Совсем не милый...

Джон лежал животом на коленях сидящего на жёлтом диване Карката, щедро смазывающего спину первого. Кто бы мог предположить, что великий Наследник Дыхания может банально потянуть спину. Но ещё более невообразимое то, что тролль по просьбе своей извечной занозы в двухъягодичном месте согласился оказать эту услугу. Эгберт удовлетворённо потянулся, слегка убаюкиваемый периодическими плавными движениями сильных, будто бы каменных, тролльих рук. От мази они дарили больной спине приятный будоражащий холодок, от чего парень, когда Вантас дотрагивался до него после некоторого перерыва, чтобы вновь нанести на руки лекарство, слегка вздрагивал, чувствуя бег миллиона мурашек. А руки Карката всё продолжали творить с ним всё более невообразимые вещи, даря спине Джона просто внеземное наслаждение. Ещё чуть-чуть, и парнишка бы усомнился в своей фразе: «я не гомосексуалист». Его совершенно не заботила причина, по которой самый ворчливый и шумный тролль откликнулся на призыв помочь тому, кого он по своим вечным высказывания ненавидит, так как когда Эгберт начинал анализировать причины и следствия, новые волны удовольствия смешивали все мысли в одну большую и не разгребаемую кучу. Вот спина пострадавшего была полностью помазана, но Вантас пока не спешил убирать руки, уставившись будто бы сквозь лежащую у него на коленях тушку и думая о чём-то своём, иногда хмурясь и сжимая челюсти. Джон откровенно ловил кайф, так как уже потеплевшие руки друга приятно контрастировали с холодной намазанной спиной. Движимый благодарным и добродушнейшим порывом, парень приподнялся на локтях, повернул голову так, чтобы можно было видеть собеседника, и сказал: - Хе-хе, Каркат, это было очень мило с твоей стороны. Спасибо,- он лучезарно улыбнулся, в то время как тролля прошибло на слове "мило". Каркат, прикрыв глаза, гневно сведя брови и судорожно сжимая челюсть, поднял руку и, под недоумённый взгляд Эгберта, резко шлёпнул по спине Джона, от чего тот, громко ойкнув и внезапно дрыгнувшись, упал на пол, держась за больное место и болезненно завывая. - Запомни,- процедил сквозь зубы Вантас так, чтобы следующие слова звучали как можно чётче и яснее, так, чтобы жалкий человек запомнил это навсегда,- Я. НЕ. МИЛЫЙ. Уяснил, жалкий кусок блядомудацкого пиздопроёбища? После этого тролль встал и, гордо переступив через скрючившееся от боли тело, ушёл, громко хлопнув дверью. Сегодня Каркат опять откроет меморандум и вновь спросит у друзей совета, как можно подкатить к этому невыносимому человечишке без лишних затрат драгоценных нервов, в который раз пожаловавшись им на внеземную глупость и бестактность долбаного недогомика.