил у своему завершению, многие студенты ещё не находились в постелях. Кто-то прогуливался по коридорам, кто-то просто наслаждался прохладным воздухом. Многие студенты знали о существовании тайных ходов, которые позволяли бы незаметно добираться до спален, обходя преподавательский пост. Именно потому большинство позволяло себе быть на улице допоздна. — Потому что мне совершенно не ясны твои мотивы, — Ник всегда был прямолинеен, никогда ничего не скрывал и говорил обо всём в лоб, ни о чём не умалчивая. Вечера становились всё более прохладными, но это было и не плохо – прохладный воздух позволял развеять голову, забитую за неделю различными мыслями. В конце недели хотелось избавиться от ненужных и навязчивым мыслей и хоть немного расслабиться, позабыв о делах и куче домашней работе. С этим хорошо помогают походы в Хогсмид. Но не всегда это было возможным, потому студенты и спаслись как могли, чаще всего нарушая комендантский час. Иногда нарушение правил расслабляло больше, чем следование им. — Ты вообще о чём? — Лайонел выдыхает серый дым, облокачиваясь на стену. Девушка безучастно глядит на друга, не понимая, чего он хочет. Он часто начинал разговоры, не поясняя ситуацию, Дафф же это раздражало, потому как она терпеть не могла угадывать мысли слизеринца. — Не делай вид, что не понимаешь, — в голосе звучала издёвка. Ник словно желал задеть девушку своими словами. Волшебник принимал любой выбор и решение подруги, и даже пытался понять, если это было что-то странное. Но в этом случае ни мотивы, ни намерения ему были совсем не ясны. — Не знал, что тебе нравится ворковать с нашими соперниками. Заигрывать с капитаном Гриффиндора? Не думал, что это в твоём стиле, — Флёр был не в настроении, ему не нравилось, что рыжая в последние дни уж слишком темно общается с потенциальным врагом. По крайней мере, как считал юноша. — Ты совсем из ума выжил, Флёр? — капитан тушит сигарету на половине. Её злили эти слова. Да, она признавала, что общение с Йотан стало в разы лучше, теснее, ближе, но девушка не видела в этом ничего такого, что могло бы вызывать такую бурную и негативную реакцию. — Решил, что раз у вас с Гардом личная неприязнь, то так должно быть и с остальными? — Дафф злил тот факт, что друг пытался настроить её не только против факультета в целом, но и отдельного человека в принципе. На каждом факультете могли быть как приятные, так и не самые хорошие личности, но как казалось волшебнице, к Нате это не относилось. — Я всего лишь не хочу, чтобы попала в неприятности из-за этих крыс, — он становится чуть ближе, будто тем самым пытаясь лучше донести смысл своих слов. — Сегодня они с тобой воркуют, а завтра что? Получаешь отвратительное заклинание в спину. Этого хочешь? — Ты параноик, — зло фыркает слизеринка, глядя в серые глаза юноши. — Что, думаешь, без твоей помощи не смогу справиться? — Лайонел не понимала, от чего её друг так суров по отношению к гриффиндорке. Дафф нравилось общение с девушкой. Может, их взгляды и были различны, но слушать Нату было интересно. Она всегда рассказывала различные истории и факты, которые блондинка рассказывала с особым интересом. Как для себя отвечала Лайонел, Йотан вдохновляла её, несмотря на то, что была несколько странной. — Не хочу, чтобы ты из-за этой девки разочаровалась в людях, — Ник отвечает в той же манере. Он знал, что его подруга не шибко общается с другими, а всё по причине того, что в прошлом очень часто ошибалась в людях. Флёр уже знает эту черту девушки – ограждать себя от других, лишь бы потом не испытывать то отвратительное чувство расставания. — Если ты не закроешь свой рот, то разочаруюсь я в тебе, Флёр, — девушка наконец-то освобождает руки – выкидывает бычок, боле не глядя на волшебника, которому удалось столь легко испортить ей настроение. Лайонел поспешно направляется в гостиную Слизерина, лишь бы скорее избавиться от этих бессмысленных обсуждений, взятых, казалось бы ниоткуда. Рыжая понимала, что такое отношение у Ника возникло из-за разногласий с Ланисом, но это не значило, что и другие львы были плохими. Флёр всегда считал, что гриффиндорцы – заносчивые и отвратительные снобы. Но откуда у него были такие мысли – не ясно. Но теперь Дафф знала лишь одно – в ближайшее время желания общаться с этим парнем у неё не было.