Эльфийская песнь

Отвергнутой Серкой эльфийке не оставалось ничего, кроме как вспомнить о своем обещании и провести ночь с другими «неудачницами» — конкретно ее выбор пал на Сильвию и Неа. То, что две воительницы оказались в таком положении, нельзя было назвать иначе, как досадной случайностью — обе отлично танцевали и не были обделены прочими женскими достоинствами, однако почему-то Серка и его офицеры предпочли в эту ночь эльфиек. В итоге обе экс-лейтенантши отправились на «воспитательную беседу» с Офелией, а Феврония с Дурианой и вовсе присоединились к Лессен и приговоренным ранее человеческим старухам в бывшем загоне для свиней... Хоть весьма возможно, что даже ночь в качестве игрушки для зомби не могла сравниться с тем, что готовила для своих жертв Офелия. Они заняли небольшую комнату по соседству с покоями командира — раньше тут была оружейная, но Офелия распорядилась вынести все и поставить кровать — ее доставили аж из комнаты Сарьи, и размерами она не уступала той, на которой принц развлекался с грозовыми волшебницами. Злая эльфийка превратила все в шоу — запрягла злосчастных воительниц, словно тягловый скот, и заставила везти громадную кровать через весь двор, при том сама восседая на ней и погоняя «кобылок» кнутом... Затем кровать была при помощи зомби поднята по лестнице и водворена на место — вместе с двумя взмыленными пленницами, все еще запряженные в нее. - С чего начнем, Либра? - спросила Офелия у своей помощницы, которую пригласила принять участие в так называемой беседе. Пусть бессовестная экс-военачальница и не имела ничего против издевательств над собственными соотечественницами, расправа над человеческими бабами доставила бы ей куда больше удовольствия. Вообще, между людскими и эльфийскими воительницами существовала давняя и взаимная ненависть — первые завидовали красоте вторых, а вторые — силе и выносливости первых. Эльфиек природа наделила долгой жизнью и нестареющими телами, но при том поскупилась на мускулатуру — им приходилось из кожи вон лезть, десятилетиями осваивая всевозможные единоборства, чтобы просто получить шанс выжить в рукопашной схватке с человеческой женщиной, не говоря уже о мужчинах... И все без исключения эльфийские красавицы считали это несправедливым, напрочь забывая о том, что люди сами имеют все основания завидовать их прекрасным бессмертным телам. В итоге почти каждая эльфийка, все-таки сумевшая превзойти смертных в воинском мастерстве, считала своим долгом отомстить им за пролитые слезы и пот и не упускала ни единого случая поставить на место «зазнавшихся дикарок» и «перекачанных макак» — хотя в цивилизованной эльфийской армии были строго запрещены и пытки, и, тем более, насилие над пленными, в женских подразделениях, подобных Бригаде Западного Ветра, человеческих пленниц всегда связывали гораздо крепче, чем пленников-мужчин — зачастую настолько крепко, что те не могли пошевелить ни рукой, ни ногой... В ход шли и прочие «легальные» уловки, такие как отказ в предоставлении отдельного отхожего места и сменной одежды — проведя пару недель в таких условиях пленные воительницы с полным на то основанием могли называться «свиньями» — к вящей радости насмешниц-эльфиек. Теперь же, когда в распоряжении двух садисток оказались куда более прямые методы воздействия, Офелия даже забыла на время о соперничестве с Либрой и позвала ее разделить с нею этот триумф. Однако их планы оказались разрушены... Не успели они начать, как дверь комнаты распахнулась и на пороге появился Офейгур. - Г... господин? - Офелия была единственной из рабынь, кто не взвизгнул от испуга при появлении чудовищного зомби, но и она была напугана — потому как цель этого «визита» нетрудно было угадать. Эльфийка-оптимистка могла бы подумать, что ее господин передумал и решил все-таки позвать ее сегодня ночью, однако Офелия была пессимисткой — и потому ее первая же догадка оказалась верной. - ФАФАТ! - рявкнул монстр, хватая беловолосую эльфийку за голову и подтаскивая ближе. Его внушительный орган всегда был готов... Пока остальные просто-напросто перепугались, Офелия сразу все поняла — посылая ее «побеседовать» с Неа, принц имел в виду наказать не только человеческую наемницу, но и другую свою рабыню, которая также оказалась недостойна его внимания сегодня... Или, быть может, он догадался, что вместо надлежащего воспитания новых девушек эльфийки будут просто-напросто развлекаться — кто знает? Господин пугающе хорошо понимал женщин. Так или иначе, Офейгур мог появиться лишь по одной причине — принц лично отправил его сюда. А значит они, все четверо, проданы ему сегодня... Офелия была рабыней — она знала, что в любой ситуации правильный выход всегда один — исполнить волю своего господина. Потому послушно преклонила колени и лизнула омерзительный мертвый член... Она надеялась, что Либра проявит догадливость и поможет ей с другой стороны — так им обеим было бы легче, к тому же возрос бы шанс, что они отделаются только отсосом, а все самое главное достанется двоим человеческим рабыням... Однако младшая эльфийка не успела опомниться, а Офелия почти сразу же оказалась наказана за недостаточно ответственный подход к делу — зомби натянул ее глоткой на свой орган и принялся безжалостно долбить, заставив бедную рабыню издавать самые жалкие звуки... Перед такой пыткой любая женщина была столь же беспомощна, как и юная Мелони сегодня вечером. И все же Офелия умудрилась свободной рукой подать знак Либре, а та каким-то чудом сумела его расшифровать. - Становись! - схватив Сильвию, она попыталась поставить ту раком. - Эй, ты, помоги мне, если не хочешь быть на ее месте! До смерти перепуганная Неа, к которой и был обращен приказ, без промедления бросилась помогать, и вместе они сумели «нагнуть» отчаянно сопротивляющуюся рабыню. - Пустите меня! - в слезах воскликнула Сильвия. Какой бы опытной шлюхой она ни была, ей вовсе не улыбалось стать козой отпущения в такой ситуации... - Чего сразу я-то?! - Заткнись, дура! - прошипела Либра. - Он все равно нас всех поимеет — если не будешь дергаться, может, ничего не порвут тебе... - Не хочешь тогда сама встать, раз такая умная? - всхлипнула воительница. - Не хочу, - честно призналась эльфийка, раздвигая руками ягодицы злосчастной пленницы. - Прошу, господин... - ФТАНАФИФЬ ЩФЕДУЩЕЙ! - глотка едва не задохнувшейся Офелии получила свободу, когда монстр переключился на предложенную ему задницу человеческой рабыни, однако ее радость была недолгой — ибо, подняв ее на ноги, зомби-капитан отдал ей такую команду — и он все еще держал ее за волосы... не то положение, в котором стоит медлить с исполнением приказов. Пришлось эльфийке тоже нагнуться раком и ждать, пока Офейгур наиграется с Сильвией. Ну а та, оказавшись в лапах чудовища, уже не смела спорить — а точнее, просто не могла, ибо все ее силы уходили на непрерывный дикий вой... Остальные рабыни, онемев от ужаса, наблюдали за этим действом, которое нельзя было описать иначе, чем казнь. Ни пытки самыми дьявольскими устройствами, ни даже члены других зомби не могли подготовить женщину к тому, что ждало ее в лапах Офейгура. Жуткий половой орган чудовища сминал все препятствия на своем пути, за одно мгновение входя в задницу по самое основание. Если ты была девственницей или просто уделяла недостаточно внимания разрабатыванию своей попки, тем хуже для тебя — зомби не чувствовал боли в любом случае, и его член был безжалостней любого пыточного инструмента. Ну а смысл такого наказания до боли очевиден — в следующий раз им следует стараться лучше... Серка не пощадил своих рабынь, чтобы заставить их мечтать о чести быть взятыми к нему на ложе — не на словах, как все шлюхи, а в самом деле. Сильвия отключилась довольно быстро — опытная воительница и проститутка не выдержала и двух минут зверского изнасилования, и Офейгур, почувствовав, как обмякло тело жертвы, сбросил ее на пол — а затем, не преминув наступить на задницу несчастной рабыни сапогом, шагнул к Офелии... - Либра, предложи господину свой рот... - это был даже не приказ, а самая настоящая мольба. Офелия попыталась использовать свой авторитет, чтобы хоть как-то оттянуть момент анальной кары... Однако Либра не больно-то спешила подчиняться, а зомби не дал им времени на раздумья — его рука легла беловолосой эльфийке на плечо, пока другая продолжала удерживать ее за волосы, и через мгновение уже Офелия начала вопить — так же жалко и неудержимо, как и Сильвия до нее. Она тоже могла считать себя бывалой шлюхой и имела опыт даже с зомби, но это ей ничем не помогло. Для Офейгура они все были «девственницами»... Ну а потом все было именно так, как предсказала Либра — их всех поочередно поимели. Длилось это совсем недолго, однако можно было смело сказать, что рабыни сполна почувствовали вкус горечи и беспомощности своего презренного положения... Для Неа то был первый секс в качестве бесправной игрушки для удовольствия — пожалуй, самое чудовищное «посвящение», какое только можно было представить. Впрочем, и многоопытной Сильвии также дано было понять, что ее новые хозяева вовсе не чета старым... Ну а две эльфийки просто получили жестокое напоминание о том, кому принадлежат. В итоге Офелии — единственной из них, кому удалось остаться в сознании — пришлось еще и чистить «господину» член, побывавший в задницах четырех рабынь, но вряд ли ставший от этого более отвратительным, чем был изначально... - Прошу, пощадите, господин... - прошептала она, молясь, чтобы на этом отпущенное ей наказание было окончено. Однако Офейгур — или, точнее, Серка — не был так милостив. - ДАПАТЕРИФАЗНАНИЯ! - объявил он измученной эльфийке. - ФТАНАФИФЬ! Офелия обреченно вздохнула, с робкой надеждой бросив взгляд на валяющихся без сил товарок по несчастью — однако похоже было, что до второго раунда «дожила» лишь она одна... Если бы знала, что так будет, притворилась бы мертвой сразу. Но теперь деваться было уже некуда, и, когда ее в очередной раз подняли с колен за волосы, оставалось лишь выгнуть спину и подставить задницу... Однако головка чудовищного члена вдруг коснулась ее промежности пониже, проскользив по половым губам. - Нет, господин... - в ужасе взмолилась Офелия. - Я буду сосать у вас целый час, но только пощадите мою... мою... Она умоляла о пощаде, наперед зная, что в этом нет смысла. Она была рабыней, и ее тело ей не принадлежало — ни один господин не стал бы слушать сучку, возомнившую, что она вправе решать, куда ее следует трахнуть — а уж Офейгур и подавно. И все-таки она просила, ибо это было все, на что она была сейчас способна... и совершенно внезапно ее мольба была услышана — не зомби, но богами. Офейгур вдруг замер, а затем и вовсе стремительно покинул комнату. Сперва эльфийка подумала, что должна стоять в той же позе, дожидаясь возвращения «господина», но затем поняла, что внимание того привлекло что-то во дворе. Любопытство взяло верх над рабскими инстинктами, и Офелия тоже выглянула в окно... Когда эльфийка следом за зомби внезапно выбежала в коридор, на полу зашевелилась Сильвия. Она не притворялась изначально — но так уж получилось, что ее поимели самой первой, так что она уже пришла в себя и теперь догадалась, что происходит что-то странное. Стараясь поменьше двигать бедрами, воительница на локтях подползла к окну и, кое-как поднявшись с опорой на подоконник, выглянула во двор. - Эй, лейтенант... - она пнула ногой все еще лежавшую на полу соотечественницу. Та никак не прореагировала. - Черт... Неа! Вставай скорей! Смотри, что творится! - Сильвия... Ты не охерела? - простонала молодая наемница. За один день, проведенный в плену, она еще не успела привыкнуть к тому, что они с Сильвией теперь одинаковые рабыни, и была весьма недовольна, что ее приводят в чувство таким способом — к тому же задница ее была ничуть не в лучшем состоянии, чем у второй воительницы, и даже простое движение ногами причиняло адскую боль. Однако Сильвия была так возбуждена увиденным, что на чувства «начальницы» ей было сейчас просто наплевать. Неа оказалась против своей воли поднята на ноги и подтащена к окну. - Ну, что там... Ма-ать твою! Это что еще за... Ответ на так и не произнесенный до конца вопрос внезапно появился прямо в поле зрения пленниц — посереди хаоса и разлетающихся на куски зомби возник воин, белые волосы которого были хорошо заметны, даром что он не носил шлема. Однако и без этого он наверняка привлек бы к себе внимание — и дело было не в странном цвете волос и даже не в великолепных латах, что должны были стоить целое состояние. Было что-то неуловимо величественное в этом человеке самом по себе и том, как он стоял посреди сражения без оружия и щита, но все же совершенно хладнокровный, словно ангел или герой с какой-то иконы. - Это же... наш командир? - не слишком уверенно предположила Неа. Доспехи Стилфиста совершенно точно были не теми же самыми, в которых он отправлялся в свое путешествие — но, опять же, дело было вовсе не в доспехах. - Он всегда так выглядел? - Вроде да... - пожала плечами Сильвия. Она не слишком много времени проводила рядом с лордом, собственностью которого формально являлась, и до печального мало знала о нем, а рассказы о сверхъестественной силе считала досужими байками. Но теперь она поняла все... вот против этого она нанялась сражаться?! Однако это мысль прозвучала в голове рабыни-воительницы лишь отголоском на фоне другой, главной... - Мать твою, нас спасают! - в порыве эмоций она даже обняла Неа, совсем позабыв, что в случае удачного «спасения» она сама так и останется рабыней, а та снова будет ее начальницей... Молодая наемница брезгливо сбросила с себя ее руку, но все же не смогла удержаться от улыбки — впрочем, та, скорее всего, была адресована не Сильвии. - Наш командир... - прошептала девушка, восторженно глядя на Стилфиста. Самого же «спасителя» в этот момент куда больше волновали обступившие его зомби. Он спустился во двор лишь потому, что нужно было спасать Рин — та не подумав сиганула из окна и оказалась в самой гуще событий. Ну а теперь эльфийка и вовсе повисла у храмовника на шее, толком не позволяя ему маневрировать. Он был уже не в Башне и не мог так запросто взмыть в небеса с грузом на руках... Словом, волшебница вела себя, конечно, очень трогательно, но самую капельку неразумно — трудно было поверить, что когда-то она тоже была военной и, должно быть, что-то понимала в тактике боя... Сейчас все выглядело так, будто она замыслила двойное самоубийство. Стилфист же помирать здесь уж точно не собирался. - Рин, ты можешь идти? - поинтересовался он у прижавшейся к нему рабыни. Выглядела та далеко не лучшим образом, так что храмовник решил быть с ней помягче, несмотря на раздражающую ситуацию. Более того — он даже создал в своей левой руке сияющий щит, чтобы прикрывать свой горе-трофей от снарядов, если враги начнут по ним палить. Однако теперь предстояло как-то отбиваться от орды мертвецов всего лишь тремя оставшимися мечами... - Мой господин... - вместо ответа он услышал лишь это — похоже, эльфийка не могла сейчас думать ни о чем, кроме свершившегося наконец воссоединения. Впрочем, и так было понятно, что она едва стоит на ногах, а возможно и вообще готовится упасть в обморок. Колебания Стилфиста длились не дольше пары мгновений. - Вздремни немного... - сказал он и забрал ее силы. Как раз вовремя — он едва успел отбросить наступающих зомби молниями, веером хлынувшими с его пальцев, только лишь Рин отключилась, как явился главный супостат... Принц Серка, понаблюдав, как сначала рабыня Стилфиста, а затем и он сам вдруг начали вести себя так, будто умеют летать, почувствовал свое вампирское самолюбие уязвленным и решил не оставаться в стороне. Решение прыгать он принял еще до того, как Стилфист начал разбрасываться молниями — впрочем, стоило отдать ему должное за то, что он не передумал и не сбежал, когда это началось. - Лорд Сандерстоун, сколько лет... - с усмешкой поприветствовал он храмовника, грациозно опускаясь на землю буквально в паре метров от него — слишком близко, чтобы это можно было считать безопасным. Впрочем, для световых мечей и молний само понятие безопасной зоны было весьма относительным. - Серка, - отозвался рыцарь. Несмотря на браваду вампира, нетрудно было заметить, что тот готов уклоняться в любой момент — да и глупо было бы ожидать, что того, кто выжил в поединке с Астерионом, выйдет ударить молнией. Потому, собственно, Стилфист и не стал атаковать его сразу. - Я бы поприветствовал тебя в моем замке, но вижу, что ты и так неплохо устроился. - Прежде, чем мы начнем — могу я узнать, что с бароном Вааркусом? - осведомился принц. - Ты его больше не увидишь, - зловеще пообещал храмовник. - Вы хотите сказать, что убили его — или намекаете, что убьете меня? - уточнил вампир. Разумеется, этой «беседой» он просто тянул время, необходимое Офейгуру, чтобы спустится по лестницам, вооружиться и выбраться во двор. Обычных зомби световые клинки Стилфиста рассекали надвое, вместе с щитами и броней, однако Офейгур был другим. Его звали «бессмертным» и не просто так — ибо он был способен восстанавливать себя из любого состояния. И как раз в тот момент, когда принц задал свой «уточняющий вопрос», зомби-капитан наконец появился. Со стремительностью, которой не ожидаешь от ходячего трупа, он промчался по двору и напал на храмовника сзади... Однако и Стилфист тоже тянул время. Пока они с Серкой разговаривали, над их головами в буквальном смысле сгущались тучи — и теперь с небес обрушилась цепь молний, что смогла бы вызвать зависть даже у изначальной обладательницы этой магии. Храмовник не мог ею ни во что прицелиться, но и не пытался — он просто защитил себя сопротивлением и вложил все в силу и количество молний. Несколько из них попали в него, другие разнесли навес над свинарником и подожгли баню, но досталось и врагам. Сила заклинания все же была не так велика, чтобы сокрушить Офейгура, однако молния на мгновение парализовала даже его мертвые мышцы — и этого мгновения хватило Стилфисту, чтобы обернуться и в упор обрушить на зомби мощь Праведного Суда. Сказать, что того охватило пламя — ничего не сказать. «Бессмертный» монстр стал кучкой пепла всего за пару секунд. Серка попытался было воспользоваться моментом, однако летающие клинки, двигаясь сами по себе, атаковали его и заставили отступить. - Черт... - с капризными нотками в голосе произнес вампир, элегантно отпрыгнув и разминувшись со всеми тремя световыми мечами. Даже не выпуская крыльев из спины, он каким-то образом мог маневрировать в воздухе. - Разве на земле такие, как вы не должны быть немного послабее? - Justorum confiscetur, - невозмутимо отозвался Стилфист, кивая на эльфийку, что мирно посапывала, уткнувшись носом в его плечо. - О, так эти молнии — сила вашей рабыни, - покивал Серка. - А мы-то все пытались понять, в чем она хороша... И впрямь неплохо, но в самом ли деле она стоит того, чтобы променять на нее Мифзуну? То была явная насмешка, что смогла бы спровоцировать другого мужчину, но уж точно не Стилфиста. - Молчал бы — от тебя вон целая Сарья сбежала. В мире вообще есть еще вампиры с такими способностями, как у нее? - Если бы они были — разве бы я торчал в этом захолустном замке с тесными спальнями и второсортными проститутками? - раздраженно отвечал вампир. - Не нравится наш замок? - хмыкнул Стилфист. - Радуйся — я собираюсь сравнять его с землей, - интенсивность созданной им грозы все нарастала — уцелевшие зомби попрятались в зданиях, а те, кому не хватило места — жались к крепостным стенам, ибо стоило кому-то выйти на открытое место, как его поражало одной из беспорядочно бьющих молний. Но и стены уже не были достаточно надежным укрытием — подтверждая слова храмовника, его атаки начали откалывать куски мерлона. Посреди всего этого безобразия один лишь Серка каким-то чудом избегал опасности... однако тут Стилфист повернулся в сторону и объявил. - Я вижу тебя, между прочим. Там, куда он посмотрел, на пороге распахнутой двери одного из запасных выходов стоял другой Серка, укрытый маскировочными чарами — было ранее утро, и солнце еще не взошло над замковой стеной, потому он мог пользоваться маскировкой без особых проблем — не считая того, что его все равно обнаружили. - Ух, - одно мгновение — и вампир уже вновь стоял посереди двора, рядом со своим двойником. - Первый раз меня раскрыли... Вы что, уже встречались с мимиками раньше? - Понятия не имею, что это такое... - пожал плечами Стилфист. - Я просто вижу все, что ты делаешь. Когда тебя атакуют, ты очень быстро отпрыгиваешь в сторону, а позади тебя стоит двойник — так что тем, кто не может уследить за твоими движениями, кажется, что ты отпрыгнул назад... Я только не пойму — если ты так быстр, почему не использовать эту скорость для нападения? - Когда на человека нападают, даже если он не успевает осознать, что происходит, все равно может контратаковать инстинктивно — уж такой воин, как вы, точно на это способен... Я не хочу рисковать. Однако не думайте, что я хотел оскорбить вас, подсунув обманку, - принц положил руку на плечо двойника, который стоял, весьма удачно копируя высокомерную манеру самого Серки. - Мимик — моя точная физическая копия, он ни в чем мне не уступает. - Боюсь, чтобы победить, тебе понадобилась бы точная копия меня,- хмыкнул храмовник. - Думаете, я не пробовал? - в свою очередь усмехнулся Серка. - В вас с бароном Вааркусом есть что-то, чего он не может скопировать... - Что ж, плохая новость для тебя, - отозвался Стилфист. - Твоя способность оберегать свою задницу широко известна, однако скоро тебе будет негде стоять... Молнии били уже непрерывно — по несколько десятков штук в секунду — разнося стены и башни замка, а из-за оглушительного грома слов рыцаря было не разобрать. Впрочем, Серка и так все понял. - Так, мы убираемся отсюда, - объявил он. Обе копии принца синхронно раскрыли свои крылья. Храмовник метнулся вперед, убрав свой щит и создав вместо него два дополнительных меча, однако с Рин на руках он не поспел за юркими вампирами вовремя... А затем взлетевший Серка рявкнул, перекрывая магически усиленным голосом грохот бури. - Офелия! Послушная его зову эльфийка бесстрашно прыгнула в грозу — впрочем, если бы она этого не сделала, он бы просто оставил ее здесь погибать. Если рабыня Стилфиста способна выпрыгнуть из окна второго этажа ради него, значит и любая рабыня должна быть готова на то же самое, верно? Так или иначе, а Офелия не побоялась магического бедствия. Серка подхватил ее в воздухе и помчался прочь. Мимик летел над ними, принимая на себя удары молний. В итоге, вампиру и его рабыне удалось скрыться... Однако и остальные обитатели — а точнее, обитательницы, ибо из живых здесь оставались только пленницы вампиров — замка оказались спасены, хотя для этого и потребовалось практически прямое божественное вмешательство. Когда буря стихла, посреди дымящихся руин стоял Стилфист с эльфийкой на руках, а поодаль высилась совершенно не пострадавшая часовня, из дверей которой опасливо выглядывали уцелевшие рабыни. Ну а на маковке стояло прекрасное, словно статуя, крылатое существо — та, что их спасла. - Маат, - поприветствовал храмовник небесную посланницу, когда та спустилась на землю и встала перед ним. - Спасибо за помощь. - Ты чуть Божий храм не разрушил, - неодобрительно покачала головой крылатая красавица. - И уж точно я не думала, что когда-нибудь мне придется спасать людей от тебя... Жертвы командира Лаву в аду сейчас наверняка возмущены такой несправедливостью. - Мы не будем этого повторять, - пообещал Стилфист. - А эту часовню стоило бы переименовать в честь тебя. - Никогда не называй храмов в мою честь, - отрезала Маат. - Ты же знаешь, насколько мне это неприятно... Лучше поспеши в Ревин Маус — ты нужен своим людям. С этими словами она расправила крылья и взмыла ввысь — столь стремительно, что через мгновение от нее осталась лишь белая линия, разделившая надвое все небо... Храмовник проследил за ней взглядом, затем посмотрел на часовню и наконец — на грозовую волшебницу. Та уже довольно давно пришла в себя, но тихонько стояла, глядя на своего хозяина снизу вверх и ничего не говоря... - Рин, - окликнул ее рыцарь. - Мой господин... - произнесла та одними губами. Она явно хотела сказать что-то и не смела — и в итоге храмовник решил, что сейчас не самый подходящий момент для разговора, тем более, что эльфийка вдруг потупила взгляд и опустилась на колени, уставившись в землю. - Иди к ним, - сказал Стилфист. Рин резко подняла удивленное лицо — признание, которое она пыталась выдавить из себя, вдруг оказалось прервано. - Скажи им, чтобы готовились — мы выступим в поход еще до полудня. Идти придется пешком и быстро — пусть не жалуются. И если там есть кто-нибудь из наших — пришли их ко мне. - Слушаюсь, - выдохнула Рин. Ей определенно было проще выполнить этот приказ, чем собраться с силами и поведать господину обо всем, что ему следовало знать. Потому она решилась добавить лишь короткую фразу. - Ваша раба счастлива вашему возвращению, господин... Затем, очень быстро, чтобы Стилфист не увидел ее слез, она поднялась на ноги и пошла к часовне. Даже боль в ногах и между ног уже не могла заставить ее сбавить шаг. - Я тоже рад, - донесся до нее ответ храмовника. Волшебница всхлипнула... Если бы она только знала, что встреча с господином будет больнее самой разлуки! - Госпожа лейтенант, лорд Стилфист просит вас подойти... - объявила она, дотопав до дверей храма. - Ты с ума сошла?! - воскликнула Неа. Она была полностью обнажена и сейчас в панике осматривала других рабынь, надеясь найти кого-то, у кого выйдет позаимствовать одежду. Однако все были голыми — никому не довелось мирно поспать этой ночью... - Госпожа лейтенант, лорд Стилфист приказывает вам подойти, - повторила Рин. На самом деле, она, как и все рабыни, чувствовала удовлетворение при виде паники начальницы — самим-то им постоянно приходилось демонстрировать на публику свои обнаженные тела. - Черт, да иду я! - едва не плача, лейтенантша выругалась, позабыв, где находится. - А вы — попробуйте откопать склад и найти какую-нибудь одежду! - Есть, мэм... - отозвалась Сильвия, мигом представив, каково будет копаться в земле, когда она и ног-то расставить толком не могла. - Лорд Стилфист сказал, что мы должны готовиться к походу, - вставила Рин. - Ну не голышом же идти! - Неа отвела душу, треснув грозовую волшебницу по башке — впрочем, не слишком сильно. - Вот и готовьтесь — найдите одежду. - Рин получит свою последней... если хватит, - Сильвия объявила о наказании, но затем задумалась — теперь, когда храмовник вернулся, издеваться над его рабыней было уже небезопасно. Та же проблема должна была возникнуть у многих здесь — все они не упускали случая подколоть волшебницу, пока та была младшей из рабынь, и так просто от этой привычки было уже не отделаться... Однако Рин покорно приняла и оплеуху наемницы и наказание Сильвии. - Да, госпожа... - кротко кивнула она. В своем сердце она все еще оставалась последней по положению и презирала себя сильнее всего — такое обращение было как раз тем, которого она заслуживала по собственному мнению. - Я готова идти голой, госпожа... - Я тоже! - неожиданно подала голос Мелони. Все удивленно повернулись к ней. - Если гос... то есть Рин должна идти голой, то и я заслуживаю этого... Остальные эльфийки покачали головами. Они-то были общими шлюхами, а у Мелони и Рин были господа, которых они «предали», обслуживая вампиров. Хоть немногие здесь могли понять их чувства в полной мере, все осознавали, что это должно быть не очень приятно — в то время как некоторые испытывали по этому поводу злорадство, другие все еще были способны на искреннее сочувствие. - Так, ты идешь со мной! - распорядилась Неа. Эта команда относилась к Либре, что сидела на полу, тупо уставившись перед собой. Все дело в том, что когда Сильвия и Неа осознали, что вот-вот окажутся спасены из плена, то решили отличиться и захватить удачно подвернувшуюся эльфийку — благо та едва могла пошевелиться после изнасилования ее задницы Офейгуром и не оказала никакого сопротивления. Потом, правда, замок начал разваливаться, и героические воительницы вынуждены были вместе со своей пленницей прятаться под кроватью от посыпавшегося потолка — к счастью, Маат спасла их всех и перенесла в часовню. Теперь Неа решила воспользоваться эльфийкой, как щитом — она вела ее перед собой, надеясь, что так Стилфист не увидит ее собственной наготы. Все это могло бы выглядеть чуть более пафосно, вот только обе бабы едва переставляли ноги после всего пережитого прошлой ночью... - Вот, сэр, мы захватили вампирскую прислужницу! - объявила Неа, когда они наконец доковыляли до Стилфиста. Храмовник стоял, задумчиво осматривая окрестности через пролом в стене, и даже толком не заметил их задержки. - Ух! Неа, это ты? - он посмотрел на лейтенантшу, что пыталась спрятаться позади тощей эльфийки. Но тут Либра, которая была опытной рабыней и справедливо полагала, что после Серки более сурового господина у нее уже не будет, решила продемонстрировать Стилфисту свою покорность и опустилась на колени, так что голое тело наемницы оказалось на виду... та нецензурно выругалась, пытаясь прикрыться руками. - Черт, ты б оделась хоть... - фыркнул храмовник, отворачиваясь. - Простите, сэр, у нас сейчас нет одежды... - выдохнула смущенная лейтенантша. - Ясно, - отозвался рыцарь. - Помоги мне снять кирасу, я гамбезон тебе отдам. - Есть! - по привычке ответила Неа, однако когда поняла, что ей буквально придется помочь мужчине раздеться, будучи при этом самой абсолютно голой, смутилась и решила уклониться от выполнения приказа. - Эй, ты! - она пнула ногой Либру, стоявшую на земле в идеальной рабской позе. - Оглохла, что ли? Помоги лорду Стилфисту снять кирасу. - Слушаюсь, - эльфийка, похоже, полностью приняла свое положение. Она встала на ноги и принялась выполнять приказ. Впрочем, когда нагрудник рыцаря оказался у нее в руках, она едва не рухнула на землю под его тяжестью... - Простите! - выпалила она, когда ей пришлось слишком поспешно опустить броню на землю. - Держи в руках! - Неа не упустила случая поквитаться с бывшей мучительницей за издевательства и отвесила ей подзатыльник. - На, накинь... - Стилфист передал свой поддоспешник наемнице, оставшись в рубашке, а затем отобрал кирасу у эльфийки и самостоятельно надел ее на себя. - На эту сейчас нет времени. Передай Рин, чтобы связала ее покрепче. - Так точно, - натянув гамбезон, который был ей велик, так что закрывал не только живот, но и верхние десять сантиметров бедер, Неа наконец почувствовала себя одетой и смогла принять подобающую ее званию позу. - Мы отправляемся следом за командиром Элки, сэр? - Да, - подтвердил рыцарь. - Я вот думаю — собираются ли они еще раз нас атаковать или нет? Он кивнул в сторону видневшегося вдали лагеря нежити. - Навряд ли... После такого они не решатся, - предположила Неа. - Так думаешь? А вдруг они подумают, что я не смогу устроить вторую такую бурю сразу же? - А вы сможете, сэр? - уточнила наемница. - Да, без проблем, - пожал плечами храмовник. - Однако ты не должна никому из наших говорить о том, что здесь видела, поняла? - Э... да, сэр. - Я не могу постоянно использовать это против наших врагов — иначе это будет уже не сражение, а простое убийство. Вампиры, может, и заслуживают такого, но уж точно не наши соотечественники и единоверцы. - Да, я тоже так думаю, - Неа предпочла не напоминать командиру, что он только что едва не угробил их всех, включая и ее саму — не только соотечественницу и сестру по вере, но и непосредственную подчиненную. Впрочем, рыцарь и так понял, о чем она умолчала. - Честно говоря, я не думал, что ты будешь в таком хорошем состоянии, - признался он. От таких слов молодая воительница изумленно вытаращила глаза — это ее-то состояние «хорошее»?! - Наверное, я привык видеть пленниц зверолюдей, а там все обычно было совсем плохо. На войне мы убивали их просто из жалости, поэтому я так решительно начал разносить все сегодня... прости. Так или иначе, я рад, что ошибся, и что Маат тебя спасла... она терпеть не может, когда ей молятся, но все-таки почитай ее по возможности. - Да, сэр! - с готовностью отрапортовала Неа. - И... я понимаю, сэр. Уверена, если бы я провела у этих чудовищ больше одной ночи, то сама желала бы, чтобы вы меня убили... - Кто-нибудь из наших выжил? - спросил рыцарь. - Ну... была еще Дуриана, но ее увели куда-то. - Дуриана — это которая? - Одна из новых наемников командира Элки... Может быть, ее в лагерь отвели? - предположила лейтенантша. - Кстати, кажется, Февронии тоже нет. - М... - неопределенно ответил храмовник. Если до своих подчиненных ему еще было дело, то на чужих было по большому счету наплевать — и он понятия не имел, кто такая Феврония. Еще раз глянув в сторону мертвецкого лагеря, он заметил там какое-то движение. - Смотри, они снимаются. Боюсь, мы их уже не догоним... - Ну, значит так... - подтвердила Неа. Она-то уж точно не готова была бросаться вдогонку за ордой зомби ради Дурианы и рабыни. - Я могу идти, сэр? Я представлю вам полный отчет после того, как помоюсь и переоденусь... - Отчет подождет. Откопайте что сможете из припасов и вещей, хорошо? После полудня мы выступаем. Скоро должны подъехать мою союзники, но их совсем немного — так что за рабынями придется следить тебе. Справишься? - Простите, сэр... Я предпочла бы немного отдохнуть, - честно призналась девушка. - А ну да, точно... - понимающе кивнул Стилфист. - Тогда просто отведи эту к остальным и отправь их работать. А сама отдыхай. На самом деле, у нас есть одна специалистка по надзору за эльфийками — поручим дело ей.

***

«Специалисткой по надзору», о которой упомянул храмовник, оказалась, разумеется, преподобная Мелхола — бывшая мать-смотрительница тайтуситов. Опыта у нее было, пожалуй, даже слишком много — она была куда более суровой надсмотрщицей, чем рабыни могли ожидать. Эльфийка-аббатиса заставила их всех надеть спасенные из-под завала крестьянские платья, куда более пристойные, чем те, что они привыкли носить, а намерения Рин и Мелони наказать самих себя лишением одежды пошли прахом... Вдобавок, в перерывах между работой она еще и строила их на молитву. - Но мы же того... язычницы, - осмелилась напомнить Гвеннет. - Маат вас сегодня буквально с того света вытащила, а вы даже помолиться ей не хотите? - сурово осведомилась Мелхола. - Уже и небеса отверзлись, и ангелы по земле ходят — чего вам еще надо, чтоб вы уверовали? Спорить со страшной монахиней никому не хотелось — в другой день за эльфийскую веру стоило бы вступиться Лессен, но ее сейчас здесь не было — как и Либру, ее держали связанной и не задействовали на работах. Так что все встали и приняли участие в импровизированном молебне, которым Маат, будь она все еще поблизости, была бы очень недовольна... После молитвы работа продолжилась. - Мелони, ты как? - спросила Рин у младшей эльфийки, когда они вдвоем залезли в погреб, чтобы достать солений на дорогу. Сама грозовая волшебница уже почти оправилась от последних потрясений — она все еще не представляла, как будет говорить с господином о том самом, но по крайней мере Стилфист был жив и вернулся — одно только это уже делало Рин одной из самых счастливых эльфиек в замке, и она нашла время, чтобы побеспокоиться об остальных — не о Гвеннет с Эссой, разумеется, и не о предательнице-Лессен, но хотя бы о младших волшебницах. Кее ей все еще стыдно было смотреть в глаза, так что начать пришлось с Мелони. - Меня поимели, - очень прямо ответила юная волшебница. - Опять. - Что собираешься делать? - Рин не стала говорить ей, что она ни в чем не виновата — потому что в глубине души сама не верила в это. Конечно, они были виноваты — и даже не потому, что сдались и позволили использовать себя, а просто потому, что были рабынями. Степень вины рабыни определяет ее хозяин — и если Луканий пожелает наказать Мелони за то, что она спала с другими мужчинами, то будет в своем праве... То же касалось и Рин с ее господином, разве что грозовая волшебница сама желала быть наказанной. Сегодня она в очередной раз обнаружила, насколько хорош ее господин, и окончательно убедилась, что недостойна его — разве что не знала, что теперь делать с этим открытием. Потому, задавая свой вопрос, она не столько проявляла заботу о младшей подруге и подопечной, сколько надеялась получить хоть какую-то подсказку для себя... Конечно же, у Мелони не было тех сложных и мудрых ответов, что Рин искала. - Расскажу все господину, и пусть решает, что со мной делать... - пожала плечами та. - Какая ты смелая... - восхитилась грозовая волшебница. - А вы... боитесь, что он вас не простит? - конечно же, Мелони тоже сомневалась — и теперь, поняв, что она такая не одна, еще более утвердилась в своих опасениях. - Конечно, боюсь... - со вздохом признала Рин. - Но, вообще, я просто не знаю, как о таком рассказать... Господин так добр ко мне — он даже сказал, что рад меня видеть. А я... такая... - подступивший к горлу комок не позволил ей закончить. - Лучше он услышит об этом от вас, чем от Сарьи, - неожиданно разумно напомнила юная эльфийка. - И когда ты такой умной стала? - грозовая волшебница усмехнулась сквозь слезы. - Я знаю это... но от этого ни черта не легче! Госпоже-то за радость расписывать, какая я шлюха, а вот самой... Перед господином Артуром я бы запросто во всем созналась, а перед ним не могу... не могу, и все! В своих запутанных объяснениях Рин несколько усложнила ситуацию — на самом деле, она бы безо всякого стыда рассказала бы о своих похождениях перед любым количеством любых людей, а возможно что даже и эльфов — в конце концов, ей уже столько раз приходилось это делать. Она не постыдилась бы ни большой публики, ни своих учениц — только лишь Стилфиста. Лишь его мнением она все еще дорожила. Именно это она и пыталась сказать — однако Мелони поняла все немного по-своему. - Трудно вам... - сочувственно вздохнула она. - Ваш господин такой страшный... как вы вообще с ним спите? Я бы не смогла... - И во..вовсе м..мой г..господин не страшный!!! - заикаясь от возмущения, выпалила Рин — прежде, чем поняла, что не совсем права. То, что сотворил сегодня Стилфист, вполне соответствовало определению слова «страшный» — и Рин, вроде как, следовало бояться больше всех, ибо по его милости она до сих пор была лишена магии. Кого, как не того, кто может отобрать у тебя силы, следует пугаться волшебнику? Однако эльфийка беспокоилась об этом в последнюю очередь. - Все совсем не так... - упрямо произнесла она. - Бояться господина — наш священный долг, как рабынь, и сила тут совсем ни при чем... - Но разве он не может вас... - Мелони искала подходящее слово, но на ум приходили одни лишь грязные ругательства, и юная волшебница, смутившись, попыталась объяснить иначе. - Я слышала от солдат... что вы очень выносливая, потому что вам приходилось спать с лордом Стилфистом, и что вам, наверное, нужно тра... работать всю ночь, чтобы его удовлетворить... вот. - Ну да, это так, - невозмутимо признала Рин. - И что? Разве ты сама не хочешь, чтобы твой господин имел тебя больше? - Ну, да... - огненная волшебница поспешно отвела взгляд. - Может... Но не говорите об этом с таким лицом! Вы такая испорченная... Просто идите уже и скажите ему, чтобы он вас трахнул! - схватив свою бывшую начальницу за плечи, она развернула ее и подтолкнула к лестнице. Гадая, что же такого Мелони смогла увидеть у нее на лице, Рин не удержалась от того, чтобы рассмеяться. - Если бы все было так просто... - Все очень просто! - упрямо отозвалась юная эльфийка, продолжая толкать ее в спину. - Вы сами меня сто раз учили — раздвигаете ноги и предлагаете себя! - Я... учила тебя такому? - рассеянно осведомилась Рин. - Еще как учили! И знаете, сколько раз мой господин потом меня отвергал? Если теперь ваш отвергнет вас, я буду отомщена! Противостоять натиску молодой волшебницы было невозможно, к тому же Рин вдруг почувствовала угрызения совести... ведь даже Мелони сумела помириться со своим хозяином после изнасилования, а теперь должна была пройти через это во второй раз и все еще была полна решимости, пока ее горе-начальница трусила, словно нашкодивший ребенок. Незаметно для нее, эта девочка стала не только храбрее, но и умнее ее самой. Юная эльфийка была права во всем — не делом ума рабыни было решать, достойна ли она своего господина. Единственным ее правом и обязанностью было предложить свое тело и ожидать его решения. Что до вины и прощения, то они вовсе не имели никакого отношения к делу — господин или хочет ее тела, и тогда она обязана его предоставить, или не хочет — и тогда она должна смиренно предлагать себя снова и снова, как делала Мелони... - Прости меня... - Рин сняла руки огненной волшебницы со своих плеч и потянула вперед, так что груди Мелони уперлись ей в спину. «Обняв» девушку таким образом, старшая эльфийка нежно погладила ее запястья. - Это я должна тебя поддерживать, ты ведь в том же положении... Мы пройдем этот путь вместе. Я обещаю. - Если вас помилуют, а меня сдадут в бордель, я вас не прощу, так и знайте! - пригрозила Мелони, однако по тому, как она прижалась к спине грозовой волшебницы, можно было понять, что она рада даже этой запоздалой поддержке. - Договорились, - усмехнулась Рин, которая была почти уверена, что на деле ситуация окажется полностью обратной. После разговора с юной волшебницей она приняла твердое решение немедленно покаяться перед господином и услышать свой приговор. Однако такая возможность представилась далеко не сразу — всю первую половину дня они носились по двору, собирая вещи под надзором суровых «союзников» Стилфиста. Ну а затем появилась их старая подруга — цепь для транспортировки рабынь. Это навевало воспоминания, неожиданно приятные, хотя тогда Рин и казалось, что она попала прямиком в ад... На деле же ей лишь предстояло познать радости жизни с господином. Если бы только она могла вернуться назад и прожить ее правильно, никогда не огорчая его, и дать ему ту послушную и любящую рабыню, которой он заслуживал... Повинуясь внезапному порыву, Рин преклонила колени и поцеловала цепь. Почему-то ей казалось, что эта штуковина, с которой и началось ее рабство, сможет дать ей второй шанс. Неожиданно Мелони поняла смысл ее действий и последовала примеру. Остальные посмотрели на них, как на ненормальных. Их заковали — впереди Гвеннет, как самую высокую и длинноногую, затем Эссу, Мелони, Рин, Лессен, Кею, Либру и, последней, Сильвию, которая должна была за всеми следить. В отличие от прошлого раза, когда они, по крайней мере, шли налегке, теперь на рабынь еще и навесили тюки с поклажей. С другой стороны, время, проведенное в плену, сделало их намного дисциплинированнее — никто не плакал и не роптал, а суровые окрики старшей рабыни казались райской музыкой после издевательств Офелии. Кея, кстати, почти так и сказала — когда Сильвия пообещала «дать ей по шее», если та не прибавит шагу, она неожиданно выпалила: - Благодарю за доброту, госпожа! - Рин пока не успела поговорить с бывшей ученицей, но пришла к выводу, что та, как минимум, рада быть спасенной от вампиров. Остальные рабыни явно чувствовали то же самое. - Ага, могла бы жопу порвать каким-нибудь дрыном, - фыркнула Сильвия. - Видите, какая я добрая? По цепочке рабынь пронеслись ответные смешки. - Спасибо вам, что вы у нас есть, - озвучила общее мнение Рин — она не сомневалась не только в том, что Сильвия намного милосердней чокнутой вампирской сучки, но и в том, что сама она предпочтет человеческую воительницу большинству своих соотечественниц в роли старшей рабыни. У нее было уже предостаточно поводов разочароваться в способности эльфиек к состраданию. - Хозяина своего поблагодари... - отозвалась Сильвия неожиданно мрачным тоном. Впрочем, Рин собиралась поговорить со своим господином безо всяких советов. Когда отряд храмовников дотопал до деревни и сделал остановку, она обратилась к Мелхоле: - Госпожа, я хотела бы поговорить с мо... лордом Стилфистом. Она была готова получить по шее за свой наглый запрос, но уж точно не ожидала того ответа, который получила. - Соблазнять его собираешься? - хмуро воззрилась на нее аббатиса. Рин даже не знала, что на это ответить. «Конечно, да» — вот был бы честный ответ, но что-то подсказывало, что эту очень странную эльфийку он не устроит. Будь перед ней какой-нибудь солдат, она бы просто встала на колени и попросила повежливей — но как вести себя в таком вот случае, совершенно не представляла. - Мать Мелхола, отстань от нее, - неожиданно вступилась за волшебницу другая аббатиса — молодая девушка с темными прядями, торчащими из-под клобука. - Мы в миру — здесь у людей бывают любовницы. И вообще, не суди других, коль сама грешна. - Вы правы... - вздохнула монахиня-эльфийка, неожиданно становясь покладистой и вроде бы даже смущенной. - Пойдем, я отведу тебя к твоему хозяину, - объявила она Рин, отпирая ее кандалы. - Только не вздумай бежать. Предупреждаю — мы все очень сильны. - У меня и в мыслях не было, госпожа, - поспешила заверить Рин. Не считая того, что она вовсе не помышляла о побеге, ей была хорошо известна сила боевых аббатис. Единственный вопрос, который мучил волшебницу — неужели храмовники и эльфийке позволили получить такую силу? Однако все лишние мысли мигом были позабыты, как только она оказалась перед Стилфистом. Деревня, в которой они остановились на привал, находилась ближе всего к замку, и даже подверглась этой ночью нападению вампиров — пока их господин развлекался в захваченной крепости, те решили не тратить времени даром и сходить на охоту. Однако крестьяне, вовремя предупрежденные кем-то из случайных свидетелей штурма, успели убежать в лес, и горе-захватчикам досталось лишь небольшое количество еды да кое-что из брошенных вещей — на большинство же крестьянского добра вампиры не позарились. Словом, теперь возвратившиеся в свои дома деревенские скорбели лишь по замученным в замке служанкам — и то нескольким девушкам удалось спастись, и наслушавшись их рассказов все славили Маат и Стилфиста. Храмовнику же было не по себе от хвалебных речей — во-первых, он собирался убить этих девушек, как и всех, кто был в замке, за исключением Рин — и спасены они оказались не его усилиями. Во-вторых, он оставил их всех, уйдя на Башню, и нападение нежити стало возможно как раз из-за его отсутствия. Наконец, прямо сейчас он намеревался навсегда покинуть эти земли, и не мог ничего гарантировать этим людям — возможно, кого-то из них в ближайшее время даже ждет казнь за пособничество мятежникам. Словом, им совершенно не за что было его благодарить... Однако крестьяне были настроены оптимистично — все вспоминали славную победу храмовника над жестоким Иканном и хвалили устроенный Элки фестиваль. А несколько юношей даже попросили разрешения следовать за Стилфистом и присоединится к его отряду. Это предложение он принял — во-первых, потому что не знал, в каком состоянии найдет Синюю Розу после всех сражений, а во-вторых, потому что тех, кто пойдет с ним, он хотя бы мог надеяться защитить... Наконец отделавшись от толпы почитателей, рыцарь уединился на сеновале. Отдыхать, лежа на стогу — не слишком аристократичная привычка, однако в походах имперские солдаты были рады и такой «постели», а уж на его долю походов выпало достаточно. Как-то раз они с Мифзуной провели ночь над обрывом скалистого каньона — верная нека вызвалась тогда быть его «подушкой», и наутро ее спина была покрыта отметинами по форме трещин в камнях. Он жалел ее, а она смеялась и спрашивала, понравилось ли ему. Справедливости ради, сиськи Мифзуны в самом деле были двумя лучшими вещами, на которых ему доводилось поспать в этой жизни... От приятных воспоминаний храмовника оторвало появление Рин. Он недоуменно посмотрел на нее, у самой же эльфийки в это время коленки дрожали от страха. Возможно, она и должна была трепетать при виде своего хозяина, как хорошая рабыня, но сейчас это был не трепет, а самая настоящая паника. Решимость. которой она набралась, мигом испарилась, и бедная волшебница не знала даже, с чего ей начать... Чтобы сразу просить о наказании, ей не хватало смелости, а чтобы описать свое «преступление» в деталях — красноречия. «Простите, Господин, я шлюха» — так она могла бы сказать, но это ведь и так было очевидно... Она спала с другими мужчинами, но он ведь сам сдал ее Артуру, так что для него и это была не новость. Чем больше Рин думала над этим, тем хуже становилось. В ее сердце зашевелился червь сомнения — а ну как господин именно так и планировал — поразвлекался с ней, а когда надоело — просто выбросил и не думает даже брать ее назад? Что она вообще может ему предложить? У нее ведь даже ее волшебства больше нет — Стилфист его забрал. Ее магическое искусство было всем, чем она могла гордиться в этой жизни, но сегодня она увидела, как он его использует... Она очнулась, когда разрушение замка было в самом разгаре, и стала свидетельницей поистине поразительной мощи — такой, которую сама она никогда бы не решилась призвать. Конечно, храмовник жульничал, махнув рукой на безопасность окружающих, а себя защитив жреческим сопротивлением... но какое это имело значение, в конце концов? Факт оставался фактом — даже в качестве грозовой волшебницы она ему в подметки не годилась. И теперь, когда у него есть и ее магия, и Сарья, которая с радостью возьмет на себя обязанности подстилки, она вообще ничем не может быть ему полезна... - Рин? - Стилфист, вероятно, хотел узнать, как она здесь оказалась — «конвоировавшая» волшебницу монахиня просто подтолкнула ее вперед и скрылась еще до того, как рыцарь заметил их появление, ничего не став объяснять. У самой же Рин встал в горле комок, и она не смогла выдавить из себя ничего, кроме жалобного мычания: - М-м-мой... - Чего такое? - храмовник приподнялся и сел, недоуменно посмотрев на эльфийку. - Ты, наверное, магию свою хочешь назад получить? На, держи. «Зачем?» - промелькнуло в голове у волшебницы, когда по ее телу вновь заструилась мощь повелительницы молний. Неужели ему уже даже магия ее не нужна? Он просто прогонит ее вот так, ничего не оставив на память и даже не отымев на прощание? - Вы отлично управлялись с ней, господин, - кое-как подавив желание расплакаться, произнесла она. Жалкая — она пыталась подлизаться к нему с таким дешевым комплиментом. - Гораздо лучше меня... - Этого не может быть, - усмехнулся Стилфист. - Просто я был так зол, что этот гад забрал мою рабыню, и совсем забыл сдерживаться. - Эльфийка резко дернула ушками, услыхав это. Все-таки он злился из-за нее? «Мою рабыню» — так он сказал! Значит, он все еще считает ее своей собственностью?! Пожалуй, то был идеальный момент, чтобы во всем сознаться, но пока она мешкала, рыцарь продолжал говорить — и внутри у Рин все похолодело, когда она услышала его следующие слова: - И все же ее так сложно держать в узде... Теперь я даже удивляюсь, что ты не пристрелила Сарью раньше... - Простите меня, господин! - проревела она. Он начал об этом — значит, он все помнит, и не собирается ее прощать. Эльфийка испугалась, что если так и продолжит стоять молча, то господин просто приговорит ее, так и не дав ни слова сказать в свою защиту. В отчаянной попытке спастись она резко бухнулась на колени, едва не разбив себе лоб. - Мне очень жаль! Я буду неустанно молить о прощении принцессу Сарью и вас... Прошу, позвольте мне хотя бы стирать вашу одежду! - Тебе что, работы мало? - хмыкнул храмовник. - Хотя это будет для тебя неплохим наказанием — будешь стирать одежду, мою и Сарьи. - Благодарю, господин! - прошептала эльфийка. Они со Стилфистом говорили не об одном и том же — Рин, окончательно уверившаяся, что ее выгоняют из личных рабынь, надеялась, что сможет хотя бы видеться с хозяином, когда будет приходить забирать грязное белье по утрам. Ему же было не понять ее сложных логических построений — и он просто удивлялся тому, насколько послушной вдруг стала его дерзкая рабыня. - Ты ведь извинилась перед Сарьей, как я велел? - на всякий случай уточнил он — а ну как ушастая проказница ходит вокруг него на цыпочках как раз потому, что все это время валяла дурака? - Да, господин. Я верно служила принцессе Сарье в ваше отсутствие, - заверила Рин. Видя, что храмовник благосклонно отнесся к ее просьбе, она ощутила робкую надежду и решила попробовать еще немного улучшить свое положение. - Если мне будет позволено, я хотела бы стать ее рабыней... - Еще чего, - фыркнул Стилфист, заставив волшебницу горестно вздохнуть. - Не для того я тебя отбивал у одного кровососа, чтобы отдать другой. - Господин, ваша раба готова услышать свой приговор... - всхлипнула Рин, которая после этих слов храмовника окончательно запуталась. С одной стороны, господин был очень добр — от такой доброты она успела поотвыкнуть, служа Артуру — и у нее зародилась совершенно безумная надежда, что есть еще шанс выпросить себе прощение. С другой были опыт и суровая реальность. Да и сама волшебница чувствовала, что просто не может быть прощена после всего, чем она занималась... - Не тяните, прошу! - Приговор? - переспросил рыцарь. - То есть ты без меня такого наворотила, что теперь я должен тебя приговорить? - Да... - со вздохом подтвердила эльфийка. Лишь теперь она поняла, почему господин так добр — он все еще ничего не знает. Что ж, тем хуже — ведь теперь ей придется поведать ему о глубине своего падения. Мелони тогда сказала, что лучше обо всем рассказать самой, чем позволить Сарье, но Рин уже мечтала, чтобы вампирша была здесь и избавила ее от этой тяжкой обязанности. - Ваша раба... очень виновата. Ей нет прощения. - Иди сюда и рассказывай, - распорядился Стилфист. Робко подняв взгляд от земли, эльфийка увидела, что господин манит ее пальцем. Она бы с радостью осталась лежать лицом в землю — тогда бы ей не пришлось смотреть ему в глаза — но ослушаться приказа не посмела. Уж точно не сейчас, когда ее приговор еще не определен... Волшебница поднялась с земли и легла на стог подле господина, но животом вниз — все еще надеясь, что сможет в случае чего уткнуться носом в сено. И тут храмовник вдруг погладил ее по щеке... - Господин! - Рин вздрогнула, как от удара — честно говоря, удара-то она и ожидала. - Не трогайте меня. Я грязная... недостойна, чтобы вы ко мне прикасались. Она попыталась отодвинуться — но была немедленно поймана. - Вижу, что от привычки указывать своему хозяину, что ему делать, ты так и не избавилась, - произнес Стилфист голосом, по которому невозможно было определить его эмоции. Однако он сопроводил свои слова легким подзатыльником, а затем схватил эльфийку второй рукой — прямиком за задницу. - Я буду трогать тебя сколько захочу и где захочу, поняла? Возможно, он ожидал, что его рабыня покраснеет или даже уставится на него своим сердитым взглядом, однако она никак не отреагировала на его слова и действия — по крайней мере, внешне... Ну а внутренне Рин чуть не сошла с ума от восторга. Ее господин трогал ее! Хотя, конечно, это было совершенно неправильно, и она не то что прикосновения, но даже и взгляда его не была достойна — и даже бить такую, как она, стоило бы, не снимая перчаток. От стыда волшебница зажмурилась... - Ты снова спорила со своим господином, - между тем, Стилфист, не зная о ее терзаниях, решил немного повоспитывать эльфийку. - Что нужно сделать? - Господин, дерзкой рабыне стоило бы загладить свою вину отсосом, - с горечью отвечала Рин. Невозможно было передать, как она хотела бы, чтобы все ее преступления перед господином можно было искупить таким образом. - Но мой рот слишком грязный и недостоин вашего члена. Прошу, прикажите мне обслуживать ваших солдат. - Ууу, так Артур был настолько суров... - протянул рыцарь. Эльфийка лишь кивнула в ответ. - Нет, у нас тут все-таки храмовники — порядочные люди, в основном... Как насчет кляпа? - Прошу, не нужно щадить меня, господин... - прошептала волшебница. Она была все-таки не такой глупой и уже поняла, что Стилфист не понимает. Выход был только один — просто рассказать ему все. - Ваша раба в ваше отсутствие была использована... всеми, кому не лень... Можете не смотреть на меня, пока я говорю, господин? Пожалуйста... Эта просьба была произнесена с такой искренней мольбой, что храмовник послушался — правда, вместо того, чтобы отвернуться, он взял рабыню за затылок и заставил уткнуться носом в его грудь. - Во все дыры... во всех позах... - Рин продолжила свой рассказ, обращаясь к ней. - Работала проституткой и обслуживала крестьян на фестивале за деньги и бесплатно... - тут волшебница вспомнила, что должна не жаловаться, а каяться, и, шумно втянув в себя сопли, постаралась внести ясность. - Я была плохой рабыней господину Артуру, и ему пришлось отдать меня в бордель... еще меня лишили звания старшей рабыни, которым вы меня наградили, и Сильвии пришлось как следует постараться, чтобы поставить меня на место. За мое негодное поведение меня порют каждое утро, а если бы я посмела возразить господину Артуру, как вам, то должна была бы встать у дверей борделя и ублажать каждого, кто будет входить, на протяжении всего дня... Потому прошу — накажите меня по всей строгости, как я этого заслуживаю! - Что ж, я вижу, ты времени даром не теряла, - произнес Стилфист. Он тоже не был дураком и быстро понял ситуацию — однако это не означало, что он собирается согласиться с выводами Рин насчет того, какая она «грязная» и «недостойная». - Однако ты не имеешь права голоса в выборе своего наказания. Это понятно? - Да, господин... - взятая за косу, она была поднята от груди рыцаря и оказалась с ним лицом к лицу. Это, несомненно, было еще одной частью наказания, потому Рин не посмела снова зажмуриться и посмотрела господину прямо в глаза. У нее был взгляд испуганного зайчонка. - За то, что спорила, получишь кляп и будешь носить весь день, а вечером я отымею тебя в рот — и больше ты не посмеешь говорить мне, что мне можно и что нельзя с тобой делать. У тебя есть возражения, рабыня? - Мой господин, - Рин отвела взгляд, но все-таки посмела сказать то, что считала правдой. - Я и не думала спорить с тем, что вы можете использовать меня и любую другую женщину, как вам угодно, но не в вашей власти сделать меня чище, чем я есть. Видят боги — я была счастлива принадлежать вам... Но теперь я — блядь, - она назвала себя словом, у которого не было перевода на эльфийский язык, и которое ей вовсе не стоило бы знать — но лишь так она могла подчеркнуть смысл, который в него вкладывала. Простого «шлюха» здесь было недостаточно — шлюхой она была уже с того дня, как попала в рабство, но теперь достигла совершенно нового уровня падения. - Падшая женщина, которая с радостью раздвинет ноги перед любым мужчиной. Я просто не могу дать вам ничего, чего уже не имели бы другие... - где-то на этом месте она разрыдалась от осознания горькой правдивости собственных слов. Когда она шла сюда, то сама не знала, чего ждет и на что надеется, но теперь, когда она сама изложила все факты, все наконец встало на свои места — и она сама же вынесла себе тот самый приговор, которого прежде так боялась. - Я знаю, в этом лишь моя вина — но вам-то к чему такая рабыня? Возьмите себе Кею — пусть она и не девушка, но до вас была лишь с одним — и она с радостью будет служить вам за то, что вы ее спасли. А вашу негодную рабыню оставьте в борделе! - Ты и правда этого хочешь? - глухим голосом осведомился храмовник. Теперь волшебнице было просто-напросто страшно поднять взгляд и увидеть выражение его лица. - Господин, - испуганно прошептала она. - Будучи старшей рабыней, я использовала магию и напала на гостью своего господина — после такого будет лишь справедливо разжаловать меня в проститутки и сделать это наглядным уроком для остальных... Я понимаю, вы пощадили меня, отдав всего лишь господину Артуру, но в итоге я и там показала себя глупой и капризной сукой, так что со мной сделали то, чего я заслуживала с самого начала... И дело не в том, чего я хочу, господин, а в том, что это уже случилось! - Понятно, - процедил Стилфист. - А теперь посмотри сюда. Рин, плача, подняла взгляд — встретится с рыцарем глазами она так и не посмела, но по крайней мере смотрела теперь куда-то в сторону его носа... - Для тебя ценность женщины определяется тем, со сколькими мужчинами она спала? - строго вопросил он. - Тогда, возможно, мне стоит иметь одних лишь девственниц и выкидывать их после первого раза? Эльфийка лишь всхлипнула и пожала плечами — из чувства долга она попросила за Кею, но никак не могла повлиять на выбор храмовника. Вероятнее всего, он предпочтет Сарью — Рин же на самом деле было глубоко наплевать, каких баб ее господин будет иметь вместо нее... Не получив вразумительного ответа, Стилфист продолжил: - Знаешь, есть огромная разница между моей рабыней, которую поимел Серка, и Кеей, которую ты мне предлагаешь после него взять... Примерно такая же, как между тем, чтобы воровать, и тем, чтобы быть обворованным. - Господин, если я буду отвечать вам, вы рассердитесь? - Рин отлично понимала, что уже давно перешла черту, на которой ей следовало бы заткнуться. Будь она чуть попроще, могла бы просто порадоваться тому, что господин решил ее оставить — но сейчас ей почему-то казалось, что это будет обманом — промолчать, выдав себя за преданную рабыню, которой она не являлась. Чем очевидней становилось, что он все еще намерен простить ее, тем яснее она осознавала, что не сможет простить себя сама. - Ну, свое наказание на сегодня ты уже получила, так что будет справедливо позволить тебе сказать все, что думаешь, - пожал плечами Стилфист. - Только не надейся, что сможешь повлиять на мое решение. А если совсем достанешь — поверь, я смогу тебя заткнуть. - Конечно, господин... Так вот, то, что я сказала ранее, было не о моем теле. Оно всецело принадлежит вам, и я сама — ваша собственность, независимо от того, в каком качестве я вам служу. Я буду лишь рада, если вы решите посетить меня в борделе, и обслужу вас так старательно, как только способна... - Как мило с твоей стороны, - сердито фыркнул храмовник. - Дело во мне самой и в том, кем я стала! - поскольку Рин уже начала, она стремилась любой ценой досказать свою мысль до конца. - Женщина, которая привыкла обслуживать по десять мужчин подряд, не разгибая спины и не глядя на их лица — я ведь даже под общим столом это делала, не зная, кто меня трахает! Так вот... такая, как я, уже не может быть хорошей рабыней одному. Рабыня должна любить своего хозяина всем сердцем и думать лишь о том, чтобы угодить ему — а я больше не чувствую, что принадлежу только вам, и в каждом мужчине вижу своего господина... Даже когда пришел тот вампир, я сразу покорилась ему — и я танцевала для него, и раздвигала перед ним ноги, и предлагала себя ему, так же, как и вам. И даже если сейчас он вернется и скажет мне «на колени, сука, сосать» — то я немедля упаду на колени и буду ублажать его... вот такая я шлюха, господин. Вам не нужна такая... Рабыня, для которой в целом мире будете существовать только вы, и которая никогда не назовет господином другого — такой вы достойны. А я — не она. - Чокнутая извращенка, - подытожил Стилфист. - Вот о ком ты говоришь. Разве я когда-нибудь говорил тебе, что хочу от тебя такого? - Вам не нужно о таком говорить... - глухим голосом отозвалась эльфийка. - Это само собой разумеется. - Ну, может для мальчишки какого-нибудь и разумеется... Ох, какая же ты сложная, - рыцарь положил ладонь на макушку своей рабыни и несильно сжал ее, словно предлагая ей почувствовать на своем теле то беспокойство, которое она доставляла ему своими заморочками. По уму-то он не обязан был ей ничего объяснять — и Рин отлично это понимала и была уже готова извиниться и объявить, что покоряется воле своего господина. После этого она чувствовала бы себя изменницей и лгуньей, но, возможно, это был тот самый момент, когда хорошей рабыне стоило бы пожертвовать ради хозяина даже своей совестью... Однако тут храмовник все-таки принял решение и, вздохнув, объявил. - Ладно, давай я расскажу тебе, как было у меня. Моей первой настоящей любовью была Мифзуна... ты ведь слышала о ней? - Да, господин... - у эльфийки защемило сердце. Мифзуна была предыдущей неверной рабыней ее хозяина. Она совершила побег — то, на что Рин никогда бы не решилась — так что ее с полным на то основанием можно было назвать предательницей. Если господин уж ее-то решил поставить в пример, он должен быть очень недоволен... Сделав над собой героическое усилие, волшебница задрала подбородок и посмотрела на храмовника красными от слез глазами. - Господин, вы можете ничего не объяснять тупой шлюхе... - Заткнись и слушай, - резко оборвал ее рыцарь. - Мифзуна держала в страхе всю Империю, хотя по возрасту и по лицу была совсем еще девчонкой, вроде вашей Мелони — но про нее ходила куча жутких историй, будто бы она разбрасывает всадников ногами и перегрызает солдатам глотки прямо вместе с доспехами... Но с силой, что я получил, она не была мне ровней, и наш бой походил на схватку человека с котенком. Я чувствовал себя, как мальчик, внезапно победивший великую героиню — в сущности, так оно и было — и я понятия не имел, что с этим делать. Поэтому я пошел и передал ее старшим по званию... догадаешься с одного раза, что случилось потом? Рин сглотнула. Она сама не так давно стала жертвой тщеславного стремления имперских солдат унизить знаменитую эльфийскую красавицу — но ее известность была ничем по сравнению со славой Мифзуны. Волшебница не хотела даже представлять, какое шоу они устроили со столь легендарной пленницей, однако ее воображение помимо воли нарисовало королеву зверолюдей, влекомую сквозь строй вдоль бесконечных рядов мужских членов, каждому из которых она была обязана дать вкусить своего тела... - Ее выставили в колодки, - угрюмо подтвердил догадки своей рабыни храмовник. - Им хватило совести позволить мне пойти первым — и тогда я думал, что мне и этого будет вполне достаточно — но после меня ее поимел целый батальон. В конце концов, меня замучила совесть, и я просто взял ее и увел, но поздно — после этого оказалось, что она беременна, и мы, конечно, никогда не узнаем, от кого. Само собой, я долго проклинал себя и считал тот день величайшей ошибкой в своей жизни — думал, если бы я сразу поступил, как мужик, эти дети были бы моими! Волшебница слушала своего господина, не смея ни пикнуть, ни пошевелиться. Окончание истории она уже знала — Мифзуна сбежала от Стилфиста, прихватив детей. Удивительно, что после такого он все еще был так добр со своими рабынями... или, быть может, он винил за случившееся себя или даже Империю — могло ли то, что случилось когда-то с Мифзуной, быть истинной, потаенной причиной его восстания? Этого волшебница не знала — и ни за что не решилась бы спросить — однако ее собственная история казалась теперь какой-то блеклой. По крайней мере, она не забеременела в отсутствие господина от непонятно кого... А ведь у Мифзуны и Стилфиста с этого все только началось! С другой стороны, разве эта история не подтверждала в конечном счете ее точку зрения — из шлюхи не выйдет хорошей рабыни. Рин показалось, что она понимает чувства несчастной неки, вынужденной нянчить детей, что не принадлежали ее хозяину и служили ей постоянным напоминанием, что и она не принадлежит всецело ему... - Но с годами я понял, что не это главное, - пока Рин ломала голову, Стилфист подвел неожиданный итог. - Между хозяином и рабыней существует более прочная связь, чем просто обладание ее телом или отцовство ее детей... То, что позволяет мне забирать твою силу — доказательство того, что ты в самом деле принадлежишь мне. - Эээ... - волшебница растерялась, совершенно не представляя, каким образом ее господин вдруг пришел к такому выводу. Да, конечно, она его собственность — она этого и не отрицала, и говорила вовсе не о собственности, а о преданности... Неужели он не понимает, что она просто не может с чистой совестью называть себя его рабыней после того, как принадлежала столь многим?! - Знаешь, человеческая жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на сомнения, - между тем продолжал рыцарь. - Я решил, что больше ничему не позволю встать между мной и моими женщинами. И, кстати, сегодня утром я собирался убить всех в замке — кроме тебя. Потому что ты нужна мне в любом случае — даже затраханная зомби до потери памяти — ты все равно будешь принадлежать мне. Так что можешь не просить меня отпустить тебя или отдать кому-то — потому что этого никогда не будет. Я — твой хозяин! Рин испуганно захлопала глазами. Последние слова господина в каком-то смысле радовали, но все равно звучали довольно жестоко — получалось, что ему вовсе не интересно, что она чувствует, а важно только то, что он считает ее своей... Ну да, по идее так и должно быть между хозяином и рабыней, но что тогда требуется от нее — просто раздвинуть перед ним ноги, как перед всеми остальными? - Сэр, разрешите обратиться? - неожиданное появление лейтенанта Неа заставило эльфийку вздрогнуть... На самом-то деле, молодая наемница уже некоторое время выглядывала из-за угла сарая, пытаясь понять, можно ли ей подойти к храмовнику. Стилфист и его рабыня, видимо, были поглощены каким-то очень важным разговором. С другой стороны, они не трахались и вроде даже не собирались — так что Неа посчитала, что прервать их будет вполне приемлемым. Рин же внезапно получила немного времени, чтобы обдумать все услышанное. - Да, лейтенант? - суровый голос храмовника смягчился — может, порой он и срывал гнев на подчиненных, но уж точно не на девушках. Его эльфийка, занятая борьбой с сомнениями, даже уделила полмгновения на то, чтобы позавидовать тому, как дружелюбно он обратился к Неа. - Сэр, я... пришла в себя и готова к службе! - наемница хотела сказать «полностью восстановилась», но это не было бы правдой — после адского секса с Офейгуром ее задница навряд ли придет в норму в ближайшее время. Все же при помощи жрицы-целительницы она более или менее восстановила способность нормально ходить. - Хочу еще раз выразить вам свою благодарность за спасение — не только как солдат, но и как женщина... - Я ведь уже говорил тебе, лейтенант, что собирался убить тебя, - напомнил Стилфист. - Твоя благодарность не по адресу. - Это неважно, сэр! - горячо возразила девушка. - Даже если бы вы убили меня, то спасли бы от участи, худшей чем смерть, и я все еще была бы благодарна! Но раз уж я жива, то была бы рада, если бы у меня получилось как-то отплатить вам за спасение... На этом месте Рин оторвалась от своих размышлений и удивленно подняла брови. Госпожа лейтенант ведь сейчас буквально в постель к нему попросилась, верно? Волшебница ощутила короткую вспышку гнева, которую сразу же подавила. Уж что-что, а этот урок она усвоила твердо — другие женщины тоже мечтают принадлежать ее господину, а он имеет полное право ими обладать. Что уж там, она только что сама предлагала ему взять вместо нее другую рабыню — а вот и добровольцы подоспели... И все равно ей почему-то было больно. - Уточните, - между тем потребовал от своей подчиненной Стилфист. Он был готов принять такой полунамек от Сарьи, но не от младшей по званию — если уж хватило смелости заигрывать с командиром, будь добра называть вещи своими именами. - Что вы имеете в виду? Неа, однако, очень хорошо представляла, для чего сюда шла, и была вполне готова перейти от слов к действиям. Рин припомнила, что у людей есть такая традиция — изнасилованная девушка должна переспать с мужчиной, которому отдастся по доброй воле, чтобы он «очистил» ее от бесчестья. Кажется, и Мелони толковала о чем-то таком... - Сэр, если когда-нибудь вам захочется приятно провести время, и вы решите, что я подхожу, то я буду рада! - отрапортовала смелая наемница. Рин вдруг поняла, что на нее смотрят с завистью — похоже, не будь ее здесь, лейтенантша бы уже и одежду с себя сняла... Пфф, кто-то в этом мире все еще ее смущается? Эльфийка так обалдела от этого открытия, что даже отодвинулась немного от Стилфиста и похлопала ладонью по освободившемуся месту — дескать, если так хочешь, то давай, не обращай на меня внимания — я всего лишь живая мебель. - Ого, Рин, ты ее приглашаешь? - жест волшебницы не ускользнул от внимания ее господина. - Госпожа лейтенант хочет отблагодарить вас, и вам не стоит отказывать ей просто из-за того, что я здесь, господин, - бесцветным голосом ответила рабыня. Пусть господин видит, что она исправилась и теперь бровью не поведет, пусть даже он будет трахать других баб прямо у нее на глазах. Она даже встала со стога и протянула руки, приглашая пунцовую от стыда наемницу на «кровать». - Если вам угодно, ваша раба может поискать для вас подушку... или просто постоять здесь. - Лейтенант, я принимаю вашу благодарность, но вынужден отклонить это предложение, - объявил храмовник. По лицу Неа было понятно, что она того и гляди провалится сквозь землю от стыда. Она шла сюда, готовая предложить себя Стилфисту, но трахаться в присутствии рабыни явно было для нее уже слишком. - Продолжайте вашу службу. - Есть, сэр... - пискнула девушка и стремительно скрылась. - Хм, а я ведь сегодня «спас» целую толпу баб... - хмыкнул Стилфист. - Интересно, они все теперь мечтают со мной переспать? - Наверняка, господин... - честно ответила Рин. - Ну а ты? - храмовник покосился на рабыню, что все еще стояла в сторонке. - Что насчет твоей благодарности? - Разумеется, господин, - у волшебницы было время, чтобы собраться с мыслями, и она уже приняла решение. Продолжать спорить с господином было бессмысленно, да и небезопасно. Раз он сказал, что хочет ее, несмотря ни на что, ей остается лишь подчиниться. Рин не стала чувствовать себя лучше — ей все еще казалось, что она обманывает Стилфиста, притворяясь его рабыней — однако это не означало, что она не может дать ему того, что ему нужно. Отдаваться мужчинам, которые хотят твоего тела и не желают знать о твоих чувствах — в этом ведь и состоит работа проститутки. Так что она просто принялась за дело, стараясь не обращать внимания на боль и горечь, переполнявшие ее сердце. - Было бы нечестно предлагать вам в награду то, что и так принадлежит вам, но если вы пожелаете мной воспользоваться, я буду счастлива... Она подошла и встала прямо перед храмовником, выставив задницу — после того безумного количества практики, что у нее было, она поднаторела в позировании и умудрилась сделать свою стойку весьма соблазнительной, несмотря на скучный крестьянский наряд, состоявший из простого платья и рубашки. - Что, прям сейчас готова? - хмыкнул Стилфист, весьма довольный видом. - Господин, ваша раба готова разделить с вами ложе в любой час дня и ночи — все зависит лишь от вашего желания, - хоть Рин и пыталась отвечать дежурными фразами, ее голос слегка дрожал, что придавало всему образу некой очаровательной нерешительности. «Ты проститутка, - в сотый раз напомнила она себе, стараясь унять бешено бьющееся сердце. - Успокойся и делай свою работу. Это не обман — ему нужно твое тело, его ты ему и даешь.» - Снимай, - распорядился рыцарь, и Рин послушно принялась избавляться от одежды. - П-простите, господин, тут тесемки... они немного медленные, - ее пальцы дрожали. Привычка носить одежду, снимающуюся во мгновение ока, привела к тому, что теперь она с трудом могла справиться даже с крестьянским платьем, хотя в свое время носила куда более замысловатые наряды... Кое-как разделавшись с тесьмой на груди, она стащила платье через голову. Ну а под ним с виду скромная «крестьянка» выглядела совершенно иначе. Прежде всего, она таки отыскала сапоги госпожи — те, что Сарья подарила ей, а солдаты украли, подменив туфлями для стриптиза — волшебница боялась, что если оставит подарок принцессы где-то под руинами замка, с нее за это шкуру спустят. А ведь если подумать, господин никогда еще не видел ее в этих сапогах... Кроме же сапог, под платьем и рубашкой не было ничего. Да, ей давали нижнее белье, но волшебница, улучив момент, когда Мелхола смотрела в другую сторону, спрятала его в рюкзак и накинула рубашку на голое тело. И так уж слишком много одежды для рабыни — так она решила... И лишь теперь пожалела об этом, когда взгляду храмовника неожиданно предстали ее растраханные дырки — жуткое зрелище, что могло вызвать у нормального человека лишь сочувствие. Их звали большими еще тогда, когда Стилфист владел ею, но теперь все было совершенно иначе, ведь в них побывали предметы, для которых и названия-то человеческого не было... То были дырки шлюхи — в полной мере отражавшие то, в какое грязное и порочное существо она превратилась. Когда Рин поняла — неожиданно, потому что уже почти забыла об этом — что она показывает господину, то похолодела от страха... Сейчас он посмотрит на нее и прогонит — и это будет в тысячу раз позорней, чем если бы он отправил ее в бордель сразу, как она просила. - Рин, а ты уверена, что хочешь сделать это прямо сейчас? - осведомился храмовник после минутного молчания, что показалось эльфийке часовым. Хвала богам, она стояла к нему спиной и не могла видеть, какими глазами он на нее смотрит! - Не нужно щадить меня, господин, - севшим голосом взмолилась она. - Я полностью готова вас ублажать. Прошу, отымейте меня безо всякой жалости! - Ну и куда? - для пробы храмовник провел пальцем по краям красной широко раскрытой задней дырочки. Однако Рин была не чета Мелони и с честью выдержала проверку — пусть ей и было больно, она, закусив губу, стерпела. - В попку, прошу! Трахните мою грязную похотливую задницу... сделайте ее чище, господин! - волшебница вспомнила о том странном человеческом поверье и у нее родилась глупая надежда — вдруг господин снова сможет сделать из нее настоящую верную рабыню... - Ты стала намного соблазнительней, - усмехнулся рыцарь, легонько шлепнув ее по попке. - Еще немного, и даже Сарью обставишь. - Я — шлюха, господин... - не повелась на комплимент Рин. - Соблазнять — это моя работа. - Ну ладно, садись, - как оказалось, Стилфист уже приготовил свой член. Дернув стоявшую над ним рабыню за бедра, он утянул ее вниз. Достоинство рыцаря вошло в отлично подготовленную попку эльфийки, и в этот раз она все же не смогла сдержать стона — дело было даже не в размере, а в том, с какой силой храмовник ее натянул. - Если тебе все же больно, сознайся сейчас, - прошептал рыцарь, потянув волшебницу за косу, так что ее ухо оказалось прямо над его ртом. - Ничего страшного не будет — полечишься недельку-другую и вернешься к работе... А иначе затрахаю. - Господин, вы можете иметь меня, как пожелаете, - упрямо отвечала Рин. - Или же позволить вашей рабыне самой обслужить вас. - О, сама скакать будешь? - скептично переспросил храмовник, все еще не веря в ее силы. Он отвесил своей рабыне мотивирующий шлепок по заднице. - Ну так скачи! Эльфийка, широко расставив ноги в стороны, принялась за работу. Как она и предполагала, она ничего не чувствовала — то есть, она ощущала боль от проникновения в ее истерзанную пытками задницу, но вот ее сердце не чувствовало ничего. Она была шлюхой, обслуживающей мужской член, и делала это усердно и умело — но без каких-либо переживаний. Будь в ее попке сейчас деревянный тренажер или пыточное устройство вампиров, она скакала бы точно так же... И это лишь еще раз подтверждало, насколько никчемной рабыней она была — ее тело не узнало своего хозяина... - Тебе идут эти сапоги, - услышала она за спиной голос Стилфиста. - Госпожа... принцесса Сарья милостиво подарила их мне в знак того, что отныне является моей госпожой. - Вы с ней неплохо уживаетесь, да? - в словах рыцаря сквозило недоверие. - Госпожа добра ко мне, - с готовностью поведала Рин, не отрываясь от работы. - Теперь я понимаю, что должна принять ее попытки стать вашей наложницей... и даже буду просить вас не отказывать ей. - Я, кажется, уже говорил тебе заботиться о сохранности собственной задницы, - храмовник неожиданно схватил сидящую на нем эльфийку за ухо. - Мои отношения с Сарьей тебя не касаются. Вот тут, несмотря на все попытки Рин сдерживать эмоции, она не стерпела. От слишком сильных ощущений глаза волшебницы полезли на лоб, а попка сжалась так, что стала чуть ли не туже, чем в былые деньки... Когда же Стилфист дотянулся и до второго уха, эльфийка громко завизжала со смесью боли и восторга в голосе. - Господин! - шумно выдохнув, возмутилась она. Она ведь пытается работать, как положено, почему он ей не дает? Почему пытается поставить в дурацкую ситуацию, словно какую-то неумеху? - Вы хотя бы представляете, насколько трудно эльфийке трахаться в задницу, когда ее держат за уши?! - Не-а, не представляю, - рассмеялся храмовник. - Но, если ты очень вежливо попросишь прощения, я, может быть, тебя помилую... - Ну пощадите... - Рин честно попыталась продолжить двигаться, но все-таки она была сейчас далеко не в лучшей форме, а руки господина на ее ушах обездвиживали не хуже, чем кандалы с ядрами. В конце концов она сдалась и осталась сидеть с членом, полностью засаженным ей в задницу. - З...за что именно я должна просить прощения, господин? - За твое нежелание служить, разумеется. - Я...я служу вам с большой радостью, господин! - обиженно возразила волшебница. Она много в чем была повинна перед своим хозяином, но уж точно не в отсутствии желания. - Я просто ничего не могу поделать с собой и своим развратным телом, которое привыкло трахаться со всеми подряд... но пусть вам не кажется, что я не стараюсь — я буду честно ублажать вас до тех пор, пока вам самому не надоест. - Глупая... - рыцарь отпустил ее уши, но вместо этого, заставив эльфийку прогнуться назад, схватил ее груди. Теперь он не просто позволял ей скакать, но сам активно трахал ее в задницу. - Все... что от тебя требуется — это перестать твердить о том... какая ты грязная, и показать немного... эмоций! - Но я... не могу, - почти прорыдала Рин. Господин в самом деле обо всем догадался — и от этого было очень горько. - Я правда ничего не чувствую... - Ну так постарайся! Ты ведь была еще хуже в нашу первую ночь — но потом взялась за ум, и все стало получаться. Можешь, когда хочешь! Волшебница смутно припоминала что-то такое... Тогда господин отобрал у нее одежду и сказал, что она будет ходить голышом, пока не научится себя вести — и она, будучи (пока еще) скромной и стеснительной эльфийкой, начала стараться изо всех сил, чтобы ему угодить. Притворялась ли она тогда? Рин и сама уже не помнила — но если и было такое поначалу, то очень быстро она искренне полюбила служить своему господину... но как так получилось? Нынешняя Рин не могла даже приблизительно представить себе образ мыслей той эльфийки. - Я... буду стараться, господин, - заверила она храмовника — просто потому, что хорошая рабыня должна выполнять приказы, и сосредоточилась на том, чтобы наверстать упущенное. - Лучше старайся! - Стилфист наградил ее шлепком по заднице, теперь уже имея в виду ее технику. - Это тебе не за медяки в борделе жопой дрыгать! - Да... - простонала волшебница. Она уже успела позабыть, насколько это сложно — удовлетворить храмовника, и, видимо, слишком привыкла к сексу с большим количеством мужиков куда меньшего качества. В итоге Стилфист «замучил» ее за один заход — когда он наконец кончил, изможденная эльфийка кое-как сползла на землю и легла у него между ног, чтобы почистить член. - Выглядишь очень развратно, - прокомментировал рыцарь. Рин лежала, подогнув под себя ноги и задрав кверху перепачканную попку, а ее широко разинутый рот и неспешно слизывающий семя язык создавали непривычное для Стилфиста похотливое выражение лица. - Благодарю, господин, - рабыня приняла слова своего хозяина за комплимент и демонстративно чмокнула его достоинство. - Простите, если была недостаточно хороша. Если что — у нас там еще целый бордель шлюх, и все благодарны вам за спасение. - Широта твоих взглядов сравнима только с глубиной твоей задницы, - фыркнул храмовник, и лишь после этого Рин, устыдившись, потупила взгляд. Перемены в ее поведении были слишком заметны — даже если бы она послушалась его и перестала твердить о том, какая она грязная, ее манера речи и повадки все равно выдавали в ней многоопытную проститутку. - Тем не менее, кое в чем ты права — есть и другие женщины, с которыми я связан — и будет весьма некстати, если ты будешь пытаться поджарить их своей магией... - Этого больше не повторится, господин, - заверила Рин. - Я лишь ваша рабыня — спасибо, что позволили мне высказаться сегодня, но, возможно, будет лучше затыкать мне рот на все время, пока вы меня не трахаете... - О тебе же забочусь, глупая, - рассмеялся Стилфист, поняв, что эльфийка прячет под покорностью свою обиду. В ее голосе буквально слышалось «все равно вы мое мнение на хую вертели». - Ладно Сарья, но Мифзуна и сдачи дать может! - Вы собираетесь встретиться с Мифзуной, господин? - безразлично-вежливый тон рабыни не изменился, но ее взгляд резко переместился на лицо храмовника. Рин ничего не могла с собой поделать — к Сарье она уже успела привыкнуть, но Мифзуна ведь была первой рабыней хозяина — и он даже назвал ее «своей первой любовью». Волшебница просто не могла не ревновать! Увидав озабоченное выражение лица своей рабыни, Стилфист изрядно позабавился, однако не успел ответить ей, потому как их вдруг прервали. - Господин, я попробовала примерять здешнюю одежду, но, по-моему, ничего не выходит! - с этими словами на заднем дворе появилась очень высокая светловолосая девушка, невероятно нелепо выглядящая в крестьянском платье. Слова «ничего не выходит» слишком блекло описывали ситуацию — ощущение было такое же, как если бы единорога попытались держать в загоне со свиньями. Здесь не было вины платья — оно было чистым и опрятным — просто этой красавице к лицу пришлись бы лишь королевские регалии — и никак иначе. - Ой! - все это зрелище предстало перед глазами Рин лишь на мгновение. Затем девушка, оценив ситуацию, стремительно повернулась и пустилась наутек. - Эбигейл! - рявкнул Стилфист, и неудавшаяся беглянка встала, как вкопанная. Честно сказать, если бы он так крикнул на Рин, та бы, пожалуй, и вовсе померла со страху. - Я... я... - пролепетала девушка, не смея повернуться к храмовнику лицом. Тем временем, тот отодвинул от себя эльфийку и поднялся на ноги. Рабыня тоже попыталась принять приличную позу, хотя со стекающим по подбородку семенем это было непросто. - Пыталась найти вас по вашей силе и не поняла, что вы не один... - Ничего, - отозвался рыцарь. - Повернись сюда. Эбигейл обернулась — краске смущения на ее лице могла бы позавидовать даже Мелони. - Познакомься, Рин, - храмовник зачем-то представил красавицу своей рабыне. - Это — Эбигейл, дочь моей старой знакомой и наставницы. Думаю, можно считать, что я ее опекун. - Приветствую, госпожа! - вежливо поздоровалась волшебница. - Так вы и есть знаменитая Рин? - для столь юной девушки голос у Эбигейл был слишком уж холодным. Глянув на эльфийку, словно на какое-то отвратительное животное, она повернулась к храмовнику. - Учитывая, сколько времени у вас еще впереди, я не думала, что вы приметесь заниматься этим так скоро! С этими словами красавица повернулась на каблуках и удалилась. - Господин, она ведь не может быть дочерью... госпожи Элки, правильно? - спросила Рин, озадаченно посмотрев на Стилфиста. Нечасто ее награждали настолько презрительными взглядами — быть может, эта девушка ненавидит эльфов, так же как и Артур? Или все-таки это относится лично к ней? Она не могла представить, чем уже успела настроить против себя «воспитанницу» господина. - Нет, конечно, - рассмеялся тот. - У нее просто мать — ангел... такое бывает. Она недавно на земле и еще не привыкла к нашему разврату. - А, - волшебница уже так привыкла заниматься сексом у всех на виду, что на все разговоры о том, что это «непристойно» или «развратно», просто закатывала глаза. Какой разврат, если буквально все так делают? - Желаете ли вы продолжить предаваться разврату с вашей рабыней, господин? - Боюсь, нам все-таки пора выдвигаться, - покачал головой Стилфист. - Возвращайся к остальным. Мы с тобой продолжим вечером.

***

Хоть храмовник и сказал так, но был уже практически вечер — к тому моменту, как Рин возвратилась к закованным рабыням, солнце почти коснулось горизонта. Тем не менее, Стилфист и его союзники собирались пройти еще какое-то расстояние за сегодня — очевидно, это означало, что идти придется в темноте. Рин получила еще один уничижительный взгляд, на этот раз — от матери Мелхолы. Вероятно, дело было в том, что волшебница вернулась без платья — господин решил, что одной рубашки ей будет «достаточно». Что ж, теперь всем было очевидно, чем они занимались... Ну и что тут такого? Хоть Рин и не была уверена, что чувствует, но уж точно не стыдилась — а по тому, как странно смотрели на нее храмовники, поняла лишь, что они — люди не от мира сего. Любому солдату или крестьянину было бы совершенно очевидно, чем мужчина может столько времени заниматься наедине со своей рабыней, ну а рубашка на голое тело была даже слишком большим количеством одежды для шлюхи, с которой на сегодня еще не закончили. На этот раз ее приковали последней, позади Сильвии — вероятно, монахиня-надзирательница решила, что развратная эльфийка нуждается в дополнительном наблюдении, и собиралась идти рядом с ней — и навесили еще более тяжелый рюкзак, чем раньше. - Все тебя ждали, - произнесла старшая рабыня, не оборачиваясь. В ее голосе была отчетливо слышна насмешка пополам с завистью. - Сильвия, - Рин вдруг вспомнила о своем наказании. - Господин приказал вставить мне кляп. - Что, уже? - даже не видя лица Сильвии, волшебница могла сказать, что она сейчас закатила глаза. - Это не заняло у тебя и пары минут, да? - У эльфиек очень чуткие... - неожиданно вспомнив, что их надсмотрщица — тоже эльфийка, Рин захотела напомнить подруге об этом факте, но было уже поздно. - Аааай! - Не болтать! - хлестнув громовую волшебницу по ее голым ногам, Мелхола подошла к Сильвии и, задрав подол ее платья, ударила розгой по бедру. Воительница завизжала от боли — она все никак не могла привыкнуть к тому, что эльфы, которых она всю жизнь считала слабыми и хрупкими созданиями, могут бить так больно. Мелхола же была дьявольски сильна даже на фоне Офелии. - Прошу прощения, госпожа! - надломленным голосом извинилась Сильвия. - Лорд Стилфист приказал вставить Рин кляп. У меня в рюкзаке есть один — могу ли я его взять? - На, возьми, - аббатиса неожиданно протянула рабыне два простых кляпа армейского образца, сделанных из пробок от винной бочки. - И себе тоже вставь, болтунья. - Слушаюсь, госпожа... - повернувшись к Рин, Сильвия наградила ее сердитым взглядом, хотя эльфийка даже не первой начала с ней говорить. - Ну он нас хоть простил? - Я... не уверена, - покамест волшебница смогла сделать лишь один вывод — она обязана подчиниться воле господина и стать ему если не верной рабыней, то хотя бы достойной подстилкой... При этом ее обуревали противоречивые чувства, которые она с радостью бы обсудила с Сильвией — не будь у них матери Мелхолы и пары кляпов. - Я про побег Лессен, - закатила глаза старшая рабыня, сразу поняв, что эльфийка думает о чем-то не том. - Нас за него казнят или нет? - Ой... - Рин только сейчас вспомнила, что это проблема вообще существует. - Чертова... озабоченная... блядина! - просверлив сконфуженную волшебницу свирепым взглядом, Сильвия глубоко затолкала кляп ей в рот. Мать Мелхола, подошедшая проверить создававших задержку рабынь, расслышала ее ругательства и, вновь задрав платье, наградила воительницу уже тремя ударами розги, однако та была так разозлена, что даже извиняться не стала. Со стоящими в глазах слезами она яростно прошептала: - В следующий раз перед тем, как трахаться до потери памяти, убедись, что тебе не отрубят голову... и другим с тобой заодно! После этой гневной тирады Сильвия получила по полной — Мелхола отделила ее от цепочки, приказала снять платье и отхлестала по спине. Может храмовница и сдерживалась — об этом косвенно свидетельствовал тот факт, что она даже розгу не сломала, да и наказанная рабыня после порки все еще могла идти — однако со стороны этого было не заметно. Несчастная громко визжала и извинялась, однако эльфийка бесстрастно отсчитала двадцать ударов, после чего снова одела, заткнула рот кляпом и вернула на цепь. Рин прекрасно осознавала свою вину. После заката их отряд шел еще два или два с половиной часа, пока наконец не остановился на ночлег. Для грозовой волшебницы, что последние два дня непрестанно трудилась и ни минуты не спала, этот ночной переход стал тяжелым испытанием — тем не менее, едва оказавшись в рабской палатке, которую ей перед этим самой же пришлось устанавливать вместе с остальными эльфийками, она немедленно намочила тряпочку и принялась протирать исполосованную спину Сильвии. Рот Рин по-прежнему был заткнут кляпом, но она стремилась выразить свое искреннее раскаяние действиями. - Эй, девчат, подите сюда, - в отличие от эльфийки, старшая рабыня была уже освобождена от кляпа. Снисходительно позволив Рин продолжить ее работу, она подозвала к себе остальных. Те уже избавились от своих платьев — никому и в голову не пришло, что можно продолжать сидеть одетыми. Гвеннет и Эсса, между прочим, были полностью обнажены — как и Рин, они сочли, что не должны надевать под одежду белье. Остальные эльфийки носили свои обычные рабские наряды. Кея так и вовсе умудрилась напялить тот же фартук, в котором ее имел Серка — очевидно, плохо представляя, что полагается надевать нормальным рабыням. Палатка и так была тесновата для такого количества женщин, но по зову Сильвии они собрались в еще более плотный кружок. Лишь Лессен и Либра держались в сторонке — одна сама не захотела подходить, а другая и не могла, ибо была связана по рукам и ногам. - Давайте этих двоих сюда, - распорядилась Сильвия. Ее приказ был неожиданно быстро исполнен — Гвеннет и Эсса давно уже привыкли во всем слушаться свою начальницу, ибо, в отличие от некоторых, понимали, что она заботится и об их благе тоже. Мелони же и Кея просто не смели противиться и последовали примеру старших. Общими усилиями две эльфийки были доставлены к старшей рабыне. Либра, осознавая свое положение, молча легла ничком. Лессен, напротив, шумно сопротивлялась: - Куда вы меня тащите? Я не хочу! Аааах... - в конце концов Гвеннет, усевшись на спину бывшей подруге, прижала ту к земле. - Дело такое, - угрюмо начала Сильвия. - Мы с Рин приговорены к смертной казни за побег одной хорошо известной вам суки... Если кто-то из вас считает, что так нам и надо, можете сказать об этом прямо сейчас. - Так вам и надо... - процедила Лессен, уткнувшись носом в землю — и сразу же получила оплеуху от сидевшей сверху Гвеннет. Помимо бунтарки-жрицы никто не спешил высказываться — Гвеннет и Эсса уже знали обо всем и готовы были всеми силами помогать своим подругам избежать приговора, разве что не представляли, как это можно сделать. Мелони и Кея, хотя ранее и были предупреждены, что Рин отвечает за них головой, все еще не могли поверить — как по команде, они посмотрели на грозовую волшебницу, и та кивнула, подтверждая... - Это нечестно! - возмутилась Мелони. - Вы... вы же ни в чем не виноваты! Давайте все вместе пойдем к лорду Стилфисту и попросим его вас простить! Рин прослезилась, тронутая такой горячей поддержкой, и даже Сильвия улыбнулась, хотя и догадывалась, что юная волшебница хочет спасти не ее, а только свою начальницу. - Боюсь, рабыни не могут просто так толпой ходить к своему господину, - все-таки указала на очевидный факт воительница. - Можем лишь молить его самого посетить нас... но Рин была так занята, виляя перед ним задницей, что забыла это сделать. Все посмотрели на грозовую волшебницу — не столько с осуждением, сколько с иронией — и та виновато понурилась. Кляп не позволял ей сказать все, что она думает, но Рин была уверена, что сможет убедить своего господина никого не казнить — не потому, что она была таким хорошим дипломатом, а просто потому, что хорошо знала Стилфиста. Впрочем, и обеспокоенность Сильвии тоже можно было понять. - Просто скажи нам, что делать, - обратилась к старшей рабыне Гвеннет. - Никто здесь не хочет смерти ни Рин, ни тебе... - Лессен она упоминать не стала. - Если спросить меня, то лучше бы ты и старшей рабыней по-прежнему оставалась. - Со старшей прогонят, - уверенно заявила Сильвия. Все-таки, побег одной из поднадзорных, даже неудачный — это ошибка, которую нельзя оставить без наказания. - Но все равно спасибо. Думаю, первым делом мы должны решить — будем ли просить помилования для всех троих, или только для нас с Рин. - Лессен сама виновата, - без тени сомнения ответила Гвеннет. - Пусть лорд Стилфист поступает с ней, как пожелает. - Сука! - жрица под ней забилась в истерике. - Предательница своего рода! Грязная шлюха! - Тебе слова не давали, - Сильвия, не выдержав, подошла к Лессен и поставила ногу ей на голову. - Заткнись. - Ну а что, девочки, я серьезно! - воскликнула огненная волшебница, поняв, что все смотрят на нее — эльфийки были глубоко поражены не только грязными ругательствами Лессен, но и жестокостью Гвеннет. Сами они пока еще не готовы были отдать свою подругу на казнь. - Я понимаю, всем тяжело — я тоже, вообще-то, не пироги пеку. И мне тоже поначалу сбежать хотелось — но не ценой чужих жизней ведь! А эта... гадина отлично знала, что девочки за нее отвечают, и просто на них наплевала. А теперь получается, что они же должны пойти к лорду Стилфисту, подставить за нее задницы и сказать «пощадите нашу дуру, пожалуйста»... Как-то нечестно получается! Она сама нас всех бросила и сбежала — теперь, если не хочет без башки остаться, пусть сама же и ползет к командиру на брюхе и просит за себя — если ему вообще есть до нее дело! Во все время этого монолога распростертая на полу жрица пыталась что-то вставить — вероятно, напомнить огненной волшебнице, что это она соблазнила ее господина и превратила ее жизнь в ад — но ступня Сильвии, давившая ей на щеку, не позволяла членораздельно говорить. Между тем, Эсса закивала, соглашаясь с аргументацией Гвеннет. Мелони и Кея, однако, все еще сочувствовали жрице, хотя и не знали, что сказать в ее оправдание... И в этот момент, пытаясь привлечь к себе внимание, Рин встала на ноги и громко замычала через нос. Все повернулись к ней. Волшебнице нужно было как-то передать свою мысль, не вынимая кляпа, так что для начала она подошла к Гвеннет и, обняв ее, погладила беловолосую эльфийку по макушке... а потом, склонившись над Лессен и оттолкнув в сторону ногу Сильвии, приласкала и жрицу тоже. Та уставилась на Рин сердитым взглядом, но не посмела обругать единственную, кто вступился за нее. - Ну вот, решила всех простить... - закатив глаза простонала старшая рабыня. - Эй! - она легонько постучала грозовую волшебницу по голове, словно спрашивала разрешения войти и посмотреть, есть ли там мозги. - Я понимаю, конечно, что твой любимый хозяин наконец вернулся к тебе, но не много ли ты на себя берешь? Чем за троих просить, может лучше о собственной заднице побеспокоишься? Сильвия была, конечно, права — и, сама того не зная, почти дословно повторила слова Стилфиста. Однако Рин покачала головой... теми, кто подтолкнул Лессен к побегу, были они двое — если бы тогда, в бане, они нашли более подходящие слова, чтобы убедить ее одуматься, ничего этого не случилось бы. Если уж казнить жрицу, то и Сильвию бы стоило — и точно так же у Рин не было никакой возможности выгородить себя, ибо она была там и активно поддакивала старшей рабыне. Она тоже считала, что беглянку следует сурово наказать — но такие детали без слов объяснить уже не могла. Важнее всего было то, что если храмовник просто решит выслушать всех троих, то правда всплывет наружу — так что хотели они или нет, просить нужно было за всех. Сильвия, возможно, думала, что Стилфист просто оттяпает Лессен голову, не дав ей сказать и слова в свою защиту — но Рин знала своего господина куда лучше... - Давайте сначала попросим лорда Стилфиста помиловать вас двоих, а если получится, то и за Лессен тоже... - после вмешательства грозовой волшебницы Эсса предложила компромисс. - Не убьет же он нас, в самом деле... Младшие эльфийки активно закивали, поддерживая. Сильвия покачала головой с явным раздражением. - Так вот, кто у вас старшая, на самом деле... - горько произнесла она, и ее пальцы сжались на макушке Рин, ухватив клок волос. Сейчас, когда Барбары и Вероники не было с ней, воительница в самом деле могла чувствовать, что находится в меньшинстве — но дело было даже не в этом. Она-то честно старалась сделать, как лучше для всех — а эти глупые эльфийки все равно при первом же случае поддержали бывшую начальницу... - Вы все в любом случае помалкивайте — лорду Стилфисту еще только вашего мнения не хватало. К господину пойдем я и Рин — будем просить о суровом наказании. Меня, скорее всего, разжалуют в младшие шлюхи, а ее простят, что уж там... - Сильвия фыркнула. Громовая волшебница покачала головой, уставившись в пол. Не таким человеком был ее хозяин, чтобы наказать только одну из виновных, а другую просто взять и простить... Возможно, этот случай станет последней каплей, которая все-таки убедит храмовника отправить свою негодную рабыню в бордель. Хотя учитывая все, что она услышала от него сегодня днем, этому не бывать — по крайней мере, на постоянной основе. Скорее всего, «ссылка» будет временной или же их накажут как-то еще. В одном Сильвия была все-таки права — в качестве старшей рабыни она могла ожидать более суровой кары. - Если хотим, чтобы Лессен тоже простили, думаю, мы должны наказать ее сами, - продолжала делиться своими мыслями воительница. - Но это пусть Рин предлагает. Я за эту суку просить не буду. - Сама ты сука! - жрица не осталась в долгу — и схлопотала еще один подзатыльник от Гвеннет. - Лессен, да помолчи ты уже! Не видишь — ради тебя все стараются! - огненная волшебница вздохнула и посмотрела сверху вниз на Рин, все еще сидевшую рядом со жрицей на земле. - Если убедить лорда Стилфиста окажется слишком сложно, просто попросите его зайти к нам утром. Мы все вместе подставим задницы и попросим разделить наказание Лессен между нами... - при этих словах Мелони и Кея испуганно задергали ушками, заставив Гвеннет насмешливо фыркнуть. - А вы как думали? Рабынь просто так не прощают. Строите из себя заступниц — будьте готовы расплачиваться за свою доброту. Грозовая волшебница закивала — Гвеннет была абсолютно права. В то, что господин казнит их с Сильвией, она не верила ни минуты — а вот чтобы вытащить Лессен, им в самом деле придется постараться. В самом лучшем случае удастся убедить храмовника предоставить решение участи беглой рабыни ее господину — но и тогда нет никаких гарантий, что не придется вымаливать для жрицы помилование уже у Клауса. Все это Рин понимала... Лишь одна мысль приводила ее в замешательство — почему все в палатке так уверены, что сейчас она пойдет к господину? - Пойдем уже, - Сильвия нетерпеливо дернула волшебницу за косу. - Если заставишь лорда Стилфиста ждать еще дольше, тебе не до спасения Лессен будет. Таким вот образом получилось, что они отправились к Стилфисту вдвоем — воительница сказала караулившему рабынь оруженосцу, что ведет Рин к ее господину. Удивительно, они бы ведь так и сбежать, наверное, могли... То ли храмовники были настолько уверены в своей способности настичь пленниц, то ли всех уже настолько достали женщины Стилфиста, что разбираться с ними предоставили ему самому. - Как думаешь, почему господин до сих пор не прислал за тобой? - поинтересовалась Сильвия, пока они шли через крохотный храмовничий лагерь к стоявшей в отдалении палатке командира — ее явно поставили так, чтобы стоны его любовниц не беспокоили остальных обитателей лагеря. - Ты ведь не сделала ничего очень плохого? Рин решительно замотала головой. Она и сама была бы рада, если бы господин прислал за ней кого-нибудь — это всегда так приятно и волнительно, когда твой хозяин повелевает тебе явиться — но с другой стороны у нее уже было устное распоряжение Стилфиста прийти, да и кляп во рту, от которого она могла избавиться единственным способом — скорее всего, храмовник рассудил, что его рабыня сама явится, когда захочет освободить свой ротик. - Господин, разрешите войти? - осведомилась Сильвия, останавливаясь у входа в палатку. Опять же, здесь даже не было часового — вероятно, соратники Стилфиста не хуже эльфиек-рабынь знали, чем он собирается заниматься этой ночью... - Заходи, - донесся изнутри голос храмовника. Он ждал Рин — и ему было любопытно понаблюдать, как она станет «стучаться» в палатку, не имея возможности доложить о своем прибытии голосом — однако увидев свою рабыню в сопровождении другой, он не слишком удивился. - Господин, мы с Рин хотели бы просить вас о милости... - с ходу объявила Сильвия, опускаясь на колени, и утягивая волшебницу следом за собой. Чтобы доставить Рин к ее хозяину, старшая рабыня даже прицепила к ее ошейнику поводок. Сама Сильвия сняла с себя платье и осталась в простом белом белье и крестьянских башмаках. На эльфийке же были только рубашка и сапоги. Вдобавок шеи обеих рабынь стягивали черные ошейники с позолоченными пряжками — те же, в которых они выступали на вампирском пиру. - Погоди, - остановил старшую рабыню рыцарь. - Рин еще не получила до конца свое сегодняшнее наказание. Иди сюда, рабыня. Разумеется, он не имел ничего против того, чтобы «наказать» свою эльфийку в присутствии другой женщины. Как уже было сказано, кляп, вставленный в рот волшебницы, представлял собой кусок пробки, поверх которого в несколько слоев был намотан плотный бинт, завязанный крохотным узелком на затылке — так, чтобы рабыне было максимально неудобно снимать его своими силами. Храмовник разорвал узел, размотал бинт и вытащил изо рта эльфийки пробку. - Ты знаешь, что делать, - объявил он, поднося к ее губам член. - Да, господин, - пролепетала Рин, с трудом шевеля онемевшей челюстью, и приняла хозяйское достоинство в рот. Ее усталость никак не сказалась на ее решимости как следует обслужить господина — в конце концов, это было не сложнее, чем отсасывать у десятого за день клиента. Сильвия сидела в сторонке, наблюдая за работой своей подчиненной, и думала о том, что в хваленых отсосах Рин нет ничего уж слишком выдающегося — она была уверена, что справилась бы не хуже... Сосала волшебница долго. В конце концов Сильвия не выдержала и, подползя ближе, заставила эльфийку шире раздвинуть колени, а ее запястья свела вместе за спиной и связала концом поводка, чтобы сосущая волшебница выглядела более «по-рабски». Стилфист не стал останавливать ее, из чего старшая рабыня сделала вывод, что ее старания приветствуются — и, когда Рин заглотила член храмовника до основания, Сильвия положила руку ей на затылок, не позволяя отодвинуть голову. Бедная волшебница издала сдавленное мычание... - Спасибо за помощь, Сильвия, - хмыкнул рыцарь, кончая внутрь. Семя вырвалось из переполненного ротика эльфийки стекая по подбородку, пока та тщетно пыталась все проглотить. Клиенты в борделе извергали не так много... - Разбаловали рабыню мою — уже без помощи и отсосать не может. - Прошу прощения, что возражала вам сегодня, господин, - с наполовину заполненным белой жидкостью ртом произнесла Рин, у которой были припасены подходящие фразы на все случаи жизни. - Прошу, чаще используйте ротик вашей рабыни по прямому назначению, чтобы у нее не оставалось времени на болтовню... - Раздевайся, - скомандовал храмовник. - Сильвия, ты вроде бы хотела меня о чем-то попросить? Старшая рабыня, хотя приказ раздеваться относился не к ней, все равно начала его исполнять. Стремительно избавившись от белья и башмаков, она встала перед рыцарем навытяжку в одном лишь ошейнике. - Господин, я должна признаться вам... - стараясь вложить в свой голос как можно больше горечи, произнесла она. - В ваше отсутствие я была назначена командиром Элки старшей рабыней вместо Рин... - Я уже знаю об этом, - кивнул Стилфист. - Кстати, почему это случилось? - Я... - начала Рин и тут же получила от воительницы хорошего пинка. - Помолчи, я докладываю. Господин, Рин отказалась выпороть рабыню Мелони по приказу госпожи. Поэтому она и была разжалована. - Хм, ну это правильно... Надеюсь, ты как следует воспитывала мою Рин? - Я старалась... - Сильвия замялась, вспомнив, что так называемая воспитанница в первые же несколько часов после возвращения своего господина успела схлопотать наказание за споры с ним. - Сильвия ответственно исполняла свои обязанности по воспитанию вашей рабыни, - обсуждаемая эльфийка все-таки пришла на помощь. - То, что я трудновоспитуемая — не ее вина. - Ага, мамку бы твою сюда, - фыркнул храмовник. - Поговорили бы с ней о твоем воспитании... Ты еще о чем-то хотела доложить, Сильвия? - Да, - вздохнула старшая рабыня. - Перед тем как покинуть замок, госпожа Элки объявила мне, что я отвечаю за остальных рабынь головой. Однако я не справилась со своими обязанностями, и вчера утром рабыня Лессен сбежала... - Лессен? - переспросил Стилфист. - Это ведь Клаусова блондинка — я вроде бы видел ее сегодня... - Да, господин. Случилось так, что вампиры поймали ее во время ее побега и привели назад в замок... Но это никак не умаляет моей вины! Теперь меня ждет смертная казнь, - с потрясающей скоростью Сильвия упала ничком, ударившись лбом об землю. - Прошу, господин, если возможно, смягчить это наказание. Я — ваша покорная рабыня и буду всеми силами служить вам, если вы сохраните мне жизнь! - Господин, - следом за воительницей к ногам храмовника склонилась и Рин. - Госпожа Элки сказала, что я также отвечаю головой за остальных эльфиек. И все-таки Лессен сбежала — и в этом наша вина. Мы знали, что она поссорилась со своим господином, и пытались убедить ее покориться, но не смогли подобрать нужных слов, из-за чего она озлобилась еще сильнее и решилась на побег... Мы полностью виновны, и все же я прошу вас пощадить нас... - Рин глубоко вздохнула, понимая, что на этом месте ей стоило бы остановиться. И все-таки она набрала побольше воздуха и продолжила. - И я понимаю, что не должна, но все же прошу вас пощадить и Лессен тоже! Подвергните всех нас самому суровому наказанию, но сохраните наши жизни, чтобы мы могли служить вам! - Хм, - произнес рыцарь. - Неплохо было бы послушать, что скажет сама Лессен... - Мне привести ее, господин? - севшим голосом спросила Сильвия, поднимая лицо от пола. Присутствие Лессен могло сделать все только хуже — в том числе и для нее самой. Жрица и до побега пребывала не в самом адекватном состоянии, а уж после того, как ее два дня подряд долбили во все дыры зомби, окончательно поехала кукухой и изъяснялась теперь исключительно ругательствами в адрес всех, кто попадался ей на глаза... она даже ни в чем не повинную Мелони назвала сегодня утром рыжей сучкой. - Нет, ее потом, - в последний момент храмовник все же передумал, чем заставил обеих рабынь вздохнуть с облегчением. - Сначала вы двое... Какое собственно «суровое» наказание я должен вам назначить? Мелисса жестока, но ее можно понять — в армии мы обычно казним дезертиров. Ну а как мне быть с двумя рабынями, которые гнобили свою подругу и спровоцировали ее на побег? - Господин, мы... - Сильвия попыталась было оправдаться, но потом поняла, что этим не улучшит своего положения, и созналась. - Мы виноваты, господин. Прикажите заковать всех троих в колодки, выпороть и насиловать до тех пор, пока каждую из нас не поимеет каждый член отряда... ничего другое не приходит мне в голову. Разумеется, я полностью провалилась в качестве старшей рабыни и должна быть разжалована до самой младшей шлюхи, стирающей трусы остальных. Если же этого все еще недостаточно, прикажите отрезать мне язык, которым я не смогла отговорить Лессен от побега! - Твой язык тебе еще понадобится для работы, - рассмеялся Стилфист. - Что же касается старшей рабыни — ты допустила побег, а ты — не подчинилась прямому приказу. Получается, вы обе непригодны? - Выходит, так, господин... - Да, господин... - отозвались рабыни. - Ну и кого вы мне предлагаете теперь назначать? - возмутился рыцарь. - Соплячку Веронику? Или, может быть, Мелони, которая настолько «страшна», что у вас даже рука не поднимается ее напороть?! - на этом месте грозовая волшебница не сдержалась и тихонечко захихикала, несмотря на то, что в ситуации было мало смешного. - Рин, у тебя есть предложения? Рабыням было нечего ответить. Третьей, неофициальной кандидаткой на звание старшей всегда была Лессен, но она в итоге совершила самое страшное преступление из всех троих... Теперь из реальных вариантов оставалась разве что Гвеннет — невероятно популярная проститутка и довольно-таки бесстыжая баба, не гнушавшаяся соблазнять чужих хозяев. Даже сейчас она как могла пользовалась своим положением, получая от клиентов подарки, а порой и обращаясь к ним с небольшими «просьбами». Ну а назначишь ее старшей рабыней — так она через неделю и к Стилфисту в постель проберется... Рин и Сильвия обе по-своему любили Гвеннет, но видеть ее в качестве начальницы не хотели. Можно было бы поработить принцессу Сарью, и вот из нее получилась бы старшая рабыня на славу — у Рин промелькнула такая мысль, но облечь ее в слова она на тот момент не решилась. - Назначьте Сильвию, господин, - произнесла она. - То есть, оставьте ее... То, что она допустила ошибку, не меняет того факта, что из всех нас она подходит лучше всего. Она строга с нами, но при этом заботится о нас — даже об эльфийках. Это были, пожалуй, самые честные слова, которые она сказала за последнее время. Стилфист покивал, а затем обратился к другой рабыне: - Сильвия, а у тебя какие мысли? - С вашего позволения, господин, только у нас с Рин есть опыт — все остальные вообще ничем никогда не командовали, - резонно заметила воительница. - Однако мы обе сильно виноваты перед вами... Если бы старшей рабыней была Рин, побег Лессен не случился бы — в этом я уверена. Но зато Рин слишком много позволяет своим длинноухим подружкам... Если же говорить о тех, кого здесь нет, я бы порекомендовала вам назначить Вивиан — рабыню сэра Артура. - Ты с ума сошла... - довольно громко прошипела Рин. - Я просто дала честный ответ! - поскольку было очевидно, что комментарий волшебницы достиг ушей храмовника, Сильвия решилась дать комментарий на комментарий. - Да, она живого места на нас не оставит — но зато все будут под контролем. И злоупотреблять властью она не сможет с ее-то господином. - Хм, какое интересное предложение, - произнес Стилфист. - Но ее я смогу назначить, только посоветовавшись с Артуром. Так что покамест я хочу, чтобы это была одна из вас двоих. А вот кто... - на пару мгновений он притворился задумчивым, а затем вдруг выдал: - Давайте посмотрим, какая из вас лучше справится со своими обязанностями сегодня ночью. Победительница будет назначена старшей рабыней, а проигравшая... как ты там сказала? Стирать трусы всех остальных, так? Рин издала громкий вздох. Она достаточно хорошо знала своего хозяина, чтобы понять, что он задумал это в тот самый момент, когда увидел, что рабыни пришли вдвоем. Впрочем, и Сильвия должна была о чем-то догадываться — не зря же она сняла с себя одежду... Что до самого Стилфиста, то он просто-напросто решил устроить проверку — его рабыня всеми силами пыталась убедить его, что не будет возражать, если он захочет взять другую женщину, но приводить сразу Сарью храмовник все еще опасался — больно уж нехорошо получилось в прошлый раз. Вариант с Сильвией казался более безопасным — к тому же у грозовой волшебницы были в буквальном смысле связаны руки... - Что касается наказания за побег для Лессен, то вариант, предложенный Сильвией, меня устраивает, - между тем продолжал рыцарь. - Когда доберемся до города, ты выпорешь ее и поставишь в колодки. С общественным использованием или без — оставим на усмотрение Клауса. Сама ты, как старшая рабыня, получишь то же наказание, что и она. - Слушаюсь, господин, - выдохнула воительница. Меньшего она и не могла ждать — ей даже дали шанс сохранить свое звание, и она решила всеми силами сосредоточиться на этой задаче, не думая о дальнейшем. - Что до Рин, то ее я накажу сам. Раз она — не старшая рабыня, то и в публичной порке нет нужды. В итоге, неожиданно для самой волшебницы, все вышло именно так, как предсказывала Сильвия — по сравнению с тем, через что предстояло пройти двум другим рабыням, любое наказание от рук Стилфиста можно было считать помилованием. - Не знаю, как вас и благодарить, господин, - прошептала эльфийка. Она в самом деле не представляла, как будет расплачиваться за такое... да и перед Сильвией получилось очень неудобно. В этот момент Рин была готова добровольно уступить ей пост старшей рабыни, если бы только это не означало что придется плохо ублажать господина — на такое преступление она никак не могла пойти! - Знаешь, - хмыкнул Стилфист в ответ на ее слова. Теперь, когда с распределением наказаний было покончено, он решил перейти к делу — и сразу же хмуро посмотрел на волшебницу. - Я, кажется, приказал тебе раздеться. Чего ждем? - Господин, Сильвия мне руки связала... - робко напомнила Рин. - Простите, господин, я... - переполошилась экс-лейтенантша. - Нет, старшая рабыня все сделала правильно, - неожиданно объявил храмовник. - А вот Рин должна была проявить находчивость и суметь выполнить мой приказ. Пришлось волшебнице покувыркаться на полу, проявляя «находчивость». Крестьянская рубашка, которую ей заставили носить, не застегивалась на пуговицы на груди, а снималась через голову — и кое-как Рин смогла вылезти из нее. Фактически, она все еще не была «раздета» — рубашка повисла у нее на плечах, и снять ее полностью мешала веревка — однако самые важные части обнаженного тела рабыни наконец предстали взору рыцаря. - Побыстрей, Рин, ты теряешь очки, - безжалостно напомнил тот, пока запыхавшаяся эльфийка пыталась встать в правильную позу. - Господин, пока она копошится, позвольте мне быть первой, - соблазнительным голосом произнесла Сильвия, не погнушавшаяся воспользоваться форой. Она на четвереньках подползла к сидевшему в кресле храмовнику, игриво облизывая губки. - А у нас с тобой ведь еще ничего не было... - припомнил храмовник. Взяв рабыню за подбородок, он повнимательней рассмотрел ее лицо. Одним из главных достоинств Сильвии, тело которой не тянуло на первый сорт хотя бы в силу возраста, были ее длинные темные волосы. Воительница могла быть сколь угодно усталой и помятой после всех испытаний, выпавших на ее долю в последние дни, но все равно находила время ухаживать за ними и даже завивать кудри. Как опытная проститутка, она знала и лучшие и худшие стороны своего «товара» и умела привлечь внимание к первым, скрыв вторые. Когда в ротик рабыни был вставлен указательный палец рыцаря, она обсосала его с нежностью, сулившей неземное блаженство той части тела господина, которую этот палец изображал... - Подожди немного. Сначала свяжи Рин руки покрепче — а то в прошлый раз она пыталась убить свою соперницу. - Если она нападет меня, то будет дисквалифицирована, ведь так? - Сильвия с явным неудовольствием отползла от рыцаря и туго затянула веревку на запястьях эльфийки — так, что та даже вскрикнула от боли. - А потом уже я на правах старшей рабыни ее поколочу. То было предупреждение, в котором Рин совершенно не нуждалась. С самого начала она уловила скрытый смысл этого «состязания» — во что бы то ни стало она должна была показать господину, что исправилась — а иначе стирка белья для проституток может стать ее единственным занятием. Стыдно было признавать, но именно этого она боялась больше всего — не того, что ее сошлют в бордель или поставят ублажать прохожих прямо на улице, а того, что сделают обычной служанкой, которую вообще никто не станет иметь, и которая должна только работать, работать и работать... Рин не представляла, сколько она сможет так прожить — не даром Артур наказывал ее, запрещая любой секс, кроме анального... но правда была в том, что даже трахаться в задницу было для похотливой эльфийки приятней, чем не трахаться совсем. Словом, хотя Рин все еще считала себя недостойной звания рабыни Стилфиста — не говоря уже о старшей рабыне — по-прежнему оставались альтернативы, которые нравились ей гораздо меньше, и она твердо настроилась на победу. Пока Сильвия затягивала узел, волшебница приняла идеальную позу с широко раздвинутыми коленями и разинутым ротиком, демонстрируя свою готовность приступать к работе. Воительница, закончив, встала рядом с ней, показывая, что и она умеет себя предложить — конечно, ее телу было далеко до идеалов эльфийской красоты, но она надеялась, что рыцарь даст шанс ее опыту. - Хм, - усмехнулся Стилфист, придирчиво осмотрев коленопреклоненных красавиц. - Ничего сказать не хотите? - Мы к вашим услугам, господин! - практически хором ответили они. - Итак, Сильвия первая. Отсоси для начала. Рин сидит и смотрит. И вновь волшебнице нетрудно было понять, к чему это сказано. В прошлый раз именно на таком моменте она и сорвалась — потому теперь должна была пройти через него еще раз. Однако опасения храмовника были беспочвенны — точно так же, как и когда он трахал ее днем, Рин ничего не почувствовала... То ли потому что Сильвия была всего лишь проституткой, то ли потому что ее сердце больше не считало Стилфиста своим единственным господином, она совершенно хладнокровно наблюдала за тем, как другая рабыня с усердием вылизывает достоинство рыцаря — а та и правда очень старалась — и дожидалась своей очереди. И все же, несмотря на отсутствие какой-либо реакции со стороны эльфийки, храмовник продержал ее в таком положении полных пять минут, прежде чем распорядился: - Так, теперь очередь Рин. А Сильвия, чтобы не бездельничать, займись яйцами. К таким вещам волшебница тоже успела привыкнуть, пока была рабыней Артура — да и в паре с Сильвией им было работать не впервой. Потому, положив грудь прямо на плечи старшей рабыни, она резво принялась за работу... Отсос хозяйского члена пробуждал немало воспоминаний. То был ее первый член, и когда-то ее самый первый секс начался с того, что она отказалась взять его в рот. Потом ей, конечно, пришлось сосать часто и много, и она стала настоящей мастерицей в этом деле — ее таланты в этой области признавали все, включая даже взыскательного Артура... Рин все еще помнила, что когда-то все другие члены, кроме члена ее господина, казались ей отвратительными на вкус — но теперь уже хоть убей не могла понять, что же такого особенного было в этом вкусе. Сейчас она обслуживала его точно так же, как и десятки других... - Меняйтесь, - за работой она и не заметила, как пролетели другие пять минут, и ее время вышло. Рин была слегка оскорблена, как профессионалка — она-то надеялась, что Стилфист позволит ей довести дело до конца, предпочтя ее нежный язычок языку грубой солдатской шлюхи, вроде Сильвии, однако храмовник решил играть честно. - Рин — лизать яйца. Рабыни поменялись местами, и воительница снова заглотила вожделенный член. Волшебница могла понять, насколько активно та двигает головой, по тому, как сиськи соперницы терлись о ее связанные руки. Она обиженно покачала головой... - Рин, лижи как следует. Сильвия работала на совесть. Храмовник сделал ей замечание, а Сильвия немедленно добавила к нему шлепок по заднице, от чего стало еще обидней... Однако пришлось стерпеть это издевательство и сосредоточиться на работе. Эльфийка принялась активно работать губами и языком, и не удивительно, что уже через пару минут Стилфист кончил. Ну а всю награду, разумеется, получила Сильвия. - Что ж, в этом раунде победитель очевиден, - объявил рыцарь, словно насмехаясь. Быстро поднявшая голову Рин как раз успела увидеть, как он потрепал другую рабыню по макушке. От злости волшебница чуть не начала дышать через уши... Если бы это было честное соревнование с отсосом от начала до конца, она бы не проиграла! Сильвии просто повезло, что господин кончил в ее смену, но даже в этом случае половина заслуги принадлежит той, кто так усердно ласкала его яйца! Разумеется, она сосет лучше Сильвии — да кто угодно из их клиентов с этим согласится!!! - Смотри, она злится, - Стилфист указал Сильвии на нее, и та обернулась посмотреть. На лице у старшей рабыни Рин увидела счастливую улыбку — давненько та не выглядела такой довольной. В мозгу этой шлюхи, простой, как пять медяков, чем выше было положение мужчины и чем туже набит его кошелек — тем большим счастьем было заняться с ним сексом... Нет, сама Рин, конечно, тоже ублажала своего господина с радостью, но это было другое! - Господин, а давайте у нас будут наказания за проигрыш, - предложила Сильвия, очевидно, желая сделать унижение своей соперницы еще более полным. - Рин проиграла — пускай теперь танцует стриптиз, пока вы меня трахаете. Это, конечно, было полное издевательство — учитывая адскую усталость, многочисленные ушибы, ссадины и потертости обеих рабынь, им и стоять-то прямо было непросто, а танец в исполнении любой из них был бы сущим позорищем — так что Сильвия просто хотела лишить Рин еще нескольких «очков». Ну а даже если бы эльфийка выступила неплохо, это лишь облегчило бы задачу Сильвии по удовлетворению храмовника и было бы в итоге приписано ее навыкам... Словом, любой исход был ей на руку. - Рин, у тебя есть возражения? - Стилфист, тем не менее, склонен был разрешить это. - Нет, господин, - глухим голосом отвечала эльфийка. Она хотела подчеркнуть безразличие, но вместо этого едва не рычала от злости. Она поднялась на ноги и подошла к столбу, поддерживающему палатку. Ее руки были связаны, да и одежды уже не было, так что «танец» должен был получиться сильно упрощенным, но деваться было некуда... Повернувшись к храмовнику спиной, она нагнулась и подрыгала задницей. - Танцуй лицом к нам, - безжалостно распорядился рыцарь. Тем временем, Сильвия уже поднялась с пола и склонилась над ним, шепча что-то сладострастное. - Нет, сначала в задницу. Киска будет в следующем раунде. В итоге Сильвия оказалась усажена на член попкой и опять же лицом к танцующей Рин. Тут им обеим пришлось нелегко — одна из-за связанных рук мало что могла изобразить и была вынуждена лишь поочередно крутить то бедрами, то грудями, что очень мало походило на танец. Другую же только прошлой ночью отымел в задницу огромный зомби, так что анальный секс был для нее сейчас той еще пыткой... С другой стороны, Стилфист получил в свое распоряжение самую подготовленную и податливую попку, о какой только можно было мечтать, так что Сильвии не пришлось делать все самой — храмовник активно «помогал» ей, сам любуясь на потуги Рин. «Интересно, если он смотрит на меня, можно ли считать, что это меня он трахает?», - такая мысль внезапно промелькнула в голове у эльфийки, однако одного взгляда на переполненное смесью боли и дикого восторга лицо Сильвии было достаточно, чтобы разрушить все ее иллюзии — в этой палатке не только храмовник получал удовольствие, а единственной, кто его не получал, была она, Рин... Наконец, радостные визги проститутки стихли, и она кое-как сползла на пол с опавшего члена рыцаря. - Отдыхай, - снисходительно разрешил Стилфист. - Рин, твоя очередь. Волшебница была уже наготове, и, хорошо зная свое дело, принялась страстно лобызать хозяйское достоинство, чтобы поскорее «оживить» его. - Если хочешь, я могу зачесть тебе тот раз, что был у нас днем, - предложил храмовник. - Ты тогда неплохо справилась. - Мне не нужно подачек, господин, - раздраженно фыркнула эльфийка. - Я рада ублажать вас в любой час дня и ночи. На этот раз она в самом деле завелась. Пожалуй, злость была не той эмоцией, с которой рабыне подобало обслуживать своего хозяина, но, по крайней мере, она смогла вложить в свою технику всю себя, и готова была поклясться, что справилась ничуть не хуже, чем в любой раз, когда ублажала Артура или своих клиентов... Ну и конечно, ей помогло то, что ее задница была в менее истерзанном состоянии, чем у Сильвии. Храмовник яростно имел ее, но и эльфийка двигалась ему навстречу с не меньшим стремлением. Она поняла, что все закончилось, лишь когда услышала собственный радостный стон — господин извергся ей в попку. С удивлением Рин обнаружила, что когда-то успела начать ласкать другую свою дырочку, и поспешно одернула руку — мастурбация без разрешения господина, еще и в его присутствии, была серьезным проступком. Однако Стилфист то ли не заметил, то ли просто простил ей это. - В третьем раунде побеждает Рин, - объявил он, и эти слова были едва ли не приятней самого секса. - Благодарю, господин... - простонала она, приподнимаясь, чтобы слезть с члена. - Постойте... в третьем раунде? А когда был второй? - Первым был тот, в котором вы раздевались, - рассмеялся Стилфист. - А, - Рин сразу же поняла, что ее хитрый господин снова издевается, и сразу помрачнела. Не было смысла спрашивать о победителе того «раунда», в котором она пять минут пыталась снять с себя рубашку. - Значит, счет два — один... - Что ж, теперь ты можешь выбрать наказание для Сильвии, - напомнил храмовник. - Хочешь, чтобы теперь она станцевала? Можем связать ей руки, чтобы было совсем честно. - Нет, - быстро ответила Рин. - Пусть лучше вычистит ваше семя из моей задницы, - сказала и поняла, что этому она научилась у Сарьи — возможно, господину придутся не по душе такие новшества. Эльфийка решила сдать назад, пока он не счел ее какой-нибудь чокнутой фетишисткой. - Если так можно... - Почему бы и нет, - Стилфист пожал плечами, и выражение его лица было нечитаемым. - Если хочешь, она может и член за тебя почистить. - Нет уж, это я сама! - объявила волшебница, и пнула ногой не слишком стремительно поднимавшуюся Сильвию. - Эй, рабыня! Подкладывайся! - Это она все у вампирши нахваталась... - пожаловалась воительница, укладываясь на спину, в то время как Рин села ей на лицо, а сама прильнула к члену храмовника. - Догадываюсь, - вздохнул тот. - Но уговор дороже денег — терпи теперь. - Вам не нравится, господин? - Рин невинно вскинула брови, нарочито медленно проводя губами по головке члена. - Вот, этот взгляд тоже от Сарьи... Это все через укус передается, что ли? - Ну вам же нравится Сарья, - то ли обиженно, то ли насмешливо отвечала эльфийка. - Я всего лишь старалась стать ближе к идеалу своего господина... Или мне стоило накачать мышцы и начать сквернословить на весь лагерь? - О, чувство юмора вернулось, - хмыкнул храмовник, а затем взял дерзкую рабыню за ухо и как следует оттаскал. Рин покорно стерпела эту пытку, являя чудеса выдержки — менее опытная эльфийка запросто могла бы прикусить в подобной ситуации хозяйский член. Однако волшебница не допускала в своей работе таких ошибок. Под движениями ее губ и языка достоинство рыцаря в очередной раз поднялось... - Если позволите, в этом раунде я хотела бы быть первой, - состроив глазки, попросила она. - Сильвия там уже закончила со своим наказанием? - осведомился Стилфист, не удостоив ее просьбу ответа. - Да... - Пусть вылезет и покажется мне — иначе какое же это наказание. Смущенная проститутка поднялась и показалась — ее нос, губы и подбородок были перемазаны семенем и не только... Члены она всегда чистила с удовольствием, пусть даже до этого они побывали в ее собственной попке или попке другой рабыни — но прилюдно лизать задницу другой бабе было извращением за пределами ее собственной черты допустимого. - Позвольте я умоюсь, господин... - со стыдом попросила она. - Можешь снова пойти первой или пойти умыться — но тогда придется пропустить Рин. - Простите, я умоюсь, - вновь повторила Сильвия и направилась к бочонку с водой... - Ееее, - радостно заверещала Рин, избавившись от соперницы. Ее просьба изменить очередь была не частью какой-то хитрой стратегии — просто после предыдущего «раунда» она так и не смогла унять похотливые желания, а унижение Сильвии неожиданно завело ее еще сильнее. - Трахните меня скорее, господин! - Чего это ты распоясалась? - проворчал храмовник. - Попроси-ка как следует. - О, господин, моя киска изнывает от желания и ожидания того, что вы вставите в нее свой большой член! - закатив глаза простонала рабыня. Тем не менее, все до последнего слова было чистой правдой... - Вы не делали этого тридцать шесть дней! - О. Ты считала, - впечатлился Стилфист. - Да... - она и сама понятия не имела, почему продолжает этот счет. Где-то на двадцать четвертом дне она почти окончательно утратила надежду, что когда-либо вновь разделит ложе со своим господином, но считать все равно продолжила. - И после этого тебе хватает стыда заявлять, что ты не чувствуешь себя моей рабыней? - схватив ее за бедра, рыцарь усадил Рин киской на член, на этот раз — лицом к себе. - Ну а теперь?! Волшебница громко застонала, когда его член ворвался в ее лоно, словно копье, с силой, на которую был способен лишь храмовник... А потом это случилось снова — и снова, и снова. - Господин, пощадите... - взмолилась эльфийка, едва находя в легких воздух, чтобы произносить слова. Рыцарь имел ее так яростно, что она не успевала даже подмахивать. - Позвольте... Ваша раба... Служить... - Чего там тебе позволить? - Стилфист наконец остановился — и сразу же требовательно шлепнул рабыню по заднице. - Скачи давай! Рин и опомниться не успела, как ее бедра принялись за дело... Желание переполняло ее — и куда только подевалась та ленивая шлюха, что раз за разом отрабатывала одни и те же однообразные движения и не делала разницы между человеческими и деревянными членами? Через пару минут озверелой скачки она кончила — но стоило ей сделать небольшую остановку, чтобы насладиться оргазмом, как повторный удар хозяйской ладони напомнил о том, что ничего еще не закончилось... Рабыня снова начала двигаться и — о, чудо — через какое-то время вновь почувствовала, что не просто исполняет волю господина, но и хочет этого. - Мой господин... - когда у нее не осталось сил, чтобы держать спину прямо, она наклонилась вперед и полулегла, прильнув к хозяйской груди — при этом ее бедра ни на мгновение не прекращали двигаться. - Вы говорили раньше... что если трахает — то простил. Раз вы трахаете меня... могу ли и я быть прощена... за все? - Пф. Сама-то как думаешь? - взяв ее за затылок, храмовник поцеловал свою рабыню в лоб. - Прошу прощения... - какое-то время — достаточно долгое, чтобы у нее затекли ноги — Сильвия стояла и наблюдала за ними, дожидаясь своей очереди — пока не поняла, что не дождется. - Если я вам больше не нужна... могу я идти? Это была добровольная капитуляция, но по поводу этого бывшая старшая рабыня не слишком беспокоилась. То, что она на самом деле чувствовала сейчас, так это зависть... Когда она возвратилась в палатку, никто из эльфиек не спал — все дожидались ее, за исключением лишь мирно посапывающей Либры, для которой это была первая за очень долгое время не бессонная ночь. - Ну что, простил? - немедленно спросила Гвеннет. - Э... Я не уверена, - отозвалась Сильвия, поглощенная своими мрачными раздумьями. - Ты говоришь сейчас то же, что и Рин! - с полным на то основанием возмутилась огненная волшебница. - Ну что поделаешь... я тоже баба, - после этого комментария, которого никто в палатке не понял, воительница все-таки ответила на первоначальный вопрос. - Мало нам не покажется — но башку рубить не будут. Теперь главное — не быть затраханными до смерти... Эльфийки немного помолчали, переваривая эту новость — трудно было сказать, давала ли она повод для радости... - А госпожа Ринонса правда так хороша? - неожиданно переключилась на другую тему Мелони. Что ж, по тому, что ни Рин, ни Сильвия не вернулись назад сразу, легко было понять, что храмовник решил поиметь разом обеих. Но раз потом возвратилась лишь одна из них, значит в ее услугах более не было надобности — и это при том, что ночь далеко еще не закончилась... В итоге, юная эльфийка смогла сделать правильный вывод. - Нет, - сразу же ответила ей Гвеннет, много раз видевшая грозовую волшебницу за работой и представлявшая, на что та способна. Однако Сильвия покачала головой... - Рин... это просто нечестно. Видали бы вы, что она с ним вытворяет... На месте ее клиентов, я бы потребовала возврата денег!