Не до абстракций

Я никогда ни о ком не заботился. У меня нет младших братьев или сестер, даже животных никогда не было. Родители на мои просьбы о домашнем животном всегда отмахивались, ссылаясь на то, что они быстро мне надоедят и я сложу заботу о животном на плечи своих и так занятых родителей. Даже мои друзья всегда заботились и защищали меня, но не я их. Я был для этого слаб. Тогда, но явно не сейчас. Не сейчас, когда в моих руках была маленькая жизнь. Не сейчас, когда я обрел силу. Не сейчас, когда я должен был сделать что-то важное в своей жизни. Сеймур, а именно так я назвал волкособа. Да, именно волкособа. После осмотра специально вызванного доктора Мадарой щенок оказался гибридом собаки и волка. Сам же Мадара, естественно, был в бешенстве. Никто не ожидал другой реакции. Но путем дипломатии со стороны Итачи и угроз с моей, Мадара опустил руки и вызвал Сеймуру ветеринара. Сеймур не был серьезно болен. Да, на нем ставили эксперименты, но, к с частью, организм животного смог приспособиться к радиации. Что показывало его уникальность и делало нас с ним ближе друг к другу. Нет, Сеймур не обладал никакими способностями, но он стал более сильным и выносливым других своих соплеменников, что очень радовало меня. Теперь я не был одинок, я ощущал большую ответственность над этим белым комком шерсти. И я знал, что сейчас я оберегаю его, а потом, когда он подрастет, он станет моим самым верным другом и защитником. Поэтому я сейчас должен беречь его. Я с щенком сидел в своей комнате. Сеймур тихонько посапывал у меня в ногах, а я сидел в кресле, смотря в бесшумный ящик телевизора. Звук я выключил после того, как какая-то актриса из очередной мыльной оперы начала притворно завывать, что очень раздражало мой слух и, скорее всего, слух Сеймура тоже. Немая мыльная опера мне нравилась больше. В дверь тихонько постучали, видимо, думали, что я сплю. Ведь именно этим я и занимался с дня нашего приезда. Я не отходил от щенка, даже еду мне приносили в комнату, а так как большую часть времени Сеймур спал, я часто ложился вместе с ним. — Войди, — ответил я, не оборачиваясь к двери. Я уже знал кто стоит за дверью, никогда не забуду этот запах. В комнате послышались шаги. Сеймур сразу же открыл глаза и, подняв голову, посмотрел на меня, словно ожидая моей команды. И в этот момент я понял, что стоит мне только сказать, и этот белый комок шерсти убьет любого за меня, ну, хотя бы попытается это сделать. — Спи, — прошептал я щенку. И тот покорно положил голову на лапы и закрыл глаза. — Он уже рвется тебя защищать, — раздался слегка насмешливый голос и я ощутил теплую руку на плече. — Да, поэтому, тебе не стоит пытаться прокрасться сюда. — Буду знать, — он ответил, все также держа меня за плечо. — Зачем ты пришел, Итачи, — спросил я, сбрасывая его руку с плеча и вставая с кресла. — Нам нужно поговорить. Он был прав, с момента передачи белого флага, мы не оставались с ним наедине. Я ждал этого момента, я знал, что он придет и я был готов. Нас разделяли всего лишь сантиметры друг от друга, но его аромат альфы уже давно проник мне под кожу. Господи, он так давно ко мне не прикасался. Мне казалось, что вот так стоя и не имея шанса к нему прикоснуться, я сойду с ума. Да, я его простил, честно признаться, очень давно. Но я должен был противостоять ему, показать, что я не слаб. Но сейчас я бороться с ним не мог. Я понимал, что не говорить мы сейчас с ним будем, явно не сейчас, думаю, смотря на меня и мою реакцию на него, Итачи тоже осознавал это. — Дейдара, — с надрывом сказал Учиха. — Я не могу, — было моим ответом. Этого было достаточного для него, для нас. Мгновение и я ощутил тепло его губ, и меня окунуло в омут с головой. Я забыл где я, кто я и как дышать. Его руки обняли меня и прижали к себе. Меня начало бросать в жар, я отдавался ему полностью, а он, не жалея, забирал меня, и даже больше. Итачи кинул меня на кровать, набрасываясь сверху и властно целуя. Его губы жадно целовали меня, наши языки сплелись в жарком страстном животном поцелуе. Итачи сорвал все пуговицы на моей рубашке, выстраивая влажные дорожки на моём теле и с упоением сильного альфы слушая мои вздохи. Он срывал с меня всю одежу, а я срывал с него. Итачи с нетерпением стянул с меня трусы до рвущейся ткани. На мгновение он останавливался, его глаза радостно заблестели, любуясь моим телом. Меня это смутило. Альфа укусил мою кожу на шее, зарычал в ухо, руками блуждая по моему обнажённому телу. Нам обоим не терпелось. Он смазал меня, просовывая в меня сначала один палец, потом второй. Мы жарко целовались, с моих губ срывались стоны. Итачи укусил сосок, играя с ним языком и губами, оттягивал, заставляя прогибаться под ним руками. Я запустил руки в его волосы, сжимая от его сладких прикосновений. Его пальцев мне было мало, я сам начал просить большего. Учиха смазал свой член, сначала вошел наполовину, дал мне привыкнуть. Но его хватило ненадолго, и он грубо вошел, терзал меня, одурманивал. Я почувствовал сильную боль и возбуждение одновременно. Сладкая боль, упоительное наслаждение. Итачи с любопытством заметил, как я кричал, как просил продолжать. Он грубо и страстно трахал меня, я извивался под ним, он проникал глубже, когда я выгибал спину. С силой сжимал мои бедра, ягодицы, я откинул голову назад не в силах больше сдерживаться. Итачи тоже был на пределе, он ускорился, наше дыхание сбилось, мы кричали и стонали в унисон. Итачи схватил меня за бедра, закинув мои ноги себе на плечи, с силой толкнулся в меня последний раз, и в тот момент, как я поднялся к звездам, вышел из меня, не дав нам сцепиться. Я ощутил теплую влагу альфы на своих бедрах и свою на животе. Я, тяжело дыша, смотрел на альфу, чувствуя себя опустошенным, как будто все, что было комом в моей душе, исчезло. Итачи лег рядом со мной, пытаясь восстановить дыхание и поглаживая меня по щеке. Мы смотрели друг на друга. Слова нам были не нужны. Да, вот такие у нас были отношения с Итачи. И это нас обоих устраивало. Все-таки однажды нам нужно будет поговорить, но точно не сейчас, когда глаза закрывались сами, и мне было больно даже дышать. Но это была самая приятная боль на свете.