Притяжение

      Он был так горяч и уверен в своих силах, что мог поджечь одним лишь взглядом целый город. Его любили, им восхищались, но всё чего хотел Дилан это кареглазый блондин, который по какой-то причине усиленно не замечал существование брюнета. И Дилан был уверен, что это не игра, но от чего-то хотелось видеть каждый день ЕГО улыбку.       Он давно мечтал о его губах и глазах, которые будут смотреть в его, и Дил будет тонуть в них каждый день, забывая обо всём на свете.       «Любовь — это страшная сила» — когда-то изрёк ему Томас, и слегка коснулся губами его щёки, тогда О’Брайен, тихо постанывая, уплыл в свои мысли.       Совершенно невозможно было остаться равнодушным, глядя в глубокие шоколадные глаза Томаса. Или быть может, О’Брайен сходит с ума от блондина? С одной стороны, Томас так близко, только руку протяни. А с другой стороны, он невыносимо далеко. Словно не в этом мире. Не рядом с Диланом, а где-то в своём мире, где нет места подхалимству, лжи и предательству.       Он был твёрдо уверен в том, что это не обыкновенное игнорирование. Это скорее походило на отсутствие интереса.       Дилана не видели, так как он был менее интересным, нежели тот же самый кофе, который блондин пил каждый четверг. Капучино. Это был дурацкий капучино. — Томми, вот скажи, зачем ты это делаешь? — Что именно? — вскинул одну бровь Томас.       Парень и в правду не понимал, что от него сейчас хочет Дилан. Как понять то, что он делает? Как понять свои чувства к нему, которые бушуют в голове и сердце только при его виде. Его пышные и шелковистые чёрные волосы, к ним так и тянет. А его улыбка, смех, глаза? На них невозможно не смотреть, даже не улыбнувшись. — Мне кажется, что я что-то делаю не так, ты совсем не замечаешь меня. — Дилан тяжело вздохнул. — Я пойду, мне ещё собираться, у нас интервью через полчаса, прости.       О’Брайен тихо вышел, даже не скрипнув дверью. Он действительно не понимал? Ох. Что тут происходит вообще?! Херня какая-то началась. Дилан не мог подобрать других слов. О' Брайен вышел из гостиничной комнаты, а потом направился к своему номеру. Зашёл туда уже взвинченным и подавленным. На кой-чёрт он вообще что-то спросил? Идиот.       Дилан вцепился в свои волосы, едва сдерживая крик, что так и рвался наружу. Как там говорят? Настоящие мужчины не кричат и не плачут. Это была чистая ложь. Ведь всем на этом свете бывает больно и тоскливо. Сердцу ведь не прикажешь кого любить.       Парень стал рыться в своих вещах, ища сигареты. Он обещал сам себе бросить и обязательно так сделает. Но сейчас…        Сейчас ему нужен хоть какой-то предлог, дабы выйти на улицу и не вызвать лишних вопросов у той же Каи.       Парень взял свои вещи, закрыл дверь ключ-картой и направился вниз на лифте. На первом этаже, как не кстати, появилась сама Скоделарио. — Хэй! Рад тебя видеть. — парень старается выглядеть беззаботным. — Давай позже поговорим. Ладно? — пресек любые попытки завести беседу. — Хочу пройтись немного. — указывает на пачку в своих руках.       Девушка смотрит как-то очень внимательно, но все же кивает. Парень улыбается уже более искренне, а затем покидает Каю.       О’Брайен нашёл какое-то удалённое от глаз место. Поджёг сигарету, но затем остановился. Курить хотелось, но это было терпимо. Больше хотелось побиться головой об стену, лишь бы не думать о Томасе. Лишь бы вообще не думать.       Дилан шёл, вдыхая воздух, завернул за угол, чтобы его не видели из отеля, он прислонил голову к холодному камню. — Чёрт! — с размаху Дилан ударил по камню, с руки сразу же потекла кровь. — Ты что сумасшедший? — к О’Брайену подбежал Томас, который наконец понял, что имел ввиду Дилан, и он пошел за ним. — Ч-что, ты здесь делаешь? — брюнет с холодом посмотрел на Томаса, он решил, что будет отвечать тем же, что и он, игнорировать будет очень трудно, но он просто «друг»…       Рука ужасно болела, он, издав стон выкинул сотлевшую сигарету. Достав ещё одну, Дил испачкал кровью карман и сигарету, подкурив, он снова затянул дым в лёгкие, пытаясь не смотреть в глаза Томасу, который так отчаянно пялился на него, вот теперь Дилан не имел интереса. — Том, иди в отель, ты же замёрзнешь, а если ты заболеешь, то мы не пойдем на интервью… — голос О’Брайена был ледянее чем лёд, от чего Томас слегка приоткрыл глаза, все время смотря на руку «друга». — Я никуда не пойду! Ты тоже раздет и ты тоже можешь заболеть, и… — Я сказал идти! — крикнул брюнет, шикая от боли в руке. — Если у тебя болит, не нужно сгонять на меня злость, понятно? — блондин, подойдя к Дилу, забрал сигарету с руки и втянул дым себе в лёгкие.       Дилан со спокойным холодом смотрел на Сангстера, который докуривает его сигарету. Докурив, Броди выкинул второй окурок и, подойдя ещё ближе, схватил парня за шиворот рубашки притягивая для поцелуя.       Дилан не ожидал таких действий от блондина. Он сначала расстеряно что-то бормотал в чужие губы, а затем ответил пылко, но нежно на поцелуй, притягивая Томаса за талию ближе. Но спустя пару секунд опомнился и тут же отстранился. — Что… Что ты творишь, Томми? — с болью в голосе произнёс брюнет.        Он дотронулся подушечками пальцев до своих губ, которые все ещё горели от недавнего поцелуя. Блять. Это было чертовски поспешно и не правильно. —Ты о чем, Дилан? Я же ведь… — блондин не знает, что сказать. — Ты ведь хотел этого. Мы этого хотели. — Нет, нет! Это все очередная игра. Так? — Дилан от отчаяния начал кричать. — Ты тут ставишь эксперименты, блять. А я… Я не дурацкий эксперимент, Сангстер! — брюнету было больно от того, что над ним так поиздевались. Да и ещё кто? Это был Томас. Замечательный во всех отношениях Томас. От этого было горько вдвойне. — Не… Не трогай меня. Понял, Томас? — Дилан отошёл на пару шагов назад. Брюнет решил, что уж лучше всё будет так, чем мучаться от неизвестности. — Разберись сначала в себе. — Но ты даже ничего не знаешь! Позволь мне… — блондин протянул руку вперёд, но брюнет лишь покачал головой, глядя в карие глаза с затаенной болью.       Парень даже не понимал, что за чертовщина творится, зачем Томми играет с ним? Зачем?       Попятившись назад, а вскоре побежав, Дилан чувствовал боль, сердце резали на мелкие кусочки, оно громко стучало. Слёзы копились уже долго в Дилане, и всё-таки он дал им волю. За что? В голове крутилась лишь одна мысль. За что?       Вдруг наручные часы запикали, с надписью: «Интерьвью, ДИЛАН, интервью». — Блять! — выругавшись, Дилан ударил снова по камню, почему именно сегодня, почему не завтра?       Обойдя десятыми дорогами отель, он пришел всё-таки к зданию, в котором будет интервью с Сангстером и Скоделарио, и остальными ребятами.       Зайдя в помещение, О’Брайен тихо материл все, но всё-таки сообразил, что нужно успокоиться и принять холоднокровное спокойствие, чтобы находится с Томасом рядом. Дилан смог успокоиться, но все же немного нервничал. Он понимал, что на интервью должен казаться беззаботным и весёлым. Там по сути не место грусти, так как эти интервью сделаны с целью завлечь зрителя и посмотреть их кино. Как только он оказался в студии, где должно было проходить интервью, вздохнул от облегчения. Студия не огромная. С ним ещё будут Кая, Уилл и Ки Хонг. Он справится со всем обязательно.       Дилан занял своё место, молча наблюдал за остальными ребятами. Все казались такими весёлыми и счастливыми, а сам парень хоть и успокоился, но был все ещё каким-то грустным и задумчивым. — Дил, что такое? Мне что-то это не нравится! — к парню подошла Кая и села рядом. — Я видела что Том за тобой пошел, а где он? — Я не знаю, он полный мудак, то есть я не то имел ввиду, его со мной не было, вот.       Скоделарио совсем обеспокоилась, заметив раны на руке Дилана, она попыталась взять её в свою, но брюнет отдернул, скрыв глаза за челкой. В студии показался Томас, он кинул холодный взгляд на Дилана и натянул улыбку для Каи, а то ещё пристанет: «Что с тобой Том?», а ему это ни к чему сейчас, злость и обида ломает кости, постепенно причиняя боль. Когда Дилан ушёл, он долго стоял и думал, что запустил все к чертям, заварил кашу, а теперь расхлебывай, блин!       Дилану не хотелось здесь находится. Видеть их всех здесь, а уж тем более находится в одном помещении со столь хладнокровным Томасом. Блондин ведь не чёрствый и бессердечный. Так какого хрена он строит сейчас из себя ледяного принца? Дилан бросил на Томаса короткий взгляд, а затем отвел глаза в сторону. В это же время Томасу приходилось не легче. Его переполняла жгучая обида и не понимание. Томаса оттолкнули, не дали хоть что-то сказать. Так ведь не делается. Это неправильно.       Когда до начала съёмок осталось пару секунд, Дилан спрятал свои руки в карманы толстовки и постарался принять вид расслабленного человека. Нужно быть весёлым Диланом, а то начнут задавать ненужные вопросы, а это ему не нужно.       Девушка, которая должна была вести интервью, махнула рукой оператору, и съёмка началась. Она поприветствовала парней и Каю. — Ребята, скоро на экраны выходит ваш фильм. Лабиринт, бегуны, ПОРОК. — девушка посмотрела на свой сценарий. — Вы… Испытываете какое-то волнение по этому поводу? Поделитесь, пожалуйста, с нами. — широко улыбается ребятам и терпеливо ждёт ответа. — Фанаты хотели бы услышать мнение каждого. — Я не знаю, я никогда не волновался по поводу фильмов, я всегда бесподобен во всех фильмах, в которых снимался. — Дилан снова нацепил ту манящую для Томаса улыбку и расслабился, смотря на интервьюера. — Простите, как вас зовут? — Юлия Баз. А вы Кая? Все ваши фанаты как всегда будут в восторге от вас! Вы ведь тоже не волнуетесь? — Нет, что вы, я всегда готова расплакаться, только лишь из-за волнения. — Ну, мне казалось, что это нереально… Вы очень прекрасны, и я не думала, что вы можете заплакать из-за такого пустяка как волнение. — Юлия мило улыбнулась, поправляя волосы. — Мы с парнями нормально чувствовали себя, мы же там прекрасно получились, не то что Скоделарио, ммм? — Ки поиграл бровями, подмигивая Баз. — Хей! — седящяя рядом Кая толкнула парня, что тот чуть ли не свалился на пол, хахоча, пытаясь хоть немного дышать.       Другие парни тоже засмеялись, у Дилана и Тома даже настроение немножко поднялось и до конца интервью они сидели, пытаясь не смотреть на друг друга, и О’Брайена терзало сомнение, что он не выслушал Томаса, может быть, он был не прав, но сейчас он будет таить в себе ту манящую любовь, которую нельзя даже кислотой выжечь.       Разумеется, Дилан чего-то боялся. Но… На интервью важно другое. Тут нужна атмосфера. Хорошее и качественное промо, а не страхи Дилана О' Брайена.       Брюнет старался выглядеть уверенным, но внутри этой уверенности не было. Он боялся разочаровать каст, поэтому и выжимал из себя старого и привычного весельчака Дилана. — Ребята, а кто ваш любимый персонаж в данной трилогии? — поинтерсовалась Юлия. — Вы ведь наверняка уже знакомы с замечательной книгой, по которой снят ваш фильм. — девушка поправила свои волосы, терпеливо ожидая ответа. — Мне лично нравится Ньют. — произносит Уилл. — Он не впадает в панику при малейшей опасности. Вдумчивый парнишка. А ещё… Ещё пожалуй Чак. — поделился парень своими мыслями. — Ну… Ньютти ведь у нас милашка. Добрый мальчик. — весёлая ухмылка красуется на лице Уилла. — Верно, Томас? — обращается к блондину, который тихо наблюдал за происходящим. — Мммм. Ну… — Томас задумался над ответом. — Он неплохой парень. — серьёзный взгляд карих глаз направлен на девушку. — Ему пришлось тяжело, но думаю, это сделало моего персонажа лишь сильнее и мудрее. — смущенная улыбка освещает лицо Сангстера, он вкрадчиво посмотрел на Дила, облизывая сухие губы. — Если честно, то мне по душе только Галли, это знают все, верно ребятки? — Том кидает взгляд на друзей и легко хмыкает. — Да, ты мне говорил… — тихо бормочит себе под нос Дил, он, ели задерживаясь на лице парня, отводит взгляд на Юлию. — Знаешь, мне больше нравится мой перс, он хорош и любопытный как и я, да он чем-то похож на меня. — Ну… Тогда все ясно. — фыркнул Томас. — Ты у нас зациклен на себе, Дилан. Или лучше, Томми? — мило улыбается блондин, глядя прямо в глаза О’Брайена.       От этих слов Дилан начал волноваться. Не человеческим усилием парень остался сидеть на своём стуле. Это было так… Так бударажище.       Слышать от Томаса вот это «Томми» не при съёмке, а вот так. Вживую. Когда они не снимали кино, а были сами собой. Все ребята смеялись с этого представления, устроенного Томасом. И лишь только Дилан не смеялся, а всё ещё буравил взглядом блондина.       Дилан не знал как реагировать на эту милую улыбку и на это «Томми», прям, аж сердце быстро застучало. А может это была не игра, тогда при поцелуе, может тот поцелуй, ну как-то имел другую роль? Томас больше не смотрел на Дилана, а лишь строил рожицы на камеру, это он любит, и это Дилан знал и любил иногда пересматривать их интервью только для того, чтобы посмотреть, как Том корчит рожицы. А когда он улыбался, это сводило с ума, и Дилан уже не контролировал свою фантазию, представляя, как тот корчит рожицу при минете, который будет сделан О’Брайеном, возбуждаясь, он иногда помогает себе, но это происходит крайне редко, чаще от этого он избавляется с помощью холодного душа.       Томас заметил, что с Диланом что-то не так, но решил не показывать этого. Пусть вокруг другие ребята думают, что он не видит всего этого. В конце концов, он имеет право на обиды. Дилан обвинил блондина фиг знает в чем, а не наоборот.       Брюнет же сидел весь на иголках. Недавняя фраза Томаса конкретно повлияла на бедного парня, который уже не первую неделю чувствовал это томление и трепет внутри при виде Сангстера. Юлия немного помолчав продолжила: — Я хотела поговорить с вами Томас и Дилан про ваш поцелуй, вы очень взволновали меня, после того поцелуя, я думала, что вы правда поцелуетесь, почему вы прервались, я так и не поняла. — сказала Юлия вскинув одну бровь. — Я и Дил? Я тоже взволнован ожиданием. Он хороший парень — он очень веселый. В некотором смысле он похож на молодого Джима Керри, невероятно профессионален, он один из самых трудолюбивых актеров, которых я когда-либо встречал. Я помню нашу первую совместную сцену, я тогда действительно наслаждался этим моментом. Это было вокруг костра, его персонаж был новичком, и мы сели у бревна — я должен был выпивать напиток Галли и помочь ему почувствовать себя в своей тарелке. Благодаря этой сцене, я почувствовал, что наши отношения быстро выстроились. Если у вас есть сцена с действительно хорошим актером, то вам становится лучше, и у вас всё хорошо получается.       От слов Томаса брюнету вдруг стало так тепло на душе. Его… Ценили? Если можно так сказать. Ценили его актерские таланты. Возможно Томми ценил Дилана и как личность. Он ведь назвал О’Брайена «хорошим парнем». Возможно последнее, конечно, он сказал для их интервью. Для поднятия шумихи перед выходом фильма, но, глядя на него в тот момент, Дилан поверил. Поверил, что это было сказано именно от самого Томаса. Что это не прописанные слова. Ох. Хотел бы он не ошибиться в этот раз.  — Знаете. Мне тогда… Кхмм. — прокашлялся Дилан. — Это было очень интересно, волнующе даже. Именно та сцена у костра. Думаю она многое значила для Ньюта и Томаса. А ещё… — он запнулся. — Она много значила для меня… — брюнет смотрит в этот момент прямо на Томаса. — Я чувствовал себя таким идиотом. Текст временами вылетал из головы. А Томас, он был все время собранный. Он такой всегда. — на лице невольно промелькнула ласковая улыбка. — Его собраность помогла и мне. Думаю эта сцена одна из самых значимых в фильме, Юлия. — Дилан снова обратил свой взгляд на девушку. — Это самое начало их пути. И нашей… — прошептал он и кратко взглянул на блондина. — Хорошо, это был последний, заключительный вопрос. Спасибо вам большое за то что пришли, помашите на прощание нашим зрителям!       Все ребята помахали в камеру, и это все наконец-то закончилось. Все уставшие покинули студию, Дилан шёл и отвечал на вопросы Каи, Томас говорил с Уиллом и Ки, у них что-то намечалось на завтрашний вечер. Они быстро добрались до отеля, и кто лёг спать, кто сидел в номере просто расслабившись и начиная засыпать, а кто-то ввалился в номер, проклиная все на свете, это был Дилан, он не знал что делать. Зачем он толкнул его? Зачем? Чёрт, Дил, ты полный придурок! Телефон в штанах завибрировал, это пришло сообщение, оно было от Томаса, то есть, что он звонил ему час назад. Он не может сейчас пойти к нему и признаться, а что тогда, парень вздохнул и опустил взгляд на уже потухший телефон, а что если он напишет сообщение и готово? — Ну, что ж поиграем в сопливого мальчишку?        О’Брайен, не торопясь, стал набирать сообщение:

«Снаружи ты довольно обычный, а внутри тебя горит яркое пламя. Твоя улыбка подобна спичке, она поджигает меня, как сигарету в твоих длинных пальцах. Мы горим вместе, Томас, не прекращая.»

      Дописав сообщение, Дилан вздохнул, заводя руки за голову, он долго ждал ответа и, не дождавшись, уснул.