Ненормально

Девушка смотрела в окно, наслаждаясь ярким солнечным днем, вот только на улицу не выйти: медсестра сказала, что сегодня она будет нужна. Зачем, ей так и не сказали, да Ярославу оно и не интересовало. Она потеряла счёт дням, которые провела в четырёх стенах.  Под влиянием таблеток все эмоции отходил и на второй план. Не было злости на Сашу, который  не предал, хоть и поступил так, как требует закон, не было и ноющей боли от тоски по брату, и зарождающаяся любовь к Кириллу тонула под действием различных успокаивающех. Жизнь в больнице довольно скучная: каждый день почти не съедобная пресная еда, лекарства, от которых уже тошнит, одни и те же лица, глупые разговоры с психологом на темы, которые уже сто раз обсудили. Общения тоже очень не хватает, ведь с людьми с различными психическими расстройства и нормально не поговоришь, а возможность общаться с родственниками и друзьями сразу отпадала. От скуки Яся опять лежала, смотря в потолок, даже пыталась заснуть, но её из полудремы вытащил стук в дверь. Это зашла медсестра, но не одна. Сначала девушка не поверила своим глазам. На пороге стоял, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, Саша. Тот самый, который с такой злобой буквально вышвырнул её из квартиры, отдал копам на растерзание, несмотря на все просьбы выслушать и помочь. Испытывать сильные эмоции она не могла, недавно только выпила успокоительное, но что-то она почувствовала, и это Ярославле уже не нравилось. В голове у девушки созрел чудесный план. — Что этому человеку от меня нужно? Кто это вообще? На лице Саши промелькнуло удивление, но он быстро взял себя в руки и сделал вид, что он ожидал этого. Девушка намеренно игнорировала парня, обращаясь к медсестре, как будто он сейчас стоял за дверью. Жизнь научила подделывать эмоции, и играть, будто видит его впервые, не составило труда. — Александр Смирнов хотел поговорить с вами, он же ответственный за ваше дело. А ну конечно же, зачем же ещё ему приходить? Не проведать же, в самом деле. Какая бы жестокая и сильная не была Слава, в детские сказки с хорошим концом хоть и подсознательно, но верит. — Оставьте нас, пожалуйста. Медсестра пристально посмотрела сначала на Смирнова, потом на Брик, кивнула головой и вышла, закрыв дверь. — Ты меня совсем не помнишь? — Ну, не совсем. Ты был на заседании суда, я вспомнила, но больше ничего. — А как же наши встречи? Ты ухаживала за мной, когда я повредил руку. — Точно, вспомнила! Это было весело! Жаль, что пришлось прекратить, когда меня забрали в полицию. — В глазах у парня появилась тревога, но Ярослава не собиралась даже намекать, что она все помнит и очень сердится — Не помню, как туда попала, из-за таблеток провалы в памяти. — Но ты хотя бы помнишь, за что ты здесь? Наигранная улыбка с её лица сменилась на такую же наигранную отрешенность. — Помню. А ты ведь за этим пришёл, да? — Вообще, я пришёл проверить твоё состояние и убедиться, что тебя ставят на путь истинный, и я вижу, что у врачей это получается. Внутри оборвал я ещё один канатик, держащий ее над пропостью агрессивной истерики. Холод в его глазах, пусть и не настоящий, ранит, ведь даже за ним ничего, кроме страха, нет. — Думаю, ещё увидимся… С этими словами он вышел, оставив Ясю наедине со своими мыслями. Она не понимала, почему каждое его слово так задевает, почему-то хочется кричать от осознания, что её сдал именно он. По щекам катятся слезы, тело сотрясает в беззвучной истерике, пока душа проваливается в яму самокопания. Потом, конечно, прибежит медсестра, увидит её состояние, вколит успокоительное, но это не сравнится с поддержкой Дани или Кирилла. Сейчас она совсем одна, в окружении людей, которым, по-сути, наплевать на неё. Да и какое сочувствие может быть к жестокому убийце, скажете? Но ведь даже такие люди могут чувствовать: радоваться, грустить, испытывать страх, и даже… Любить.