Дом

      Его тело тряслось, каждый мускул был напряжён до предела. Руки не слушались, в кожу оголённых рук впивались куски камня, но Бен изо всех сил пытался цепляться за выступы, не замечая этой боли. Ему нужно карабкаться вверх.       Вверх.       Вверх.       Сердце болезненно сжималось только от одной мысли не успеть.       Когда Палпатин отбросил Бена с помощью мощного выброса силы, он с трудом мог понять, где он и что произошло. Его глаза не могли уцепиться за что-нибудь, что могло привести его в чувства, голова раскалывалась от сильного удара о камень. Он едва мог пошевелить пальцами руки, поднять её, что уж говорить о том, чтобы встать. Его разум тонул в звенящей боли. Однако сквозь эту пелену прорывалось и нечто другое.       Голос.       Не тот мерзкий, скрипучий голос Палпатина, продирающий насквозь смех, а…       Он узнает его из тысячи.       Услышит в другом конце галактики.       Рей.       Она сейчас одна там, где ей грозит опасность. А он не рядом с ней, не стоит бок о бок. И если с ней что-то случится, то он не простит себе это никогда в жизни. Он не готов потерять кого-то ещё по своей ошибке. Только не снова. Только не её.       Бен что есть мочи поднялся и, хоть он еле стоял на ногах, побрёл скорым шагом к выступу. Было высоко, но разве это волновало его? Весь свой путь он слышал крики, взрывы — он не был уверен, чьими они были, ибо пелена, мешавшая мыслить здраво просто застилала разум. Бен ненавидел это. Ясность ума — вот, чему его учили столько лет, к чему он привык. Тем не менее, спокойной жизни — если можно её таковой назвать — подошёл конец, когда он встретил её.       Мусорщицу. Кто она такая?       Рей из ниоткуда. Рей с Джакку. Рей, глаза которой были полны страха, а затем чистейшей ненавистью к нему, в их первую встречу.       Никто и никогда не мог всколыхнуть в нём бурю. Но её слова так больно врезались в голову, что Бен просто не смог устоять перед грядущим штормом.       Монстр в маске — вот, как она назвала его тогда. Возможно, она была права, говоря такие слова. Но разве это было поводом, чтобы он — ученик Верховного лидера Первого Ордена — повёлся на слова какой-то девчонки и… снял маску. Перед мусорщицей. Это было унизительней, чем постоянное недовольство Сноука.       О нём противно было вспоминать. Сноук никогда не верил в своего ученика, как бы не говорил, что гордится Беном. Нет, Кайло Реном. Тем, кого Бен сам и выдумал. Личина, за которой он прятался, которая должна была нравиться всем…       А Рей приняла его таким, каким он был. С ужасным прошлым, с его ошибками.       Он противился, даже полагал сначала, что она та, кто глубоко ошибалась. Что она ослеплена светом.       Однако Бен был тем, кто заблудился во тьме.       И вот, он идёт навстречу этому свету, так необходимому заблудшему в пустоте.       Крики стихли, а рука Бена наконец зацепилась за край обрыва, позволяя ему взобраться наверх. Из последних сил он сделал рывок и поднялся, перекатываясь по грязному полу подальше от выступа. Спина и руки яростно откликнулись колкой болью, заставляя его судорожно вдохнуть терпкий и холодный воздух через нос, обжигая лёгкие. Его глаза на миг ослепли от неожиданного света вокруг — некогда мрачная бездна засияла приглушённым светом.       Но это мало волновало Бена: он искал Рей. Её фигуры нигде не было, впрочем, тут никого не было. Только множество обломков и груды камней. Бен знал, что она здесь — почти невесомое ощущение её силы вело его, но оно стремительно угасало. И вот… Бен увидел, на полу, возле некогда величественно стоявшего трона, а теперь разрушенного мощной волной выброса энергии, обмякшее тело.       Нет.       Он запинаясь быстро двинулся к девушке. Ноги отказывались идти — Бен упал, но не прекратил двигаться вперёд.       Нет.       Рей не подавала признаков жизни, когда он подполз к ней, упав рядом. Она потеряла сознание?       Нет.       Дрожащими руками Бен поднял тело, аккуратно, укладывая на свои колени. Его кожу обожгло непривычным холодом, а полуприкрытые глаза, поблёкшие, смотрели в ином, не ведомом ему направлении.       Нет.       Осторожно Бен приложил ухо к её груди. Тишина оглушила его… Нет, она не могла так просто сдаться. Не могла. Ком в горле встал, душа его самого, а глаза застилала пелена, мешавшая разглядеть в девушке хоть что-то. Казалось, что его сердце вот-вот остановится, настолько оно замедлило свой ход, лишь изредка больно ударяясь о его рёбра.       Сила…       Отпрянув от тела, Бен положил свою руку на её живот, закрывая глаза. Ощущая поток Силы, струившейся по его венам, находившейся в каждой клеточке его сущего, он попытался направить его в тело Рей. Он не знал, как это сделать — просто чувствовал. Неведомая сила просто направляла его в нужное русло, а у него — ни сил, ни желания сопротивляться этому нежному толчку. Однако было и сомнение, что у него получится так же, как у Рей. Рей, если верить словам Палпатина, была избранной. Она, но не его дед. И не он. Он был никем, как с самого начала он не видел этого. Или жажда стать кем-то другим настолько его ослепила? Возможно, он и сейчас, пытаясь что-то сделать, как-то помочь, выдавал себя за кого-то другого…       Нежное и тёплое прикосновение к его руке заставило Бена распахнуть глаза.       Рей моргнула, с секунду она не понимала, что произошло, как резко приподнялась, заметив Бена. На мгновение ему показалось, что она испугалась его, что больно кольнуло внутри, как её лицо озарила улыбка. Такая искренняя и широкая.       — Бен, — прошептала она.       Теперь сердце бешено забилось в груди у него. Глаза снова застилала пелена, но он отчаянно пытался разглядеть Рей. Всю её. Каждый её миллиметр, частичку. Она рада ему. Ему, запутавшемуся мальчику в маске. Её осторожное прикосновение к его щеке позволило теплу проникнуть и распространиться по всему телу. Пальчики коснулись влажных кудрей, слегка защекотав кожу возле уха. Бен буквально поглощал каждое мгновение, пропускал всё через себя, стремясь запечатлеть каждую секунду, проведённую с ней.       Неожиданно мягкие губы прильнули к его собственным.       Сердце пропустило удар, лёгкие жгло от нехватки воздуха. Бен обвил её плечи и спину руками, прижимая к себе сильнее. Грядущие слёзы и пьянящая нежность не давали мыслить трезво, позволяя ему тонуть в море ласки и тепла. Казалось, никто из них — ни Рей, ни Бен — не хотели разрывать этот поцелуй, но ему пришлось отстраниться первым, чтобы ещё раз взглянуть в глаза Рей.       Рей.       Её улыбка грела его сердце. Столько лет он был один в таком огромном и бездушном космическом пространстве. Но найдя её, в этой пустоте впервые зародился пожар. Всеразрушающее пламя, пожирающее всё вокруг. А его всё тянуло туда, в самое пекло. Они оба одновременно стремились достигнуть друг друга, но и отталкивали тут же, отбрасывая в разные стороны, обжигая и причиняя сильнейшую боль. Отрицание. Он говорил себе, что это только ради кого-то, ради великой цели. Но чем больше он находился рядом с этим негаснущим пламенем, тем сильнее он хотел остаться подольше рядом с ним. Он впервые коснулся чего-то настолько яростного и невинного в крохотном языке огня. Пламя не обожгло его на тот раз — наоборот, он ощутил тепло, которого ему не хватало столько лет. Оно звало его. Тянуло с силой тысячи чёрных дыр. И он сдался, поддался этому влечению. Бен последовал за этим пожаром, но он снова оттолкнул его, обжигая своим холодом. Однако он верил, смел надеяться, что это было не так. Что это пламя когда-нибудь его примет, ведь он так замёрз…       Бену было страшно: Рей не примет его. Только не его, ведь она столько раз отказывалась от его руки. Боялся, что увидев его, она снова почувствует отвращение к нему. Почувствует страх и угрозу.       А сейчас он видит её улыбку, такой озорной и по-детски невинный и игривый взгляд. Рей больше не смотрит на него с гневом, с той болью.       Она приняла его. Его. Никого. И в этот же момент он стал кем-то: он стал Беном. Тем, кем он всегда был и будет.       Уголки его рта приподнялись, заставляя его широко улыбнуться, из него вырвался облегчённый смешок. Слёзы душили его, грозясь сейчас же вырваться из-под его контроля. Но он чувствовал такое спокойствие, такую безмятежную радость, что ему было уже всё равно.       Главное, она сейчас рядом с ним. Такая счастливая. Живая.       Чувствуя слабость в теле, Бен сильнее прильнул к Рей, сжимая в своих руках. Ему не хотелось её отпускать. Казалось, разомкнув руки хоть на секунду, она снова упадёт замертво, что всё это лишь был его бред. Может он и сам умер? Они были связаны, так значит ли это, что если умрёт один из них, то и другой — тоже? Бен пытался избавиться от таких мрачных мыслей, но одному у него не получалось это сделать. Никогда не получалось       Но лёгкое движение руки Рей вывело его из клетки разума, возвращая назад, в её объятья. Она поправила локон его волос, заправив его Бену за ухо.       — Вернёмся домой, Бен, — тихо пролепетала она, точно улыбаясь. Он ощущал, как её грудь размеренно поднимается и опускается, как кровь пульсирует под её мягкой кожей.       — Я уже дома…