Бесконечное Падение Луны

Сила человека - это сила его желаний       — Иеремия, Вы в курсе, что Вы сейчас творите историю?       Леона Лайт не могла понять, обрадована она больше или испугана. Она ожидала, что её план удастся, но не могла даже представить, что это произойдёт так быстро и гладко. Ожидала очередного переноса сроков и была готова работать спокойно и планомерно, не торопясь, аккуратно прогрызая Патриархат изнутри. Но сегодня эпоха партизанской войны закончилась, и на её место пришла эпоха новая. Эпоха настоящей войны и настоящих побед.       И даже она боялась.       — Юный господин будет творить историю, госпожа. Старый Иеремия — всего лишь помощник и проводник.       Не боялись лишь Иеремия Койвак и Самсон Конгос.       — Мы приступим прямо сейчас. Хоть и не уложимся в те две недели, но к моменту выздоровления анимиста мы будем готовы.       И она улыбнулась радостно, широко. Страх всегда возбуждал её. Напоминал, что она ещё жива.       — Да поможет им Бог.       — Ого! Какой замечательный перелом!       Хирург склонился над его рукой, едва ли не уткнувшись в неё носом. Совсем молодая девушка, невероятно худая и низкая, словно маленькая девочка-анорексичка, даже хирургическая рубаха не скрывала её худобы. Но она была тут одна, без помощников, и к ней его везли почти час — значит, в именно её присутствии был смысл. И, хотя Самсон не видел её лица под маской, яркие синие глаза создавали совсем инфернальный образ.       — Вся рука в труху! С радостью опробую на тебе мои лучшие методики! Хе-хе!       Она явно была увлечённым профессионалом, и этого было достаточно.       Пустая тёмная комната. Грубый деревянный пол и неприкрытый кирпич стен, словно на складе. Совсем не жилая, несмотря на наличие кровати и санузла. Самсон чуял, что эта странная подземная больница, куда его привёз старый капер, гораздо больше, чем кажется, и не мог понять, почему ему не найдут палату получше этой тюремной камеры. Но после операции рука совсем не болела, а гипс сидел словно вторая кожа. Было в этом что-то неправильное, и, хотя парень ничего не смыслил в хирургии, даже он понимал всю необычность и этого места, и его владелицы.       Но сил думать об этом не было. Он не спал уже ровно двое суток, и время это полностью опустошило его, грозило раздавить и тело и дух.       Впрочем, перед сном оставалось ещё одно дело. Несколько неудобное после операции, но необходимое.       — Сильфа. Создай себе тело помягче. И платье… розовое. Покороче.       Она содрала доски с пола, закружила, сжала и материализовалась. Такая же невысокая, худенькая и невероятно красивая.       Невероятно кроткая и послушная.       — Ах… — Теперь материализация Духа черпала его собственную ману и стала довольно болезненным процессом. — Ложись. Ага… Нет, не снимай, просто задери.       Он не знал, как сильно разум Духа отличается от разума человека, и понимал весь риск. Но остановиться не подумал. Уже завтра она начнёт тренировать его в магии воздуха, а он начнёт тренировать её в послушании прямо сегодня.       «Никогда бы не подумал, что мой первый раз будет с Духом».       — Ура! Ты пришёл! — Она бросилась ему на шею и повисла, словно ребёнок, радостно захихикала. — Я уж думала, совсем меня разлюбил!       — Как анимист? — Безумец без церемоний снял крохотную фигурку с шеи и поставил на пол. — Всё нормально?       — Не нормально! Куда лучше!       Она схватила его за руку и потащила в недра морга, огромного и просторного, больше похожего на настоящее подземелье. Пустынные коридоры уходили глубже и глубже в землю, сплетались в странном рисунке, и мало кто смог бы тут ориентироваться так свободно, как его единственная хозяйка. Её спутник, однако, не показывал никакого беспокойства и следовал смирно и покорно, словно шёл к себе домой.       — Результат неадекватный! Реакция на порядок сильнее обычной, и даже того мизера, что я дала, хватило!       Он остановился, грубовато дёрнул её за руку и нахмурился.       — Я просил тебя быть осторожной. Ты ведь была осторожной, не так ли?!       — Я была более осторожной, чем нужно!       Это можно было счесть за оскорбление.       — За такого ты меня принимаешь?! Я лучший хирург в мире, а ты спрашиваешь, всё ли я делаю правильно?!       Она совсем не походила на хирурга или даже на взрослого. Совсем крохотная, ниже него почти на полторы головы, невероятно тощая, несдержанная и громкая, избыточно театральная. Было в каждом её жесте, слове что-то нездоровое, неадекватное, чуждое здоровому человеку.       Однако безумца это совсем не беспокоило.       — Я дала даже слишком мало! Нужно было дать больше! Его тело впитало всё, что я дала!       — Думаешь, поэтому он смог материализовать Духа?       — Не знаю… Скорее всего! Слушай! — Девочка схватила его за руки и встала на цыпочки, посмотрела в глаза. — Обычно этого хватает максимум на обезболивание, но у него рука срослась прямо на глазах! Ты же знаешь, я давно работаю с людьми! А после операции он просто встал и ушёл, а потом ещё сам материализовал Духа!       — В такое сложно поверить.       — А потом ещё и трахал её всю ночь!       Это было полное безумие. Ему стоило отключиться сразу после начала операции и спать сутки напролёт, и на большее ни у кого бы не хватило сил. Но если всё, что она рассказала, — правда, это серьёзно меняло ситуацию.       — Изучи. Тщательно. Влияние альтерации во всех аспектах, максимально точно. Но аккуратно. Я перенесу начало на столько, сколько тебе нужно, но сделай это. Пришлю ещё тел, если у тебя кончились.       — С радостью! Ты лучший!       И она улыбнулась так счастливо, так радостно, что улыбка её могла осветить весь этот огромный и тёмный морг.       — Вот! Держи!       Медицинская карта анимиста. Вся информация, включая отчёт об операции. Нужно ознакомиться как можно тщательнее и быть готовым к любым открытиям лучшего в мире хирурга. И вовремя принять решение о том, как эти открытия использовать — или убедиться, что их не использует никто.       — Спасибо. С этим закончили. — И без прелюдий безумец перешёл к следующему делу: — Когда будет готов новый Палач?       — Ну вот… Нормально же общались…       Казалось, она сейчас расплачется.       — Пожалуйста. Неужели тебя не устраивает Агат? Мы не можем закончить уже несколько лет. Почему с Давидом получилось быстрее?       — Давид был лапочкой! Такие мышцы, такой скелет! Он в сотни раз лучше любого человека, с которым я работала! Агат же… — Она потупилась, нахмурилась. — Не знаю я. Не получается, и всё. Да и не хочу торопиться, чтобы ты опять ругался за потерянную руку!       — Прости ещё раз. Но это правда важно: у нас проблема. Судью убили. Нужно и сделать нового Судью, и закончить Палача ему в пару.       Словно между делом он обмолвился о потере лучшего её творения, как будто говорил о погибшем человеке или раньше времени сгнившем грузе тел.       — Что? Как ты мог?! Как допустил?! Я тут стараюсь, рук не покладаю, а ты ломаешь?! Да зачем мне теперь хоть что-то делать, если ты опять не сбережёшь?!       Он ещё пожалеет об этом.       — Если ты всё сделаешь, я дам добро и материалы на Слово.       Зря он это сказал.       — УРА-А-А-А!!! — Она прыгнула ему на шею, вцепилась так, словно пыталась оторвать голову, и заплакала. — Ты такой… хороший… Я тебя люблю, ты знаешь?!       — Если ты вообще найдёшь место, где сможешь собрать его воедино…       — Найду! Придумаю что-нибудь!       Она слезла и вытерла слёзы, глупо хихикнула. И помрачнела.       — У меня ведь больше нет материала на Судью. Я тогда извела Зану целиком…       Это была проблема. Никто другой больше не годился, но и оставаться без Судьи тоже было нельзя. Впрочем, один вариант оставался.       — Зана без головы сойдёт?       Тяжёлый военный грузовик нёсся по самому центру Катаира Нао, столицы Мор Элин, нарушая любой скоростной режим, лавируя между легковушек и автобусов, прыгая по выбоинам и раскачиваясь так, будто вот-вот упадёт, но скорости не сбавлял, словно от него зависит чья-то жизнь.       — Неплохо едем, правда, юный господин?       Несмотря на невероятную тряску, старый капер Иеремия Койвак был рад и даже почти улыбался. Он сидел в кресле, словно на троне, игнорируя всё вокруг, кроме юного анимиста напротив.       — Это ужас! Меня сейчас…       — Ничего! Скоро приедем, и вы опорожните желудок!       И в ту же секунду прогремел взрыв, выбивая стёкла у всех домов в округе, норовя порвать барабанные перепонки. А за ним второй, третий — и вот им уже не было числа, и узкие улочки накрыла безумная канонада.       — Вы только посмотрите, как работают! Послушайте!       Иеремия Койвак смеялся.       — Любо-дорого! Воистину, истинные сыны своей родины!       И гром стих, оставив только хлопки выстрелов и плач раненых.       — Наверное, они уже берут кремль! Уверен, Леона закончила с арсеналом!       Никогда ещё Самсон не видел его таким счастливым.       — Не переживайте, юный господин! После ваших тренировок Вы справитесь с чем угодно!       И грузовик встал как вкопанный, едва не выкинув парня из кресла.       — Приехали, мой дорогой! Вставайте! Пора и нам поработать!       — Патриарх думает, что мы не знаем, где он прячется, — Леона улыбнулась хищно и злобно, ничуть не стараясь скрыть злорадство. — И место он себе выбрал, я признаю, отличное.       Под её ловкими пальцами голографическая карта показала самый центр города, приблизила старый жилой район. Шпионы, собравшиеся в штабе, окружили стол с голографом, внимательно следя за начальницей.       — Крайне плотная, тесная застройка. Эти дикари строят дома прям друг на друге, так, что между ними ни пройти ни проехать. — Она фыркнула, и педантичные вилленмахтовцы одобрительно зафыркали в ответ. — И поэтому попасть в старую церковь крайне проблематично. Мы не подгоним туда танк, так что придётся либо сносить все дома вокруг, либо действовать только пехотой.       Она выждала паузу, оглядела собравшихся.       — Но в этом есть и плюс. Мы точно знаем, что он не установил там никакого серьёзного защитного оборудования, мы бы заметили это. А значит, они надеются на что-то другое. — Она нахмурилась, вздохнула. — Мы полагаем, что они получили помощь напрямую из Игниса. И это может значить что угодно, но только один вариант действительно очевиден.       — Вы… — Самсон тушевался при виде Леоны, но собрался с духом и продолжил: — Готовили меня именно к этому варианту, верно, Леона?       — Верно, Конгос!       Она пугала его с каждым днём всё больше и больше. Она не вела себя как нормальный человек, почти никогда не выходя из кабинета и общаясь только с самой верхушкой. Глядела злобно и проникновенно, доставая до самой души и отрицая всякий стыд и такт. Самсон понимал, почему она стала главной, но боялся даже предположить, как именно.       — Игнисские суперсолдаты. Все прошлые убитые образцы стоили сотни солдат — сильные, ловкие и невероятно живучие, словно тараканы. И если наши штурмовики не справятся, то ты, Конгос, станешь нашим тапком. Мы не можем дать Патриарху уйти, даже если захватим Катаир: только его смерть покажет всему миру тяжесть положения Мор Элин. А живой он способен опять собрать вокруг себя всех, кто умеет держать в руках винтовку, и отбить столицу.       «А ведь я понятия не имею, откуда у них вообще штурмовики».       — Расскажите, пожалуйста: откуда у нас экзоскелеты и латы для них? Ни Марэ, ни Элин их не делают. Каков путь доставки их из Виллена?       И он тут же пожалел, что задал этот вопрос.       Девушка резко перегнулась через весь стол и сгребла его рукой за шею, прижавшись щекой. И сдавила.       Жалобно захрустела шея.       — Вы, юный анимист, занимаетесь не тем, чем нужно. У Вас есть свои обязанности, а у меня свои, — и она улыбнулась так жутко, что в один миг стала страшнее любого демона. — Мы друг друга поняли, а, Самсон?       Самсон был очень, очень рад, что так и не напомнил ей про их старый уговор.       Стены домов нависали над ними, сжимали, практически не давали пройти. Массивные балконы закрывали небо, едва не соприкасаясь друг с другом, словно образуя уродливые арки, и норовили развалиться при каждом взрыве.       А взрывы продолжались один за другим. Рычали танки, рвались снаряды — в один миг тысячи солдат превратили Катаир Нао в поле боя и активно ровняли город с землей. Они внедрились в армию на всех уровнях, захватили столько оружия и техники, что смогли не просто дать бой элинской армии, а втоптать её в землю.       Лишь единожды удалось провернуть захват столицы так нагло: когда Октавий Койвак в тысяча девятсот семьдесят седьмом году единолично вырезал весь кремль Кефаллио, столицы Мегали Эримоса, и убил царскую семью. И сейчас следущий анимист тоже шёл за головой тирана.       Огромный шлем раздавили, словно ягоду. Тело валялось на каменной плитке, неловко раскинув руки и по-прежнему сжимая штуцер, не желая расставаться с оружием даже после смерти.       — Обратите внимание, юный господин. Тут так тесно, что он просто не успел применить оружие.       — Что… что могло сделать… такое? Как?       — Она и могла, очевидно. Хорошо, что у Вас есть меч, правда? Не забывайте, что пуля — далеко не всегда лучший выбор.       Как и всегда, Иеремия был невозмутим.       Рубящий удар по ключице сверху вниз. Укол в грудь. Удар сбоку в голову. У четвёртого тела не было никаких внешних повреждений, но лежало оно заметно поодаль, что наводило на мысли о тупом ударе. Самые совершенные экзоскелеты, двадцатилетний опыт непрекрающейся войны и лучшее оружие — ничего не помогло штурмовикам, раскиданным у входа в церковь.       — Как думаете, юный господин, они смогли хотя бы поцарапать её?       Мор Элин всегда была религиозной державой, и даже самые убогие часовни были настоящим произведением искусства, поражая своим изяществом и красотой. Церкви же Катаира не шли ни в какое сравнение — просторные, роскошные, достойные звания чудес света.       Фигурная резьба, мозаики на окнах, вычурные гобелены. И в одночасье от всей этой красоты не осталось ничего.       Следы от пуль покрыли и стены, и пол, и потолок, выбили все до единого стёкла. Словно старая цервкушка стала испытательным полигоном для авиационных пулемётов. И кладбищем.       Кровь залила пол целиком, не оставив ни единого нетронутого места, а ошмётки тел оказались разбросаны по всей зале. Руки, ноги, головы — всё смешалось, и невозможно уже было понять, столько людей приняло смерть в неравном бою. Это не было сражением — это была бойня.       — Видимо, даже у наших славных ветеранов есть свой предел. Ну что, Самсон, Сильфа, вы готовы поработать? Покажете старому Иеремии результат ваших тренировок?       Подвал такой же маленький и убогий, как и ожидалось от небольшой церкви. Тесная низкая лестница и небольшая стальная дверь внизу. Никаких следов ремонта или присутствия здесь человека, кроме кровавых следов на полу и двери.       — Она должна быть внутри. Зачем, юный господин?       Очень медленно и аккуратно Самсон подошёл к двери и присмотрелся, прислушался.       «Дыхание».       Прислонил палец к губам и поднялся к старику.       — Она внутри. Ранена. — Вздохнул и достал из кобуры автоматический «Штейр-Хан» с монструозным магазином на целых шестнадцать патронов, убедился, что оружие снято с предохранителя, и сунул обратно. — Она напала на штурмовиков ещё на подходе, атаковала и убежала. Воспользовалась теснотой, чтобы внести смуту. Била мечом… наверное, с пулемётом просто бы не вместилась в переулок сама.       Иеремия хмыкнул.       — Затем напала ещё раз — скорее всего, из церкви. Не хотела драться со всеми разом. — Вынул бастард из ножен и крепко сжал. — Получила какую-ту рану и скрылась. Леона говорила, что она — не человек. Но даже она кровоточит. Никто не переживёт несколько попаданий триста семдесят пятого… без ран, во всяком случае.       — Даже старый Иеремия не сказал бы лучше! Госпожа Сильфа довольна Вами, юный господин?       — Сильфа, ответь.       В воздухе закрутилась пригорстка пыли, собирась в облик прекрасной феи, и фея эта тут же вежливо поклонилась старому каперу.       — Конечно, господин Койвак. Самсон — превосходный маг и стратег.       Так учтиво и кротко, как и полагалось хорошей девочке.       — Рад слышать! Юный господин, выйдите из церкви. Сейчас старый Иеремия поставит таймер и догонит Вас.       Жалкая дверь не имела и шанса против пластида, взятого с явным избытком. Содрогнулась вся церковь, едва устояв и лишившись последних стёкол.       — Нам серьёзно не повезёт, если лестницу засыпет, но у них будет другой выход на поверхность.       — Не переживайте, Самсон. Старый Иеремия взял ровно столько, сколько нужно. Всё-таки стоило им хотя бы поставить нормальную дверь, как считаете?       — Тогда бы ваши шпионы заметили стройку. Я помню инструктаж твёрдо и чётко.       Подвал превратился в такое же кладбище, как и поверхность. Перепад давления при взрыве убил десяток медиков, что должны были остаться с Патриархом и следить за его здоровьем. Двух его дочерей, четырёх сыновей и жену. Несчастных, что лишь оказались между молотом и наковальней.       Но двое выжили.       — Здравствуйте, Ваше Мертвейшество! — Иеремия поклонился, согнувшись на идеальные девяносто градусов, и улыбнулся. — Рад видеть, что всё ещё могу лишить Вас доброго здравия лично.       Она была больше, чем Самсон мог себе представить. Она не давила на психику, как Леона, не пыталась запугать, но этого и не требовалось: один лишь вид её внушал ужас больший, чем мог внушить даже самый опасный преступник. Едва стоя на ногах, согнувшись под тяжестью несовместимых с жизнью ран, она была готова за мельчайшие доли секунды ринуться в бой и закончить его одним ударом, ибо не было никого и ничего в мире, способного пережить хотя бы один удар этого создания, сохранившего от человека только облик. Тяжёлые латы, сковавшие её с головы до ног, покрылись бесчисленными брешами, обнажая плоть и кровь, не справились невыполнимой задачей, как и расколотый щит. Но она стояла упрямо и невозмутимо, как роскошные красные перья на её шлеме.       Брунгильда Шестая Железнокровная была жива и не собиралась умирать.       — Стоять!       Голос её бесконечно контрастировал с ужасающим обликом — высокий, мягкий, нежный. Но даже он выдавал её суть — несмотря на прошедший бой, в нём не было ни намёка на боль и усталость.       — Я не самоубийца, — старый капер закинул штуцер на плечо и поднял руки. — И клянусь, что не притронусь к оружию, оставив вас наедине с моим младшим коллегой. Юный господин, Ваше время сиять.       — Нет в аду наказания, достойного твоей гнилой души, Койвак.       Патриарх ещё не был стар, едва ли разменяв четвёртый десяток лет, но уже поседел, и глубокая печаль уже отпечаталась на его лице. Не в силах подняться после взрыва, мужчина даже лежал с честью и достоинством и глядел на пришедших за ним убийц без тени страха.       — Не волнуйтесь! Черти что-нибудь придумают.       И Иеремия Койвак улыбнулся ещё шире. И не было в аду чёрта, осмелившегося бы прикоснуться к нему.       «Пробития, скорее всего, от пуль. Штуцеры триста семьдесят пятого берут эримосского слона, но её не убили. Две раны на животе, одна на груди, одна на боку. Левая рука перебита вместе со щитом. Гранатомёт? Сильфа, статус».       — Раны несовместимые с жизнью… но голова цела, и ноги. Не контужена совсем. Кровью должна истечь… со временем. Но мы не будем ждать! Убьём её! Убьём её, Сэм!       «Шлем я не пробью, да и не дотянусь. Нужно сломать ноги, а потом бить в горло. Поехали. Воздух!»       Не давая анимисту и шанса ударить первым, Брунгильда выхватила из ниоткуда пулемёт, легендарный игнисский МГ 42, и вскинула его так легко, словно он не весил дюжину килограммов. Соревноваться в фехтовании она явно не собиралась.       Не позволив выстрелить, Самсон рванулся к ней, подняв стобы пыли, и ударил сверху вниз, заставляя прикрыть голову стволом пулемёта. Клинок беспомощно скользнул по кожуху, высекая искры, и не добрался ни до лица, ни до пальцев.       Но этого и не требовалось. Резко дёрнув меч вниз, анимист зацепил гардой ленту с патронами и порвал её, лишая противницу возможности стрелять.       И в тот же миг отлетел, словно котёнок, получив несильный пинок.       Заплакал от боли, захрипел, но собрался и встал.       За секунду до того, как Брунгильда вставила целую ленту, спокойно и даже лениво, но бесконечно быстро, словно это была не лента вовсе, а магазин. Перезарядила пулемёт и приготовилась стрелять.       «Сильфа!»       — Давай, Сэмми! Вперёд! Вали её!       И ринулся опять, быстрее прежнего, ринулся так быстро, что посрамил бы любого мага воздуха. Сократил дистанцию за доли секунды, нанёс удар в голову невероятно быстрый и точный, заставив врага опять прирыть голову пулемётом… а потом резко ушёл в сторону, пропуская мимо себя пинок. Не останавливая движение меча, прокрутил его в воздухе и ударил в ногу снизу вверх, обращая исполинский рост Брунгильды себе на пользу. Клинок хищно вгрызся в подколенную ямку, пробив тонкую броню, и заставил её покачнуться.       Покачнуться и рухнуть на четвереньки.       Не теряя ни секунды, Самсон выхватил из кобуры пистолет, засунул ствол прямо в рану на боку и за секунду всадил все шестнадцать патронов прямо в нежную плоть, превращая все её органы в кашу и лишая последней возможности встать.       «Лишь сила… но никакой элегантности».       Безо всякой элегантности Брунгильда неловко махнула сломанной рукой, едва задев Самсона, и опять отправила парня в полёт. И на этот раз удара оказалось достаточно, чтобы сломать его тело, как тряпичную игрушку, лишив всякой возможности встать.       Брунгильде Шестой хватало и силы. Захрипев, она встала, игнорируя все законы биологии и здравого смысла, и взвела затвор пулемёта. Блестнули ярко-алые горящие глаза, и грянул выстрел.       Одного лишь выстрела оказалось достаточно, чтобы пуля вошла в шею сзади и оторвала голову. Оглушительно хрустнул позвоночник, с грохотом упала наземь голова. А затем, словно нехотя, упало и тело.       — Отличная работа, юный господин!       Иеремия Койвак улыбался.       — Чт… Акх…       Сломанные рёбра не давали Самсону нормально вдохнуть, но это не делало его плохим собеседником.       — Я сразу понял, что достаточно лишь попасть в шею. Шлем, скорее всего, выдержал бы, а череп её-то — уж точно! Старый Иеремия лишь дождался, пока Вы целиком завладеете её вниманием! Отличная работа!       Доля секунды до того, как она спустила курок.       — Эй, Ваше Мертвейшество, Вы с нами? Не расскажете, почему лежите без дела? Неужто хотели облегчить старому Иеремии работу?       — Жалкий… предатель…       Патриах уже ничего не видел и едва мог говорить, выплёвывая слова из последних сил.       — Выбирайте выражения! Самсон — герой! Разве можно предать негодяев, расстреливающих женщин и детей?       — Вы же даже… детей используете… Гре…       Патриарх не успел закончить — двадцать грамм свинца вошли ему в грудь, смяв рёбра в кашу. Иеремия хмыкнул и, мгновенно потеряв к бывшему правителю Мор Элин всякий интерес, поднял с земли голову Хильди. Немного повозился с забралом, снял шлем и восхищённо охнул.       — Вы только посмотрите, юный господин, какая красавица! Даже не скажешь, что это не человек, а омерзительный монстр. Право, теперь я хочу себе дом просто ради того, чтобы повесить её над камином. Каков трофей!       Иеремия Койвак был счастлив.       — Скаж… ите… — Лёгкие адски болели, и лишь прецизионные дозы магии воздуха позволяли Самсону вдохнуть. — Ай… о… были шп… нами?       — Что? Айко, юный господин?       Старик отвлёкся от сорезцания оторванной головы с видимой нехотой, но благодушно улыбнулся.       — Конечно! Все, кроме женщин, ибо созданы они для любви, а не войны. Андрей был так юн, но так умён! Если бы не его кончина, мы бы взяли ещё и острова!       Перехватил голову Хильди за волосы и швырнул на обезглавленное тело, грустно вздохнул.       — Очень жаль, что придётся оставить всё тело Леоне… Но не переживайте, Самсон! Когда мы вернёмся на острова, Вы наберёте ещё массу замечательных трофеев!       Сел перед едва живым парнем и улыбнулся ещё шире.       — Вы спасёте мир, Самсон.

***

      «Сако 85» — самый мощный охотничий штуцер, активно использующийся в мире. Пригоден для всех видов фауны, включая слонов, носорогов, бегемотов и буйволов. Может использоваться без экзоскелета, в отличии от более мощных аналогов, но отдача опасна для неподготовленного стрелка. 12.103.014 Тип — Судья Позывной — Барбос Масса — 423 кг Рост — 217 см (в холке) Материал — Зана Псионический сенсор — «Топаз 12» Примечания версии 014: — зрение упразднено полностью; — обоняние упразднено полностью; — осязание упразднено полностью; — слух упразднён полностью; — разрешение сенсора повышено на 7,38%; — передние конечности ослаблены, количество когтей сокращено до одного на каждой руке; — кол-во щупалец уменьшено до 102. Примечания к версии 12.104.000: — найти замену Зане; — вернуть стандарные органы чувств, сохранив чувствительность сенсора не менее 20% от нынешней; — упразднить щупальца, усилить верхние конечности; — подобрать пару Палач-Судья; — найти замену Зане; — НАЙТИ ЗАМЕНУ ЗАНЕ 17.009.000 Тип — Палач Позывной — информация заблокирована или удалена. Пожалуйста, обратитесь к системному администратору. Рост — 179 см 63 информация заблокирована или удалена. Пожалуйста, обратитесь к системному администратору. Материал — Давид Гера Нельзя доверять Палачей Мире. Слишком тонкая работа. Она не понимает. Сегодня рука, а завтра что? Сошьёт и без головы. И не поймёт, что не так. Хорошо ещё, что не попыталась пришить щупальце или крыло. Информация заблокирована или удалена. Пожалуйста, обратитесь к системному администратору. Информация заблокирована или удалена. Пожалуйста, обратитесь к системному администратору.