***
Крупная капля росы повисла на самом кончике травинки, блеснула в луче показавшегося между ветвей деревьев Анара, сорвалась и упала на землю. Лехтэ улыбнулась мечтательно и светло и пружинисто встала. Пели птицы, приветствуя наступавший день, и упиравшиеся, казалось, в самые небеса сосны казались окутанными золотой дымкой. — Удивительно красивые у вас леса, — сообщила нолдиэ и, быстро оглядев себя, отряхнула колени от налипших сосновых иголок. — Очень рады, что вам нравится, леди, — откликнулся один из сопровождавших отряд дозорных. — Каждый уголок Белерианда, где мне довелось побывать, не похож на другие и по-своему уникален, — принялась рассуждать она и, подойдя к костру, подкинула пару свежих поленьев. — Вы, кажется, проделали длинный путь от гаваней Бритомбара? — с интересом уточнил страж. — Верно. Достав из сумки каштаны, она принялась ловко их надрезать, одновременно вспоминая. Дортонионцы сперва слушали, а после включились в разговор, рассказывая о собственном крае. Из подлеска вышел обходивший посты Тьелпэ и, кивнув командиру караула, присоединился к матери. — Ты отправишься к северным холмам сразу по прибытии? — уточнила Лехтэ у сына. — Хотелось бы. Не знаю, сколько времени нам отпущено — следует торопиться. Ты поедешь вместе со мной? — Разумеется, — решительно подтвердила нолдиэ. — Должна ведь я посмотреть на вашу знаменитую установку не только в мастерской. Тьелпэринквар весело улыбнулся, но спустя мгновение вновь посерьезнел и посмотрел на север, будто мог разглядеть сквозь лиги сосен черную твердыню. Дортонионцы покосились на разобранные пока части того, что должно было в случае нападения защитить их. — Хорошо, — наконец ответил Куруфинвион. — Мы поприветствуем хозяев, немного отдохнем и сразу отправимся на место. — Я выдержу, — просто сказала Лехтэ. — Даже не сомневаюсь, — заверил сын. Наскоро позавтракав, отряд продолжил путь. Командир волновался, то и дело оглядывался и все всматривался в скрытый деревьями горизонт. Наконец, не выдержав, он подозвал к себе одного из дортонионских дозорных: — Скачи в крепость и узнай, нет ли каких-нибудь новостей, — приказал он. — Вы что-то чувствуете, лорд Тьелпэринквар? — забеспокоился тот. — Пока не знаю, но мне неспокойно. — Хорошо, я быстро. Гонец умчался, а отряд нолдор в сопровождении оставшихся провожатых продолжил путь, сократив время стоянок. Ладья Ариэн плыла по небосклону. Наконец, когда вечерняя заря позолотила его западный край, появился посланец. — Лорд Ангарато сообщает, что пока все спокойно, но добавляет, что они усилят дозоры. — Хорошо. Тогда мы немного изменим маршрут. — Что ты хочешь сказать? — забеспокоилась Лехтэ. — Мы не станем заезжать к хозяевам, а сразу отправимся на место. Думаю, родичи нас простят. Навестим их, когда все будет сделано. Старший отряда нолдор кивнул, соглашаясь с решением лорда, а Лехтэ отметила вслух: — Ты прав. Гонец после короткого отдыха вновь отправился к Арафинвионам с сообщением, а Тьелпэ, убедившись, что кони набрались сил, скомандовал отправление. Когда на небо взошел Тилион, посеребрив темневшие среди густого подлеска дорожки, двигаться стало немного проще. Вагай то и дело громко всхрапывал, и в голосе его слышалась решительность пополам с возмущением. Нолдиэ успокаивающе гладила друга по шее и уверенно вела вперед. В середине ночи эльдар, не разбивая лагеря, подкрепились лембасом, накормили коней и продолжили путь. Восход Анара позволил вновь перейти на рысь, и скоро стало ясно, что они приближаются к северной границе Дортониона. Увидев холмы, Тьелпэ вздохнул с облегчением. Воины стали разворачивать детали установки, а Куруфинвион все всматривался, хмуря брови и порой покусывая губу. «Как он сейчас похож на своего отца», — подумала Лехтэ, невольно отмечая тот же самый напряженный взгляд, разворот головы и даже складку между бровей. Тангородрим дымился, густо выбрасывая в небо клубы черно-серого дыма вперемешку с пеплом. Земля тревожно вздрагивала. — Торопитесь! — вдруг крикнул сын и, соскочив с коня, принялся помогать верным. Сердце Лехтэ билось в груди, предчувствуя приближение чего-то недоброго. Гнев Моринготто рос, грозя выплеснуться и смести все на своем пути. — Я чем-то могу вам помочь? — спросила прямо она. — Да, — не оборачиваясь, ответил сын. — Достань вон те шестерни. Нолдиэ спешилась и бросилась выполнять указание. Установка стремительно обретала законченный вид. Анар бежал по небу, казалось, вдвое быстрее обычного. Наконец, когда зенит остался позади, а по склонам Тангородрима поползли пылающие огнем трещины, Тьелпэринквар вставил в самое сердце кристаллической решетки крупный изумруд и дернул пусковой ворот. Установка осветилась нежным зеленоватым светом. «Цвет жизни», — подумала мельком Лехтэ, а вслух поинтересовалась: — Готово? — Да, — подтвердил сын. Он обернулся, явно намереваясь что-то еще сказать, но слова его потонули в грохоте. Из недр Тангородрима выплеснулись потоки лавы. Они побежали вниз по склонам, заливая прилегавшие равнины, и устремились вперед, словно огненные моря. Дортонионцы закричали что-то, но Лехтэ опять не смогла разобрать слов. Браслет ее тревожно запел, и Тьелпэ крикнул, перекрывая грохот и вой: — Твари Моринготто и все его колдовство! Скорее, аммэ! Скачи и предупреди о нападении Ангарато с Айканаро! Мы примем удар и задержим врага! — Но как же… — попыталась возразить она. Впрочем, мгновение спустя нолдиэ сообразила, что здесь, среди холмов, от нее уж точно никакого толку не будет, и кивнула: — Хорошо, я постараюсь успеть. — Благодарю, — откликнулся сын. — Пусть будет с тобой благословение Единого, — закончила мать. Дортонионские стражи обрисовали ей маршрут и присоединились к верным Химлада. Вскочив на коня, Лехтэ наклонилась к самому уху Вагая и попросила: — Вперед, в крепость! Поспешим.***
Рука, оцарапанная той паскудной мышью, как называл Тхурингветиль Карантир, действовала еще плохо, но хотя бы слушалась своего хозяина. Целители уверяли, что на полное выздоровленте уйдет несколько недель, а то и месяц, но лорд Таргелиона ждать не собирался. Как сообщили ему верные, Лантириэль, не иначе как узнав о недуге Карнистира, спешила в крепость и должна была прибыть через день или два. Морифинвэ решил, что начнет разговор и сразу же преподнесет любимой кольцо. А дальше… только Единый знает, что им суждено. Работа спорилась, хотя порой Карантир откладывал инструменты и растирал левой рукой правую. «Морготово отродье! Ты не помешаешь моим планам!» — думал он и упрямо продолжал свое дело. Когда два серебряных обруча легли на стол, Карнистир отер со лба пот, еще раз внимательно оглядел кольца и, завернув их в тряпицу, убрал в карман. Быстро разложив по местам инструменты, он вышел из мастерской и почти сразу увидел Лантириэль. Дева в пыльных дорожных одеждах спешила к нему. — Что с вами произошло, лорд? — взволнованно спросила она, оглядывая любимого. — Все в порядке, — отмахнулся Карантир, не сводя с нее глаз. Та недоверчиво посмотрела на Морьо. — Нет, все не так, — наконец заговорил он. — И не то. Я скучал. По тебе. Очень. И… я люблю тебя. Лантириэль замерла, осознавая только что услышанные ею слова. Морьо ждал ответа, а потом сделал шаг вперед, и их губы встретились. Поцелуй, сначала нежный, почти что невесомый, становился все более жарким, словно то пламя, что кипело в крови у Карнистира, передалось и его возлюбленной. Лантириэль прижалась к нему всем телом, обняла за шею и ответила так, что никакими словами бы не смогла передать. — Люблю, — наконец прошептала она, сделав глоток воздуха и сама потянулась к губам Морьо. — Мелиссэ, — Карнистир опустил руку в карман, намереваясь надеть ей на палец кольцо. — Я… — Лорд!!! Тревога! — гонец летел к Морифинвэ. — Нападение на севере! Ард-Гален в огне… — Что с остальными крепостями? Неужели Врата пали?! — Неизвестно. Полчища орков приближаются, замечено несколько балрогов и прочей дряни. — Пламя? — Остановилось. Сработала защита. — Отлично. Что с северными фортами? — На связь вышел лишь один. Боюсь… — Готовьтесь к обороне крепости. А я с тремя отрядами выступаю на север. — Может, останетесь? — С ума сошел?! Выполнять! — Ланти, ты будешь в крепости. Раненых привезут сюда. Ты… — Нет! Я еду на север с тобой. И прикажи еще нескольким целителям отправляться — наша помощь уже нужна там. — Но… — Нет, возлюбленный мой лорд. И ты сам понимаешь, что я права. Конница Таргелиона вылетела из ворот менее, чем через час. Морьо старался не думать, как, а точнее почему, войско Моргота прорвалось на юго-восток от Врат. Он и предположить не мог, что все северные крепости почти одновременно приняли удар. Во всяком случае те, что принадлежали сыновьям Фэанаро.***
— Именно так, Повелитель! Мы захватим восток и лишь потом ударим по нагорьям, дабы повергнуть ниц их короля, — Саурон рассмеялся, представляя распростертого пред черным троном Нолофинвэ. — А если они придут на помощь? Или мы быстро не разделаемся с этими, — Моргот зло сплюнул, — сыновьями нолдорского выскочки? — Понимаю вас, Господин, но даже если устоит Химринг… Вы ведь о нем? Мы прорвемся на юг через Аглон. Врата возьмет наш милый малыш, а земли этого, как его, Карантира… да тьфу на них — пара дней, и они наши! — Пошли туда слуг моего огня! — Как скажете, Повелитель. — И готовь наступление на нагорья раньше. — Но… — Я сам поведу войска. — Не много ли чести для этих остроухих? — Не сразу, Майрон, не сразу, — проговорил Моринготто и ухмыльнулся, заметив, как тот поморщился, услышав это имя. — Но я должен видеть, как рухнут стены их крепостей. — Ваша воля — закон, Повелитель. — Ступай. Пусть познают мощь темного пламени! И в следующий миг со склонов Железных гор потекли потоки колдовского огня, сметая на своем пути все живое, уничтожая, выжигая, питаясь ужасом и страхом, они продвигались все дальше и дальше, пока не наткнулись на невидимую преграду. Тем временем распахнулись черные врата Ангамандо, выпуская многотысячную армию Моринготто. Битва началась.***
— Что там? — раздалось еще со ступеней, ведущих на самый верх одной из башен Аглона. — Дым! Весь север охвачен огнем. — Неужели началось? — спросил первый, одновременно подавая сигнал другим башням — нолдор Химлада должны быть готовы встретить войско Врага. Дозорные вернулись с рубежей, когда гонец уже отправился с донесением в крепость. — Огонь ползет по склонам Железных гор. Наша защита активирована — земли Химлада не сгорят, — сообщил один из прибывших. — Это хорошо. Тот кивнул и продолжил. — Бой идет севернее — Моринготто решил уничтожить владения лорда Нельяфинвэ. — Не бывать тому! Мы поможем… — На Химлад тоже движется войско. — Понял. Скачи быстрее в крепость, доложи лорду. А мы приготовимся к обороне. Вызов палантира застал Куруфина за невеселыми размышлениями. Теперь идея отправить жену вместе с сыном в Дортонион ему не казалась такой уж правильной. «Мог ведь потом с ней приехать в гости к кузенам. Погуляли бы среди сосен. Зачем только я…» — мысль оборвалась, и он бросился к засветившемуся камню, надеясь увидеть свою семью. — Моринготто напал на крепость, — без приветствия начал нолдо, в котором Куруфин узнал одного из верных Майтимо. — Многотысячное войско. Ард Гален горит. — Установки? — Сработали. Но балрогам они не помеха. — Что с Ма… вашим лордом? Почему ты сообщаешь мне об этом? — Сражается. Он что-то почувствовал ночью и выехал с отрядом на север. — Мы придем на помощь. Главное, продержитесь! — почти крикнул Искусник. — В вашу сторону тоже движутся отряды. — Понял. Численность? — Много сотен. Точнее не скажу. В библиотеку Химринга влетел нолдо, прокричавший что-то, после чего связь прервалась. Гонец из башен Аглона встретил своего лорда на пороге библиотеки: — Дым от пожаров на севере. Он уже виден с границ Химлада. Дозорные скоро вернутся, они сообщат подробности. Куруфин кивнул, принимая сообщение, и удивительно спокойно проговорил: — Война началась. Сражения уже идут у Химринга. Скоро войско Моринготто дойдет и до нас. Надо быть готовыми встретить его. — Не сомневайтесь, лорд! Мы не пропустим Врага в наши земли! Куруфин кивнул, а через несколько минут воины Химлада уже собирались по сигналу тревоги во дворе — Врагу предстояло дать должный отпор.