С днём рождения, капрал!

      Зима в этом году была снежная.       Ханджи и не припомнит, когда последний раз весь Легион разведки сообща разгребал снежный завал на плацу, когда кони даже на тренировочном поле пройти не могли из-за громоздких сугробов.       И морозы стояли трескучие. Стоило командору выйти на улицу, как стёкла очков потели, покрывались инеем, как и пушистые ресницы с густыми бровями.       Горячее дыхание поднималось ввысь плотным дымом, вырываясь из приоткрытых губ, а зубы начинали судорожно стучать друг о друга.       Знаменовали эту зиму аж три грандиозных события!       Сначала разведкорпус и некоторые служащие других подразделений праздновали день рождения сильнейшего воина человечества, строго капрала и блюстителя порядка, Леви Аккермана.       Ханджи уже подготовила своему подчинённому – и не только – подарок.       Вслед за круглой датой идёт празднование нового года, к которому с размахом и присущей человеческому роду величественностью, подготовятся все жители стен!       А «закрывать» календарь из трёх крупных праздников будет День Марии. Когда-то, когда люди ещё содрогались от гнёта титанов, они возвели самую длинную и самую главную стену, что отныне окружает все владения людей. Этот день считают главным и решающим в этапе «начала войны» между человечеством и гигантами.       Но сейчас Зое была полностью поглощена подготовкой ко дню рождения Леви.       Самый главный вопрос, что терзал командора Легиона всю осень, и сейчас не оставлял голову женщины, когда до дня икс оставались жалкие сутки.       Что подарить Аккерману?       Идеи с романтическим уклоном Ханджи отмела сразу. Какие бы отношения их не связывали, а розовые сопли (как их называл Леви) он терпеть не будет. А потому мысль о подарке в розовых соплях пришлось оставить.       Но вместо идеи о тортике и романтичном письме пришла мысль о пристрастиях Леви.       Чистюля от кончиков пальцев ног до самой макушки; страстный любитель чая и рьяный враг кофе; всюду блуждает с шейным платком, отказываясь снимать его даже во время экспедиций..       Решено!       Стоя около конюшен и вдыхая морозный свежий воздух, Ханджи прихлопнула в ладоши, улыбаясь. Леви в столице по приказу королевы Хистории, и поэтому не сможет даже догадаться, что ему приготовила четырёхглазая.       А вот Ханджи уже знает, что подарить возлюбленному. И даже знает, где и у кого это достать!       Кто как не Осберт, умелый портной и штопальщик, поможет с шейным платком? Да не с простым, а с особенным: из мягкого и дорогого шёлка, расшитого золотыми нитками с инициалами капрала.       Командор без стука ввалилась к офицерскую комнату, где Осберт в компании Роя играли в карты. - Да пошёл бы ты куда подальше со своими козырями, сволочь везучая. – Осберт обидчиво хмыкнул, когда Рой, ухмыляясь, кинул перед носом Пайнса две последние карты из колоды, которые достались именно Рою и были, черт побери, козырными! - Ну-ну, Пайнс, не плачь только. А то носовых платков я что-то не наблюдаю.       Юноши и не сразу заметили Ханджи. Только когда командор любопытно склонилась над их карточной партией, разглядывая карты, они подскочили, отдавая честь. - Вот я согласна, Рой! Где платки? – Ханджи улыбнулась, упирая руки в бока. Азартная игра юношей ничуть не смутила женщину, она и сама любила сыграть в «дурака» в компании подопечных. Во вне рабочее время, конечно же. - А… Мэм? Платки? – Пайнс изогнул чёрные брови в недоумении.       Зое хихикнула, кладя свою по-мужски жилистую руку на мальчишеское плечо. - У нашего капрала завтра, офицер Осберт, день рождения! И мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.       Парни стояли и слушали предложение Ханджи на счёт подарка для Леви. Ребята не смущались от неловкости темы, весь легион был в курсе их с капралом неуставных отношений. И против никто не был.       Осберт даже осмелился предложить командору не простой прямой шейный платок, а подумал сделать его со сборками и скромным кружевом по швам.       Рой, услышав про кружева, еле сдержался, чтобы не засмеяться в голос, но потом взял себя в руки. Аккерман есть истинный ценитель прекрасного в шейных платках и жабо, и скромное кружево, что тонкой паутиной протянется по швам платка, он оценит. - Договорились! Значит, к вечеру платок должен быть у меня! – Весело улыбаясь и предвкушая следующая часть планирования празднества, Ханджи вышла в коридор. Следует отмыть штаб разведки до блеска, до сияния, до чистого скрипа половиц.       Осберт сразу приступил к работе, изучая мерки. Они были криво и косо написаны на огрызке отчёта, в уголке жёлтой бумаги даже виднелось официальное начало документа.       Рой хотел как-то съязвить или колко в очередной раз напомнить о карточном долге Осберту, но Пайнс выставил его за дверь раньше, чем парень сумел напомнить о задании: пробежаться по коридорам третьего этажа штаба в одном белье.       В коридоре перед дверью, где сейчас кроил и безжалостно резал нитки Осберт, отмывали пол двое рослых лейтенантов. Вроде бы, какое им дело до праздника капрала, что намного ниже их на служебной лестнице, но ведь нельзя пренебречь приказом командора. Да и Аккерман, в конце концов, заслужил хороший праздник.       Он напоминал ребёнка, от горшка два вершка, а титанов резал будь здоров. Леви один стоил целого взвода крепких и высоких военных, да он один с лёгкостью мог заменить весь офицерский и капитанский состав Разведкорпуса! Каждый в штабе был в некоем долгу у Аккермана. Он не раз спасал каждому из штаба жизнь, помогал дотащить раненого до повозки или даже на собственном хребте уносил в госпиталь. Леви защищал честь солдат не только перед ощетинивающимися мордами гигантов, но и перед нахохлившейся знатью.       И сейчас, оттирая микроскопичные пятнышки грязи и даже крови, лейтенанты не были злы или обижены, только усерднее и сильнее отмывали полы и полоскали тряпки тщательнее.       Командор же, отдав поручения на кухне о том, что утром двадцать пятого декабря нужно обязательно подать крепкий чёрный чай с имбирём и мятой, приводила в порядок свой собственный кабинет. Для Леви это будет самым лучшим подарком! Он уже несколько месяцев добивается чистоты и блеска в комнате командора разведки, но у Ханджи всё руки не доходили.       Разгребая бумажные завалы на столе и полу, командор не могла перестать думать об эмоциях, что хоть и в малой степени, но проявятся на лице Леви, когда его поздравит весь легион. Зная маленькое пристрастие капрала к рогаликам с корицей Ханджи не стала предупреждать об их выпечке поварам. Женщина хочет сама ранним утром запечь подготовленные заготовки из теста, что ждут своего часа в кладовой.       От воодушевления, что буквально плескалось в резвой душе Зое, женщина вскакивала, с минуту кружась на месте и прижимая к себе старые отчёты. Ей как никогда прежде хотелось сделать для Леви этот день самым лучшим и особенным.       Когда поверхность стола прямо-таки блестела и поражала своей площадью, к Ханджи в кабинет постучал Осберт. - Входи, входи!       Пайнс, увидев чистый и большой кабинет (ибо раньше величие командорской комнаты скрывали отчёты и кипы другой макулатуру) оторопел. Но придя в себя от секундного шока, подошёл к женщине и отдал уже готовый шейный платок       Ханджи улыбнулась, проводя по шершавой ткани большим пальцем. Выглаженные сборки трепетно шуршали в женских руках, а в лучах зимнего солнца, что проникли сквозь свободное от штор окно, переливались мелкими бликами золотые инициалы возле кромки скромного кружева. - Прелесть! – Ханджи благодарно посмотрела на Осберта, а юноша смущённо кивнул. – Как ты так быстро управился?       Осберт вовсе покраснел от похвалы, прочёсывая затылок. - Ну.. Жабо это ещё просто, меня как-то попросили за несколько часов рубашку сшить..       Юноша прервался, когда в дверь постучали. Около входа звякнули жестяные вёдра с водой и мыльным раствором. - Командор! Подвал, склад, столовая, кабинеты и жилые комнаты с коридорами отмыты! В конюшнях прибрано, дорожки очищены от снега. – Майор отдышался, утирая взмокший лоб. Ханджи кивнула. - Спасибо огромное, думаю, теперь нам осталось только отужинать и ждать виновника торжества к утру!       Штаб встретил Леви абсолютной тишиной. Сплошное безмолвие, кажется, даже снег не шуршал, падая крупными хлопьями на расчищенные дорожки. Странно тихо было даже в конюшнях.       В столице капрала поздравили все те, кто знал Аккермана лично, хотя даже обычные городские жители сумели докричаться до него в шумной толпе. Конечно же, Леви поздравила и королева, вручив ему красивый чайный сервиз, что был расписан вручную придворными художниками. Поначалу капрал отпирался, даже порывался оставить дар её величеству, но Хистория настояла: всё же Леви тоже участвовал в возведении юницы на престол, а сервиз, как сказала сама Райсс, это меньшее, что она может сделать для своего бывшего капитана.       Капрал хмурился, придерживая коробку с хрупким содержимым. Он знал Ханджи слишком хорошо, чтобы не заподозрить что-то неладное: вспыльчивая очкастая сию минуту бы выбежала на улицу и кинулась бы на него. Но её нигде не было!       В комнатах не было говора, да даже пол не скрипел! А чистота жилого корпуса штаба приятно удивила Леви. Лёгкая улыбка расцвела на его лице, когда он с упоением и странным удовольствием от чистоты провёл рукой по верхней полке в комнате отдыха, наслаждаясь гладкой чистой поверхностью без единой пылинки.       Леви огляделся, отставляя коробку с королевским подарком в сторону. Из столовой потянуло корицей и горячей сдобой, отчего Аккерман сглотнул скопившуюся слюну в горле. Ехать от Митры до штаба долго, он успел проголодаться.       Капрал надеялся увидеть в столовой весь офицерский состав, что каждый год поджидал чистюлю именно в этой маленькой комнатушке с накрытым столом и разлитым по чашкам чаем. Но и здесь была давящая тишина.       Только на самом центральном столе около окна, дымясь, покоился чай в любимой чашке капрала и приятно румянились в холоде помещения рогалики с корицей. Леви улыбнулся шире, располагая свой кейп и форменную куртку на вешалке у входа.       Вкус рогалика смог отвлечь капрала от зудящей тишины штаба на несколько приятных минут, а свежезаваренный пряный чай согревал изнутри продрогшего мужчину. Но закончить скромную трапезу Леви не смог: в окно прилетел снежок, глухо ударяясь о стекло и рассыпаясь сырыми хлопьями.       Аккерман недоуменно посмотрел сначала на окно, а после, допив остатки чая, устремил свой взор на дверь в ожидании наплыва вояк. Гостей не последовало и, доев последний кусочек булочки, капрал поднялся с места.       А вот во внутреннем дворе штаба Леви ждал настоящий сюрприз. В свете утреннего солнца, наслаждаясь слабым теплом, стояли, выровнявшись по линии, офицеры и рядовые, капитаны и майоры с лейтенантами.       Они прижимали к груди правые кулаки, не смея их убирать и не страшась холода. Мягкие снежные ворохи покоились на их неприкрытых макушках, Аккерман уже знает, что обязательно сделает Ханджи выговор за это. Но сейчас он лишь слабо улыбался, придерживая спадающий с плеч плащ.       Как только Леви обвёл всех взглядом, капитаны отрядов, переглянувшись, кивнули и синхронно шагнули вперёд. - Капрал! Поздравляем с днём рождения! – Воины хором, но слаженно и отточено, поздравили капрала, ликуя внутри: их скромное «поздравляем» вызвало на лице Аккермана неподдельную улыбку.       Никогда ещё Леви не чувствовал себя так.. странно. Одновременно приятно и неловко оттого, что к его дню рождения подготовился весь воинский состав Разведкорпуса!       Вперёд ровных шеренг вышел майор Эйр, помощник и вторая рука Ханджи. Отдав честь, Эйр поднял взгляд на капрала, слегка кивая ему на штаб. - Капрал, вас ждёт командор!       Ну такого сюрприза Леви уж точно не ждал. Что-что, а чистый кабинет Ханджи он думал увидеть только на смертном одре! Но сегодня.. это был настоящий праздник.       Во главе отполированной столешницы стояла высокая бутылка вишнёвого вина. Да, грешен капрал, уж слишком он любит этот сладкий напиток из погребов виноделов Стохеса. Рядом с бутылью, источая тонкий и еле уловимый аромат, лежала связка сухих и пряных трав для ванны. Леви не любит принимать душ, омывается прохладной водой за считанные минуты. Куда больше ему нравится нежиться в чане с горячей водой, когда затапливают бани. Сегодня их уж точно затопят, и он обязательно испробует разнотравье.       Из спальни, смежной с кабинетом, что ничуть не уступала в чистоте и порядке последнему, вышла Ханджи, прижимая к себе маленькую коробочку. - А вот и старикашка наш приехал! – Зое улыбнулась во все тридцать два, подходя к столу и поворачивая бутылку с вином к Леви. – Вишнёвое, как ты любишь. - Очкастая, ты заставила бедолаг мёрзнуть без шапок ради поздравления меня? – Леви свалился в кресло рядом со столом, вытягивая гудящие ноги вперёд. Ханджи прикусила губу, задумчиво хмурясь. - Нет.. о-о, ребята инициативу проявили! Умницы! – Напиток рубинового цвета искрился в начищенных бокалах, и Зое смело подвинула к Леви один. - Нужно же что-то красивое сказать.. – Командор пощёлкала пальцами около виска, словно от этого прибавятся мысли в голове. А после восторженно ахнула, улыбаясь. - Что же, Леви! Тебе уже восемнадцать, ах, прекрасный возраст! – Ханджи не смогла устоять перед шуткой, театрально прикладывая ладонь ко лбу. Леви ухмыльнулся. – Ладно, ладно, тебе сегодня в два раза больше.. - Очкастая, ближе к делу. – Не без угрозы в голосе поторопил Аккерман, улыбаясь лишь уголками губ.       Зое протянула свой бокал к Леви, стукнула начищенным бортиком и отвела бокал обратно к себе, приподнимая его. - Чтобы кости не скрипели и чтобы ты наконец-то вырос!       Ханджи успела придвинуть стакан капрала к его губам, и Леви послушно осушил его, слизывая с губ остатки терпкого вина. Едкий комментарий так и остался не высказанным. - Ещё кое-что, Леви. – Зое забрала у капрала стакан и требовательно опустила его руки на подлокотники. Аккерман лишь недоверчиво повёл бровью. – Закрой свои прелестные очи на мгновение.       Повинуясь, Леви закрыл глаза, но как только шеи коснулась прохладная ткань, мужчина встрепенулся. - Та-дам! – Ханджи отступила на шаг, улыбаясь. В зеркале на стене Леви теперь мог видеть себя с красивым жабо на шее. – Мне помогал Пайнс, поэтому все лавры ему.       Леви ещё с минуту ошарашенно глядел в своё отражение, но удивление выдавали только чуть более широко раскрытые глаза, внутри которых разливалось нечто тёплое.       Уже тише и спокойнее, склоняясь над капралом так, что каштановые пряди щекотали затылок, Ханджи прошептала: - С днём рождения, Леви!