Рынок невест

      Двадцать первый век. Век развития и, разумеется, технологий. Они настолько поглотили наш мир, что даже маленькие дети держат в своих не менее маленьких ручках телефоны, без которых уже не хотят ничего делать. Нормально ли это, спросите вы? Конечно же, нет.       Роботы заменяют нам общество людей. Если поднять голову к некогда голубому небу с белоснежными пышными облаками, там будет лишь сплошная серость загазованности от выбросов химикатов в атмосферу. Впрочем, вся жизнь стала такой же серой, как и эти, казалось бы, некогда такие недостижимые и непостижимые небеса. Люди постоянно куда-то спешат, опустив свои безжизненные глаза в серый асфальт или воткнувшись в тот же самый мобильный телефон. Когда-то говорили, что телевизор — это зомби-ящик. Но что же такое сам телефон? Ведь сейчас он так функционален, что нужен даже не столько для звонков, сколько для полного погружения в другую реальность.       И вот ты опускаешь взгляд на голубоватый экран и сразу же окунаешься в тёмную атмосферу многочисленных высоток, которые пронизывают чёрные небеса. Они сияют неонами или какими-то жуткими, угнетающими цветами в бездонном мраке. Это ли не ночь разврата и похоти? Нет, это мир, где можно дёшево снять себе парня или девушку. Мир, где можно купить человека. Мир, где существует негласное рабство. Где стоит лишь кликнуть мышкой, и появится волшебный сайт с многочисленными кандидатурами на любой вкус и цвет.       Неужели сегодня именно так образуются семьи и чувства? Нет, что за глупые вопросы. Никакой речи о чувствах и быть не может, ведь их давно уже не существует. Всё делается за деньги и во благо их, всего лишь и только. Понравился прохожий? Навёл камеру своего телефончика, и на экране сразу же появилось его полное досье. Будто какой-то сайт знакомств? Возможно, вот только у тех, на кого есть такого рода досье, нет никакого право слова и выбора. Нет, правильнее сказать, у них вообще нет прав. Рабы да и только.       Скажем так, отдельный мир, катализирующийся и строящийся в паучьей сети — интернете, действительно существует. Существует и отдельный квартал, где буквально на каждом шагу стоит своеобразный сутенёр, продающий различный товар. Здесь выбирают себе вторую половинку. В народе же это место называется «рынок невест». У покупателя есть право опробовать продукт, но попытки всего лишь три, а если не понравится, есть возможность отказаться. Но за всё нужно платить, и за возврат товара в том числе. Только вот после возврата стоимость его падает, а сам «живой товар» постигает жуткая кара. И так по кругу. Утилизация. Люди — это всего лишь товар и мусор, который можно утилизировать? И множество унижений стоит за этим делом. Импорт и экспорт «товара» за бешеные деньги. Рабство? Кажется, это именно так и называется в цивилизационном обществе. Но никто не смеет противиться законам государства, которое правит, словно самое настоящее ядовитое чудовище, впиваясь в каждого жителя и высасывая из него всё, что только можно. Остаётся лишь склонить голову и подчиняться.       — Иди давай, — грубо пихают девушку в плечо, из-за чего она тут же приходит в себя, оглядываясь по сторонам и пытаясь погладить то место, куда её ударили.       — Что ты делаешь? — прикрикивает высокая женщина, ударяя парня по голове. — Если у товара будут дефекты, его стоимость упадет. Никто её такую не захочет брать! Но ничего, дорогая, на тебя есть уже покупатель, — она подходит вплотную к девушке и больно перехватывает её лицо, сжимая пальцами и впиваясь длинными ногтями в белоснежную кожу. — Таких, как ты, покупают быстро: иностранка, миленькая и невинная. Дорого же ты обойдёшься господину Че! Будь тихой и покорной, помни своё место, знай, что ты всегда должна быть под мужем и перед ним, чтобы защитить своим грешным телом его священное, — хищно облизывается хозяйка, вызывая ненависть в маленьком девичьем теле.       Ведь для любой девушки важно, чтобы её суженый был именно тем, кто предназначен судьбой, был истинной и природной любовью. Девушка прикрывает глаза, представляя перед собой свой идеал: парня, который посещает её каждую ночь в прекрасных снах. Одна проблема: девушка никак не может запомнить его внешность. Но как же она хотела, чтобы сейчас перед ней предстал именно он, чтобы именно парень из сна стал её законным мужем и подарил любовь, а не все вот эти нелепые унижения.       Люди толпятся и пихаются, расступаясь перед весьма уважаемой владелицей одного из самых дорогих домов невест. Эта женщина умела угодить абсолютно любому клиенту, имея большую базу, товар и расширенный сайт, где можно подробно рассмотреть резюме своей покупки, узнать всю подноготную, вплоть до маленькой родинки на теле. Каждый раз она лично сопровождает свой эксклюзивный и дорогой товар для почтенных и уважаемых лиц города. И вот, добыв весьма интересный товар в виде молодой и невинной девушки-иностранки и установив на неё достаточно большую цену, она в очередной раз вела свою подопечную на личную встречу, приватный разговор и демонстрацию навыков, хотя многие мужчины буквально сразу же покупают вот таких вот девчонок, даже не разговаривая с ними. Их и не возвращают, а сразу же заключают контракт и подписывают все необходимые бумажки для заключения законного и официального брака. Для некоторых такой брак оборачивается выгодной и даже волшебной сделкой, где они живут в любви. Остальные же откровенно страдают, и, думаю, не стоит уточнять, почему, как и от чего именно.       Пшеничные волосы взмывают в потоке душного ночного воздуха, а в нос ударяет терпкий запах дорогого мужского парфюма. И вновь перед ними расступаются люди, пропуская вперёд огромных мужчин в идеальных официальных чёрных костюмах с белыми рубашками и, в тон костюма, галстуками — повсюду охрана. Гул замолкает, но интрига тягучей нугой повисает в воздухе, разряжая его на мелкие частицы и заставляя сердце ухать в грудной клетке, отдавая пульсацией в виски. Девушка невольно сглатывает, устремляя серые глаза к чёрному небу, усеянному мелкой белоснежной пыльцой, глубоко вздыхает и принимает свою жизнь и судьбу. Лишь отдалённый и тихий звук стука набойки дорогих мужских туфель об асфальт выбивает из её лёгких нервный вздох и заставляет сердце ещё сильнее отбивать по лёгким и рёбрам. Она медленно опускает взгляд, грустно смотрит на своего покупателя. Их взгляды сталкиваются: у него абсолютно холодное отстранённое выражение лица и точно такие же ледяные глаза, которые медленно изучают предлагаемый товар. Высокий и статный молодой мужчина меланхолично наклоняет голову и, прищурив горошинки-глаза, засовывая руки в карманы дорогих чёрных строгих брюк, приподнимает голову и смотрит на девушку с неким, как ей показалось, высокомерием. Далее он лишь лениво вытягивает руку и машет кистью охране, разворачиваясь и направляясь обратно к своей машине.       — Дорогуша, тебе крупно повезло! — восклицает женщина, широко улыбаясь своей очередной дорогой девочке, которую благополучно продала за большие денежки. — И не смей меня опозорить! — шипит она, снова грубо сжимая девушку за лицо и приближаясь к ней, впиваясь ногтями в нежную кожу лица.       Девушку перехватывают мужчины за обе руки, направляя к другой машине, чтобы сопроводить к своему хозяину. А в ней словно пропадает огонёк стремления жить. Что-то щёлкает внутри, отключая цвета и чувства, заставляя буквально существовать. Даже если бы она и могла как раньше, когда имела свободу, поднять бунт или протестовать, здесь и сейчас ей бы заткнули рот, если бы и вовсе не лишили жизни. Но почему-то сейчас ей жутко хотелось хотя бы даже просто существовать.       Её грубо закидывают в тёмный кабинет, в котором царит некое интимное освещение, и закрывают на ключ дверь, тем самым предоставляя её девичью тушку на растерзание. И она вся невольно дрожит, задыхается, а к горлу подступает жуткий ком обиды и злополучных слёз.       — Присаживайся, — тихо и монотонно говорит мужчина, лениво протягивая руку и показывая на кожаное кресло около своего стола. — Кофе, — он указывает глазами на маленькую белоснежную кружечку с тёмной жидкостью, покоившуюся на краю его рабочего стола. — Как тебя зовут?       — Зачем Вы спрашиваете, если всё равно знаете ответ? Даже если я отвечу, что меня зовут, к примеру, Андрей, от этого ничего не изменится, — хмыкает девушка, усаживаясь в кресло и перехватывая горячую кружку маленькими руками, чтобы унять свою дрожь.       — Это же так интересно, наблюдать за реакцией жертвы. А тем более за моей будущей женой. Да, ты весьма находчива. Я абсолютно всё знаю о тебе, — эти слова чётко режут слух, словно бы вскрывая вены и лишая оставшихся ресурсов жизни.       — А я о Вас ничего не знаю… — шепчет она, всматриваясь в чашку, будто бы стараясь разглядеть там какие-то глубинные недра мыслей или подсказку к её дальнейшей судьбе.       — Че Хёнвон, твой муж. На этом вся полезная информация для тебя, Лина, заканчивается. Это всё, что тебе требуется знать, — мужчина откидывается на спинку кресла, устало смотря на девушку, и ерошит смоляные волосы.       Уголки его пухлых губ лениво приподняты к верху, а взгляд чёрных бусинок-глаз всё продолжает изучать свой «товар». В ответ девушка с вызовом смотрит на своего покупателя, сжимая с силой челюсть, сверлит мужчину тяжёлым взглядом светлых глаз и невольно засматривается на его расслабленное и спокойное молодое лицо, осознавая, что тот весьма хорош собой. Молод, богат и красив собой — мечта любой девушки.       — Не бойся, приставать к тебе не буду. Требовать какие-то нелепые супружеские долги, или что там положено, тоже не стану. Ты мне нужна чисто для формальности. Но не смей меня разочаровывать, потому что обошлась мне достаточно дорого. Даже пришлось доплатить, чтобы сразу же забрать. Появился на тебя ещё один покупатель, — хмыкает мужчина и продолжает. — Будешь себя вести тихо и гладко — значит, жизнь будет сладка, ни в чём не будешь нуждаться, это я тебе обещаю. И, естественно, ты должна соответствовать по статусу своего мужа, так что обучение языку, грамоте, этикету и прочей ерунде лежит на твоих плечах, приготовься.       — А если я, скажем так, влюблюсь?       — Я тебя не ограничиваю в твоих чувствах. Если влюбишься в меня — пожалуйста, это даже к лучшему, — усмехается мужчина, расправляя широкие плечи. Девушка в ответ лишь фыркает, мол, больно он ей нужен, она вообще другое имеет в виду.       — Но ведь измена карается законом…       — А я тебе и не советую предаваться своим желаниям и чувствам в открытую. Для этого есть специальные заведения или же места для уединения. Но, поверь, если ты найдёшь свою настоящую судьбу, я тебя отпущу, расторгая контракт и договор. Это будет сложно, но всё возможно. Во всяком случае, если ты не поймёшь за то время, пока мы будем женаты, что я и есть твоя судьба.       — Я сильно в этом сомневаюсь, — смеётся девушка, скидывая с плеча длинные пшеничные волосы, и расслабленно откидывается на спинку мягкого кресла.       — Также я хочу заключить с тобой персональный договор. Он уже готов, тебе стоит лишь с ним ознакомиться. Может, какие-то пункты не понравятся. Тогда внесём коррективы, и ты его подпишешь. В этом доме к тебе будут относиться с уважением, а общение всегда будет наравне. Сейчас тебя отведут в твою спальню. Чувствуй себя как дома. Теперь это твой дом. И, Лина, с сегодняшнего дня ты являешься госпожой Че, моей официальной женой. Добро пожаловать! — произносит мужчина, загадочно слабо улыбаясь.       — Так, получается, Вы обо мне всё знаете? — усмехается девушка, приподнимая тёмную бровь.       — Абсолютно всё, — ухмыляется мужчина, скрещивая руки и пряча за ними половину лица, смотря хитрыми чёрными бусинками-глазами на свою жену. — И давай на «ты», что ли, жёнушка?       — Я подумаю, — хмыкает Лина, вставая с кресла.       — Ах, да, попрошу не доставать меня по пустякам, — бросает Хёнвон напоследок и, взглянув на какие-то бумажки, тут же перехватывает их тонкими пальцами и вчитывается в строки. — Договор, — тихо, но чётко произносит мужчина, протягивая документы девушке, которая, в общем-то, уже собиралась покинуть его кабинет.       Она разворачивается, перехватывает бумаги, прижимая их к груди, и, глубоко поклонившись, дрожащими пальцами открывает дверь, за которой её уже ждёт охрана. Они безмолвно провожают Лину по многочисленным коридорам к её комнате. Она ступает в полную темноту, и за спиной тут же закрывается единственный источник света. Примкнув к ровной поверхности двери, девушка судорожно водит рукой по стене, пытаясь найти выключатель, и, благополучно натыкаясь на него, легонько щёлкает пальчиком. Комната озаряется ярким светом, который отбивается от белоснежных стен, ослепляя. Минимализм и только. Лина осматривает комнату, в которой имеется всего одна кровать, письменный стол и небольшой туалетный столик, на котором в стеклянной вазе стоит огромный букет полевых ромашек. Невольно её взгляд выхватывает одинокий листок бумаги, который и привлекает внимание девушки. Она кладёт договор рядом с ним, параллельно вчитываясь в то, что написано на том листке: «Решил не перегружать комнату, предоставив свободу действий тебе, Че Лина. В гардеробной есть пара вещей. Покупал сам, на свой вкус, но всё же придерживался твоих стандартов и параметров. На столе лежит телефон и банковская карта. Доброй ночи, Че Хёнвон».       В дверь робко стучат, видимо, ожидая ответа со стороны теперь уже хозяйки хотя бы этой комнаты. Она не менее робко хрипло отзывается. Дверь тут же медленно и осторожно открывается, и в комнату заглядывает молодой паренёк, которому на вид было от силы лет семнадцать или восемнадцать. Он быстро кланяется и извиняется:       — Госпожа, позвольте Вам показать, как устроена комната? — он хлопает большими тёмными глазами.       — А? — удивляется Лина, округляя серые глаза. — А, да-да, конечно, — смущается девушка и пытается схватиться взглядом хоть за что-нибудь, чтобы не чувствовать себя настолько некомфортно.       — Окна панорамные, шторы открываются с помощью пульта, — протягивая маленькую коробочку, сообщает парень. — Свет тоже можно регулировать как через пульт, так и через панель около Вашей кровати или через приложение на телефоне. Музыка, вода в душе или в ванной, гардеробная — абсолютно всё в этой комнате управляется дистанционно. Точно так же Вы можете позвать прислугу, и так же хозяин сможет Вас уведомить о чем-либо. Есть стационарный телефон, который мы установим Вам завтра, чтобы Вы могли связываться со знакомыми и друзьями. Господин Че распорядился оставить на столе Ваши рисунки, с которыми Вы можете делать, что захотите, — парень указывает рукой на стол, на котором и вправду обнаружилась стопка рисунков. — Также он передал, что всем обеспечит для Вашего удобства и всё предоставит для Вашего хобби. Не стесняйтесь. В столе Вы обнаружите базовые принадлежности для рисования. Через меня хозяин передал Ваше расписание на завтра, — парень снова указывает взглядом на стол, — Он также попросил не тянуть с подписью документов. Если же Вам потребуется юрист, обратитесь с этой просьбой напрямую к хозяину.       — С-спасибо, — несмело протягивает Лина, на которую обрушился слишком большой поток информации, продолжая рассеянно разглядывать стопку своих рисунков.       — Если что-то понадобится, зовите меня. Но, если Вы не желаете прислугу мужского пола, скажите хозяину, и он распорядится поменять Вам помощника.       — А как тебя зовут-то? — выдаёт Лина.       — Ах, извините мне мою бестактность! Ваш личный помощник и прислуга, Ли Минхёк. Добро пожаловать, госпожа Че! — широко улыбается паренёк, глубоко кланяясь и отступая к двери.       — Спасибо, — улыбается Лина. — А можно поинтересоваться?       — Да, конечно, — кивает парень, встряхивая высветленными волосами.       — Сколько тебе лет?       — Мне двадцать восемь лет, госпожа, — добродушно улыбается парень, тут же в глазах Лины превращаясь из школьника в мужчину.       — Ой, извини, — нервно смеётся девушка, чуть ли не поперхнувшись воздухом, глубоко удивляясь такому повороту событий. — А сколько Хёнвону лет? То есть, моему мужу?       — Господин младше меня на год: по корейским меркам ему двадцать семь. Если же брать по европейским стандартам, то еще на год младше, — улыбается Минхёк, сияя чёрными глазами.       — Но как же так получилось, что ты прислуга? — возмущается Лина, хмурясь, из-за чего между тёмными бровями пролегают морщинки.       — Моя семья поколениями служила семье Че. Стандартная ситуация, нечему удивляться, — хмыкает парень. — Спокойной ночи, госпожа, — кланяется Минхёк, покидая покои хозяйки.       Оставшись одна, Лина осторожно нажимает на кнопочки пульта, пытаясь хоть как-то разобраться в системе управления, чтобы открыть себе вид на ночной город. Как только тяжёлая ткань жалобно дёргается, медленно приоткрывая «занавес», дыхание девушки на секунду сбивается от увиденной красоты. Она и подумать не могла, что апартаменты её мужа находятся настолько высоко над землёй. Грубо говоря, Лина и вовсе никогда не видела такой высоты и не ощущала этого страха. А тут буквально весь город на ладони, сверкает в ночных огнях полумрака. Она прислоняется лбом к холодному стеклу, пальчиком постукивая по гладкой поверхности, и с грустью вглядывается куда-то вдаль.       Каково это, чувствовать, что тебя продали и купили, словно игрушку? Как это, ощущать себя буквально рабыней, хотя хозяин, вроде как, всё дозволяет? И даже если теперь Лине её муж казался весьма обычным и даже добрым, то в сердце всё равно отчётливо щемило от осознания, что он вовсе не её судьба, как бы громко это не звучало.       Собрав густые длинные пшеничные волосы в небрежный хвост, девушка тихо, на носочках, подходит к письменному столу, словно боясь кого-то потревожить. Она окидывает взглядом стопку с рисунками, предаваясь ярким и тёплым воспоминаниям о своей прошлой жизни, которую, кажется, стёрли из её памяти. С каждым днём Лина всё больше и больше боится взглянуть на себя в зеркало, потому что не узнаёт человека, стоящего перед ней. Она не знает и не хочет знать ту себя, которую создала эта система, это общество со своими правилами и законами. Что они ей внушили? Чего лишили? Лишили прошлой жизни, которую она уже никогда не узнает и не вспомнит. И, кажется, с частичками воспоминаний и образа прошлой жизни стёрлась и часть самой Лины.       Пальчиками девушка перебирает листки, на которых изображены её вымышленные персонажи. Оказывается, их она всё же помнит. На лице сама собой появляется тёплая улыбка. Впервые за долгое время девушка улыбается, да и ещё и так искренне, вовсе не наигранно. Среди листков она находит то самое расписание на завтра, начинает вчитываться в аккуратные строки. И понимает, что её относительно спокойная жизнь закончилась.       Лина перехватывает стопку с рисунками, осматривает пустую белоснежную комнату, чуть прищурив серые глаза, а потом резко открывает одну из полок в столешнице, выискивая там маленькие иголочки или, на худой конец, скотч, которым она благополучно прикрепит все эти рисунки на стены. Тогда-то комната заиграет, не будет такой холодной и безжизненной! Лина ловким и быстрым движением запрыгивает на огромную мягкую кровать, хаотично прикрепляет рисунки к стене. Когда же девушка заканчивает со своей маленькой прихотью, она мягко отступает назад, любуясь своим творением. После она подпрыгивает на постели, падая лицом прямо в мягкую перину, и раскидывается в виде морской звезды.       Так она и засыпает, лишь лёгким движением до этого нажав пальчиком кнопочку на панельке около кровати, чтобы выключить свет. Сон тут же окутывает её тело, погружая в нежную и тягучую негу. Кажется, так крепко и хорошо она уже давно не спала, и в голове царит чёткое убеждение, что она точно выспится.       Но в её снах вновь всплывают отрывки воспоминаний прошлой жизни. Впрочем, какая разница, если владелец снов зачастую и вовсе их не запоминает? Если, конечно, сам этого не захочет и не посидит хорошенько сразу после пробуждения, погружаясь в воспоминания.       Лина вновь теряется среди толпы. Маленькая и беззащитная, она ищет, пытается вырвать взглядом хоть что-то знакомое в местности и в лицах мимо снующих людей. Её задевают, пихают, пытаясь сделать так, чтобы она вовсе упала. Этот мир всегда пытается принизить и опустить на колени тех, кто слабее. Но она упирается, крепко стоит на ногах. Делая вдох, Лина поднимает взгляд и выхватывает из многочисленных людей его. Того самого, кто и является её судьбой. Она пробирается к нему сквозь людей, но их становится всё больше и больше, а он исчезает. Такой большой и сильный. И она даже не встретилась с ним взглядом! А ирония в том, что наутро девушка и вовсе не помнит ни фигуры, ни лица — ничего.       В который раз ей снится один и тот же сон. Он мучает девушку изо дня в день, из ночи в ночь. У неё буквально разрывается голова от того, что никак не может вспомнить этого человека. Ещё волнует, почему же он снится, с какой целью? Кто он такой? Дилемма. И вновь слишком много вопросов, на которые совсем нет ответов.       А солнце уже поднимается, освещает верхушки высоток, погружая это стекло в сияние. На белоснежной коже девушки начинают играть солнечные лучи, заставляя спрятать лицо за мягким одеялом, которое она машинально накидывает на голову, сворачиваясь в клубок, словно котёнок или же маленький беззащитный кролик.       Новое утро новой жизни.