Твой хороший мальчик

      Минхо с трудом разлепляет глаза, тут же жмурясь от яркого солнечного света. Парень болезненно стонет, пытаясь пошевелиться. Голова гудит от боли, все тело ноет, а во рту пересохло. Минхо приподнимается в сидячее положение, пытаясь понять, что произошло и где он вообще оказался. Последнее, что он помнит, — это ощущение падения, а затем будто его что-то резко дернуло наверх. Еще помнит ощущение легкости, словно его несли. Ли пытается напрячь мозги, но получается из рук вон плохо. Парень осматривает светло-желтые стены и припоминает, что в медпункте были такие же. «Так я отключился», — доходит до него очевидная мысль, после чего следует тяжелый вздох и голова тяжелым грузом падает на пододвинутые к себе колени. Тут же уши улавливают какой-то шорох за неплотно закрытой дверью. За шорохом следуют приглушенные голоса, но Ли не может разобрать ни слов, ни даже примерно понять, кто разговаривает, — сейчас как-то не до этого. — О, ты очнулся, — Минхо поворачивает голову туда, откуда только что слышал голоса, натыкаясь на недовольного Феликса. Друг подходит к блондину, отвешивая тому несильный подзатыльник. — Ты идиот, скажи мне? — Извини, — бубнит Ли, морщась даже от такого слабого удара, если это вообще можно было назвать ударом. Феликс удрученно мотает головой, подбадривающе похлопывая блондина по спине. — Я тебе не мама, чтобы присматривать за тобой, — Минхо снова извиняется, впиваясь глазами в свои ноги, словно они такие интересные. — Знаешь, как я испугался, — почти шепотом сообщает Феликс, отворачиваясь куда-то в сторону. Минхо поворачивает голову, внимательно осматривая спину друга, пока тот как-то отстраненно рассматривает что-то на полу. Ли ведет глазами от шеи до плеч, скользя взглядом по слаборазвитому физически телу. Что-то заставляет Минхо задуматься, а в мозгу поселиться неким сомнениям. Прокашлявшись, блондин все же спрашивает: — Ты меня принес? Феликс молчит всего минуту. Вспоминает, как Джисон грозился преследовать его всю жизнь, а потом поймать в каком-нибудь темном переулке и измываться над парнем самыми жестокими способами, кои он только знает, если Ли проболтается и скажет, что это Хан донес Минхо до медкабинета. Феликс пообещал не рассказывать, да и вообще Хан говорил слишком убедительно про эти свои пытки, поэтому внутри парня что-то боязливо сжалось при одной только мысли об этом синеволосом ублюдке. — Тебя донести много сил не надо: ты не жрешь ничего, оттого и легкий, — фыркает друг, откидываясь слегка назад, наваливаясь на друга спиной. Врать Феликс не умеет, хотя Минхо в таком состоянии даже проверять, он думает, не будет. — Вот оно как, — задумчиво произносит Ли, видимо действительно не поверив Феликсу. — Ну ладно, спасибо еще раз. — «Еще раз»? —усмехается веснушчатый. — Ты до этого только извинялся, — Феликс прыскает куда-то в кулак — такой Минхо кажется парню весьма забавным. — Извини. — Ладно, хватит, — Феликс встает с импровизированной койки, потягиваясь. — Набери меня, как почувствуешь себя лучше. — Ты не останешься? — тут же вопрос в лоб. — У меня свидание с хеном, прости, — Ли виновато лыбится, тут же подпрыгивая, словно вспомнив что-то. — У Хана тут занятия, я могу попросить, чтобы он зашел за тобой, если хочешь, — Минхо смотрит на Феликса, как на тупого, в течение десяти секунд, после чего выдает многозначительное сухое «что?». — Если тебе трудно… — Я дойду сам! — кричит Ли, резко закрывая себе рот руками, как-то шокированно смотря на Феликса, который от неожиданности аж дернулся. — Прости, я… — Ты явно нездоров, чел, — нервно смеется брюнет. — Оставайся завтра дома, отдохни нормально, — Феликс видит встревоженность в лице Минхо, но решает, что сейчас его лучше оставить одного, наедине с собой. Феликсу звонит Чанбин, потому что они вроде как договорились встретиться еще минут пятнадцать назад, а парня все еще нет на месте. В трубке не успевают договорить, что на улице, вообще-то, холодно, как Ли тут же испаряется. Минхо немного успокаивается, невольно улыбаясь из-за действий Феликса. Тот действительно готов бежать к своему хену по первому зову. Забавно. Вокруг становится тихо, и внезапно Минхо понимает, что вся эта атмосфера давит на него; ему не очень хорошо, тут оставаться он точно не хочет. Парень встает с койки, подбирая с пола валяющуюся сумку. Выйдя из кабинета, Ли осматривается и, не замечая практически никого, кроме сидящего на полу одногруппника из, кажется, Австралии, изучающего какой-то учебник, уверенным нетвердым шагом двигается по направлению к выходу. Перед глазами все еще немного плывет, и в висках слегка бьет, но в основном все нормально. Ли спускается на совершенно пустой первый этаж, забирая свое пальто из гардероба, и выходит на улицу, дернувшись от холода. Минхо решает ускорить шаг, ибо если вдруг ему снова захочется свалиться в обморок, чтоб делал он это у себя в квартире и больше не доставлял никому проблемы. Дома парень оказывается только через полчаса. От быстрого шага ему все же поплохело, поэтому пришлось сидеть на какой-то лавочке на детской площадке, глубоко дыша, пока картинка в глазах снова не начала хотя бы проявляться нормально. Минхо заходит в квартиру, еле шевеля ногами. В груди тяжело, словно что-то сжимается, заставляя парня морщиться от режущих болезненных ощущений внутри. Руки успевают лишь коснуться затворки замка, как перед глазами вновь темнеет и Ли опускается на пол, беспомощно корчась от давящего чувства внутри. Слабость во всем теле только ухудшает ситуацию. Парень тяжело дышит, пока по всему телу гуляют миллиард, если не больше, мурашек, а на лбу появляется холодный пот. Слишком плохо; ему кажется, что он сейчас точно умрет: сердце колотится с невероятной силой, так, что его биение отдается где-то в голове, а тело будто решило станцевать вместе с ним, подрагивая в точно таком же ритме. Проходит немало, как кажется Минхо, времени, когда парень понимает, что начинает слегка отпускать. Дыхание постепенно выравнивается, а сердце перестает биться в один такт с телом, возвращаясь в свой привычный ритм. Он пытается встать на ноги, и, к огромнейшему удивлению, у него это получается. Пальто повешено в шкаф, сумка так и осталась валяться возле двери, кеды сброшены тут же рядышком, а сам Ли, опираясь о стены, кое-как проходит вглубь квартиры, тут же падая на небольшой диванчик, стоявший посреди комнаты. Он прикрывает глаза всего на секунду, когда ему приходит мысль, что надо бы написать Феликсу, чтобы тот не волновался, но мысль приходит слишком поздно: в ту же секунду, как она приходит на ум, Минхо засыпает крепким сном. Ночью парню становилось то жарко, то холодно, то его тошнило, так что полноценного сна не получилось, полночи блондин провел с фаянсовым другом, вытирая предательские слезы с щек, что срывались при каждой попытке организма Ли вывернуться чуть ли не наизнанку. Феликс забегает перед парами, дабы проверить состояние друга, и к своему ужасу находит его мертвенно-бледным, лежащим на диване, свернувшимся калачиком. Ли трясущимися руками стучит по экрану телефона, что-то высматривая, сильно хмурясь. — Хо, Минхо, ты слышишь меня? — зовет он, слегка тормоша парня за плечо. Тот отвечает слабым кивком. — Я могу у тебя на кухне похозяйничать, — снова слабый кивок. — И в твоей комнате, тебе нужна сухая одежда, ладно? Минхо издает какой-то слабый звук, так что Феликсу приходится сорваться с места, буквально на лету ставя чайник на плиту греться, пока Ли в спешке роется в вещах друга в надежде найти хоть что-то более-менее теплое. Ничего не находится, поэтому Феликс просто берет на его взгляд самую теплую кофту из всего гардероба Минхо, прихватив с собой еще и пуховое одеяло с кровати парня. К тому времени чайник уже вовсю свистел, давая знать о готовности, а Минхо уже вполне мог подняться с дивана, чтобы выключить его. Феликс, запыхавшись, вылетает из комнаты с грохотом вваливаясь в гостиную. — Ты больной?! — орет он на ошарашенного Ли. — Быстро ляг и лежи! Спорить с Феликсом не хотелось, тем более, когда он такой, так что Минхо покорно ложится обратно, глазами следя за тем, как друг хозяйничает на кухне, иногда шикая, видимо, от того, что капли кипятка попадали по его рукам. Брюнет приносит несколько кружек горячего чая, заявляя тут же: — Раздевайся. — А? Секунду оба молчат. — Блять, Минхо, тебе нужна сухая теплая одежда, о чем ты, мать твою, только что подумал?! — чуть ли не кричит Феликс, кидая в друга кофту со спортивками, что нашел у того в шкафу. Минхо сглатывает под пристальным взглядом парня, прижимая одежду к себе. — Может, хоть отвернешься? — в ответ лишь злое выражение лица становится еще более злым. — Хорошо, хорошо, только не бей, господи, — с горем пополам справившись с одеждой, Минхо был укутан в какой-то кокон из одеяла, получив приказ пить горячее и ни в коем случае не открывать окна, в то время как Феликс позаботился о вчерашней одежде друга, закинув ее в корзину для грязного белья, и ушел, пообещав убить Ли самолично, если тот попытается выйти на улицу хоть на секунду. Ему прописали сидение дома минимум еще дня три и с угрозой в голосе оповестили, что придут вечером, дабы проверить не помер ли блондин, а еще принесут еды, потому что тот готовить не умеет, и Феликс это знает. Минхо кричит благодарность куда-то в сторону двери, а после тихо смеется. Его друг действительно что-то с чем-то. Весь день Минхо, как и обещал, не вылезал из своего кокона. Правда конструкцию пришлось разрушить, чтобы можно было удобно устроиться и брать кружки с чаем. С того момента как за Феликсом закрылась дверь, Минхо сидел в интернете, смотря видео про котов и переписываясь с самим Ли. Тот, правда, иногда подолгу не отвечал, но это было из-за Чанбина, так что Минхо ни в коем случае не злился. Феликс пишет, что только освободился, так что скоро придет, только за Чанбином зайдет и сразу окажется у Ли. Минхо ухмыляется в телефон и присылает смайлик. Внезапно ему начинает казаться, что что-то не так. Вроде как день прошел более-менее нормально, если не считать тех трех раз, когда Минхо всего выворачивало, но что-то определенно было не так. Спустя секунду до него доходит. У Минхо раньше было довольно крепкое здоровье и сильный иммунитет, так что он практически не болел в те периоды, когда большинство школьников отлеживались в кроватях. Минхо болел последний раз в средней школе, и воспоминания о тех днях заставляют нервно сглотнуть накопившуюся слюну. Все то время, когда Ли подвергался насилию со стороны Хана, он ни разу не болел: не смел, потому что было страшно. Видимо, предел истек и на блондина кинулись все болячки, что он игнорировал последние несколько лет. Ко всему прочему добавился стресс, явный недосып и недоедание. Минхо откладывает телефон на журнальный столик и укутывается в одеяло с головой. Внезапное чувство паники охватывает его, из-за чего тело вновь начинает покрываться мурашками. Опять это чувство — то самое чувство страха перед неизвестным. Они сегодня не ругались с Ханом, они даже не виделись; целый день прошел в тишине и спокойствии — это странно: странно ощущать себя так обычно — эта обычность пугает. Минхо смотрит в темноту, чувствуя, как на глазах начинает скапливаться влага; он тушуется всем телом, сбрасывая одеяло на пол. Ли приходит в себя только когда раздается стук в дверь. Парень подскакивает, пытаясь как-то привести себя в порядок, тут же бьет себя по лбу, понимая, что это всего лишь Феликс. Минхо за секунду оказывается возле двери, открывая ее. — Привет, выглядишь ужаснее, чем Ликс рассказывал, — Чанбин приветливо улыбается, пихая в руки удивленного Ли пакет с едой. — Это тебе, мы зайдем? — Минхо на автомате кивает, отступая в сторону, пропуская парней внутрь. Парни рассаживаются на кухне, а пока Феликс разливает мисо-суп, приготовленный Чанбином собственноручно, по тарелкам, сам Со внимательно рассматривает Минхо, что сидит прямо перед ним и не знает, куда деть взгляд, за что зацепиться. — Мы давно не виделись, ты все такой же смешной, — хихикает Со. — Как там у вас с Ханом? — Хен! — в ту же секунду Феликс бросает на Бина молящий взгляд, словно глазами просит его остановиться. — Я просто спросил, — вздыхает парень, ероша угольные волосы с красным отливом. Подождав, когда Феликс отвернется обратно, Чанбин все же шепотом спрашивает еще раз. — Так что, вы уже вместе? — Никогда не будем, — как отрезает Ли, отворачиваясь от Со вовсе. Тот дует губы, будто бы дуясь на Минхо за такой холодный ответ. — Перестань сводить их, — Феликс мягко касается макушки Бина губами, поглаживая рукой по спине. Чанбин кивает, чуть прикрывая глаза на секунду. Минхо смотрит на эту блаженную улыбку взрослого парня перед ним, и что-то в его душе начинает трепетать. Феликс ставит перед каждым тарелку и кладет приборы, тут же приступая к трапезе. Минхо ест медленно и немного, аппетита нет совсем. — Эй, хен, это мое! — от рассматривания стола и копания в себе Ли отрывает звонкий голос Феликса. Минхо поднимает глаза, становясь свидетелем картины, когда Чанбин, вместо того чтобы есть из своей тарелки, таскает из феликсовой, при этом с совершенно невинным видом хлопая глазками, когда брюнет возмущается. Феликс отбирает свою тарелку у этого проглота и тут же ставит на место, стоит Бину звонко чмокнуть парня в веснушчатую щеку, вставая из-за стола, сообщая, что тот сейчас придет. Феликс краснеет и вздыхает, только сейчас ловя на себе взгляд друга. — Э… — Вы такие милые, — подытоживает Ли, — отвратительно, — Феликс смущается, засовывая ложку с супом в рот. Чанбин выходит из ванной, тряся мокрыми руками. Он замечает, что Феликс не смотрит на него, поэтому тут же подбегает и касается щек того холодными от воды ладонями. Тот вскрикивает, подпрыгивая на стуле. Чанбин отбегает за диван, хохоча во все горло. — И кто из вас еще ребенок, — будто бы осуждающе трясет головой Минхо, смотря, как Феликс прыгает на Со сверху и щекочет того. «Придурки», — усмехается про себя парень, вставая из-за стола. Минхо моет посуду, пока Феликс с Чанбином бесятся где-то на заднем плане, создавая хоть какую-то атмосферу движения. Ли ставит уже сухую тарелку на свое место, поворачиваясь к парням, которые затихли только недавно. Минхо замечает их валяющимися на диване. Чанбин лежит на брюнете, пока тот листает что-то в телефоне. Блондин вновь умиляется их отношениям, они умудряются быть идиотами, но при этом дорожить друг другом, встречаясь уже ни много ни мало два года. — Ты когда собираешься откинуться? — спрашивает Со, слегка приподнимаясь с груди Феликса. — А? — не понимает формулировки Ли. — Спать, говорю, когда пойдешь, мы не мешаем тебе? — Минхо отрицательно мотает головой, давая понять, что все в порядке. В итоге потом они решили посмотреть фильм. Сказать, что Минхо буквально почувствовал себя третьим лишним, — это ничего не сказать. Спасибо, что хотя бы не осквернили его диван. Ли из фильма вообще ничего не запомнил, зато вот свой слух прекрасный проклял чуть ли не на все поколения вперед, потому что, ей богу, он правда не хотел слышать, что там Феликс хочет сделать с Чанбином, и уж тем более ему не было интересно узнавать о предпочтениях старшего в сексе. Как Минхо вообще выжил до конца с этими двумя, навсегда останется загадкой человечества. Эти двое даже ничуть не смутились, когда поняли, что Минхо было все прекрасно слышно. Ли в очередной раз понял, что Феликс с Чанбином точно друг друга стоят, иначе хотя бы одному стало стыдно, а эти поржали просто да собираться начали. Придурки. — К тебе, ко мне? — Давай к тебе, у меня нет завтра занятий. Минхо стоит практически в двух шагах от них и только и делает, что глаза закатывает. — Не завидуй, пупс, — смеется Чанбин, беря куртку из рук Феликса. — Вот увидишь, у вас с Ханом похлеще будет. В очередной раз Минхо закатывает глаза, даже не пытаясь как-то ответить на этот бред. Выпроводив этих двоих, парень оседает на пол, спиной касаясь холодной стены, и сидит так практически час, не думая совершенно ни о чем. Чанбин всегда был таким — говорил о Хане так непринуждённо, будто знал что-то, из-за чего его было вообще не переубедить в обратном; никак ему было не доказать то, что Хан с Ли друзьями-то быть ни за что не смогут — не то что чем-то большим. Минхо вновь вспоминает бывшего друга и тяжело вздыхает. Сердце начинает болезненно колоть. Парень зарывает руки в волосы, ероша их. В голове бардак полный, все смешивается. Внезапно он обращает внимание на сумку, брошенную возле двери еще в прошлый раз. Что-то неведомое заставляет Минхо сесть на колени и, притянув сумку к себе, открыть ее. Парень хмурится, замечая спелое красное яблоко с какой-то прикреплённой запиской. Трясущимися руками, нервно сглатывая, Ли берет фрукт в руку, разворачивая посланием к себе. «Ешь.», — написано ровными буквами, а у Минхо, кажется, остановилось сердце. Блондин в панике отбрасывает яблоко от себя, тяжело дыша. Еще немного, и он заплачет от непонятных чувств внутри себя. Почерк явно незнакомый, но первый, о ком Ли подумал, когда увидел его, был именно Хан и это очень, очень напугало его.