Квартет

“Who can take a rainbow, wrap it in a sigh, soak it in the sun and make a groovy lemon pie? The Candy Man, the Candy Man can*(1),” – Sammy Davis Jr.

(Гермиона) Челюсть Гермионы бухнулась на пол. Мать-перемать фаллических штуковин! Ее киска выразила согласие, выделив такое количество смазки, что можно было затопить небольшую деревню. Гермиона ощущала, как сочащиеся из отверстия влагалища капельки щекочут ее ноги. Она не могла ни оторвать взгляд, ни моргнуть, ни вздохнуть. Но она могла сосчитать: всего три шага ей понадобилось, чтобы добраться до Снейпа. Положив руку ему на грудь, она почувствовала под своими пальцами его быстрое сердцебиение, а бледное тело было на удивление теплым. Не в силах противиться притяжению, схожему с гравитационным, Гермиона скользнула рукой вниз по выступающим ребрам и черным волоскам, обрамляющим пупок, к треугольнику волос на лобке. Она не подняла на него глаза, просто не смогла: он бы сразу же узнал, о чем она думает. Опустившись на колени, как кающаяся прихожанка, она посмотрела на своего одноглазого исповедника. Неподдельный ужас охватил ее, но Гермиона не могла отвести взгляд. Может, именно это чувствуют мотыльки, неосознанно летящие в пламя: непреодолимую первобытную тягу, а затем, когда наступает осознание реальности, – трепет и ужас перед гибелью? Куда же ее занесло? «В Вальгаллу,» – ответила ее киска. – «С билетом в один конец, дорогуша.» Не знаю, смогу ли я справиться с этим. «Я попрошу нижний отдел твоего кишечника отползти в сторонку.» Я имею в виду, не сойду ли я с ума. «Этот великолепный агрегат предназначен для проникновения вовсе не в мозг.» Гермиона улыбнулась. Я даже сомневаюсь, что он поместится у меня во рту. «Есть только один способ проверить.» Точно. Проведем импровизированный эксперимент. Разумеется, исключительно из научного любопытства. «Ну конечно. Научного», – протянула ее киска. – «Блестящая отмазка, доктор.» Цыц! Мне нужно полностью сосредоточиться… и возможно, еще мне понадобится расширитель челюсти. Сделав глубокий вдох, Гермиона наклонилась и коснулась губами красной бархатистой головки. Снейп громко вздохнул, и членоподобный монстр, торчащий из его лобка, дернулся, как пробуждающийся великан. О боже, и я стану его жертвой! «Где же твоя гриффиндорская храбрость, девочка? Хватай эту штуковину и покажи, кто здесь главный!» Одной рукой она взялась за основание и вступила в короткую схватку с борющимся за свободу членом, в конце концов победоносно завладев этой могущественной исполинской булавой. Она пульсировала в руке, словно проверяя Гермиону на прочность, но та была готова нанести ответный удар. Широко открыв рот, она сжала член сильнее и обхватила губами головку. В горле Снейпа зародился удивленный рык, который оказал магическое воздействие на ее клитор. С таким же успехом он мог бы сказать: «Миллион очков Гриффиндору». Ее уверенность возросла, втоптав в пыль страх. Это не пугало, а возбуждало. И на вкус он был потрясающим: вовсе не как сюртуки и котлы. Скорее, как мускусный марципан под мошоночным сиропом. Она попыталась распробовать его, но ее язык был жестко ограничен в движениях. Очень жестко ограничен. Черт возьми, ей уже нужно передохнуть. Гермиона отстранилась и посмотрела на Снейпа, тяжело дыша, будто боролась с анакондой, но когда она увидела напряжение в его взгляде, у нее перехватило дыхание. Черт возьми! Его темные глаза пронзили ее насквозь, заставив желудок подскочить к гортани. Длинный палец погладил ее по щеке, после чего рука спустилась ниже, приподняв голову и начав массировать шею. Горячая волна возбуждения прошла по телу, и рот Гермионы призывно открылся сам собой. С легкой улыбкой Снейп притянул ее к своему паху. Да-а-а. Еще. Просто позволь мне отдышаться. Он запустил руку в ее волосы, поглаживая по голове, а Гермиона потерлась носом о ствол члена и спустилась ниже к окружающим его зарослям черных жестких волос, которые пощекотали ей нос. С улыбкой она зарылась в них глубже, чтобы вдохнуть его аромат. Милостивый Мерлин! Как может такой дьявольский человек так божественно пахнуть? У нее закружилась голова от пьянящего запаха, окутывающего мошонку. Ее губы скользнули по плотным яичкам, наполненным спермой, и Гермиона взяла одно в рот, нежно посасывая. Люциус громко усмехнулся. – Вот так, мисс Грейнджер. Распробуйте хорошенько. Она подняла глаза, и мистер Малфой услужливо приподнял член Снейпа с ее лба, чтобы тот не загораживал обзор. Люциус стоял, обняв Северуса руками и прижавшись грудью к его спине. Они смотрелись вместе так естественно. Так уместно. Восхитительно. Гермиона взглянула на ноги Люциуса, проверяя, снял ли он уже брюки. О боже. Он был обнаженным. Голым-голым-голым. Невозможно было устоять при мысли об их нагих телах, прижатых друг к другу, о гладкой коже, о твердости вздымающейся плоти и зашедшихся в бешеной гонке сердцах. Гермиона задрожала от предвкушения. Пора поднимать занавес и начинать шоу. Но где же Драко? Он был нужен ей, была нужна его успокаивающая теплая улыбка на таком ставшим почти родным лице. И его член: этот вечно стоящий наизготовку член, которым он терся об нее в лифте всю неделю. Где же ее верный фан-клуб? – Я сейчас вернусь, – заявила она надтреснутым голосом, как будто ее тело уже не выдерживало сексуального напряжения. – Продолжайте… делать то, что вы делаете. Люциус ухмыльнулся и одной рукой повернул лицо Северуса к себе и, скользнув языком по нижней губе, поцеловал его. Святая Цирцея, дай мне сил! Оторвав взгляд от завораживающего зрелища, Гермиона оглядела комнату в поисках Драко. Он все еще сидел в кресле у камина. Она была слишком разгоряченной, чтобы уверенно передвигаться на высоких каблуках, поэтому добралась до него на четвереньках. Видишь? Я королева спокойных невозмутимых кошек. Мяу. Встав на колени между его ногами, она неуверенно улыбнулась и положила руки ему на бедра. На его лице было написано смятение, а светлые брови нахмурились. – Ты в порядке? – спросила она. Драко сухо сглотнул и кивнул. – Не хочешь пойти поиграть с нами? – Не знаю. Многовато народу. Гермиона задумалась, злило ли его то, что в этом участвует Люциус, или то, что его отодвинули на второй план. Может, он просто ревнует или счел ее неразборчивой шлюхой из-за того, что она согласилась на секс со всеми ними сразу? Или, возможно, он думает, что она хочет его отца больше, чем его самого. Однако это было не так, и Гермиона не хотела, чтобы между ними проснулся дух соперничества. Это должно приносить удовольствие им обоим. Спросив его тогда в передней, будет ли безопасным для нее поговорить с Люциусом и Северусом в библиотеке, она не ожидала, что все обернется так, как обернулось. Она не понимала, как тяжело будет удерживать внимание одновременно троих мужчин, и теперь выходит так, что Драко остался не у дел, тогда как она собиралась сделать его почетным гостем. Гермиона положила руку на ширинку, чтобы проверить его состояние. Он был твердым как камень, и, когда она провела пальцем по молнии на штанах, смятение на лице Драко сменилось любопытством. Ага! Так он не злится, а просто беспокоится. Гермиона улыбнулась и обхватила его член через брюки. – Я долго этого ждала. Драко удивленно поднял брови и робко улыбнулся одними уголками губ. – Да? – Конечно, ты же всю неделю дразнил меня этим. – Если ты имеешь в виду лифт, то я просто пытался тебя поддержать, чтобы ты не упала. Гермиона хихикнула. – Протянув мне двадцать первый палец? – Это предохранительный рычаг, за который ты могла бы дернуть в экстренном случае. Едва сдерживаясь от хохота, она расстегнула его брюки. – Бетси Уокер выглядела так, словно ей тоже не помешала бы твоя помощь. Драко скривился. – Бетси Уокер почти такая же старая, как Жанетт. Гермиона потянула за брюки, и он приподнял бедра, чтобы помочь ей. Она сняла с него ботинки и носки и продолжила: – Кстати, Жанетт рассказала мне о твоем пристрастии к горячему какао. – Эта женщина слишком хорошо меня знает, – сказал Драко, и на его лице была написана нежность. – Она подозревает, что под какао подразумевается твой плотный график дрочки, и я склонна с ней согласиться. – Что? – выпалил он. – Не говори глупостей. – Разве ты не дрочишь в ванне, когда приходишь домой? – Нет, пока не выпью какао, – твердо ответил Драко. – Ну, может быть, в следующей раз ты выпьешь «какао» у меня дома. Такой милый парень, как ты, не должен пить в одиночестве. Драко покачал головой, печально улыбаясь. – Какая ты грязная девчонка, Грейнджер. Надо кончать недооценивать это качество. – Кончать? – спросила она, многозначительно глядя на его пах. – Вот так сразу даже без какао? Наклонившись, Драко взял ее лицо в ладони и приподнял подбородок. – И дерзкая тоже. Мне это нравится. Давай поцелуемся. Гермиона лучезарно улыбнулась ему и придвинулась ближе, остановившись всего в дюйме от его губ. Сделает ли он шаг навстречу? Как только она приоткрыла рот, его губы прижались к ней, а язык скользнул по зубам, вырвав из груди стон удовольствия. Драко не стремился проникнуть глубоко внутрь и не пытался перехватить инициативу: он делал все так же неторопливо и нежно, как и в прошлый раз. Такой милый. Нащупав пуговицы его рубашки, Гермиона начала расстегивать ее. Она никогда раньше не была с симпатичным парнем, и иметь в своем распоряжении подобную усладу для глаз было для нее новым опытом, который ей не терпелось испытать. Когда она справилась с половиной пуговиц, Драко отстранился, чтобы перевести дыхание и снять одежду. Он не сводил с нее пристального взгляда, и это было неожиданно и казалось на удивление интимным. Обычно Драко не демонстрировал свою уязвимость добровольно. Гермиона поднялась, чтобы размять затекшие ноги, и волна жара прокатилась по телу до самых кончиков пальцев ног, а пульс начал учащаться. Протянув ему руку, она улыбнулась: – Готов? Драко кивнул и позволил вытащить себя из кресла. Его член подскочил, будто прося немного внимания, и Гермиона приласкала его, погладив как кошку. – И тебе привет. Хочешь немного повеселиться? Член горячо закивал, и Гермиона хитро улыбнулась Драко и повернулась к кровати. Мерлинова сморщенная мошонка! А Люциус-то с Северусом времени даром не теряли! Она уже почти готова была просто стоять и смотреть на них всю ночь. Они были невероятно красивы и как будто собирались зацеловать друг друга до смерти, руками лаская каждый дюйм кожи, до которого могли дотянуться, а их члены сошлись в поединке, пытаясь выяснить, кто главнее. Ну ладно, последнее она, на самом деле, не могла разглядеть, так как они слишком плотно прижались друг к другу, но ей и не нужно было видеть, чтобы догадаться, что там происходит. – Вы ведь не собирались снова заставить Драко просто смотреть? – сказала она, чтобы привлечь их внимание. Они оторвались друг от друга, тяжело дыша, и Люциус скорчил мину, будто она только что попросила его выпить литр скисшего молока. – Я не буду заниматься сексом со своим сыном. Слизеринцы, может, и извращенцы, но такое за пределами моих личных границ. – Я не прошу тебя заниматься с ним сексом, – спокойно ответила Гермиона. – Тебе вообще не нужно к нему прикасаться. Но я хочу, чтобы он был частью всего этого. Люциус повернулся к Снейпу, который безразлично пожал плечами и потянулся к ее свободной руке. – Не смотри на меня, мне все равно, если мальчик разделит нашу постель. – Твой крестник? Ты совсем стыд потерял? – раздраженно пропыхтел Люциус. Снейп медленно поднял бровь. – Не нужно читать мне нотации о том, что уместно, а что нет, Люциус Малфой. Если мисс Грейнджер спокойнее с Драко, думаю, он должен остаться. – Хорошо, – закатив глаза, со вздохом уступил Люциус и повернулся к Драко. – Но держись от меня подальше. Не хочу всю ночь только и делать, что уклоняться от тебя. Драко выглядел не менее возмущенным. – Согласен. Снейп потянул Гермиону к кровати и похлопал по покрывалу. – Уверен, мы сможем придумать то, что удовлетворит всех участников. Почему бы вам не забраться сюда и не устроиться поудобнее, мисс Грейнджер. Люциус, перейди, пожалуйста, к делу с нашей гостьей. А мы с Драко… будем действовать где-нибудь еще. Это, казалось, успокоило мистера Малфоя: выражение его лица смягчилось, а презрительная усмешка сменилась легкой улыбкой. Драко и Северус выпустили ее руки, чтобы она могла забраться на огромную кровать и доползти до ее середины. Гермиона была слегка взволнована тем, что должно было произойти, и немного обеспокоена, что не сможет с этим справиться. Кто-то схватил ее за лодыжку, и она резко обернулась и увидела, что они все уставились на ее задницу, а на ее ноге лежит рука Люциуса. – Вот тут, – сказал он. – Перевернись. Раздвинь ноги. Милый малыш Годрик! Да, сэр! Словно по команде, ее киска выделила порцию смазки, и Гермиона взмолилась, чтобы они не заметили влажный блеск на внутренней поверхности ее бедер. Она устроилась на кровати и завороженно наблюдала, как они все слаженно переместились, окружая ее, словно сексуальный спецназ. Люциус взобрался на постель и устроился у ее киски, так что его светлые волосы пощекотали ее бедра будто колосья в поле. Снейп перекатился на бок и подпер голову рукой. Его массивный член уперся ей в бедро, и Гермиона с радостью обнаружила, что любое место, которого касается этот зверь, тут же волшебным образом становится эрогенной зоной. Как удобно. Драко прижался к ее правому боку, тут же положив руку ей на грудь, и она вдруг поняла, что это первый раз, когда у него такой большой доступ. И хотя на прошлой неделе в библиотеке он уже видел каждый дюйм ее тела ниже пояса, он так ее и не коснулся. На работе он держал себя в руках, за исключением того случая, когда лифт тряхнуло, и он помог ей устоять своей выдающейся ширинкой. И вот теперь они голые в постели, и он не теряет времени. И слава Мерлину! Его рука, погладившая твердый сосок, была прохладной и мягкой, и Гермиона выгнулась от прикосновения. Электрический разряд прошел через клитор, и она подняла бедра к лицу Люциуса, сдавленно застонав сквозь стиснутые зубы. Тот усмехнулся и придержал ее одной рукой. – Дай мне секунду, я уже почти там. Его горячие губы скользнули по чувствительной коже на внутренней поверхности бедра, и Гермиона закусила нижнюю губу, чтобы сдержать стон, готовый вырваться из груди. Северус наклонился ближе и прошептал ей на ухо: – Не волнуйся, несмотря на то что Люциус производит впечатление эгоиста, в постели он довольно бескорыстен. Повтори-ка еще раз. Глаза Гермионы расширились, когда мистер Малфой прошелся поцелуями вдоль расщелины между половыми губами. Северус скользнул своей большой рукой по ее талии и провел ладонью по нижней части живота, кончиками пальцев щекоча бедро. Он был так чертовски медлителен и терпелив во всем. Это сводило с ума, а ее киска уже бурлила. – И он любит поиграть с едой, прежде чем попробовать на вкус, – прошептал Снейп, очерчивая раковину ее уха своим огромным носом. – Ты ведь не возражаешь? Гермиона отрицательно помотала головой и судорожно сглотнула, сдерживая вскрик. Я возражаю? Совсем нет. Если, конечно, мистер Малфой не возражает спать сегодня в бассейне, наполненном смазкой. – Вперед, Драко, – пробормотал Северус. – Я знаю, что тебе не терпится попробовать. Гермиона взглянула на Драко, который ухмыльнулся Снейпу, будто они оба обладали каким-то тайным знанием. Наклонившись, он накрыл ее грудь ладонью и направил сосок себе в рот. Она думала, он набросится на нее, но Драко, похоже, перенял кое-что у отца, потому что он продолжил мучить ее ожиданием, как делал Люциус. Кончик его носа задел вершину соска, и Гермиона забилась под ним, ошеломленная горячей волной, вызванной этой непреднамеренной лаской. Северус тихонько усмехнулся ей в шею, и ее глаза закатились, а кожа покрылась мурашками. Казалось, они все сговорились дружно ее поддразнивать и подталкивать к краю лишь легкими касаниями и дуновениями. А затем они, объединив усилия, бросили ее в новое измерение ощущений. Люциус широко раздвинул двумя пальцами половые губы, нацелившись на клитор влажным языком. Драко с прежней неторопливостью лизнул сосок, медленно лаская, так что она чувствовала каждое движение языка, каждый его вздох. Северус прикусил мочку ее уха, и когда она застонала, он заговорил, и его голос прошел резонансом по телу до самых кончиков поджатых пальцев на ногах. – Вам нравится, мисс Грейнджер? Как только ты зальешь смазкой лицо Люциуса, мы трахнем твою киску так, как ее давно уже не трахали. Словно подкрепляя обещание Снейпа, проворный язык Люциуса проник в отверстие и зачерпнул ложку скопившегося там меда, чтобы размазать его по клитору. Драко ласкал ее грудь, втянув всю ареолу в горячее тепло своего рта, и Гермиона судорожно выгнулась от удовольствия, откинув назад голову, так что перед ее взглядом предстала спинка кровати вверх ногами. – А-а-ах! Должно быть, Снейп подумал, что она сказала этим: «Я еще не до конца сошла с ума, пожалуйста, поцелуй меня в шею и дальше шепчи на ухо, пока я не начну нести чушь как лунатик», – потому что он продолжил делать самые распутные вещи своими зубами и языком, перемежая это глухим рычанием и грязными словечками, чтобы источник смазки для Люциуса не иссякал. Драко втянул ее грудь себе в рот и приподнял голову, чтобы кожа натянулась так сильно, что, Гермиона, кажется, почувствовала, как он дергает этим будто за ниточку матку. Достигнув предела упругости груди, он выпустил ее изо рта, и та вернулась в естественную форму, только теперь сосок был цветом как спелая слива. Драко ухмыльнулся и провел пальцем по периметру оставленной им отметины. Скользнув рукой вверх по ее животу, Снейп обхватил нижнюю часть другой груди, и сосок подался вверх, словно стремясь привлечь его внимание. Негромко усмехнувшись, Северус провел пальцем по холмику и легонько задел напряженный бугорок. – Ты ведь этого хотела? Гермиона подняла глаза и тут же застыла под его бездонным взглядом. Черт побери, кто бы мог подумать, что глаза Снейпа окажутся слабостью для ее киски? – Еще, – прошептала она. Именно в этот миг Люциус стремительно ввел в нее два пальца, и мозг Гермионы на несколько секунд отключился. Она не могла себе представить, что за выражение приобрело ее лицо по такому случаю, но должно быть, оно было довольно забавным, раз заставило Снейпа так ухмыляться. Воспользовавшись моментом, Северус слегка ущипнул ее сосок, зажав его между большим и указательным пальцем. Возбуждение пронзило тело как молния, и Гермиона прижалась киской ко рту Люциуса. – Вот так, – промурлыкал Северус. – Оседлай его лицо. И произнеси его имя: скажи, как высоко ты ценишь усилия его языка. Он всерьез ожидает, что она сейчас что-то скажет? Она не в состоянии вспомнить даже свое имя. – Скажи это, – прорычал Северус, и от рокота его голоса у нее зашумело в ушах. Гермиона открыла рот, но не смогла найти слов. Все, что она сумела, – это прерывисто выдохнуть, жалобно застонав под конец. Стоны почти слова, ведь так? Видимо, нет. Северус ущипнул ее за сосок, варьируя давление от меньшего к большему. – И это все, на что ты способна? – прошептал он. – Это простая вежливость – сказать хозяину, как тебе нравится его гостеприимство. Язык мистера Малфоя скользнул по клитору как змея, а пальцы изогнулись, прижавшись к точке G. Глаза Гермионы расширились, и она потянулась одновременно к Драко и Снейпу. – О-о-ох! Драко сжал ее руку своей ладонью, а Северус зашипел, когда ее ногти впились ему в бок. Ей нужно было за что-то ухватиться. Что-то твердое. Снейп оторвал от себя ее коготки и положил ее руку себе на предплечье. – Если хочешь порубить меня на кусочки, лучше выбери место, где уже есть шрамы. Беглый взгляд на его руку не выявил никаких изъянов, но Гермиона знала, что он все еще носит шрамы от Темной Метки и укуса Нагайны. Однажды после нескольких раундов Огневиски Драко показал ей свое предплечье и сказал, что он всегда скрывает шрам маскирующим заклинанием. Гермиона предполагала, что Северус и Люциус делают то же самое, поскольку она не видела никаких следов на их телах. Она даже представить себе не могла, как ужасно это для Северуса – вечно носить на себе клеймо одного из самых кошмарных воспоминаний… о собственной смерти. Гермиона поклялась никогда не поднимать болезненную тему шрамов ни с одним из них. Не после всего, через что они прошли. Обхватив запястье Снейпа и не желая больше причинять вред его предплечью, Гермиона крепко сжала его, догадываясь, что он, возможно, вряд ли так же сильно хочет держаться за руки, как Драко. Его мышцы напряглись, но он ничего не возразил против ее прикосновения, наоборот, возобновил игру с соском, будто ее хватка беспокоила его не больше, чем лента напульсника. Это было хорошо, потому что она не могла его отпустить. Гермиона зажмурилась и попыталась сосредоточиться на напряжении, растущем в клиторе, но вдруг снова ощутила губы Драко на своей груди, и ее тело содрогнулось, а внимание разделилось надвое. – М-м-м, – пробормотал Северус. – Ты ведь готова кончить для нас прямо сейчас, не так ли? Зачем спрашивать то, что он и так уже знает? Гермиона сжала руку Драко и сумела прошептать: – Да. – Вот так, – мягко сказал Снейп. – Это было не так сложно, правда? Нет! – Теперь просто произнеси имя Люциуса, и я уверен, что он позволит тебе кончить. Она прерывисто выдохнула и облизала губы, готовая сказать все что угодно, лишь бы ее жажда утихла. – Люциус! Мистер Малфой ответил тем, что вобрал клитор в рот, и его язык начал порхать по напряженному бугорку. – А-а-а! – А что насчет Драко? – требовательно спросил Северус. – Разве его язык не столь же приятен? – Да! Мне нравится, как ты лижешь меня, Драко. Губы Драко изогнулись в улыбке вокруг ее соска, и он сжал ее пальцы в ответ. – Вот так-то лучше, – похвалил ее Снейп насмешливым тоном. – А теперь попроси нас заставить тебя кончить, – его пальцы прекратили пощипывать и надавили на сосок. – Ты ведь хочешь, чтобы мы тебя оттрахали, не так ли? Глаза балансирующей на грани оргазма Гермионы наполнились слезами от неослабевающего напряжения. – Да-а-а! Пожалуйста! – Я не услышал слово «оттрахать». Вероятно, ты пока что этого не хочешь. – Пожалуйста, оттрахайте меня! – потребовала она. – Во имя всех потрахушек мира! Из-за вас я скоро умру от недотраха! Все захихикали, и Гермиона уже готова была неистово проклясть их. Если они думают, что это смешно, тогда их явно повеселит проснуться наутро с позеленевшими и отсохшими причиндалами. – Не нужно так переживать, – съязвил Снейп, но тут же прикусил ее шею в правильном месте, и Гермиона сразу простила его. – Она готова, Люциус? Мистер Малфой поднял голову, оставив киску холодной и голодной. – Готова. Как и я сам. Северус кивнул. – На четвереньки, мисс Грейнджер. Покажите Люциусу свою задницу. Гермиону быстро перевернули и поставили на четвереньки, и комната поплыла перед глазами. Все еще дезориентированная, она почувствовала, как матрас прогнулся и спружинил, когда Люциус опустился на колени позади нее. Его сильное поджарое тело коснулось ее ягодиц, и у нее перехватило дыхание, когда толстый горячий член скользнул между складками плоти вверх и вниз, смазывая себя ее соками. Дотронувшись до набухшего отверстия головкой, он приготовился войти. Бедра Гермионы напряглись в предвкушении, и она стиснула зубы, чтобы не так часто дышать и скрыть панику. Кто-то провел рукой по ее щеке, и Гермиона, подняв глаза, увидела стоящего перед ней на коленях Снейпа. Он поднес свой член к ее лицу, и она тут же широко открыла рот, отчаянно желая снова ощутить его вкус. Он понимающе ухмыльнулся одним уголком рта и дотронулся головкой до ее губ. Гермиона высунула язык, приглашая его войти, будто раскатала перед ним розовый коврик с надписью «Добро пожаловать». Плавным движением бедер он заполнил ее рот, и в тот же самый момент Люциус скользнул внутрь, насадив ее будто на вертел. Она издала сдавленный стон восторга вокруг члена Снейпа, который зашипел сквозь зубы в ответ. – Черт побери, – прорычал Люциус, медленно выходя, чтобы тут же ворваться внутрь. Влажное хлюпанье зазвучало у Гермионы в ушах. Она не могла вспомнить, чтобы когда-либо слышала свою собственную смазку во время секса, что, несомненно, было свидетельством талантов команды Слизерина. Драко скользнул под нее, как механик под машину, и Гермиона едва не подпрыгнула от неожиданности, ощутив, как его губы коснулись ее левой груди. Ее тело, дрожа, стало таять, будто было сделано из желатина, а мозг начал разжижаться до состояния бульона. Северус провел рукой по ее шее и помассировал мышцы, продолжая двигаться у нее во рту. Капля сладковато-соленого сока стекла ей на язык, и Гермиона начала посасывать, чтобы осушить ее. Снейп зарычал, но выругался именно Люциус. – Черт побери! Прекрати так сильно сжимать меня! Гермиона ничего не могла с собой поделать. Она привыкла сжимать свои тазовые мышцы вокруг фаллоимитатора: это помогало кончать быстрее и мощнее. Теперь это вошло в привычку, и ее киска не знала, как избавиться от нее. Гермиона хотела кончить… и жаждала свести Люциуса с ума. Он заслужил это после всех его беспощадных поддразниваний. – Просто расслабься, – пробормотал Снейп, легонько проводя пальцами по ее щеке. – Кончи для нас. Я знаю, что ты уже на краю. Подтолкни ее, Люциус. Мистер Малфой ускорил темп, сталкиваясь с ее задницей со звуком шлепков кожи о кожу, и она вскрикнула, когда он задел переднюю стенку влагалища, благодаря ширине своего члена не упуская ни одного чувствительного участка. Точка G попала под перекрестный огонь, а матка приняла на себя основной удар его толчков. Он слегка ослабил напор, чтобы не причинять боли, но от безжалостной стимуляции ее киска уже молила об оргазме. Драко протянул руку вдоль ее живота и ущипнул сосок, одновременно посасывая второй. Струна напряжения в ней натянулась еще сильнее, грозя вот-вот лопнуть. Слишком много рук, слишком много ощущений, и Гермиона захлебывалась в эйфории. Снейп обхватил ее голову руками, придерживая. Она подумала, что он собирается трахнуть ее в горло, но Северус, похоже хотел отстраниться. Гермиона начала сосать сильнее, чтобы удержать его. Люциус протянул руку и пощекотал клитор одним пальцем, в чем, на самом деле, не было необходимости. Ее тело готово было сдаться лишь от одной внутренней стимуляции. Из-за того, что изменился угол проникновения, член задел какую-то новую точку, и Гермиона глубже насадилась на Снейпа. О. Черт. Побери. Трахни меня. Трахни меня. Туда-туда-туда! О боже! – О-о-о! Ее киска сжалась вокруг члена Люциуса, и оргазм сотряс тело, как бладжер при столкновении с битой загонщика. Удовольствие все росло и, казалось, было готово вырваться из ее киски огромной вспышкой. Зажмурившись, Гермиона дышала через нос и старалась насладиться кульминацией и не обращать внимания на поплывшую перед глазами комнату, но с этим чудовищем во рту было трудно нормально вздохнуть. Она разжала челюсть, и Снейп, с облегчением зарычав, вытащил член. Люциус тоже коротко порыкивал в такт движениям бедер. Гермиона знала, что он кончает в нее, и мысль о его семени, наполняющем ее тело, заводила не на шутку. Когда оргазм утих, превратившись в остаточную пульсацию, Люциус постепенно замедлился и остановился, тяжело дыша и сжимая ее бедра, чтобы удержаться в вертикальном положении. – Черт побери, Северус. Ты должен испытать это сам. Она просто адский кискодемон. Драко нежно лизнул ее саднящий сосок, и Гермиона опустила голову и, взглянув на него между грудями, улыбнулась. Он пошевелил бровями и улыбнулся в ответ. – Давай поменяем позу, – пробормотал Северус. – Я лягу на спину. Их руки снова приподняли и перевернули Гермиону, отчего слегка закружилась голова. Северус опустился на кровать, а Люциус уложил ее так, что она оказалась спиной на груди Снейпа. Как он будет дышать, когда я лежу на нем сверху? Ей не хотелось упускать его из вида, но она могла смотреть на Драко и Люциуса, а они оба бросали на нее такие взгляды, будто она была самой сексуальной женщиной, которую они когда-либо видели. Северус положил руки ей под колени и раздвинул ее ноги, чтобы остальные могли полюбоваться ею. Драко широко улыбнулся и нахально изогнул бровь, что было явным подтверждением того, насколько мокрой она была. Твердый член Снейпа несколько раз ткнулся в ее левую ягодицу, а затем скользнул вдоль влажной расщелины в поисках входа. – Я помогу, – пробормотал Люциус. Ощутив, как он помещает член Снейпа напротив ее отверстия, Гермиона сделала глубокий вдох и задержала дыхание, пытаясь утопить тревогу в излишках кислорода. Неужели они действительно думают, что он войдет внутрь с первого раза? Это кажется… О-о-о. Черт-черт-черт! Под этим углом член Снейпа казался грузовиком, растягивающим ее до предела. Слава богу, что Люциус был первым, и ее мышцы немного расслабились. Сердце заколотилось, а на лбу выступили капельки пота. Тело никак не могло определиться, расценивать подобное вторжение как угрозу или как удовольствие: оно пыталось сопротивляться, в то время как киска рыдала от счастья, испуская потоки смазки и радуясь зашедшему в гости члену. Перестав задерживать дыхание, Гермиона выдохнула и зажмурилась, мысленно прося свое тело расслабиться. – Не волнуйтесь, мисс Грейнджер, – пробормотал Люциус. – Мы хорошенько о вас позаботимся. Его шелковистые волосы пощекотали внутреннюю поверхность ее бедер, и Гермиона широко раскрыла глаза, ощутив его горячий влажный язык на своем клиторе. «О-о-о, дивная загадка бытия, наконец я разгада-а-ала тебя-я-я*(2)!» – торжественно пропела ее киска. Гермиона истерически хохотнула и схватила за руку Драко. И впрямь Вальгалла. _____________________________________________________________________ * (1) «Кто способен взять радугу, обернуть ее дыханием, пропитать солнцем и испечь превосходный лимонный пирог? Это может конфетный человек, конфетный человек», – Sammy Davis Jr. (2) «О, дивная загадка бытия, наконец я разгадал тебя» – (ориг. “Ah, Sweet Mystery of Life at Last I’ve Found You”) – ария из оперетты "Озорная Мариетта" композитора Виктора Герберта.