Той руки удар смертелен, которая ласкала нас...

- Стоп! Брак по звуку! Анджелина, соберись! Еще один дубль! Соберись, легко сказать… Когда каждый вдох отдается болью, будто переломаны все ребра, а внутренности скомканы и кровоточат. Но женщина послушно натягивает улыбку, и вновь, дубль за дублем, пытается изобразить то, что от нее требует режиссер. Судя по тому, как тот сердито хмурит брови, и раздраженно ходит по краю съемочной площадки, получается из рук вон плохо. Дав сигнал «стоп», он объявляет получасовой перерыв. Что ж, прекрасно. Стараясь не расплакаться на глазах всей съемочной группы, актриса покинула площадку, решительно направляясь прочь, подальше от всех. Какое им дело до чужой беды. Какое дело до того, что накануне она не спала всю ночь из-за воспоминаний, мучавших ее? Какое им дело до того, что она сейчас переживает последствия тяжелого развода? И уж тем более, они не могут знать о том, что утром она выслушала очередную порцию оскорблений от уже бывшего мужа. Но нет, им нужна лишь кукла, способная отыграть роль, не взирая на внешние обстоятельства… Слишком долго она была сильной, слишком долго... Возвращаться в свою гримерку нет никакого желания… Именно поэтому Джоли направилась в один из отдаленных уголков студии, место, где хранились ненужные в данный момент элементы декораций. Помещение встретило ее запахом пыли и засохшего клея, но самое важное – здесь не было ни души. Забравшись вглубь помещения, женщина присела на лежавший на полу мешок, и, обхватив руками колени, закрыла глаза. Перед глазами мелькнули воспоминания: их свадьба, он был так счастлив, так крепко обнимал, и шептал, что не отдаст ее никому. Рождение их первого ребенка, которого так ждал Питт… Из плотно зажмуренных глаз покатились предательские слезы… Не плакать, только не здесь, не сейчас… Грим же потечет… Черт, ну почему, почему так больно? Словно в сердце воткнули раскаленный прут, и медленно, методично поворачивают его, выжигая в нем огромную дыру… Воздуха не хватает, кажется, что каждая клеточка в измученном теле выгорела до тла… Хочется выть, кричать, разбивать в хлам попавшиеся под руку вещи… Только бы отпустило, только бы хоть на несколько минут перестало болеть дурацкое сердце, хоть раз сделать вдох полной грудью … Неожиданно она почувствовала, как прогибается от чьего-то веса мешок, на котором она сидела, почувствовала тепло чужого плеча. Кто это, не было ни сил, ни желания выяснять… Возникла тишина, в которой слышны были лишь ее всхлипывания и бессвязные бормотания. - Энджи… Этот хриплый голос она узнает из тысячи, поскольку он уникален в своем роде… Странно, сейчас он впервые назвал ее так… Несмотря на дружеские отношения, он всегда называл ее по полному имени, словно что-то сдерживало его. Что же изменилось сейчас? - Убирайся, Сэм. Не нужно меня жалеть. - А я и не жалеть тебя пришел. Широкая мужская ладонь мягко отнимает руки от ее лица, и Джоли прячет заплаканные глаза, старательно избегая внимательного взгляда своего напарника. Он мягко взял ее ладонь, накрыв своей, и несколько минут просто сидел рядом, дожидаясь того момента, когда она будет готова посмотреть на него. - Я хочу помочь тебе. Вижу, что с тобой что-то происходит… Ты стала другой. Не такой, как четыре года назад. Ты выглядишь… сломленной. И он прав. Чертовски прав, и Джоли понимает это. Брэд действительно сломал ее… Своими пьяными выходками… Разборками со ввязыванием во все это детей… Дележом имущества… Но больше всего ее добило высказывание о том, что их брак стал ошибкой… Сил сопротивляться уже нет, и она поддается внезапному порыву, бросившись на шею Сэма, отчего тот пошатнулся, в удивлении распахнув глаза. Всегда независимая, гордая, статная красавица, с огнем в глазах, с добрым, открытым сердцем, сейчас рыдала на его груди, не в силах произнести ни слова. Ее плечи отчаянно тряслись, все тело дрожало, горело, она горько всхлипывала, словно маленькая девочка, которую кто-то обидел. Сэм вздохнул, почувствовав, что все еще хуже, чем он предполагал, поняв всю глубину ее боли, пропустив ее через себя. Мягко обняв женщину, он укачивал ее в своих объятиях, поглаживая по спине, не говоря ни слова, давая возможность выплакать всю ту горечь, скопившуюся в ней… Рыдания, дойдя до пика отчаяния, закончились, и постепенно Анджелина затихла, сжимая в ладонях ткань костюма мужчины. Она так отчаянно нуждалась в поддержке, устав быть сильной для всех. Для себя, детей, прессы, съемочной группы. - Энджи, если ты хочешь, можешь рассказать мне все то, что тебя тревожит. - Я не могу, Сэм… Ее голова лежала на его плече, и от такой опасной близости у мужчины кружилась голова. Испытывал ли он к ней симпатию? Он и сам не мог ответить на этот вопрос. Быть может, он заигрался, играя в некотором роде влюбленного в свою госпожу Диаваля. - Почему? В его голосе звучала настолько неподдельная искренность и печаль, что женщине даже стало стыдно за то, что она отвергает его помощь. - Потому что я не хочу, чтобы ты видел мою слабость. Усмехнувшись, Сэм сел поудобнее, крепче обняв женщину, прильнувшую к его плечу. Он понял все ее страхи, отчаяние, боль, сжиравшую изнутри, хоть и не знал причины. - Давай так. Представь, что мы с тобой едем в поезде. – мужчина поймал на себе ее удивленный взгляд, и, посмеиваясь, продолжил. – мы с тобой попутчики. И просто ведем разговор о жизни. Через несколько остановок ты сойдешь на своей станции, я поеду дальше, и мы никогда больше не увидимся. Все сказанное останется в вагоне. Идет? Джоли испытующе посмотрела на него, увидев в его темных глазах тревогу, сожаление, переживание. Имеет ли она право вывалить на него все то, что держит на сердце? А нужно ли ему это знать. Решающим элементом стала его следующая фраза: - Поверь, тебе станет легче. Женщина вздохнула, выворачиваясь из его объятий… Как же тяжело начинать этот рассказ… Она выпрямилась, обхватив себя за плечи руками, глядя прямо перед собой безжизненным взглядом: - Это все началось спустя некоторое время после свадьбы… Все чаще я находила Брэда выпившим, или в наркотическом полубреду… Я перестала узнавать в нем того мужчину, за которого вышла замуж. Я перестала чувствовать его силу и защиту, справляясь с семейными передрягами сама. Он не был рядом, когда Шайло сделала первый шаг… Когда у старших детей начался переходный возраст… Краем глаза женщина уловила то, как напрягся Сэм, слушая ее исповедь. Мужчина уже понял, что заставило эту удивительную женщину дойти до самого края отчаяния. Но он хранил молчание, давая возможность ей высказаться. - Затем он стал срываться на детей. Ты знаешь, я очень мягкая мать. Я позволяю детям абсолютно все, давая им свободу действий. Он же хотел дисциплины. Жесткой дисциплины. Вздохнув, Джоли на несколько минут замолчала, уйдя в воспоминания, а Райли мучительно сжимал кулаки, едва сдерживаясь, чтобы не высказать все то, о чем он сейчас думал. Каким же идиотом нужно быть, чтобы довести до такого состояния свою некогда любимую женщину. Между тем, она заговорила вновь: - Не выдержав, я подала на развод. Началась самая настоящая война. Ты знаешь, как это бывает… - Я знаю… Неожиданно крепкие мужские ладони обнимают ее, даря ощущение тепла и уюта. Он и сам не понял, зачем сделал это вновь… Потому, что захотел? Или же потому, что так нужно? На это он не нашел ответа. Лишь то, что ему хочется помочь ей, взять часть ее боли на себя, оградить от всех бед и причиненного ей зла. - Я видел его интервью… О вас… Я скажу тебе одно, Энджи… Настоящий мужчина никогда не станет поливать грязью свою пусть даже некогда любимую жену, и не признает разрушенный брак ошибкой. Джоли вновь расплакалась, спрятав лицо на груди Сэма, отчего тот вздрогнул, с трудом проглотив ком в горле. Он искренне не понимал, как можно вот так относится к женщине… Словно к использованной вещи. Медленно перебирая пряди волос женщины, изредка украдкой вдыхая их запах, он вспоминал 2013 год, когда Брэд приходил на съемки первой части фильма. Тогда они казались идеальной парой, семьей, которую никогда не коснется печать развода. Вспомнил свои тайные вздохи, ведь уже тогда понимал, что Питту можно позавидовать, иметь такую жену… А между тем, в семье Джоли творился такой кошмар. - Он изменял мне… - вот тут - то у мужчины отчетливо зачесались кулаки, и он мучительно принялся вспоминать, где сейчас снимается этот козел, дабы просто зайти «поздороваться». – а я ему верила… И ждала. И прощала. Ради детей, понимаешь? Еще бы он не понимал… Ради своего сынишки Сэм горы готов был свернуть… - Понимаю… Ты не заслужила всей этой грязи, Анджелина. Ты великолепная женщина, замечательная мама, актриса. Да тебя нужно было носить на руках, осыпать цветами. На тебя молиться нужно, и ловить твой каждый вздох и взгляд. Я не знаю, как ты еще не сошла с ума от всего этого. Она лишь вздохнула в ответ, всерьез раздумывая – а заслуживает ли она всего этого? Быть может, это она ущербная, и все произошло по ее вине? - Ты заслуживаешь счастья. Мягкие губы коснулись виска женщины, заставив ее слабо улыбнутся. Он оказался прав – на сердце действительно стало легче, внутри все так же горело, но уже с меньшей болью. Вдох не доставлял обжигающей боли, а обруч, теснивший грудь, немного ослаб. - Знаешь… Я устала быть сильной… Он обвинил меня во всех смертных грехах, сам оставшись белым и пушистым… Впервые за свою жизнь я готова отдать все то, что я имею, чтобы стереть все воспоминания, связанные с ним. Чтобы он ушел из моей жизни навсегда… Словно я его никогда и не знала… Сэм вздохнул, ласково поглаживая женщину по плечам. Ярость внутри него все еще кипела, ему так хотелось, чтобы все у нее стало на свои места. Эта уникальная женщина достойна самого лучшего… - От воспоминаний не уйти, Энджи. Вместе с воспоминаниями о нем уйдут и другие, яркие воспоминания, общие, связанные с вашими детьми. Не гони их. Дай им выгореть, поблекнуть. И тогда ты обретешь покой. Женщина вновь слабо улыбнулась его словам, найдя в себе силы взять его руку, и благодарно сжать ее. Сердце мужчины ухнуло, и он вновь удивился сам себе. Что это – просто сочувствие, или вновь то давно забытое чувство всколыхнулось в нем? - Твоей жене очень повезло, Сэм. Она едва удержалась от того, чтобы добавить «Я ей завидую». Что с ней такое? Зависть, ревность, или же она просто заигралась, играя роль недотроги Малефисенты, на самом деле питавшей глубоко внутри чувства к своему ворону? В любом случае, пора идти… - Спасибо тебе, Сэм… Ты выслушал меня, и мне действительно стало легче. Просто недавно вынесли окончательное решение суда, мы разведены, но он продолжает строить козни… - Пообещай мне одно. Он улыбается, глядя на нее, отчего на лице женщины поневоле расцветает ответная улыбка, пусть пока слабая и бледная, но она определенно есть. -Ты забудешь о нем. И станешь очень счастлива. Очень. Поняла меня? Поднявшись с места, мужчина протягивает ей свою ладонь, помогая встать. Напоследок, все же не удержавшись, он обнял ее вновь, крепко прижав к себе, несколько раз успокаивающе проведя рукой по изящной спине. К его удивлению, она расслабилась, отвечая на его объятия, доверчиво прижавшись к нему всем телом, и обхватив руками за шею. С губ сорвался прерывистый вздох, и она тихо произнесла: - Я обещаю тебе это. Нам пора возвращаться на площадку… - Не-а. – слышится в ответ его хриплый смешок, в то время как плечи подрагивают от смеха. - Что значит нет? Нам дали полчаса на перерыв! - Я видел твое состояние. Когда ты ушла, я подошел к режиссеру, и, сославшись на свое плохое самочувствие, выбил окончание съемочного дня, пообещав вдвойне отработать завтра. Женщина в ответ еще крепче обняла его, понимая, на какую жертву он сейчас пошел ради нее… Вложив в эти объятия всю свою благодарность, она с явным сожалением отпустила его, отступив назад на один шаг. Из кармана Сэма появился платок, которым он, склонившись над ней, вытер слезы и потекший грим, касаясь очень аккуратно и невесомо ее лица, заставляя вздрагивать от каждого прикосновения. - Нос выше, красотка. Ты еще заставишь этого мудака кусать локти. Рассмеявшись, он убрал платок, и, приобняв ее за плечи, вышел вместе с Анджелиной из помещения, намереваясь проводить до гримерки, чтобы оградить от ненужных расспросов команды. Он был рад, что смог помочь, взяв хотя бы часть боли на себя, что хоть немного, но этой невероятной женщине стало легче. Сама же Джоли, идя рядом с ним по коридорам павильона, размышляла о том, что с разводом, как бы не было больно, жизнь не кончается. Что она будет жить, дышать полной грудью, радоваться этой жизни, которая постепенно раскрасится всеми цветами радуги… Но нужно лишь немного времени...