Spider in the Iron Cage

По мастерской пронёсся громкий лязг, отвлёкший Тони от длинного кода на экране. Вскинув бровь, он обернулся, с некоторым скептицизмом оглядывая помещение. Рядом с одним из столов стоял Питер, извернувшись в причудливой позе; он всеми усилиями пытался достать кистью руки до пробирки, которая ещё не упала на пол только по счастливой случайности. Округлый корпус покачивался между краем столешницы и длинной опорой распорки, очень гармонично сидевшей на плечах Питера.  — Я только что наказал тебя за то, что ты попортил половину оборудования в лаборатории, и что я вижу? — с насмешкой озвучил Тони. — Ты опять за своё?  — Мистер Старк, простите, пожалуйста, — пыхтел Питер, трогая носик пробирки самым кончиком пальца, словно отчаянно надеясь, что сможет ее подцепить. — Я сейчас…  — Ты сейчас толкнешь ее, и она упадет окончательно, ребёнок. Тони гулял на тонкой грани между тем, чтобы помочь Питеру, и тем, чтобы остаться наблюдать за этой прекрасной сценой. Насупившись, Питер присел еще ниже, выпячивая грудь. Пробирка соскользнула и покатилась по телу мальчишки, но он успел схватить ее зубами.  — Если она треснет, это не улучшит ситуацию, — равнодушно прокомментировал Тони и с трудом вернулся к своему занятию. Питер начал что-то бурчать с набитым ртом, но Тони уже не понимал этих невнятных бубнений, лишь в последний раз кинув на него взгляд, чтобы восхититься чужой пластикой: Питер грациозно изгибал шею, чтобы пробирка в его зубах встала ровно на свое место. Ладони начали потеть. Перед глазами вновь поплыли строчки кода, а пальцы запорхали по клавиатуре, набирая новые команды: как бы Тони ни хотел отвлечься, ему нужно было завершить хотя бы половину. Впрочем, пыхтение Питера, который едва не помирал от того, как сложно ему давались даже самые простые манипуляции, делу не помогало. Все эти странные звуки будили фантазию, которая не унималась вплоть до того момента, пока Тони не обернулся обратно, убеждаясь, что Питер просто тужится над раствором паутины, а не занимается… Непристойностями. Тони был уверен, что «непристойности» в данный конкретный момент заполняют только его голову, потому что Питер, судя по суровому выражению его лица, думает исключительно о том, как бы так развернуться, чтобы не раздолбать уцелевшую половину мастерской. Вдруг он посмотрел прямо в глаза Тони и свел брови у переносицы:  — Мистер Старк, я устал. В ответ на это Тони лишь улыбнулся и посмотрел на Питера так, словно тот только что рассказал отменную, но не особо смешную шутку. Они держали этот зрительный контакт несколько секунд, не желая отступать и просто ожидая, кто сдастся первым; но Тони был в несправедливых условиях: помимо желания показать, кто здесь хозяин, в нем теплилось еще одно желание. Оно немного осложняло его задачу быть строгим и требовательным. В конце концов, легкая передышка Питеру не повредит, верно?  — Рассказывай, что там у тебя, — Тони встал со своего места и подошел ближе к паучку, который сразу же оживился, разворачиваясь к столу боком и расставляя все субстанции по порядку. Пока он этим занимался, Тони осматривал целостность распорки и ремней, обёрнутых вокруг шеи Питера и его запястий. Все на месте, все работает и даже держится. Тони преисполнился гордостью за свое мастерство.  — Отлично держишься, кроха, — он провел пальцем вдоль шеи Питера и коснулся трубы в том месте, где крепился ошейник. — Я смотрю, свое задание ты тоже почти выполнил?  — Да, мистер Старк… Осталось только смешать вот это, — Питер кивнул подбородком в сторону одной колбы, — и вот это, — повернувшись, Питер ткнул носом в другую. — И готово. Можно будет проверить. Тони взял весь стеллаж с колбами двумя руками и убрал его прочь на другой стол, за которым сидел несколько минут назад. Вернувшись, он судорожно выдохнул и поддался иррациональному желанию: жадно запустил пальцы в волосы Питера, массируя кожу его головы и грубо оттягивая пряди. Питер не просто промычал или вздохнул — он протяжно и громко застонал, едва не вставая на носочки, чтобы быть ближе к руке; Тони не ожидал такой яркой реакции, из-за чего у него буквально подогнулись пальцы на ногах.  — Питер, ты…  — Мистер Старк, продолжайте, пожалуйста, — взмолился Питер. Его кисти сжались в кулаки, дергаясь в кольцах ремней, висящих на распорках. Каждая капля терпения Тони постепенно выкипала, превращаясь в возбуждение. Он все еще перебирал в одной руке чужие волосы, второй медленно скользя вдоль чужой спины, пока кончики пальцев не коснулись ремня:  — Ох, мистер Старк?  — Думаю, за проделанную работу можно сделать маленькое поощрение, — Тони старался звучать мягко, но держаться уже не было сил. Ужасный из него доминант, даже наказание до конца выдержать не может. В столе, которым пользовался Питер все это время, кажется, лежал тюбик припасённого Тони лубриканта. Он открыл ящик — смазка действительно была на месте, как и полупустая пачка презервативов; хваля себя за предусмотрительность (все-таки мастерская была одной из критических точек их половой жизни), Тони демонстративно, со стуком, поставил лубрикант на край стола, тут же разворачивая Питера спиной к столешнице и укладывая его, держась руками за трубу распорки по обе стороны от чужой головы. Как только Питер лег на стол, прогнувшись в животе (его ноги едва касались пола), Тони навис над ним, жадно целуя в губы. Он с упоением слизывал с чужого языка остатки йогурта, выпитого несколько часов назад, еще перед тем, как Питер приступил к работе, а тот сладко стонал, дрожа; с каждым небрежным движением рубашка задиралась все выше, выставляя на обозрение нижнюю область живота с ее приятными линиями. Тони не упустил возможности прикоснуться к чувствительному месту, поглаживая, пока вторая рука крепко и упрямо прижимала распорку к столу. Так или иначе, сегодня он не хотел затягивать прелюдию, а потому нетерпеливо прокрался пальцами к ширинке и расстегнул брюки, скидывая их вниз. Ему пришлось постараться, чтобы одной-единственной рукой спустить еще и трусы, но это того стоило: Питер снова протяжно простонал — прямо в поцелуй — когда ладонь Тони провела по его члену и слегка потерла головку. Поцелуй разорвался, Тони осмотрел лежавшее под ним тело. Он понял, что держать распорку прижатой к столу все время — неудобно. Пристегнуть ее — к несчастью — тоже нечем. Он обреченно вздохнул, но решив, что Питер не настолько наглец, чтобы двигаться без его ведома, отпустил трубу полностью. Ему хотелось заняться более важным делом. Разведя ноги Питера в стороны, Тони медленно нащупал анальное отверстие и потер его смазанным пальцем, постепенно вводя его внутрь. Питер тихонько зашипел, но скорее от собственного нетерпения, чем от дискомфорта, видимо, сопротивляясь желанию насадиться глубже и словить не самые приятные ощущения.  — Терпение, малыш, — Тони пока сам не понимал, кого больше успокаивает: Питера или самого себя. Он медленно вводил палец, постепенно начиная поступательные движения: Питер пускал его намного легче из-за того, насколько часто они баловались раньше с пробками и прочими интересными девайсами. Питер вдруг задрал голову (насколько это было возможно) и кивнул, морщась от того, как не такая уж и легкая труба тянула его обратно на стол. Тони, решив не мелочиться, плеснул еще немного смазки и ввел два других пальца, начиная аккуратно шевелить ими внутри. Ноги Питера, до этого расслабленно свисавшие со стола, поднялись и обвили поясницу Тони; он и не был против, лишь с широкой улыбкой подвинулся чуть ближе, приподнимая Питера так, чтобы ему было удобнее продолжать.  — Мистер Старк, я… Я готов, — пискнул Питер, вжимая голову в плечи.  — Я решаю: готов ты или нет, — Тони шипел. Возбуждение чувствовалось практически болезненно. Так или иначе, Тони не мог остановиться сейчас: он продолжал увлеченно пропихивать пальцы почти по самые костяшки, ожидая того момента, когда они начнут скользить практически беспрепятственно. В один момент он намеренно коснулся простаты кончиком среднего пальца, и тогда Питер заметно оживился, выгибаясь дугой над ровной горизонтальной столешницей. Стол в ответ лишь скрипнул, намекая, что еще чуть-чуть, и от нахлынувших страстей он начнет гулять по мастерской. Тони не был против: скрип чего бы то ни было во время секса по какой-то причине возбуждал его.  — Вот теперь ты готов, — заключил он, извлекая пальцы и начиная нетерпеливо расстегивать брюки. Бедра Питера не отпускали его даже тогда, когда Тони раскатывал презерватив по члену; чужие колени упирались в локти, слегка сковывая движения, но Тони оставался только довольным этим фактом. Питер не хотел его выпускать, хотел, чтобы он был ближе. Узость даже растянутого отверстия все равно чувствовалась, так что Тони пришлось набраться еще немного терпения, делая очень посредственные короткие толчки, с каждым из них погружаясь все глубже и глубже. Стоны Питера, который, похоже, прекратил держать себя в руках, служили на данный момент замечательным раздражителем, которому Тони очень хотелось повиноваться, толкнувшись разом и полностью; он громко промычал, стоило члену войти наполовину. Только теперь он позволил себе взглянуть на лицо Питера. И простонать, потому что тот выглядел великолепно: нижние веки чуть поблескивали от выступивших из-за дискомфорта слез; губы приоткрыты, они обнажали зубы, которых время от времени касался кончик языка; глаза расфокусированы, зрачки буквально полностью затапливали тонкую карюю радужку, а нос раздувался, вдыхая как можно больше воздуха.  — Черт, Питер, видел бы ты, как ты восхитителен, — с легкой усмешкой заключил Тони и толкнулся еще раз, начиная делать это интенсивнее и быстрее. Он оглядывал тело Питера, забирался под рубашку и задирал ее, с упоением наблюдая, как, напрягаясь, проступали мышцы пресса. Вскоре Питер и сам начал подмахивать бедрами, с тихим бормотанием («глубже», «быстрее», «пожалуйста, мистер Старк!») пытаясь насадиться настолько сильно, насколько может. Он все еще судорожно дергал руками, не в силах их поднять, потому что труба спряталась за его шеей и чисто физически не могла бы быть поднята над его головой.  — Я, — сквозь толчки и придыхания шипел Питер, — так хотел бы прикоснуться к вам, мистер Старк.  — В следующий раз будешь думать, прежде чем метать экспериментальную паутину в полку с оборудованием, — игриво ответил Тони, затем простонав, потому что Питер слишком хорошо и удобно сжался вокруг члена.  — Больше не — ох, черт — больше не бу- буду, — судорожно лепетал Питер, в блаженстве закатывая глаза и елозя по столу из-за слишком быстрого темпа. Его тело покачивалось, как и стол, который Тони чуть сдвигал бедрами каждый божий раз, когда вколачивался в Питера. Он в очередной раз провел рукой по чужому животу, затем крепко сжав член у основания, что вызвало у Питера недовольный стон; его брови нахмурились, а губы неудовлетворенно поджались.  — Потерпи, малыш, совсем чуть-чуть, — на выдохе едва разборчиво прошептал Тони, чувствуя собственный предел. Он отпустил член Питера за пару секунд до собственного оргазма, прикрыв глаза и пару раз агрессивно толкнувшись. Это было хорошо, чертовски хорошо. Возможно, иногда (но только иногда) стоит давать волю своим слабостям, даже во время наказания. Тони скинул в урну завязанный в узелок презерватив и теперь уже пустой тюбик лубриканта, когда Питер, постепенно приходя в себя, робко попросил:  — Не могли бы вы, эм, помочь мне привести себя в порядок?  — Не-а, работай так, — с издёвкой ответил Тони, заботливо натягивая боксеры на чужие бедра и застегивая штаны. Он даже поправил рубашку, не заправляя ее в брюки. — А теперь заканчивай свой раствор, и мы, наконец, снимем с тебя эту штуковину. Питер устало улыбнулся и активно кивнул, стекая со стола и пытаясь поставить себя на ноги.