Холодное пламя

POV Вспоминая тебя раньше… такого маленького, слабого, беспомощного, беззащитного и порой глупенького… хах… А ведь сейчас представить себе Войд таким не получится при всем желании. Не получится, ведь… что за абсурд? Лучший из убийц - беспомощный милый мальчик. И именно таким тебя, на планете этой вселенной, помню только я. Как было бы чудесно вернуться во времени и не позволить появиться Войд. Оставить милого младшего брата у себя, не игнорировать. Защищать, как и должен себя вести старший брат. Но, если вернуть то время… даже защищая тебя… у меня не будет достаточно сил… и это бесит. Да, я неоднократно обращал время вспять, чтобы самостоятельно уничтожить главное зло нашей жизни. Пытал, ломал психически… изощрялся, как мог. Однако, всё бесполезно. То время меняться не хотело ни в какую, это дико бесит. Прости, Леам. Брат, которого ты так уважаешь, абсолютно бесполезен. Бесит быть таким, но это лучший исход. Я видел Все другие варианты и… приходится просто смириться. Бесит. Готовил ты всё самое вкусное, а сам ел что попало, не придавая ценности самому себе. Бесит. Раздражает твоя готовность отдать и сделать вообще Всё для моего благополучия. «Я всё равно не умру», - говоришь ты, пока я не могу это опровергнуть, не знаю, что сказать. Бесит. А когда я говорю, что мне нужно лишь твое счастье, ты всегда смеешься, уходя от темы. Однажды забыл меня… а напомнил тебе обо мне тупой ящер… бесит. А ещё… ты слишком терпелив. Мучиться, не обронив слезы. Страдать, не издав ни звука. Полюбить вкус собственной, очень жгучей, крови, когда заставляют есть лезвия. Никогда не жаловаться. Принимать муки с ухмылкой, слизывая с губ свою кровь. Молча переодеваться за пламенными стенами, дабы никто не видел твоих шрамов. Так себя вести может только мой глупый, чрезмерно добрый, братик, который охотнее потерпит, чем расскажет о чем-то плохом. Страдалец, из которого не вытянешь признания болезненных ощущений, хах… Во всех мирах, всех временах, всегда такой. Таким был, такой есть, таким будешь, сколько бы я ни ломал время. Бесит. Никогда не лжешь, но если правду говорить не хочешь: либо отшутишься, либо перефразируешь так, что никто никогда так и не поймет. Очень подло, знаешь ли. Хотя, вынужден признать, твоим словарным запасом я горжусь. И даже так, это не отменяет наш обстоятельный разговор, когда вернешься. Разговор о том, что, после всего, кричать хочу Я. Орать настолько громко, насколько вообще возможно, не важно, буду ли я кашлять кровью после этого, как это делаешь ты сейчас, или, если придется, рвать ею, как у тебя было раньше. Ненавижу твою безмерную доброту. Из-за неё ты себя не ценишь. По её вине ты скорее самоуничтожишься, чем используешь пламя. Терпеть не могу все четыре солнца, поступающие так с собственным воплощением. Самым горячим солнцем. Почему ты не можешь ненавидеть… почему не отвергаешь правосудие, ранящее тебя… какого черта тебе не плевать на незнакомцев… почему… после всего… ты такой добродушный… Бесит. End POV Поразмыслив, король фениксов решил, что может просто рассказать любимому братику что-нибудь из прошлого. Что-то, что разбудит только хорошее. Ведь его было не так много, чтобы вспомниться солнышку в текущем состоянии. Возможно это поставит точку, прерывая постоянные приступы, заставляющие пытаться кричать. И утром, и ночью. Всегда. Без перерыва. Коул сидел рядом, чтобы прерывать этот цикл. Однако, возможный способ решения пришел в его голову только сейчас. «Глупый у тебя брат, да…?», - тихо произнес властитель времени. Только после этого Леам очнулся, рывком поднявшись, хотя старший феникс и пытался аккуратно разбудить его уже несколько часов. По словам Люкса… Леам слышал это утверждение как невероятно громкий, горестный вой щенка. Подтверждением этому стал тот факт, что солнышко, нащупав руку брата в кровати, провел по ней ладонью вверх, до головы, после чего погладил, немного растрепав волосы. Для старшего из братьев этот жест стал спасительным кругом, что позволил прийти в себя. Тогда Коул придвинулся к солнышку, положил свою руку на его, упростив духу задачу и начал свой рассказ: - Знаешь, а ведь только я знаю твои самые милые черты из прошлого. Как, допустим, ты отказывался выходить из дома в дождливые дни, говоря, что угаснешь, - повелитель времени хихикнул, сделав глубокий вдох, - так ты это называл, в то время как просто боялся пара, который возникал при попадании воды на кожу. От этого было очень жарко, а ты не знал, из-за чего. Нелегка жизнь столь знойного мальчика, скажи? Дальше старший феникс начал повествование об отношениях братика с собственными крыльями. Как Леа, ещё в детстве, боялся их открывать, а летать - тем более. Оттого и получилась неловкая ситуация, в которой, из всех предметов, завалил он именно полет. При этом, из всех фениксов, только в его крыльях нет костей, из-за чего отсутствует и какой-либо вес. Потому король никак не мог понять принцип управления ими и как помочь Леаму научиться. Как это вообще возможно? Однако, при всем этом, крылья – его единственная слабость. Только у них осталось утраченное чувство, так что… страх их использования вполне оправдан. Но… воспоминания о том, как приходилось помогать брату с пересдачей… не самые приятные. Точнее… в сравнении с текущим положением дел, тогда было хуже. Так, тема резко сменилась, поскольку о подобном вспомнили оба феникса. Теперь, очень милые моменты, когда учителя не могли и не хотели пояснить доходчиво, вместе с тем, чисто технически, отправляя к старшему. - А как ты, не желая вставать с кровати, держал и меня… великий мой соня, Обнимавший изо всех сил, даже ложил одну ногу на меня. Пока ты был слабым, я мог выбраться, но с началом твоих активных тренировок… безопаснее было просто спать, просыпаясь только вместе с тобой. Эта невероятно милая черта и по сей день при тебе, в то время как хватательные рефлексы усилились. Не любишь ты дневное время, хотя именно при ярчайшем свете солнца сильнее всех, солнышко. – тогда Леам, чисто рефлекторно, фыркнул, заставляя Коула смеяться, а после извиниться. Следом вспомнилось и то, как птенец раньше не понимал художественную литературу. Точнее описание в ней эмоций и чувств: «Из глаз её срывались капли слез… на кого срывались? Разве вода рвется?», - подобные вопросы очень сильно умиляли короля огненных птиц. А то, как птенец дулся на него, когда в ответ слышал смех… и вместе с тем румянец… очаровывали старшего сына семьи. Леа даже сейчас покраснел, радуя старшего и мотивируя продолжить рассказ. - То, как ты, в начале наших тренировок, не мог подтянуться теперь кажется нонсенсом, - сказал владыка времени, смотря на дыру в полу рядом с спальным местом, которую чинить не стал просто чтобы ящер не забывал, какую дистанцию должен соблюдать, - но, по завершению физических трудов, нужно было подобрать тебе оружие. С тем, как мой милый совёнок бегает и скачет… пришлось просить маму о помощи, поскольку такого вида орудия я не знал. Началось всё с обычного пистолета. Ты пару раз чуть меня не пристрелил, из-за чего огнестрельное оружие без прицела ушло в подвал вариантов, пока парные кинжалы их не исключили окончательно. Так началась история величайшего убийцы, чью работу никто не мог распознать, потому что искали тип магии. Помню, как не мог перестать смеяться с этого. Закон деградирует, ага. В прочем, я этому рад. А теперь, пришло время королю птиц поделиться и тем, что ведомо только ему. Отныне знать будут трое. Это истории о двух мирах из трех, которые старшему из братьев довелось посетить. В первом из них отношения у родственных фениксов были дружными с самого начала, из-за чего и убийцами они стали вместе, после мести истинному злу в дуэте. Там их мать стала богиней куда раньше, таким образом оставив их одних. Поэтому и шрамы остались с милым птенцом. В своем мире Коул видел это мельком, поскольку Леам очень не хотел, чтобы хоть кто-то такое… увидел. Однако, парадоксу миров свойственно нарушать желания. Тогда феникс увидел полностью покрытое шрамами тело брата. Всё, кроме лица. От такого зрелища управляющий временем заплакал кровавыми слезами, не сумев иначе, со словами «Как бы мне хотелось убить его во всех мирах…». На это ему ответили, что в одном из них было хуже. Тогда другой Леам вытер ему «слезы», с просьбой не показываться таким Своему брату. Но, столь жестокие моменты он умолчал, отогнав духа. Не сейчас этим грузить и без того потрепанное жизнью солнце. Во втором мире милый Леам убивал не столько для работы, сколько для самозащиты, а Коул всегда был на страже, пока любимый отдыхал. Всё из-за того, что побочное действие Леама там прямо противоположно. По этой причине их врагом стал целый мир, ненавидящий невинного птенца просто потому что. И всё же, полюбили друг друга там братья в далеко не родственном смысле. Коул хихикнул, вспоминая, как там увидел альтернативных их целующимися взасос. А ведь и правда, только на старшего Фехлера солнечная температура младшего не распространяется. «А мой не хочет даже в щеку целовать… злюка», - тут он прокашлялся и вновь сменил тему: - Мм, вспомнил ещё момент, которого ты не знал, хотя был там! – радостно воскликнул голубоглазый, - Там над тобой издевались, считая, что способности у тебя попросту нет, таким образом, собравшись всей компашкой, они притащили моего милого братика к обрыву над океаном. Затем, насмехаясь, подталкивали прямо туда. Падая, ты тихо прошептал «прости». Именно так я понял, где ты, а потому, остановив время, незамедлительно поспешил к тебе. Поскольку обрыв был достаточно высоко, я решил, для начала, проучить горделивых крыс. Со словами «Смешно тебе, свинья?» замедлил время для всех, кроме себя, пнул главаря, вернул времени порядок, но крылышки им заблокировал навечно, остальных просто смело взмахом крыльев. До сих пор смешно от их рыл тогда. Кхм, после этого я рванул и поймал тебя, а ты, каким-то образом, умудрился потерять сознание. В общем, издевки резко прекратились. Сейчас они вряд ли рискнут даже посмотреть на тебя, величайшего убийцу и единственного феникса из представителей профессии. По завершению повествования из-под маски потекли слезы. Люкс сказал, что причиной тому стал голос. Такой нежный, мягкий и невероятно теплый, ощущавшийся неописуемо родным.