Blue Flame

Раннее утро. Лучи света проникают в пустующее помещение ресторана, пуская на деревянный пол очертания окон. Девушка с розовыми волосами неспешно протирает стол за столом, периодически вытирая со лба выступающие капельки пота тыльной стороной ладони. Вдруг послышался звук открывающейся двери. Девушка обернулась в сторону его источника и произнесла: - Господин, с возвращением! – поклонившись под прямым углом молодому человеку, она легко улыбнулась. - Салют! – подняв левую руку вверх, ответил на приветствие бармен. Он лишь бегло взглянул на девушку, пока вешал черное пальто на вешалку-стойку, затем стремительно направился к двери-хамелеону, расположенной слева от барной стойки. Эта дверь вела в главную "мастерскую" ресторана — кухню. Отворив ее, молодой человек заставил обратить внимание всех присутствующих на себя. Кухня застыла: повара, будто заколдованные, открыли рты в удивлении. Мужчина лет тридцати пяти с черными волосами и прической маллет, видимо, собирался распробовать жидкое содержимое ложки, которую он уже поднес ко рту, но неожиданный приход бармена заставил его, подобно всем, замереть в неудобной позе. Спустя несколько секунд, он решил прервать, кажущуюся нескончаемой, неловкость и абсурдность. - Пак Сонхва, твою налево, сотри этот ужас немедленно, или я сейчас же обращусь и разукрашу твое ангельское личико, – подойдя ближе к бармену, мужчина безаппеляционно ткнул пальцем в его щеку. - Господин Пак, опять провели ночь с человеческой женщиной? – вмешалась пожилая женщина в поварской форме. – И не стыдно вам... - Госпожа Ли, с чего такие доводы? – как ни в чем не бывало, ответил бармен. – Я просто выполнял свою работу. Никаких непотребств. Такое впечатление, будто все мои методы в действительности сводятся к похабщине. - А что, нет, что ли? Видимо, я пропустил момент, когда в твоей дрянной головушке проснулась целомудренность, – снова обратил на себя внимание черноволосый, легким движением пальцев откинув голову ничего не подозревающего бармена назад. Жертва этих бессовестных манипуляций, опешив, намеревался нанести ответный удар, но в итоге выдал лишь тихое "айщ" сквозь зубы и отвернулся от "обидчика". - Господин Пак, в действительности, существует бесчисленное множество способов выполнять вашу работу, – подхватила все та же женщина-повар, – однако уже который раз вы являетесь в ресторан ни свет, ни заря, с, говоря очень мягко, неопрятным внешним видом. И сотрите уже эту помаду с лица, наконец! Мужчина, все еще стоящий перед барменом, залился громким смехом, прикрывая лицо рукой. - Мне пора. В течение рабочего дня еще пересечемся, хорошего дня, – молодой человек поклонился и открыл дверь, чтобы выйти. – С тобой мы еще не закончили, Сон Рим, – он укорительно пригрозил пальцем стоящему перед ним мужчине и поспешил удалиться. Закрыв дверь и оперевшись о нее спиной, бармен покрутил палец у виска, чем привлек внимание девушки-официанта: - Вам нехорошо? Снова мучают кошмары? – обеспокоенно поинтересовалась она. - Спасибо за беспокойство, я в порядке, возвращайтесь к работе. Бармен нехотя решил последовать совету старшего поколения и привести в порядок свой внешний вид. Заодно и мысли, которые переполняли его голову, терзали и мучали, не оставляя и малейшего шанса от них избавиться. Подойдя к зеркалу около раковины, он застопорился и произнес: - Да такому клоуну только в цирк и дорога. Следы от ярко-красной помады — последствии ночных похождений — были размазаны по всей его щеке, а мятая белая рубашка лишь дополняла образ героя-любовника. - Стоит завязать? – постучав по своему отражению в зеркале пальцем, задал себе вопрос бармен. Но ответа не последовало — он крылся где-то в чертогах его разума. В душе ли? И можно ли назвать это "душой"? Даже бармен до конца не знал, кем он является на самом деле. Капли одна за другой стекали по мускулистому телу молодого человека, описывая его рельеф и достигая пола. Он стоял так некоторое время, не предпринимая попыток начать ванные процедуры, просто наслаждаясь теплом душа, в надежде успокоить свое бренное существо мнимой уверенностью в том, что на некоторое время таким образом проблемы покидают его, и он остается наедине с собой. Закончив подобие медитации, бармен принялся смывать последствия бурной ночи. Переодевшись в чистую и отглаженную форму — белую рубашку, иссиня-черные брюки и подпоясанный жилет, он вышел из ванной комнаты, все еще потирая мокрую после душа голову полотенцем. Обратив свой взор на висящий календарь на выступе стены рядом с баром, на котором красовалось число 24, бармен произнес: - Канун Рождества? Сегодня ожидается много гостей, – он усмехнулся. – Официант Пак, свяжись, пожалуйста, с официантом Кимом. Его "алкогольный отпуск" затянулся, не думаешь? - Алкогольный... Отпуск? – девушка нахмурила брови, явно пытаясь вдуматься в смысл слов бармена, но так и не находила подходящего объяснения — для нее это звучало как не более, чем оксюморон. - Не хотелось произносить такое отвратительное слово при молодой девушке... Запой, Пак Розэ, – на выдохе проговорил Сонхва. – За этим любителем напитков покрепче, я уверен, уже выехали все белки Кореи. - Господин, вы назвали меня по имени? – во взгляде официанта читалась взбудораженность и приятное удивление. Однако бармен, будто не замечая восторженной реакции собеседницы, поспешил ответить: - Прошу прощения за фамильярность, официант Пак, мне стоило быть осторожнее, – он выполнил поклон, держа одну руку у живота. – Иногда забываюсь и позволяю себе лишнего. Вам тоже лучше быть со мной построже, даже невзирая на то, что я ваш старший коллега. - Не стоит, господин Пак, все в порядке, – помахав обеими руками, ответила девушка. – Я, пожалуй, вернусь к работе и свяжусь с официантом Кимом, как вы и просили. - Да, конечно. Не смею вас больше задерживать. Атмосфера недосказанности и напряженности еще некоторое время пронизывала стены ресторана, но, как только наступила ночь, все недопонимания и тяжбы утра будто растворились в воздухе. Заведение обретало новую жизнь каждый раз, как начиналось это время суток. Синие неоновые огни привносили свою собственную частичку волшебства, которого и так хватало в ресторане. Бармен принимал одного клиента за другим, присматриваясь к каждому, как зверь, ищущий новую жертву. Тем временем, в зале играла чарующая живая музыка. Такая, ради которой можно отдать целое состояние только для того, чтобы вновь заслышать великолепное исполнение маэстро. Казалось, что одному бармену в этом зале не по душе классическая музыка — с каждым новым произведением он оглядывался в сторону белоснежного рояля на небольшой сцене. Не выдержав очередной смены песни, он подошел к инструменту и, наклонившись, обратился к исполнителю: - Джерим, можешь хоть на секунду угомонить свое "форте и пиано"? Уверен на сто процентов, что там — далеко — Шопен гордится тобой и премного благодарен, что ты не забываешь его и играешь в моем ресторане каждый Божий день. - Какой же ты, все-таки, приду... Невежа, Пак Сонхва, – еле сдерживая истерический смех, продолжая исполнять произведение, ответил Джерим. – Во-первых, мое "форте и пиано" не устраивает только тебя и умолкать по первому твоему зову не собирается, а во-вторых — это не Шопен, а Рахманинов. Ноктюрн номер два. - Да хоть двести два. У меня голова вот-вот взорвется от этих звуков. Знаешь же, что не выношу твоей долгой игры, однако продолжаешь экзекуцию, – глубоко вздохнув, парень похлопал по плечу исполнителя и поспешил удалиться обратно на рабочее место, напоследок одарив пианиста презрительным взглядом. Ночь была в самом разгаре. Стрелки настенных часов соединились на цифре 12. Времени, когда Золушка должна была покинуть бал, так как волшебство феи-крестной прекращало свое действие. В этом заведении все с точностью и наоборот: загадочные, необъяснимые вещи происходили в основном после полуночи. Ресторан жил своей обычной жизнью: изредка появлялись новые посетители, несколько одиноких пьянчуг расположились кто у барной стойки, кто за столом, а работа во всю кипела как на кухне, так и в зале. Из необычного было лишь то, что гостей оказалось вдвое больше, чем в остальные дни года. Но на этот раз двери ресторана распахнулись слишком широко. В заведение зашла целая группа из человек десяти. - А вот и то, о чем я говорил, – лукаво произнес бармен, обращаясь к официанту Пак. – Этих гостей обслужите вы. Справитесь? - Всегда готова, господин, – поклонившись, она направилась в сторону новоприбывших посетителей. Гости что-то активно обсуждали, периодически вскакивая для того, чтобы произнести очередной тост. Бармен то и дело бросал недоверчивые взгляды на столик, за которым сидела компания. Несколько раз он встречался глазами с одной девушкой и, как ни в чем не бывало, отворачивался, продолжая задумчиво протирать стаканы. Ее черные волосы отливали синим цветом, отражая огни ресторана. Неожиданно даже для бармена, девушка покинула преисполненную весельем компанию и направилась к барной стойке. Сев на один из высоких стульев прямо напротив молодого человека и взяв барную карту, она обратилась к нему: - Добрый вечер, можно сделать заказ? - Добрый вечер, как вам угодно, – безучастно бросил бармен, продолжая наводить порядок на своем рабочем месте. – Выбирайте, здесь представлен полный список коктейлей. - Конечно, но для начала... – не выпуская из рук барную карту, девушка исподлобья взглянула на бармена. – Повернитесь в мою сторону. Проявите хоть толику уважения к гостю. Как говорят у вас в Корее — "позаботьтесь обо мне". После этих слов бармен почувствовал, что не мог больше отвлекаться на посторонние дела — беседа обещала быть, как минимум, нестандартной. Он нехотя обернулся в сторону девушки. - Пак Сонхва... – прочитав имя с бейджика, победно произнесла гостья. – Думаю, что готова сделать заказ. Я выбираю вас. - Хах, – бармен издал короткий смешок. – Меня? Боюсь, вы ошиблись с заведением. Кроме того, такие девушки, как вы, не в моем вкусе. - Неужто? Когда я сидела за столиком, мне так не показалось, – с напускной удивленностью ответила девушка и облокотилась на столешницу барной стойки, сложив руки "в замок". – Вы слишком часто смотрели в мою сторону, а когда я замечала это, сразу же притворялись, будто увлечены протиранием стакана. Просто признайтесь — вы мной заинтересовались. - Не понимаю, о чем вы, – все также безразлично реагируя на очевидное разоблачение, ответил бармен. – Я в вас совершенно не заинтересован. Хотя наша беседа началась довольно нестандартно и я, возможно, не оправдал ваших ожиданий, позвольте мне задать вам один вопрос. - Не беспокойтесь — я не ждала ничего от вас лично, – поправляя кольца на правой руке и опустив всю прежнюю театральность, ответила девушка. – Уже завтра я покину эту страну если не надолго, то навсегда. Мне просто стало интересно, из-за чего вы так пристально смотрели в мою сторону... Бармен слушал, не перебивая. Будто стараясь уловить каждое слово гостьи. - Ах да, вы же хотели что-то у меня спросить. Из собственного опыта хочу сразу дать ответ на "чаво". Я — Момо Хираи, японка, не связана с якудзой, изучала корейский язык по профессиональным причинам, к корейцам как к нации отношусь нейтрально. - Не могу знать, кто именно задавал вам подобные вопросы, но эти люди, должно быть, не имеют и малейшего представления о тактичности, – в ответ Момо лишь пожала плечами. – Собственно мой вопрос никак не связан с теми, на которые вы ответили ранее. У вас есть мечта? - Интересный вопрос, но вынуждена вас в какой-то степени разочаровать — я ни о чем не мечтаю. Но это совсем не значит, что у меня нет целей. К ним я стремлюсь, но они вполне реальны, и я не назвала бы их мечтами, – выражение лица девушки обрело серьезность. Бармен лишь ухмыльнулся. Ответ девушки его явно не устроил. Бармен смешал коктейль, а затем налил его тонкой струйкой в бокал конусовидной формы. Подвинув его ближе к девушке, он вежливо предложил: - Попробуйте, – она с недоверием посмотрела на молодого человека. – Разумеется, за счет заведения. Девушка еще раз окинула вопросительным взглядом бармена, а затем взяла бокал за ножку и медленно потянула коктейль из трубочки. - Неплохое сочетание. Будет откровенной ложью, если я скажу, что уже пробовала нечто подобное и коктейль не произвел на меня впечатления, – речь девушки с каждым словом становилась все неразборчивее и медленнее. Ее щеки мгновенно приобрели розовый оттенок. - Вы не первый и далеко не последний гость, который отмечает это. Я предполагаю, ваше мнение насчет моего вопроса изменилось. Ведь от вашего ответа может зависеть исполнение вашей мечты. - Но как вы... Не понимаете... У меня нет мечты, заветных желаний... Цели, есть лишь цели... И мне не нужна никакая "абракадабра" и "трахтибидох", чтобы их добиться! – последнее Момо произнесла особенно артистично, для убедительности ударив по столу ладонью. Закончив свою вдохновенную тираду, она опустила голову на столешницу. Бармен, отставив пустой бокал из-под коктейля, внимательно посмотрел на девушку, вольготно устроившуюся на барной стойке. - Такого просто не может быть, – зажигая спичкой ароматизированную свечу, тихо произнес Сонхва. – Момо, очнитесь. Задуйте, пожалуйста, эту свечу. - Бр-р, какая свеча? Не прерывайте сон прекрасной дамы, – хрипло ответила девушка, подняв одну руку вверх. - Прекрасная дама? Свихнуться можно, – подперев талию свободной рукой, на выдохе сказал бармен. – Возможно, ритуал получится провести и без ее помощи, – сказав это, он задул тлеющую свечу.