Обещай мне, что мы оба выживем.

      Машина тихо трогается с места. Ни Павел, ни Никита ничего не произносят. Полнейшая тишина, даже радио не играет. Что, кстати, странно, ведь Павел не особо-таки любит ездить в тишине. Вокруг проносятся деревья и кусты, дома, здания, люди… Удивительно, но весь этот вид завораживает.        Даже Вершинин увлекся. Он просто смотрел в окно и, словно маленький ребенок, молчал. Лишь его глаза мелко посверкивали, когда его взгляд ухватывал что-то особое. В конечном счете все же оторвавшись от разложившейся перед ним картины, парень перевел взгляд на Никиту. Некоторое время он молча смотрел на него, думая о том, чтобы попробовать заговорить… Даже темы для разговора искал. Все же, Вершинин отложил эту идею, ведь бред, не иначе. А потом, все же потянулся к магнитофону, дабы включить. Не привычно ехать в полной тишине. И стоило хоть как-то разрядить сложившуюся между ними обстановку.       …Но второй парень так и не думал, от слова, совсем. Реакция Никиты была быстрее, чем у Паши. Он мягко ударяет по руке, что заставляет последнего отдернуть руку и уязвлено смотреть на него. Никита же не поддался этому уязвленному взгляду, все также равнодушно смотрел на дорогу и ехал.       — Не включай, — лишь сухо прокомментировал свои действия парень в маске, спустя несколько секунд. На некоторое время переведя взгляд на Пашу, Никита смотрел на него. А потом отвел взгляд, продолжая ехать.       — Почему? — в свою очередь вопрошает Вершинин, то ли удивленно, то ли угрюмо, то ли и так, и так, смотря на парня. Ему было интересно, почему же он не хочет разряжать обстановку. Она ему нравится?       Но он молчал, словно и не собираясь брать во внимание этот вопрос. Парень просто ехал, неизвестно из-за чего незаметно сжимая руль чуть сильнее. Но все же, в конце-концов Никита ответил, чуть приглушенно:       — Ты хочешь проблем? Лично я сыт ими по горло и не хочу. Если это последний вопрос, то просто не включай радио, — парень в конце цедил каждое слово, словно объяснял маленькому ребенку.       —…Стоп, по твоему, мне недостаточно того, что я «представляю опасность для общества», признан психом, нас разыскивают федералы, и мы сваливаем, возможно, из этой страны вовсе? — кто-кто, а Вершинин, довольно-таки временами, конфликтный представитель. Скорее всего, это просто от нервов, вот и все.       Никита закатывает глаза, вздыхая, и опять не отвечая на этот вопрос. Смысл отвечать? Да и черт возьми, что он ему прямо сейчас скажет? Но все же, в голове парня проскальзывает: «Господи, какой же ты все-таки истеричка, я прям не могу.»        Дальше они ехали и вовсе молча. Вершинин продолжил любоваться видом из окна, совершенно не желая о чем-либо говорить, а Никита молча вел машину. Тем для разговора не было, хотя парни и сами их не искали. Сейчас, они оба почему-то хотели просто помолчать. Они уже минут как 10 пересекли черту города.       Ровная дорога, тишина, и лишь деревья. Совсем изредка мимо проезжали машины. Встречались разные деревья: сосны, елки, березы… В общем, различные деревья. Так же, можно было увидеть кусты возле деревьев или чуть подальше от них. Если поднять взгляд на небо, можно лицезреть совсем редкие облака. Очень редко среди них были похожие. Каждое облако было собственной формы, и каждый, наверное, видел свое. Облака двигались в хаотичном порядке, ведь они практически сами себе вольны. Облака — это то, чему не прикажешь остановиться, упасть на землю, и так далее. Хотя, если бы на землю упало облако, суматоха бы началась.       Спустя какое-то время, можно было услышать тихое сопение. Повернув на момент голову, Никита заметил, что Паша все-таки уснул и даже усмехнулся. Никто все равно не узнает об этом. Отъехав в сторону, парень вышел из машины и достал покрывало из багажника, и вернувшись, укрыл им Пашу. А далее, опять продолжил ехать, ничего не произнося и стараясь не разбудить Вершинина. Почему-то, он просто не хотел этого.