§
Уже почти три часа ночи, а Рик сегодня вообще не спал. За последние пару недель он и Хоуп, вместе учениками школы Сальваторе победили несколько монстров. Циклоп, Шунка... кто там был дальше? — Мда, — вздыхает он, стремясь отогнать лишние мысли. Переворачивается на бок, желая устроиться поудобнее, чтобы хоть чуточку отдохнуть, даже если не сможет заснуть сегодня ночью. Пытаясь очистить разум, он глубоко вдыхает через нос, а затем медленно выдыхает через рот, заставляя тело расслабиться. Сосредоточившись на дыхании, Рик наконец замечает, как руки и ноги стали казаться немного тяжелее, но разум не отключается, а мысли продолжают возвращаться к одному моменту… а в частности к Хоуп Майклсон. Кое-что он выяснил, но наверняка осталось куча всего, о чем он не знает. Пробелы в воспоминаниях о ней, о ситуации с Маливором и монстрами… Пустота, которую нельзя ничем заполнить. В его мыслях крутятся вопросы о вещах, которые он не должен хотеть знать, но вопросы все равно появляются, непрошеные, и большую часть времени нежеланные. Единственное, что Аларик знает наверняка: Хоуп — дочь Клауса и Хейли, и из-за этого она перенесла больше потерь, чем кто-либо в ее возрасте. Оба ее родителя и дядя, потом мальчик, которого она любила, и все ее друзья и, очевидно, сам Аларик тоже. Неудивительно, что она пришла к нему в тот вечер, после того как они убили Циклопа, ведь у Хоуп больше никого не осталось... Никого из них не было рядом, когда она решилась поговорить открыто и откровенно. У него, конечно, есть и свои дети, но он хочет, чтобы девочки, как обычно, держались от всей неразберихи подальше, хотя, честно говоря, его послужной список на родительском фронте выглядит дерьмово. Рик совсем не ожидает, как будет больно услышать от Хоуп, что она считает его «вторым отцом». Не от сочувствия к ее потере, а из-за чего-то большего — какого-то более глубокого чувства, которое сложно определить. Аларик обнаруживает, что его тянет к Хоуп, и он стремится хоть каким-то образом стать ей ближе. Когда она в слезах шагает к нему, он, не колеблясь, крепко обнимает и гладит ее по спине, желая хоть немного утешить. Почему он не помнит? Он знает... но не помнит, что он и Хоуп в прошлом боролись с монстрами вместе. Рик чувствует… нет, абсолютно уверен: мышечная память не солгала ему, они были не только какой-то командой, они хорошо работали вместе. Хоуп молчит об остальном их прошлом: — Уйти будет легче, если ты не знаешь. — Тогда не уходи, — Рик чувствует, как произносит слова без сомнений — это последнее, чего он хочет. Без колебаний он предлагает ей свой арбалет, когда думает, что Хоуп собирается уйти, и никакие его слова не смогут заставить ее остаться. У него такая долгая история, связанная с этим оружием, но все же он, не моргнув, просто дарит его, полностью доверяя Хоуп, и будто знает, что это оправданно, хотя и понятия не имеет почему. Рик видит насколько сильна ее магия, насколько Хоуп независима, дерзка и упряма; и когда он наблюдает за тем, как Циклоп швыряет ее, словно тряпичную куклу, даже не задумывается, что рискует собственной жизнью, нападая на опасное существо. Рик чувствует, что Хоуп почему-то мучает себя из-за нападения монстров, считает, будто это ее вина. Неправда, должно быть что-то еще, но ведь он все равно не сможет ее переубедить. Аларик размышляет о том, как может помочь вернуть воспоминания людей о Хоуп. Будет ли их возвращение благословением или же станет проклятием? Рик думает, что кое-чего не понимает в ее словах. — Я здесь, чтобы убить этого монстра, ясно? Потом я уйду, пока все не стало еще сложнее… Рик не спрашивает тогда, что именно скрывается под «все», отвлекшись на девушку, случайно увидевшую Циклопа. На следующий день Хоуп говорит ему: — Оставь бороду. Зачем ей это комментировать? Его внешность ее интересует? Рик вздыхает, снова поворачиваясь, и лежит на спине, глядя в потолок. Теперь мысли текут в русле, по которому совершенно не должны развиваться. Он чувствует покалывание под кожей от осознания, что Хоуп обращает на него внимание. От него не ускользнули мимолетные взгляды, как ее глаза порой останавливаются на его груди, когда он в рабочей рубашке или в обтягивающей футболке, а еще на ногах, когда он надевает шорты на футбольный матч. Рик не может не замечать, как привлекательна ее внешность. Трудно не замечать, ведь Хоуп великолепна. Если бы он не был с ней знаком, (хотя в нынешнем состоянии сверхъестественной амнезии он действительно ее почти не знает), то, как здоровый мужчина, позволил бы себе наслаждаться компанией молодой красивой женщины. Каждый день он заставляет себя игнорировать сексуальные изгибы ее тела, стройную попку, бедра и полные груди, которые подчеркивает ее облегающая одежда. Он сохраняет зрительный контакт лишь столько, сколько необходимо, но даже от простого взгляда в яркие синие глаза по телу прокатывается волна возбуждения. Аларик немного шевелится, чтобы накрыть одеялом бедра, зная, что не в первый раз рука неизбежно обхватит член, пока он представляет Хоуп. Один здесь, в темноте, хотя и понимает, что это неправильно, но постепенно позволяет фантазии свободно плыть по течению. Проводит рукой по груди, колючие волосы щекочут нежную кожу ладони, двумя пальцами сжимает сосок, когда вспоминает свою вторую встречу с Хоуп в раздевалке. Тогда он почувствовал силу, когда она прижимала его к полу, и не сомневался, что ощутил лишь малую ее часть. Другая рука скользит ниже, чтобы погладить пальцами чувствительную кожу над боксерами, и опускается до тех пор, пока кончики пальцев не касаются волос на лобке, а затем проникают под резинку. Член быстро становится твердым, когда Рик представляет, как Хоуп оседлала его. Он задается вопросом, сколько сил ей понадобится, чтобы заставить почувствовать себя беспомощным. Ему всегда нравились женщины, играющие ведущую роль в постели. И его пальцы сжимаются от мысли, что он будет зажат под ней. Рик пощипывает свои соски один за другим, а затем сдавливает их. Смесь боли и удовольствия заставляет его тихо вскрикнуть. Медленно стягивая боксеры, он представляет, как это делает Хоуп. Как дразнит его, как целует его грудь и живот, а затем проводит языком вдоль всей длины члена. Теперь Рик берет его в руку, пару раз поглаживая, затем сжимая. С чувствительной головки уже стекает капля, которую он размазывает. Он стонет при мысли о том, что это делает маленькая ручка, и задается вопросом, хватит ли ее ладошки, чтобы обхватить его или нет? Сердцебиение зашкаливает, тепло накаляется и пот покрывает кожу, когда он представляет, как Хоуп смотрит на него большими голубыми глазами, облизывая новую каплю, стекающую по члену, а затем обводит языком по кругу головку и сосет кончик. Бедра напрягаются, когда он ускоряет движения, представляя, как она глотает все глубже, а затем со стоном садится на его бедра, чтобы скользнуть на член. Аларик тяжело дышит, мышцы живота напрягаются, а рука сминает простыню, пока другая двигается все быстрее, пока он воображает, как Хоуп скользит вверх вниз по его члену, сцепив руки за головой, и использует его, чтобы доставить себе удовольствие. В фантазии ее полная грудь подпрыгивает, когда он начинает двигать бедрами быстрее и быстрее, а затем она кричит, ее тело сжимается вокруг него в момент, когда она достигает пика. Рик кончает, представляя, как Хоуп смотрит сверху вниз с диким выражением лица, глаза светятся оранжево-желтым светом. Она продолжает двигаться, пока он со стоном не изливается глубоко в нее.§
На следующий день девушки сражаются с о́ни, пока Аларик флиртует с шерифом... точнее, шериф флиртует с ним. В глубине души он подозревает: Хоуп подразнивает его тем, что шериф на него «запала», и когда она предлагает ему пригласить ее на свидание в «Мистик Гриль» и вместе выпить, Рик вежливо улыбается, но ничего не обещает. Когда он с Хоуп вместе хоронят убитого самурая, Рик рассказывает, о чем думает с той минуты, как ему позвонили: — Я должен был быть рядом, вместе с тобой и девочками. Я отвлекся от самого важного… — и он по правде так думает, но знает, что должен был сказать «с девочками и тобой», но глядя прямо на Хоуп, он не мог заставить себя построить фразу иначе. Джози и Лиззи есть друг у друга, и он хочет, чтобы и Хоуп знала, что у нее есть тот, кто ставит ее на первое место. Он благодарит девушку за помощь, а потом, тяжело сглотнув, все же задает мучающий его вопрос: — А как же Лэндон? — голос звучит немного хрипло. Когда они садятся в его машину, Рик думает о словах Хоуп. Что если Лэндон все еще хочет быть с Джози, даже после того, как она рассказала ему о произошедшем? Как поступить ему самому? Он очень любит своих дочек, но мысль о том, что одна из них является причиной страдания Хоуп заставляет его сердце болезненно сжаться. Рик вставляет ключ в замок зажигания, но не запускает двигатель. Хоуп сидит рядом, не шевелясь и не говоря ни слова. Он разворачивается в своем кресле, чтобы посмотреть на нее и видит, что руки девушки сложены на коленях так, будто она стремится скрыть дрожь. Волосы закрывают лицо, и он не может взглянуть ей в глаза. Хоуп больно, и он хочет сделать хоть что-то, чтобы успокоить ее: — Хэй, — мягко говорит он, убирая выбившуюся прядку волос за ухо. Увидев мокрую щеку, Рик легко сжимает плечо Хоуп. — Что произошло? — спрашивает он, хотя не уверен, что услышит в ответ что-нибудь, кроме обычного: «Ничего, я в порядке», поэтому немного удивляется, когда Хоуп смотрит прямо в его глаза, вытирая слезы со щек. — Обними меня? — просит она. Голос звучит так уязвимо и юно. Минуту Рик терзается сомнениями, вспомнив, что менее двадцати четырех часов назад он фантазировал о близости с ней. Новые слезы, стекающие по ее лицу, заставляют его сердце дрогнуть, и он тянется к ней, прижимая к себе одной рукой. Это лучшее, что он может сделать сейчас. Хоуп не пристегнута ремнем безопасности, поэтому сама прижимается к нему. Одна рука на груди, другая на талии, а голова уткнулась под его подбородок. Недолго думая, он неловко расстегивает собственный ремень безопасности и придвигается ближе, крепче обнимая ее за спину. Он нежно поглаживает волосы Хоуп и легко их целует, а затем кладет подбородок на макушку. Рик продолжает обнимать ее, желая поскорей утешить. Сейчас они так близко друг другу, что чувствуется запах ее шампуня, духов и эта смесь ароматов, свойственная Хоуп, совершенно опьяняет. Он знает, что должен отпустить ее, прекратить все это, сейчас они опасно близки. Аларик убирает руки и пытается отодвинуться, но она удерживает его за запястье. Хоуп смотрит на него… Лунный свет ярко очерчивает лицо, и можно увидеть, как она покусывает нижнюю губу краешками белых зубов. Взгляд Хоуп словно гипнотизирует, и Рик даже ловит себя на мысли, не использует ли она заклинание, чтобы заставить его замереть? Сердце стучит сильнее, он чувствует, как пульсирует венка на шее, но не может оторвать глаз. Воздух будто исчезает, выбивается из легких, когда Хоуп пододвигается ближе: — Поцелуй меня? Рик медленно отстраняется, осторожно освобождая запястье, и проводит ладонью по ее щеке. — Это не очень хорошая идея, — он едва узнает свой голос, низкий и хриплый. — Пожалуйста? — почти умоляет она, проводя ладонью по брюкам между ног. — Хоуп, — шепчет он, все еще глядя ей в глаза. — Я не могу. Ее голос сразу становится резче: — Не смей говорить мне, что я слишком молода. — Милая, тебе семнадцать, я настолько стар, что мог бы быть твоим отцом. «Правильные слова», — говорит он себе. Выражение лица Хоуп меняется, обретает спокойствие, которое, по-честному, немного тревожит и одновременно заводит. — Но ты не мой отец, Рик. Ты не смотришь на меня, как будто я слишком молода. Я знаю, что ты думал об этом, и не раз. Рик задыхается, тяжело сглатывает, затем облизывает губы, пытаясь придумать отговорку, пока кровь стучит в ушах: «Черт, черт, черт». На ум приходят все стандартные фразы, заранее подготовленные ответы, все эти варианты отрицания, но с губ срывается лишь хриплый стон, когда рука Хоуп скользит по его животу, а затем опускается, чтобы через брюки обхватить его твердый член. Сейчас слишком поздно отрицать… — Тс-с-с, — шепчет Хоуп и, убрав руку с его груди, скользит ладонью вверх, чтобы наклонить его подбородок ближе к себе. — Я хочу этого. Я хочу тебя, я давно хочу сделать это. Рик чувствует губы Хоуп, мягкие и горячие, в отличие от своих, когда она прижимает друг к другу их лица. Хоуп целует его один раз, затем второй, а потом отстраняется, чтобы взглянуть с легкой, но ободряющей улыбкой. Дыхание сбивается, а пронзительный взгляд ее глаз возбуждает еще сильнее. Рик облизывает губы, и Хоуп замечает это и наклоняется, чтобы вновь поцеловать, теперь более настойчиво. Рик поддается и слегка открывает рот, отвечая на поцелуй. Хоуп скользит языком по нижней губе, прежде чем протолкнуть его глубже. «Она совсем не стесняется», — думает он. Хоуп завлекает его, и Рик, со стоном выдохнув, двигается своим языком ей навстречу. Они целуются до тех пор, пока кислород в легких не кончается. Хоуп отстраняется, настойчиво поглаживая его член, и сильнее сжимает, когда он качает бедрами в такт великолепным движениям. — Хоуп, — с губ слетает бессвязный шепот. — Рик, — отвечает она, а затем страстно целует его губы, скользит языком по губам. — Я хочу почувствовать тебя внутри, прямо сейчас.