Мой Хирург

Лена проснулась от странного шума за окном. Оно было открыто, чтобы ночной воздух просачивался в душную комнату. Девушка повернулась на спину, уставилась на чёрный потолок и улыбнулась теплым воспоминанием, которые пронеслись перед глазами. Ей было лет десять-одиннадцать, когда они с мамой запланировали ремонт в комнате Лены. Ведь девочка растет, ей уже нужно что-то более взрослое, как она тогда сказала своей маме. И девчушка попросила, чтобы ей покрасили потолок в чёрный цвет! Вы только подумайте! Не в розовый, не в зелёный, а в чёрный! Просто представьте — белого цвета обои, красивая мебель и чёрный потолок! Ирина Дмитриевна вздохнула от такого заявления дочери, но что ж тут поделать? Дочь была упрямее мула. Правда через некоторое время Лена стояла и крепко держалась за стремянку, рисовала звёзды гуашью белого и жёлтого цветов на потолке и какую-то туманность, увиденную в книге. И она ей так понравилась, что девочка хотела запечатлеть её. Елена улыбнулась, рассматривая звёздочки. И вдруг наткнулась на пару жёлтых глаз, которые вырисовывались из скоплений созвездий. Его глаз. Девушка резко отбросила одеяло в сторону, садясь на кровати и беря костыли, чтобы через минуту направиться в ванную. Умывшись, Семёнова посмотрела на себя в зеркало. Прикрыв глаза, она присела на край ванны. Нужно быть сильной, чтобы идти дальше. Это была просто секундное желание. Сегодня среда, и Ирина Дмитриевна на работе, девочки в университете. У ребят начались занятия, а Семёнова опять всё пропускает. Ладно хоть в универе согласились предоставить академический отпуск, но потом девушке придётся наверстывать всю программу. Лена вздохнула и, отставив кружку с горячим и ароматным чаем в сторону, уставилась в окно. И на улице, как назло, начался дождь. — Кошмар, — угрюмо заметила Лена, пододвигая к себе только что отставленную кружку. — Отличная погодка, — сказала она в пустоту квартиры, грея свои ладошки о теплую керамику кружки.

***

— Я сама, — настояла девушка, пресекая все попытки родительницы помочь. «Я сама» — теперь это было главное словосочетание в этом доме. «Я сама» — и Лена сама хромает в туалет. «Я сама» — готовит себе обед. «Я сама» — переодевается. Её силе воле можно было позавидовать. Поначалу мама боялась оставлять её одну, но нужно было на что-то жить, поэтому выбора не оставалось. Текли дни. Вот уже и кончился сентябрь, наступал второй месяц осени. К Лене приходили навещать подруги, только делали это они реже, так как начались серые будни в универе. Лена читала учебники, но долго посвящать им себя не могла — просто не было желания. Дни проходили тихо и скучно. Девушка сидела на диване, подогнув по себя левую ногу, и читала. Чем дольше она оставалась в такой позе, тем все сильнее давала о себе знать рана на бедре, пульсируя и сжимаясь от боли. Хоть и прошло достаточное время, рана затянулась, но периодически давала о себе знать. В плохую погоду она тянулась и ныла, и Лена массировала ее пальцами, чтобы разгладить боль. И сейчас девушка старалась не обращать на ноющую боль, все время ёрзая на диване. Прошло несколько минут, после чего Елена раздраженно откинула от себя книгу и встала, прыгая на одной ноге до своего рабочего стола с компьютером. Первое время, когда она ходила на костылях, у нее появились небольшие мозоли на ладонях, и безумно болели подмышки. Но девушка мужественно терпела это. Несколько раз прыгнув, она села на стул, потирая рану. Даже несколько прыжков дается ей нелегко — мышца начинает болеть. Включив компьютер, Лена ждёт, когда тот загрузится. Впервые за все время девушка села за него. Не то, чтобы ей было нельзя, просто не было желания. Открыв браузер, Семёнова принялась смотреть почту. Ее глаза удивленно расширились, когда она увидела сколько писем ей пришло. Наконец, разобрав почту и туевую кучу писем, девушка решила зайти в соц.сеть. Там тоже были сообщение со скорейшим выздоровлением, чтобы она поправлялась и тому подобное. Зайдя в аудиозаписи, кликнула на первую песню в списке, с наслаждением прикрывая глаза, когда зазвучали первые аккорды. Неожиданно Лена распахнула глаза и уставилась в монитор — у нее появилась одна идейка! Девушка придвинула к себе ближе клавиатуру и принялась писать в поисковике имя своего хирурга. Он выдал много однофамильцев и тёсок, но, к сожалению, все было напрасно. Да и что бы девушка сделала? Добавила в друзья? Или написала бы ему сообщение?

***

— Ма-ам, — позвала Лена, нахмурившись. Ирина Дмитриевна прибежала в комнату, вопросительно уставившись на дочь. Та показала на ногу. — Что? Болит? — Смотри, — сглотнула Лена и показала ступню. Она подняла здоровую ногу на кровать, и через какое-то время стало видно, что кровь от пальцев буквально отливает и нога начинает синеть. — Так же не должно быть? — Холодная, — констатировала родительница, ощупывая конечность. Девушка потёрла руками глаза. Возвращаться в больницу хотелось и не хотелось одновременно. — Я позвоню сейчас в больницу и узнаю, как работает тот хирург, — вскочила с кровати женщина. — Я так и знала, что могут пойти осложнения! Лена упала на кровать, уставившись на черный потолок. Михаил Александрович. Интересно, что он скажет? Будет рад видеть или бездушно осмотрит, и даже не поздоровается?