Кислотный дождь
12 июня 2013 г. в 01:04
POV Тэмин
Время, как всегда, летело незаметно, и природа постепенно меняла зимние морозы с их холодными ветрами и серыми, мрачными днями на весеннее тепло и яркое, ласкающее кожу солнце. С приходом этого волнующего и вдохновляющего времени года все вокруг оживало, и это было, естественно, заметно не только по природе, но и по людям.
Моя мама, словно прекрасная бабочка, сбросила с себя свой кокон, в котором она провела всю зиму, и теперь расцветала и становилась прекрасней с каждым днем. Правда, я не был уверен – влияние ли это весны или же все-таки в этом была заслуга дяди Лухана, который после их знакомства на Рождество часто приезжал в Сеул для того, чтобы встретиться с ней. Он всегда отмазывался и говорил, что приехал в столицу по работе, но вдруг случайно вспомнил о приятном знакомстве и решил зайти, поздороваться. Но мы-то все прекрасно понимали, что это всего лишь желание скрыть истинное намерение своего приезда и, возможно, страх показаться моей маме слишком назойливым и наглым. Но моя мама совершенно не думала о назойливости: как она призналась мне, ей было до безумия приятно, что кто-то специально ехал из Ульсана к ней в Сеул, чтобы провести с ней всего один вечер. Это подбадривало ее, давало ей возможность почувствовать себя желанной молодой женщиной, а не одинокой старухой с двумя детьми. И мы с Ен, естественно, были очень рады этому медленно, но верно развивающемуся роману между ними. Как рассказывал мне Лухан, Минхо очень хорош не только как человек, но и как мужчина, и никогда не причинит боль тем, кого любит и кем дорожит. А это было самым главным, ведь мама столько настрадалась со своим бывшим мужем, что сейчас ей и было нужно спокойствие и уверенность в том, что человек, который находится рядом с ней, не причинит страданий ни ей, ни ее детям.
Соответственно, вместе с Минхо приезжал и Лухан, что лично меня приводило в дикий восторг. Лу мне очень нравился, я считал его своим братом, и проводить с ним время было очень здорово и весело. Но Кай, кажется, всегда впадал в какую-то апатию, когда я приходил вместе с приехавшим парнем. В принципе, я понимал, почему так происходит, но однажды Лухан признался мне, что Кай всегда сначала очень ворчит и старается избегать разговоров с ним, когда они остаются наедине (естественно, Лухан всегда оставался жить у Кая, на что тот постоянно реагировал болезненно, но я утешал его и объяснял, что у меня дома уже и так нет места, а снимать Лухану комнату в отеле будет пустой тратой денег, ведь нам есть, куда пристроить парня). Но потом, как с широкой улыбкой на губах рассказывал мне Лухан, Кай смягчался, начинал обращать на него внимание и даже сам напрашивался на разговор. Я видел, что Лухан вне себя от счастья, ведь он так ждал этого момента, как он сам признавался, и вот теперь все идет более-менее хорошо. Правда, пока это было, возможно, лишь желание Кая не выглядеть черствой коркой и занудой, а хотя бы попытка сделать вид, что он не против Лухана и не пытается просто терпеть его присутствие, а хоть как-то идти на контакт, но Лухана это не расстраивало. Как он говорил: «Если у него в голове уже появилась мысль о том, чтобы хотя бы делать вид, что я ему приятен, - значит, все наконец-то начало двигаться с мертвой точки».
Ен постепенно превращалась в подростка и, кажется, только с ней у меня появились проблемы. Если с Каем у нас все держалось более-менее неплохо, мы часто виделись и проводили время вместе, но он не приставал ко мне и не заводил каких-то слишком личных разговоров, что давало мне возможность расслабиться и не находиться в постоянном ожидании подвоха, а с Минхо у нас все было просто замечательно, так как мы наконец-то нашли компромисс по поводу моих встреч с Каем, и мы стали меньше ругаться по этому поводу и все больше придаваться нашим страстным и теплым чувствам, которые с каждым днем становились все сильнее, то с Ен я совершенно потерял точки соприкосновения. Может быть, это было именно из-за того, что у нее начался переходный возраст и она часто скандалила, обижалась на нас и выделывала какие-нибудь пакостные вещи, типа прийти не в 9, как было наказано, а в половину 12, потому что, соответственно, она начала больше ссориться и с мамой. Иногда между ними происходили такие жесткие стычки, что мне приходилось затыкать уши наушниками, лишь бы только не слышать их громких визгов и ругательств. Сначала мы с мамой предполагали, что, возможно, Ен связалась не с той компанией, потому что и учителя в школе начали отзываться о ней не очень хорошо, да и оценки ее порядком испортились… Ее классный руководитель сообщила нам, что так часто бывает, когда девочки начинают расти. У большинства ее одноклассниц точно такие же проблемы с родителями, и она посоветовала быть внимательней к Ен, постоянно разговаривать и спрашивать о ее проблемах и стараться не скандалить, а все решать мирно и тихо. Но Ен была просто невыносима: когда мы пытались узнать о том, что ее беспокоит, она тут же вставала в позу, хамила и напрочь отказывалась говорить, предупреждая нас не лезть в ее личную жизнь. Ее как будто подменили, и я уже не видел в ней той милой и ласковой Ен, с которой я каждый день разговаривал по душам и смеялся до упаду. Поэтому я, пару раз потерпев неудачу в попытке достучаться до настоящей Ен, решил, что стоит просто ждать, пока ее возрастное буйство сойдет на нет.
Минхо тоже как будто подменили, но эта подмена только нравилась мне, и совершенно не хотелось, чтобы эти изменения были временным явлениям. Не знаю, что с ним случилось, но он стал настолько страстным и распутным, что иногда даже я терял дар речи от его идей и смотрел на него шокированными глазами, когда он выделывал что-то невероятное в постели. Раньше он был скромным и никогда особенно не выражал желания экспериментировать, да я и не предлагал ему, потому что знал, что он может косо посмотреть на меня и мысленно покрутить у виска, мол, я совсем сошел с ума. Я знал, что Минхо не настолько страстная натура, как Кай, например, и для него чуждо что-то более неординарное и необычное, что заходит дальше, чем миссионерская поза под одеялом. Нет, я конечно никогда не жаловался, потому что секс с Минхо всегда был очень приятным и чувственным, но иногда мне хотелось чего-то нового, чего-то противоестественного и даже дикого. Но я не признавался ему в этом, потому что боялся, что он меня не поймет. Но когда он сам однажды вдруг предложил мне купить какой-нибудь диск с порнофильмом, чтобы вместе посмотреть его вечером, да еще и целый фильм, внимательно вглядываясь в двух неистово трахающихся мужчин, как-то странно улыбался и говорил, что это можно было бы попробовать, я понял – Минхо тоже хочет внести разнообразие в нашу жизнь. И вот тогда мы, совершенно не стесняясь своих желаний, активировали свои фантазии по полной. Сначала мы просто просматривали обычную порнуху и пытались применить в жизнь понравившиеся позы, затем мы, однажды прогуливаясь по секс-шопу, приобрели набор для ролевых игр, затем в ход пошли предметы для бдсм-утех… Мы даже пробовали заниматься сексом по камасутре, правда, чуть не переломав себе ноги и руки, решили остановиться на чем-то более простом и приятном.
В общем, естественно, успешность сексуальной жизни влияла на нас обоих очень положительно. Минхо предложили сниматься в новом комедийном фильме, где он должен был играть шпиона-неудачника, и, как отзывались о нем в прессе, он делал огромные успехи, открываясь зрителям с совершенно другой, новой стороны. Его постоянно хвалили в интервью и газетах, а рейтинг его за очень короткое время так быстро возрос, что фавориты в рейтинговых гонках нервно кусали ногти и покуривали в сторонке. А я устроился работать на радио, куда меня, конечно же, протащил Минхо, и где мне были очень рады, еще не забыв меня как актера. Мне нравилась эта работа: нравилось общаться с людьми, нравилось видеться со звездами и рассказывать что-нибудь интересное радиослушателям о новинках в музыке или кино. Правда, очень часто мне выходили не очень приятные звонки с угрозами, в которых, видимо, ярые фанатки Минхо предупреждали меня убрать свои руки от их идола и валить от него ко всем чертям. Такие звонки я либо переводил в шутку, либо деликатно игнорировал, но это порядком нервировало и могло испортить настроение на весь день. Многие звезды, которые приходили ко мне в гости, сначала тоже вели себя не очень дружелюбно именно из-за того, что я – возлюбленный Минхо, но потом, в процессе общения, они сами признавались в том, что сперва отнеслись ко мне скептически, но после нескольких минут знакомства поняли, что я на самом деле приятный и милый парень, и что это совсем не важно – гей ты или натурал. Такие комментарии очень меня поддерживали и давали огромный положительный заряд на целый день.
И сегодня, в довольно-таки теплый весенний день, я как раз собирался на работу, вертясь перед зеркалом. Сегодня в студию ко мне как раз должен прийти Минхо, который будет рассказывать радиослушателям о новом фильме, пока еще находящемся в процессе съемок. Для меня это казалось волнительным событием, ведь мы впервые вместе предстанем перед моими радиослушателями, да и вообще – перед всей прессой. И, скорее-всего, нам придется контролировать себя и вести более сдержанные беседы, что для меня будет, наверное, очень сложно. Собственно, как и для Минхо. В любом случае, я думаю, этот эфир должен получиться забавным и приятным.
«Надеюсь, сегодня никто не будет звонить с угрозами», - подумал я, примеряя серо-голубую рубашку с мультяшными нашивками поверх белой майки и вглядываясь в свой новый имидж.
Вчера я перекрасился на два тона посветлее и сделал новую прическу, но Минхо, скорее всего, еще не успел заметить, потому что вчера я пришел поздно ночью, когда он уже спал, а сегодня утром он ушел рано, так что навряд ли увидел изменения. Надеюсь, ему понравится мой новый образ.
Убедившись, что все сидит отлично, я захватил сумку и помчался в коридор. Если я не поспешу, то вполне могу не успеть к началу эфира, но мне не очень-то хочется опаздывать именно на встречу с Минхо. Поэтому я, быстро обув коричневые ботинки и заправив в них черные узкие джинсы, закатал рукава рубашки и накинул сверху тонкую куртку. Напевая себе под нос какую-то музыку, которую, наверно, услышал сегодня по телевизору, я хотел уже было выбежать из квартиры, но тут вдруг моя взгляд упал на туалетный столик, на котором лежала записная книжка Минхо и мои очки. Я схватил последние и, тут же надев их на нос, поспешно вышел из квартиры.
Спустившись вниз, я вдруг понял, что забыл вызвать такси и уже в лифте начал судорожно набирать номер. Диспетчер сообщила мне, что такси приедет через 15 минут и я, немного замявшись, согласился. Навряд ли сейчас, в час пик, любое другое такси приедет быстрее. Я вышел из подъезда и, скрестив руки на груди, принялся ждать машину, разглядывая яркое солнце через очки. Погода, и в правду, была замечательная: солнышко припекало и иссушивало своим теплом последние лужицы от растаявшего снега, а ветерок был настолько свежим и приятным, что я, закрыв глаза, невольно приподнял лицо ему на встречу, нежась в солнечных лучах. Когда я услышал приближающийся звук шуршащих на асфальте колес, то тут же распахнул глаза и опустил голову, приглядываясь к подъезжающей машине. Таксист, высунув голову из открытого переднего окна и кивнув мне, отъехал чуть подальше, развернул свою машину и, остановившись, вышел на улицу.
-Вы не против, если я забегу в магазин? – неловко спросил он, кивая на продовольственный магазин, что находился на углу соседнего дома.
-Нет, конечно нет, - улыбнулся я, на самом деле досадуя на него – я и так опаздываю.
Мужчина, поклонившись мне в знак признательности, трусцой побежал в магазин, а я, хмуро оглядев пустынную улицу, направился к задним сидениям такси. Открыв дверь, я хотел уже было сесть в машину, но тут почувствовал, как кто-то с силой толкнул меня сзади. Оторопев, я обернулся, намереваясь посмотреть на того, кто толкнул меня, но не успел заметить ничего, кроме руки в резиновой, черной перчатке, в которой находилась стеклянная банка с какой-то жидкостью. Какие-то доли секунды – и жидкость из банки полетела мне прямо в лицо, да так резко и быстро, что я даже не успел увернуться. И тут я почувствовал резкую боль и жжение на коже лица: казалось, будто ее разъедало. Сорвав с себя очки, я закричал от жуткой боли и закрыл лицо руками, но, почувствовав еще большую боль, одернул их и взвизгнул: руки тоже начало жечь. Услышав, как где-то рядом что-то разбилось об асфальт, я начал судорожно оглядываться по сторонам, но из-за слез, которые выступили на глаза от дикой боли, я ничего не мог увидеть. Закричав еще сильнее и понимая, что жжение становится невыносимым, я упал на колени и почувствовал, как меня шатает в разные стороны. В моих глазах вдруг все поплыло и я, тяжело дыша, попытался удержаться руками за открытую дверь машины, но земля ушла из-под моих коленей, в глазах потемнело, и я обессиленно упал на асфальт, потеряв сознание.