Лучше не будет никогда

«Чистая субстанция ян претворяется в небе; мутная субстанция инь претворяется в земле… Солнце — это субстанция ян, а Луна — это субстанция инь… Субстанция инь — это покой, а субстанция ян — это подвижность. Субстанция ян рождает, а субстанция инь взращивает…» «Ней-цзин.» *** — А… Ладони старшего сжались в кулаки, а глаза широко раскрылись в полном недоумении. — Ну что застыл то? — спросил Украина, медленно отстранившись от недвижимого русского. — А-а… Т-ты чего? — Играю… — совершенно невозмутимо ответил Украина, кинув провокационный взгляд на Россию, алчно* облизнувшись. — … Да нихрена себе игры… — в полной расстерянности произнёс Росс, резко отведя взгляд. На щеках старшего мгновенно выступил еле заметный румянец. — Видел бы ты свою физиономию! — прыснул Украина, не удержавшись от продолжительного смеха. — Да ну тебя! Смеётся он… — всё с той же напыщенной серьёзностью ответил Росс, держа взгляд в стороне. Румянец на его щеках стал ещё более насыщенным. Было видно, какую сильную неловкость испытывает русский. Украина же залился очередной волной смеха, уперевшись рукой о стену. Россия всё также стоял на месте, не отлипая от стены. Взгляд его тёмно голубых глаз был опущен куда то в пол, а сам Росс стоял всё с той же напыщенной серьёзностью во взоре, немного жмурясь. — Ну ты чего? Я же так, по братски! — продолжал потешаться над старшим Украина, безостановочно кружа вокруг того, то подходя совсем близко, то отдаляясь на пару шагов. Россия же поднял изумлённый взгляд на заливавшегося безудержным смехом Украину, смотря на того как на восьмое чудо света, или же скорее умалишённого. Где то через пару минут младший наконец начал приходить в себя, по тихоньку успокаиваясь. — Фуух! Давно я так не ржал. — срывающимся голосом, с редко проскальзывающими смешками, произнёс Украина, тяжело выдохнув. Облокотившись о рядом стоящую стену, украинец наконец поднял слезящиеся глаза на русского, довольно улыбнувшись. — Давно я так не ах*евал… — всё тем же потерянным голосом отозвался Росс, не в силах натянуть на лицо даже притворную улыбку. Уже полностью отошедший от приступа безудержного смеха Украина отошёл от стены и подошёл ближе к русскому, с неким испугом таращегося на него, умиротворённым взором глядя прямо в беспокойные глаза напротив. — Ну а если серьёзно? Как?.. Игривый голос Украины внезапно сменился крайне невозмутимым и сосредоточенным. Россия же всё никак не переставал поражаться всей необьятной сущности характера младшего брата. Минуту назад он прыгал перед ним как стрекоза, издевательски хихикая, а сейчас уже стоит перед ним с совершенно серьёзным лицом, вглядываясь ему в глаза, будто ища в них некой неизведанной истины, ответа на какой то философский вопрос… — Ты серьёзно? Нашёл, на ком практиковаться!.. — с некой агрессией на дерзкий, и столь нежданный вопрос младшего ответил Россия, невольно сжав руки в кулаки и устремив на украинца свой возмущённый взор. Но спустя пару секунд, под давлением любопытного взгляда украинца, разжал кулаки, бесшумно выдохнув. — Приятно… — Да ладно, не парься! Никто не видел… — успокоил того Украина, не сдержав очередной смешок. — Да здорово, аж облегчает. Никто ж не видел бл*ть! — взорвался Россия, смотря на неизменно смешливое и наглое выражение лица младшего, уловив на лице того очередную бестыжую ухмылку. — Даун!.. Идём обедать. — Ну пошли… — с некой фамильярностью, обольщающе произнёс Украина, кинув соответствующий взгляд на старшего, хитро улыбнувшись. — Изврат… Внезапно в соседней комнате послышалась навязчивая вибрация. Украина обернулся в сторону гостиной, тщательно перебирая в голове всех возможных звонящих. — Ты это… Иди пока разогрей рагу́ в холодильнике. Я сейчас подойду… — заявил Украина, растерянно глядя на гостинный стол. — Хорошо. Только ты давай там быстрее… А то остынет всё. — согласно ответил Росс, с лёгким беспокойством глядя на украинца, что уже метнулся в гостиную, оставив потерянного Россию одного в коридоре… … — Да где же? Украина с психом скидывал бумаги со стола в поисках телефона, внимательно осматривая всю поверхность стола. Подняв очередную книгу, парень обнаружил в ней мобильное устройство, запрятанное между книжными страницами. «Вот идиот! Сам же положил его вместо книжной закладки и забыл! Дожили…» — с раздражением глядя на раскрытую книгу в своих руках подумал Украина, тяжело выдохнув. Бросив книгу обратно на стол, парень разблокировал телефон и увидел уведомление о пропущенном вызове, в котором был незнакомый ему номер. «Может ошиблись номером?» — предположил Украина. Но буквально тут же раздалась очередная вибрация, и на весь экран высветились цифры того самого номера. Недолго думая, Украина взял трубку. — Алё?.. — Здравствуйте. С вами говорит следователь Петербуг Ленинградович по делу об умышленном поджоге дома семнадцатого марта на улице Никольской, в районе шести вечера… В звонящем Украина узнал голос того самого следователя, составлявшего протокол по их делу, что заткнул раскудахтавшихся на пустом месте, и обвинивших обоих братьев во всех смертных грехах соседей. — Надеюсь, вы ещё помните меня. А то трубку уже при первом вызове не берёте!.. — с наигранным возмущением продолжал голос по ту сторону экрана, негромко усмехнувшись. — Здравствуйте! Помним конечно! — опроверг Украина, неловко улыбнувшись. — Просто у меня ваш номер в контактах не забит. Я его в заметки то записал… — Понятно. Ну вы впредь внимательней будьте, а то я вам ещё не один раз звонить буду! Уж будьте добры, занесите мой номер в телефонную книгу… — Обязательно! Просто у меня память совсем куриная стала в последнее время… — Ну так стишки поучите! А то в вашем возрасте склероз уж совсем ненужное явление. Кхм… Ну да мы немного отвлеклись от темы. В общем, жду вас сегодня полседьмого вечера у себя в кабинете. Разговор есть… Надеюсь, вы найдёте время прийти, ибо сами знаете, за неявку на допрос без уважительной причины налагается штраф. — Да, да! Я приду… — Отлично, тогда жду вас в своей конторе, в местном отделении. Ну вы знаете… — Да, хорошо. До вечера. — До свиданья… Сбросив вызов, Украина глянул в сторону окна. Не смотря на раннюю весну на улице ярко светило солнце. Тогда в голову украинца внезапно пришла замечательная, как показалось ему самому, идея. Положив телефон в карман штанов, Украина поспешил на кухню… *** — Ты скоро вернёшься?.. Украина напялил второй ботинок на ногу, и придерживая рукой спину, выпрямился во весь рост, тяжело выдохнув. Затем он перевёл усталый взор на русского, что стоял у двери туалета, с неопределённой грустью смотря на младшего брата. Парень отметил, что борзости и решительности в поведении России значительно поубавилось. Теперь он покорно принимал практически любое решение Украины. Не читал морали, не высказывался резко в отношении его, и уж тем более не воздействовал на украинца физически. Очевидно, это было связано с тем, что теперь русский проживал в квартире Украины, где полноправным хозяином во всех сферах был сам украинец, ведь иначе и быть не могло. Вполне возможно, Россия вовсе не ощущал себя чем то значимым на украинской территории… Но да это Украине даже нравилось. Наконец то, впервые в своей жизни он чувствует себя выше русского. Теперь он сам может не стесняться в выражениях и выкидывать различные приколы в сторону России, наслаждаясь его покорным безмолвием. А в случае же его возмущения у Украины будет аргумент мало того что по поводу выселения из квартиры, так ещё и отказа от опекунства над старшим. По идее, откажись Украина сейчас от попечения над Россом, его тут же без лишних разговоров заберут в психоневрологический диспансер. И нет, не то чтобы Украина реально собирался воплощать подобное в жизнь. Это было лишь его весомым методом воздействия на русского, контролем над его действиями и высказываниями в целом. Да, такой молчаливый и смирённый русский определённо был ему по душе. Единственное, Украину напрягал, а порой и выбешивал этот невинный, тоскливый взгляд старшего, которым тот провожал его при любом выходе из дома. Причём не важно в магазин ли, либо же на работу. Но ещё больше эти «щенячьи глазки» выводили украинца в ситуации, когда он не сдерживал какое либо грубое высказывание или замечание в отношении русского. Уж лучше бы тот спорил с ним, переговаривался, нежели просто молчал, смеряя его этим взором побитого пса. Украина в принципе не любил всё то, что вызывало в нём чувство стыда или же банальной жалости. И взгляд русского был одним из этих самых ненавистных явлений… — Не знаю. Как получится. — недовольно буркнул Украина, взяв с рядом стоящей тумбочки свою единственную рабочую сумку. Россия же по привычке, как послушный пёс, направился было в гостиную, на обжитый им диван, как вдруг его остановил внезапный голос младшего. — Я тут подумал… Сегодня весь день обещают солнце. Будет преступлением, если мы проведём его дома… — произнёс Украина, с лёгкой улыбкой на лице глядя на старшего. — Можем прогуляться по местным достопримечательностям… — Это… Было бы здорово. — безымоционально, но по доброму отозвался Россия, тепло улыбнувшись в ответ украинцу, а затем скрылся за поворотом в гостиную. Украина же дважды повернул ключ в двери и покинул квартиру, щёлкнув нижним замком… *** Не прошло и получаса, как украинец уже стоял в местном отделении полиции, в нерешительности глядя на кабинет следователя. «18:27» Украина в очередной раз глянул на экран телефона, а затем на вывеску на двери. «Следователь СО ОМВД Санкт-Петербург Ленинградович.» «Так у него двойное имя?» — с удивлением подумал Украина. Парню было непонятно, почему следователь представился ему неполным именем. Вот будет человек бегать и искать Петербурга Ленинградовича по всему отделению, а по итогу окажется, что такого следователя и нет по сути. Внезапно по ту сторону двери раздался громкий кашель, отчего Украина вздрогнул от неожиданности, сделав один шаг назад. Коснувшись рукой округлой дверной ручки, парень неспешно повернул её. Дверь приоткрылась, и взору украинца предстал небольшой, но в целом уютный офис и рабочий стол, заваленный кучей различных бумаг. За самим столом сидел мужчина тучного телосложения в чёрном костюме и белой рубашке с галстуком. — Здравствуйте… — поздоровался Украина, неспешно пройдя в само помещение, оглядываясь по сторонам. По мере приближения к следовательскому столу, парень всё отчётливее видел беспорядок, царивший в офисе, что был незаметен при первом взгляде на рабочее помещение. Но это нельзя было назвать беспорядком, возникшим в результате лени хозяина. Это не было типичным следствием анархии, а скорее «творческим» беспорядком. Украина убедился в этом, когда наконец опустился на отведённый ему стул, стоящий напротив следователя. На самом столе, ровно так же как на настольной лампе и книжной полке не было ни единой пылинки. Все поверхности были идеально чистыми, отчего становилось понятно, что их здесь регулярно протирают. — Добрый вечер. — Добрый… Переложив очередную стопку бумаг в сторону, следователь наконец обратил внимание на украинца, отодвинувшись подальше от стола. Рука его потянулась к карману, и уже через секунду из-под стола возникла пачка сигарет. — У вас зажигалки не найдётся? — Да, конечно… Украина достал из кармана джинс зажигалку, протянув её следователю. — Благодарю. А то моя ещё сегодня утром закончилась… — с простодушной улыбкой ответил Петербург Ленинградович, вытащив одну штуку из пачки. Зажав её губами, он поджог её конец зажигалкой, сладостно затянувшись табачным дымом. Украина же безотрывно смотрел на сие действо, на сигаретный дым, быстро растворяющийся в пространстве под порывами ветра из приоткрытого окна. Следователь заметил заинтересованный взгляд украинца на себе, еле заметно ухмыльнувшись. — Угощайтесь… Или вы не курите? — радушно произнёс Петербург Ленинградович, пододвинув пачку сигарет к руке Украины. — Спасибо, у меня есть свои… — ответил Украина, достав из другого кармана джинс уже изрядно потрёпанную «Астру». Ловким движением двух пальцев парень извлёк из пачки одну штуку, поднеся ту ко рту, а затем подпалил её конец переданной следователем зажигалкой, блаженно затянувшись едким маревом. — Ну что ж… Приступим. — начал следователь, открыв рядом лежащую папку с документами. — Как самочувствие вашего старшего брата? Сделав очередной затяг, он выдохнул бурый клуб дыма в сторону окна. Украина же настороженно глянул на следователя, выдохнув густое полотно дыма прямо перед собой. — Всё прекрасно. Как и обычно… — заторможенно отозвался Украина, внезапно закашлявшись. — Хм. Интересно… Почему же тогда другие люди считают иначе? — с неким подозрением поинтересовался Петербург Ленинградович, отмахиваясь рукой от окутавшего пространство дыма. — Но вы ведь опрашивали только соседей. — По вашему, этого не достаточно? — удивлённо произнёс следователь, подняв заинтересованный, и в то же время подозрительный взгляд на Украину. — Или же вы хотите сказать, что они могли сговориться? Но в таком случае, зачем им это? Следователь выжидательно смотрел в затуманенные глаза напротив, щёлкая ручкой в такт тикающим в офисе часам. — Не знаю… — после недолгого молчания ответил Украина, опустив растерянный взгляд себе на колени. На некоторое время в кабинете следователя воцарилось полное молчание. Только шаркающий звук ручки по бумаге вперемешку с шелестом прочих папок с документами. — Хорошо. А вы сами ничего подозрительного в поведении вашего брата не замечали? На мгновение рука следователя замерла на месте, а на Украину внезапно был устремлён сосредоточенный взгляд исподлобья. — Да нет… — Так да или нет? — с улыбкой на лице переспросил Петербург Ленинградович. — Нет, не замечал… — севшим то ли от напряжения, то ли от курения голосом произнёс Украина. — Угу. А можете ли вы предоставить справку от врача, дабы подтвердить ваше личное наблюдение? Украина в очередной раз всерьёз задумался над вопросом следователя. Он давал ложные показания, иными словами откровенно врал ему. А за дачу ложных показаний, как известно, тоже полагается статья… Но парень просто не мог рассказать ему обо всём. О том же нападении с топором, изрезанных в кровь запястьях, визите мёртвого отца с канистрой… Чего доброго, сумасшедшим в итоге могли счесть его самого, ну или по меньшей мере слова соседей бы подтвердились, и Россию поместили в психический диспансер, с пожизненным клеймом параноика поджигателя… Так что в данном случае это было враньё во благо. По крайней мере, Украине хотелось в это верить… Главное, что он не сидит на месте, и уже обратился за помощью к специалисту, а значит сделал первый шаг к решению проблемы. Ещё несколько походов к врачу, и он сможет помочь старшему брату, вызволив его из рук галиматьи, и как следствие, излечится сам, вернув себе внутренний покой и крепкий сон. От этого выиграют все. Нужно лишь набраться терпения и не сворачивать с намеченного пути. — Пока нет. Россия сейчас посещает психотерапевта, и в случае обнаружения какого либо диагноза я вам обязательно сообщу об этом. Но я уверен, что никаких психических отклонений так и не обнаружится… — Ну что ж, прекрасно. Тогда назначать вам медкомиссию нет смысла. Вы уже сами обратились за надлежащей помощью. — одобрительно произнёс следователь, что то записывая в свою тетрадь. — Да, всё верно. — подтвердил Украина, докуривая остаток сигареты. Внезапно Петербург Ленинградович задал очередной вопрос, сбивший Украину с толку: — А что вы можете сказать по поводу ваших соседей? Украинец в очередной раз задумчиво уставился на свою руку. — Да соседи как соседи… Ничего особенного. — удивлённо ответил Украина. — Может были конфликты с кем то из соседей? — подводил впавшего в ступор украинца к выводу следователь. — Не было. Говорю же, соседи как соседи! — с неким нервозом отозвался Украина, с раздражением отодвинувшись дальше от стола. — Да не нервничайте вы так! Поймите, я задаю лишь те вопросы, что могут помочь в расследовании. И пока из всей полученной мной информации выходит, что никто, кроме вашего брата, не может быть причастен к поджогу дома… Петербург Ленинградович с неким сожалением посмотрел в глаза украинцу. — Но всё ещё может измениться. Нам предстоит внимательней обследовать место преступления, опросить других соседей. Так же полученная вами справка может кардинально изменить направление этого дела. Но на данный момент времени дела обстоят так, и вы уже сейчас должны быть готовы ко всему… Украина прекрасно понимал, что имеет ввиду следователь. Парень отчаянно вглядывался в глаза тому, желая уловить в них хоть малейшее подтверждение своим надеждам. Но даже элементарно здравый смысл здесь играл против него… — Кстати, хотел спросить… Почему мне не пришла повестка на допрос к вам? — Не пришла за неделю, и не придёт ещё столько же! — усмехнувшись ответил Петербург Ленинградович. — Сами знаете, через какое место у нас тут всё работает, никакой организованности. Одним словом беззаконие и разруха кругом… Я поэтому и решил вам позвонить. Как чувствовал, что в противном случае вы не придёте. — А вы сами то полностью исполняете все свои должностные обязанности, и как сами относитесь к беззаконию? Я так подозреваю, что напрямую. — задал наводящий вопрос Украина, с плохо скрытой ухмылкой на лице, взглядом указав на лежащий поодаль приоткрытый конверт без единой надписи. Петербург Ленинградович сначала молча смотрел на украинца, а затем зашёлся негромким, выразительным смехом, откинувшись на спинку стула. — Внимательный вы человек, Украина СССРович! Уважаю такой подход. — с улыбкой на лице ответил следователь, безотрывно глядя на украинца. — Ну да я хотя бы делаю вид, что само по себе тоже требует немалых усилий… Некоторые и это не считают нужным делать. Да и в наше время на одну только зарплату не проживёшь, а у меня семья. Так что прошу, поймите меня правильно. — Никаких проблем. И да, почему у вас на кабинете висит табличка с двойным именем, а вы представились только одной его половиной? Петербург Ленинградович сделал последнюю затяжку, выдохнув бурое месиво в окно позади себя, и выбросил догорающий сигаретный остаток в пепельницу возле лампы. — Знаете, есть в жизни такие вещи, которые мы, увы, не выбираем. Самый простой пример — это родители. Однако и имя тоже относится к этим самым вещам. Я считаю, что менять имя, данное при рождении — это проявление полного неуважения к своим родителям, и поэтому я всегда представляюсь именем, данным мне отцом. — То есть Санктом вас нарекла мать? — Именно. Они так и не сошлись в выборе имени, потому решили поступить подобным образом. Правда воспитывал меня в основном отец. Мать же исчезла из моей жизни, когда мне исполнилось десять лет… — Она бросила вас? — Можно и так сказать. Уехала на заработки… Ну это со слов отца. Впрочем я особо не тосковал по ней, мне и с отцом было неплохо. Именно по его воле я, собственно, и пошёл на следователя, хотя мне всегда хотелось быть художником. Вот, одно из моих юношеских творений... С этими словами Петербург указал на картину напротив, на которой маслянными красками были изображёны дьявол и ангел в обьятьях друг друга, вокруг которых полыхало огненное пламя, заполонившее всё полотно. — Извините, я не знал… — с искренним сочувствием произнёс Украина, пожалев о том, что его снова подставило собственное любопытство. — Ничего. — спокойно ответил следователь, невозмутимо глядя на украинца. Уже через секунду на лице его вновь возникла та приветливая и простодушная улыбка. — Как только я что либо выясню, то сразу же вам позвоню. — Хорошо, до свиданья… Украина поднялся со стула, и неспешно направился к входной двери. Переступив порог и прикрыв за собой дверь, парень внезапно вспомнил о своём обещании русскому. Глянув на время в телефоне, Украина поспешил к выходу. *** Металлический скрежет открывающихся дверей лифта. Горящая жёлтым кнопка седьмого этажа. Гулкие шаги по каменной плитке подъезда и последующий за этим скрип центральной двери. Два резких поворота ключа в щеколде двери и решительно опущенная вниз дверная ручка. Тяжёлое дыхание и взгляд, устремлённый прямиком на удивлённого старшего брата, стоящего у зеркала в прихожей. — Собирайся давай! Так уж и быть, выгулю тебя, а то ты такими темпами скоро превратишься в законченного социофоба… Россия лишь негромко усмехнулся и достал с полки свою потёртую временем ушанку, надев её себе на голову. Затем накинул на себя чёрную ветровку, поспешно направившись к входной двери и младшему брату в дверном проёме, устало облокотившемуся о стену прихожей. *** — Осторожно, кругом одни лужи!.. Украина старательно обходил каждую, даже самую незначительную лужицу. Повсюду лежал грязный, подтаявший снег, возле которого скапливались целые пруды талой воды вперемешку с землёй. Даже яркое весеннее солнце никак не спасало ситуацию. Лишь зелёные ростки растений радовали глаз, разбавляя всю незыблемую* тусклость и однообразность ранней весны. — Да ладно тебе. Прикольно же! Можно по лужам попрыгать… — иронично отметил Россия, рассматривая плотную грязевую массу под ногами. — Я тебе попрыгаю! Реакция Украины на сказанное русским не заставила себя долго ждать. Парень обернулся назад, недовольно глядя на Россию. — Выхаживать тебя во время простуды я не собираюсь. Не хватало ещё подхватить какую нибудь заразу от тебя и потерять работу! Так что только попробуй! Банки сам себе ставить будешь… — предупредил украинец, и заложив руки в карманы белой ветровки, продолжил свой путь. — Зачем банки? Есть же бутылки, а в них и лекарство для приёма внутрь!.. — с усмешкой ответил Россия, мельком глянув на недовольного младшего брата. — Придурок… — с тяжёлым выдыхом произнёс Украина, не оборачиваясь на русского. — А куда мы идём? — поинтересовался Россия, с удивлением обнаружив, что Украина свернул в противоположную от двора сторону. — Увидишь… — усмехнулся Украина, уверенно шагая вперёд. Росс с лёгким беспокойством оглянулся назад, на просыпающийся после зимнего сна двор, но продолжил покорно следовать за украинцем, не задавая тому лишних вопросов. *** Вскоре глазам братьев открылась полулесная местность без единой постройки. До ушей донёсся шум воды, а точнее волн, бьющихся о прибрежные камни. Россия с интересом рассматривал вечно зелёные ёлки и сосны, встречающиеся им на пути, а Украина с наслаждением вдыхал аромат хвойных деревьев. Через некоторое время братья вышли на поляну, направившись к синей постройке в виде лестницы, ведущей вниз, к самому спуску реки. — Где мы? На пляже? — выдвинул свою версию Россия, безостановочно оглядываясь вокруг. — Пха, да ты видел эти бесплатные пляжи? Бери выше! — с доброй усмешкой ответил Украина, загадочно поглядывая на зачарованного весенним пейзажем русского. — Росс… — А? — Подойди сюда. Россия обернулся в сторону украинца, с удивлением обнаружив, что отстал от него на приличное расстояние. — Чего там? — поинтересовался Росс, подходя к Украине. — Смотри!.. Тогда русский почувствовал, как его резко подтолкнули в спину, и парень внезапно наклонился вперёд, вмиг осознав, что стоит на самом краю обрыва. — Бл***ть! — вскрикнул Росс в панике, широко раскрытыми глазами смотря на лежащую внизу груду камней и бьющиеся о неё волны. Биение сердца прекратилось на мгновение, а дыхание перехватило… — Ахахах! Россия почувствовал, как его резко отдёрнули назад. Медленно повернув голову вбок, русский увидел виновника своего испуга, что безостановочно смеялся, держась обеими руками в области живота. — Ты в конец еб*нулся?! — больше с обидой и плохо скрытой нервозностью нежели со злостью возмутился Росс, выпученными глазами впившись в надрывающегося со смеху украинца. — Прости, я не мог упустить этот момент и не пошутить!. — всё тем же прерывистым голосом, с проскальзывающими смешками ответил Украина, глядя на перепуганного русского покрасневшими от слёз глазами. — Смешно бл*ть. Оборжаться!.. — огрызнулся Росс, пройдя мимо довольного своей выходкой украинца к дальнейшему спуску. Украина же направился следом за русским, всё ещё тихо посмеиваясь над раздражённым старшим братом и ситуацией в целом. И всё же было забавно осознавать, что человек, режущий себе руки в кровь, оказывается, тоже боится смерти… …Спустившись с лестницы, Россия зацепился ногой о заросли сорняков, отчего идущий за ним попятам Украина невольно врезался в спину Росса. — Эй, ты чего встал? — Да подожди!.. Тогда оба брата одновременно подняли головы, глядя перед собой. Белый песок и алый закат оттенка свежевыжатого гранатового сока. Расслабляющий шум волн, бьющихся о прибрежные скалы, и лёгкий вечерний бриз… — Как тут… Красиво. — спустя пару минут молчания выдал Росс, слегка приоткрыв рот. — Ага… Резко выдернув ногу из плена сорняков, Россия прошёл чуть дальше, ступив ногами на золотистый песок. Украина тоже последовал вперёд, с искренним восторгом осматриваясь по сторонам. Остановившись возле русского, Украина медленно перевёл хитрый взгляд на зачарованного сием пейзажем старшего брата, что безотрывно смотрел на плещущиеся в метре от него волны, на играющие на них золотые искры солнечных лучей. Внезапно Россия ощутил, как его грубо пихнули куда то в область плеча. Старший неспешно повернул голову в сторону украинца, за что ему тут же прилетело ладонью по щеке. Росс рефлекторно зажмурил глаза, после чего до него донёсся ехидный смешок младшего, что отпрыгнул от него на шага три вперёд, с неким вызовом глядя на русского. — Я тебе сейчас сам всеку! — обиженно выкрикнул Россия в сторону украинца, не открывая глаз. — Сначала догони!.. Тогда русский бросил решительный взгляд на кривляющегося Украину, кинувшись следом за ним с чёткой целью догнать и как следует проучить младшего. Украина бежал вдоль берега реки, не оглядываясь назад. Мокрый песок лип к подошвам ботинок, а порывистый ветер хлестал по лицу, усложняя бег. Алый свет гранатового заката, озаряющий всё вокруг, слепил глаза. Ледяные, не пригретые весенним солнцем волны с шумом выносились на берег, всячески пенясь и шипя. Всё же на мгновение обернувшись назад, Украина увидел русского, стремительно настигающего его. Тогда младший ускорил бег, желая скрыться от преследователя. Пробежав мимо стены, подпирающей огромный земляной выступ, Украина увидел и пристройку к набережной в виде бетонной лестницы, ведущей вниз, к самым речным волнам. Недолго думая парень стремительно сбежал по ступенькам, быстро оглянувшись назад. Никого. Пробежав ещё немного по прямой, Украина наконец подошёл к ограждению — невысокому заборчику, проходящему по всему периметру пристройки. Вытянув руки перед собой, украинец устало выдохнул и прислонился телом к бетонному ограждению, положив голову на одну из рук. Размеренный шум волн, интенсивно бьющихся о стену пристройки, шелест листьев близрастущих деревьев, звонкое биение сердца, отдающееся в ушах… Внезапно Украина ощутил, как его ноги оторвались от земли, а сам он был поднят выше забора. — Ааа! Твою мать! Отпусти меня!.. Судорожно схватившись руками за выступы преграды, парень резко наклонился вперёд, чуть ли не вываливаясь за заборчик, в панике глядя на бушующие снизу волны. На каменные глыбы, выложенные по всей длине пристройки. Но тут его ноги наконец коснулись земли. Хватка на талии ослабла, и украинец отскочил подальше от смертоносной преграды. Зрачки его расширились до предела, а сбитое и вместе с тем хриплое дыхание сменилось безудержным кашлем. — Ну ты даёшь, братишка! Визжишь не хуже резаной свиньи! Я аж чуть было тебя не выронил!.. — смеясь ответил Россия, облоктившись о выступ забора, а другой рукой смахнув с лица прядь, закрывшую добрую часть лица. — Придурок! Так щоб ти по п’янi з даху багатоповерхiвки обличчям iз асфальтом привiтався! (Да чтоб ты по пьяне с крыши многоэтажки лицом с асфальтом поздоровался!) — прошипел Украина, наконец прокашлявшись. — Один один, братец. — с некой важностью заключил Росс, соответственно глядя на младшего. Украина наконец успокоился. Ничего не ответив на дерзость со стороны старшего, украинец вновь подошёл к преграде, повернувшись лицом в сторону дующего с реки ветра, раскинув обе руки в стороны. Через мгновение парень ощутил чужие руки у себя на талии и возложенную на своё плечо русоволосую голову, пряди которой под отрывистыми порывами ветра щекотали его шею и одну из щёк. На лице Украины промелькнула хитрая улыбка. Россия, всё это время миролюбиво жмущийся к украинцу, внезапно почувствовал, как его бестактно лягнули куда то в область колена. Старший мгновенно высвободил младшего из своих обьятий, отойдя на пару шагов назад, а затем опустил взгляд себе на испачканую штанину. И как Росс мог забыть про прирождённую украинскую коварность. Во всех случаях проявления нежности, так или иначе связанных с украинцем, никогда ничего не бывает просто так… — Убери от меня свои руки, алкаш! Не хватало ещё провонять спиртом от тебя… Подняв смиренный взгляд на Украину, Россия уловил на его лице лукавую и глумливую ухмылку. Отвернувшись в противоположную от украинца сторону, русский принялся тщательно отряхивать грязный, а вместе с тем мокрый снег со своих штанов. Украина же, явно оставшийся довольным своим манёвром, неспешно отошёл от заборчика. Прокравшись за спину старшего, украинец резко запрыгнул на спину Росса, обхватив того одной рукой вокруг шеи. — Ха, унижен!.. Россия резко повернул голову вбок, пришибленным взглядом смотря на довольного младшего брата. Тогда же до его ушей донёсся издевательский смех, а затем старший ощутил значительную лёгкость на спине. Украина уже стоял напротив русского, беспрестанно хихикая и прыгая вокруг него, подобно шакалёнку из всеми известного фильма Маугли. Младший и сам не понял, как его вновь накрыло это странное чувство. Про такое обычно говорят, детство в одном месте заиграло. Но данное явление немного отличалось от общепринятого. Оно совмещало в себе необъяснимый хищнический азарт, желание неизменно взять верх во всём… Причём нахлынуло оно так внезапно, считай из неоткуда, будоража сознание, давая необьятный прилив сил и непоколебимое чувство живости. В такие моменты Украина ощущал себя истинным зверем. И если поначалу это явление пугало, и парень всячески пытался подавлять его, то с недавнего времени он отдавался ему без остатка. Это животное, оживлённое чувство опьяняло и вгоняло в транс, и казалось давало ему то, чего украинцу недоставало всю жизнь: открытости и свободы. Именно в этом кратковременном и неконтролируемом состоянии привычная серьёзная личность Украины сменялась другой, более игривой и вольной, способной пожалуй на любые, даже самые рискованные и аморальные поступки. Украина в очередной раз прокрался к русскому со спины, схватив было того за плечо, как вдруг его самого крепко ухватили за конец предплечья, резко отдёрнув младшего в сторону. Украинец не ожидал такой прыти от Росса. Он поднял взгляд на старшего, уловив его надменный взор на себе. Проигнорировав возмущение русского, Украина вновь подошёл к старшему, протянув было руку к его плечу, на что был перехвачен крепкой рукой русского в области запястья. Вторую руку младшего постигла та же участь. Украина не сдержал дерзкой ухмылки, глядя прямо в тёмно синие глаза старшего. — Чего. ты. добиваешься. — невозмутимо отчеканил Россия, ответно глядя в хитрые зелёные глаза напротив, полные коварства, сдерживая напор младшего. Росс старался не показывать виду, что такая внезапная смена поведения украинца его пусть слегка, но пугает. — Твоего… унижения. — сдавленным голосом отозвался Украина, что есть силы напирая на старшего, ответно ухватив его за запястья. — Просто сдайся мне… Ответ Украины озадачил Россию. За пару минут тот из сдержанного, пускай и вредного брата, превратился в самого настоящего хищника с горящими глазами. Резкость его движений сменилась плавностью, а недовольство в голосе приторной вкрадчивостью. Росс резко дёрнул украинца в сторону, как бы желая отрезвить того. Но это не помогло. Украина лишь крепче ухватил старшего за чёрные рукава ветровки, обнажив боковые клычки зубов. — Да что с тобой… происходит?.. — тяжело дыша спросил Россия, продолжая вглядываться в игривые глаза Украины. — Просто дай мне одержать верх, и я отстану… — ласково заверил русского младший, открыто смотря в растерянные голубые глаза напротив. — Хорошо… Россия медленно отпустил запястья украинца, неспешно отойдя на пару шагов назад, поражённо склонив вбок голову. Украина, неверивший своему лёгко добытому кушу, подошёл ближе к Россу, коснувшись ладонью щеки русского и прижавшись сильнее к тому. Тогда младший сделал рывок, в попытке ухватиться за плечи старшего, как в ту же секунду ощутил крепкую хватку у себя на левом плече, и не успел опомниться, как его повернули в другую сторону на сто восемьдесят градусов, а затем нагнули вперёд. Ощутимая тяжесть в области спины стала признаком завершения игры и, как следствие, проигрыша Украины. — Слезь с меня, ублюдок! — прорычал украинец, что есть силы дёргаясь под натиском старшего брата. Россию немало удивила внезапная смена настроения Украины. Он вновь вернулся к своему прежнему, вечно недовольному русским состоянию. — Успокойся… Тогда отпущу. — прошептал на ухо младшему Росс, крепко держа младшего под собой и пресекая любые его попытки освободиться. Но Украина продолжал дёргаться, всячески пытаясь скинуть с себя старшего. Тогда Россия решился на отчаянный шаг. Оттянув белый ворот украинской куртки, старший коснулся губами его оголённой шеи, сильно сдавив разгорячённую кожу её холодными губами. Украина замер на месте, устремив взгляд в одну точку. — Мама, смотри, инь-янь! Я его в школе рисовала… — Да-да, доча. Идём! Проходящая мимо женщина взяла девочку за руку, уводя подальше от места разборки двух парней, в сторону которых та так увлечённо тыкала пальцем. Россия наконец отпустил Украину, и тот мгновенно выбрался из его телесного плена. Тогда оба брата недоумённо посмотрели друг на друга, а затем одновременно опустили взгляд ниже. — Смотри-ка! И правда инь-янь!.. Прямо под их ногами расстилался большой символ созидательного единства, выкращенный очевидно стойкой фасадной краской. — Пх, прям как мы с тобой! — усмехнувшись ответил Украина, приложив свой рукав белой ветровки к чёрному рукаву старшего. — Реально. — согласно отозвался Росс, с любопытством глядя на приложенные друг к другу рукава, негромко шмыгнув носом. — Ладно. Идём, уже почти восемь. — устало ответил Украина, направившись прочь с пристани, а затем добавил, негромко усмехнувшись: — Заодно заскочим в ближайшую аптеку. Купим твои таблетки "от головы"… Росс же окинул умиротворённым взглядом утихшую реку и скрывшееся за горизонт алое солнце, вдохнув полной грудью порыв прохладного вечернего бриза. — Ты идёшь?!. — донёсся до слуха русского недовольный украинский оклик. Обернувшись назад Росс увидел украинца, стоящего над ним и презренно смотрящего на него. — Да! Сейчас… «О, Всевышний! Если ты и правда существуешь, об одном прошу... Помоги мне найти общий язык с ним…» Отведя взгляд с сине серого неба, Россия бросился к лестнице, ведущей наверх к обычно золотому, но под вечер ставшему бледно серым песку. Стих людской гул на набережной. Солнце окончательно скрылось из виду, а на небе появилась первая ночная звезда… *** Гулкий плеск воды о стеклянные стенки стакана. Шорох пакета и звук закрывшейся дверцы кухонного шкафчика под затяжные напевы на нерусском, но крайне приятном для человеческого слуха языке. — …Віддай мені муку, своїми руками. Моїми губами лікуй, лікуй, себе… Шум воды из крана. Брошенное на батарею полотенце. Шуршание упаковки и выпавшие на середину стола пара таблеток, белого и жёлтого цвета. — …Тримай мене міцно, одною рукою. Так сильно і ніжно вбивай мене. Віддай мені муку, своїми руками. Моїми губами лікуй, лікуй, себе… Внезапно голос умолк, а взгляд устремился на сидящего напротив русского с пустой рюмкой и открытой бутылкой коньяка на столе. Украина тщательно вглядывался в силуэт за столом, закрывший лицо обеими руками, поставленными на стол, пытаясь понять, спит ли старший, или же находится в сознании. Последующий вопрос опередил его догадки. — Ты чё умолк то? Украина продолжал безотрывно смотреть на упорно прячущегося за обеими руками русского. — Я только засыпать начал под твои завывания… — усмехнувшись ответил Росс. — Таблетки выпей. — неопровержимо заявил Украина, подвинув стакан с водой ближе к России. То же младший проделал и с таблетками. — Да какие таблетки! Я лучше ещё коньячка бахну. Толку больше… — уже в слегка пьяном, а оттого и смелом состоянии возразил Росс с добродушной усмешкой, подняв на украинца свой мутный взгляд голубых глаз. — Я те дам коньячка! Алкаш несчастный… Отдай сюда бутылку!.. Схватив выпитую наполовину бутылку за вытянутое горлышко, Украина уверенно дёрнул ту в свою сторону, смерив беспрестанно лыбящегося Росса презренным взглядом. — Ну ты даёшь, братец. Никакого понятия гостеприимства и манер у тебя не имеется! Нет чтоб сесть со мной, гостем, бутылочку распить… Так ещё и утаскиваешь прямо из-под носа! — втолковывал младшему Россия, развалившись за столом, на что Украина не обратил ни малейшего внимания, бегая от раковины к холодильнику с абсолютно безучастным выражением лица. Для младшего это было привычное явление, которое, как он считал сам, лучше всего было игнорировать. Бывало такое, что по праздникам Союз и Россия, как самый старший из детей, садились за столом на кухне и распивали бутылочку домашнего самогона или же подаренного невесть кем вискаря. Так как Украина всегда отказывался от любезно предложенной ими рюмки, то чего только ему не приходилось слышать во время этих семейных «посиделок». И если отец как человек более менее культурный контролировал своё состояние и в целом оставался вполне вменяемым, то старшего развозило в конец и он практически полностью терял контроль над собой. И тогда любая речь его превращалась в один сплошной мат перемат. Но и это не самое напряжное… В сильно пьяном состоянии Росс, как и все алкаши, нёс всякую ахинею. Но всё же его бред переплёвывал обычный застольный трёп. Он вдруг ни с того ни с сего мог начать видеть то, чего нет, или же зависал подолгу, безотрывно смотря в одну точку… Был момент, когда младший застал пьяного русского, рыдающего в обьятьях отца прямо во время очередного застолья. Но прекрасно знающий об эмоциональной нестабильности всех алкоголиков, Украина не стал заострять внимания на этом и с тяжёлым вздохом молча прошёл в свою комнату. Как же ему хотелось сбежать оттуда и никогда не возвращаться… Украина невольно вздохнул, как в те, относительно далёкие времена. Всегда трезвым и адекватным русский был лет до шестнадцати. А в один прекрасный вечер заявился домой пьяным. И с того дня понеслось… — Вот ребята в чёрном с белыми лицами всегда мне с отцом сами наливали. Мы с ними опустошали за раз бутылки две самогона… Хоть они же сами и были гостями. Вот парадокс! Тогда Россия с удивлённым лицом откинулся на спинку стула и развёл руками, как бы изображая удивление. Украина медленно повернулся в сторону Росса, уперевшись руками о стоящую сзади раковину. «Началось…» — Я ещё удивлялся, как это они пьют, а мимо рта у них ничего не льётся! Они рюмку наклоняют, и всё содержимое им прямо в пасть. А она у них огромная такая, как дыра чёрная, до самой груди достаёт, а главное никогда не закрывается!.. — с удивлением и в то же время с искренним восхищением увлечённо рассказывал Россия, хлопнув себя по лбу. Весь монолог Росса Украина молчал, смотря на проём двери, подняв высоко обе брови. — Так, пить ты теперь в этом доме однозначно не будешь. По крайней мере в моём присутствии… — заключил Украина, вновь подойдя к столу. — Выпей таблетки. А я пойду бельё развешу… Но прежде чем уйти, украинец прямо-таки всучил в дрожащую руку старшего стакан воды, а в ладонь свободной руки положил ту самую пару таблеток. — Пей… — в очередной раз повторил Украина, покинув кухню. Россия сидел и молча смотрел на таблетки у себя в руке, задумавшись на секунду. В нерешительности парень перевёл взгляд на дверной проём, а затем и на мусорное ведро возле раковины. Громкий вскрик, всплывший из-под сознания. Звон разбитого стекла и тяжёлое бряцанье железа о батарею… Рука русского вновь задрожала, и старший резко поднялся со стула. Убедившись, что Украина всё ещё находится в гостиной, парень подошёл к мусорному ведру. Взгляд синих глаз Росса был устремлён в самый центр его. Хрип. Рассыпавшиеся на пол таблетки. Пустая белая баночка, и одеревенелая кисть руки рядом… Глаза резко зажмуриваются, и в тот же миг начинает громко звенеть в ушах… Рука разжата, и обе таблетки навсегда поглотила тёмная бездна мусорки. «Наконец зло повержено…» С тяжёлым вздохом облегчения Россия отошёл от ведра и направился к столу, как тут же до его слуха донеслось ритмичное постукивание ногтей о деревянную поверхность. Резко повернув голову в сторону, Росс с тихим ужасом осознал, что Украина видел всё. Об этом же говорит его выражение лица: спокойное и всё такое же строгое, но на редкость презрительное. — Ну как таблетки, братец? Не сильно горькие?.. Россия молчал, пряча взгляд в стороне. Абсолютная пустота в голове пугала его, но в то же время вселяла невероятное расслабление. Не дожидаясь ответа, Украина быстрыми шагами настиг русского и схватил того за свитер в области плеча, и чуть ли не с угрозой глядя тому в глаза, прорычал: — Думаешь, лекарства бесплатно раздают? Я что по твоему, деньги на принтере печатаю?! — Украина, погоди. Росс убрал руку младшего со своего плеча, продолжая уверенно держать её на весу, а затем встретился своим отрешённым взглядом с недоверчивым, растерянным взором напротив, с полной решимостью и спокойствием в голосе произнеся: — Я могу всё объяснить…