Благодарность измеряется тишиной

      Ярко-розовая вспышка осветила балкон пекарни семьи Дюпен-Чен. После, оттуда послышались женские крики.       — Идиотина ушастая!       Люк над спальней отворился и изящная женская фигурка скользнула в проем, падая на мягкую кровать, и тут же спускаясь с неё по ступенькам, неустанно причитая.       — Нет, ну это же надо додуматься?!       Следом за бушующей брюнеткой в люк скользнула вторая, более широкоплечая и тёмная фигура. Зелёные глаза светились раздражением и усталостью, но их обладатель отчаянно пытался заставить свою девушку сбавить обороты.       — Моя Леди?       Та, даже не оборачиваясь на народного героя Франции, ни на мгновение не прекращала ругать этого самого «героя».       — Под машину! Без катаклизма! Без шеста! — бурчала она себе под нос.       — Чтобы защитить тебя... — в сотый или тысячный раз уточнил Нуар, хоть и подозревал, что девушка вновь проигнорирует столь важный аспект.       И не прогадал. Маринетт нарезала круги по комнате, крепко хватаясь за свои хвостики, а после, окончательно распсиховавшись, распустила их, давая волосам свободу. Хождение по окружности, впрочем, не прекратилось. Кот попробовал ещё раз.       — Принцесса...       Девушка замерла. Обернулась. Внимательно посмотрела... И опять опустила голову, кидая ругательства на парня в чёрном спандексе.       Картина открывающаяся перед ним, начинала конкретно мозолить глаза Адриана и он с упертостью быка, продолжил звать её.       — Мари!       Тикки отлетела подальше от парочки, предчувствуя что ещё немного, и тут взорвётся бомба похлеще атомной боеголовки. Плагг бы тоже удрал как можно скорее, но магия кольца не позволяла покинуть подопечного, когда тот был на пике своих эмоций.

Три. Два. Один...

      — МАРИНЕТТ!       Девушка дёрнулась, обернулась и сделала это очень вовремя, иначе бы не её затылок, а нос, познакомились с твёрдой поверхностью стены.       Спокойствие, которое блондин взращивал в себе годами под чётким присмотром Хлои и отца, впервые дало трещину. Он сорвался.       — За-мол-чи, — зашипел Кот и сам испугался как тихо, но от того не менее грубо и яростно это было сказано.       Парень тяжело дышал. Его грудная клетка часто вздымалась и опадала вниз, пока он пытался вернуть контроль дыханию. Девушка перед ним выпучила глаза и боялась лишний раз шелохнуться, опасаясь вывести вечно тихого и миролюбивого Адриана из себя ещё больше.       Когтистые ладони упирались по обе стороны от тёмной макушки и слегка скребли по обоям, стараясь удерживать разум в порядке и не поцарапать Маринетт, как это делают настоящие коты в приступе бесконтрольной ярости.       Дюпен-Чен была девушкой далеко не глупой. ЛедиБаг была умна, сообразительна и умела смотреть на вещи трезвым взглядом. Но когда она почувствовала, что опасность миновала, она совершила фатальную ошибку. Она раздражённо хмыкнула и сложила руки на груди.       — На правду не обижаются, бестолковый Кот! Ты мог лишиться жизни...       — Ради тебя! — рыкнул он и она удивилась, как только его глаза не покраснели.       Блеск злобы, отчаяния и раздражения ярко отразились в изумрудных глазах и больше не исчезали, пугая Маринетт не на шутку.       — Плевать, если бы я пострадал. Плевать, если бы погиб. Но я никогда не позволю тебе пострадать!       И тут, Мари совершила вторую фатальную ошибку. Его дурацкая самоотверженность действовала ей на нервы.       — Я не нуждаюсь в защите, ценой которой будет твоя жизнь. К чёрту...       Ему надоело. Жуть как надоело слушать её осуждение, которое он получил вместо благодарности. Он заслужил своё «спасибо», и совсем не важно, как он этого добьётся.       Протесты пропали в ту же секунду, когда его губы накрыли её. Маринетт пискнула, задёргалась, попыталась отпихнуть наглого Кота, но тот лишь отнял её руки от своей груди и крепко зафиксировал их над её головой своей ладонью. Он брал от этого поцелуя всё, не отдавая в ответ ничего кроме холодной ярости. Он не сминал, а терзал нежные губы зубами, кусал больно и грубо, но так, чтобы не оставить ни следа. Заботился.       Маринетт захныкала от покалывающего чувства на губах. Такая животная энергия напарника разбудила в ней не только злость, но и полыхающую страсть, коей она ни разу в жизни не испытывала. Боль в перемешку с наслаждением образовывала коктейль чистого первобытного желания.       Она дёрнулась в попытке высвободить руки, но гортанный рык Нуара и недовольный щипок за бедро слегка остудили её пыл и она расслабилась.       Кот не верил в свою удачу. Он не только реализовывал свои давние мечты, но и чувствовал, что возлюбленная получает не меньше удовольствия, чем он сам. В конце концов, блондин отпустил её губы, замечая, насколько сильно они покраснели и распухли, и пошёл дальше, решаясь идти до конца и не сбавлять оборотов. Он грубо укусил её мочку уха, опустился к ключицам, прокусил кожу в области косточки и довольно заурчал, слизывая с бледной кожи алые капли.       Мари металась между Раем и Адом. Укус болел, ранка пощипывала, но то удовольствие, что ей доставляла подобная жестокость, просто сводили с ума и, пустив всё на самотёк, девушка сильно выгнулась в спине, прижимаясь ближе к широкому торсу, и издала тихий стон. Адриан поднял взгляд на туманное небо её глаз и усмехнулся, подобно дьяволу-искусителю.       — Приятно? — девушка с готовностью закивала головой и проглотила громкий возглас, когда мужская ладонь легла на её грудь. Даже через майку и бюстгальтер она ощущала жар его рук, что с удовольствием разминали мягкие полушария, вознося девушку к небесам. — А всего-то нужно было закрыть свой прелестный ротик.       Он опустился поцелуем на её губы, убрал от стены руку, которой держал её запястья, и содрал с неё майку. Облегчённый вздох вырвался из груди темноволосой и она поудобнее устроила затёкшие конечности на плечах блондина.       Их бёдра соприкасались и едва заметно терлись друг об друга, нагнетая обстановку и плавя сознание подростков запретными желаниями. Кот отпрянул от девушки, только для того, чтобы сильнее вжать её в стену, не замедляя методичных движений. Член неприятно пульсировал и больно скользил по жёсткой материи, но он боялся потерять уверенность, если прямо сейчас сбросит трансформацию. Его Леди хотела дикого хищника, а не ванильного мальчика. Что ж, получите и распишитесь.       Клыками он оттянул лямки чёрного лифа, пока ладони без особых усилий разобрались с застёжкой. Грудь не являлась для Адриана чем-то диким и непостижимыми. Работая в модельном агентстве он видел многое, хотя совершенно не гордился этим.       Грудь Маринетт была мягкая, аккуратная, и совершенно прекрасная, поэтому парень с готовностью Кота, стал вылизывать её кожу, затрагивая маленькие горошины сосков. Мари вспомнила, как он однажды ляпнул про шершавый язык, словно у животного и теперь в полной мере ощущала это. Глушить стоны становилось всё труднее. Родители никуда не делись и только чудом ещё не решились проверить дочь. А это значит, что они просто должны оставаться тихими.       Играя с грудью девушки, Кот нагло прикусил выступающую бусинку, и его ладонь тут же взметнулась ко рту особенно громкой брюнетки.       — П-прости... — красная как мак, пискнула она, даже не сдерживая блаженной улыбки и закатывающихся глаз.       Нуар хмыкнул, возвращаясь обратно, когда Маринетт решила идти дальше. Она слегка ускорила движение бёдер, вырывая хриплый вдох со стороны парня и стала расстегивать замок на его костюме, забавно позвякивающего от постоянного движения. Не успела она закончить, как крепкие руки оторвали её от пола. Девушка повисла в воздухе и чтобы ощущать хоть какую-то опору, сцепила ноги на пояснице блондина и вжалась в его эрекцию, вызывая болезненный стон с его стороны. Кот рухнул на кушетку и забыв о том, чего хотел, шире раздвинул ноги девушки, возобновляя трение и увеличивая темп. Маринетт просто не успела отреагировать, а потому не сдержала громкого вскрика, почувствовав необходимое давление внизу. Этого было мало, но останавливаться совершенно не хотелось. Нуар склонился над лицом Мари и грубо укусил распухшую губу, наказывая за шум.       — Тихо! — просипел он, а она обняла крепче его шею и втянула во французский поцелуй, не в силах сдерживать громкие стоны.       — К-котё-ёнок, — отрывисто вздыхала она, не зная, где найти сил, чтобы прекратить это жаркое безумие.       Когтистые пальцы оставляли синяки на фарфоровой коже бёдер. Даже сквозь костюм он ощущал какие влажные были брюки его принцессы. Но простого петтинга давно было слишком мало. Подрагивая всем телом, Кот отстранился от такой же дрожащей Маринетт и стал расстёгивать пуговицы розовых штанов. Девушка не отставала. Она облизывала пересохшие губы, попутно с этим сдергивая костюм с напарника. Когда замок был расстегнут ровно настолько, насколько и было нужно, Адриан довольно замурчал от того, как прекрасно было чувство свободы. Правда, достаточно быстро о себе напомнило желание, и парень вернулся к тому, что действительно его интересовало.       На Маринетт остались только трусики-танго и яркий румянец, окрасивший её щёки и плечи. Любоваться ею Нуар перестанет лишь после смерти, не раньше.       Отвлекшись на красоту обнажённого тела, он чуть не упустил момент, когда в лоб прилетел маленький, блестящий квадратик. Блондин усмехнулся и подмигнул девушке, вручая вещь обратно ей.       — Поможешь? — спросил он самым невинным тоном.       Похоже возбуждение слишком сильно ударило в голову, ведь как иначе объяснить, что девушка ни минуты не колеблясь, села перед парнем на колени и с ледяным спокойствием помогла ему надеть презерватив. Тёплые ладони едва не заставили Агреста кончить в тот же миг. И он понял, что это пора прекращать.       Нуар откинул девушку на кровать и без лишних слов и предупреждений вошел в неё, не забыв закрыть маленький ротик ладонью. Маринетт выгнулась в спине, сжала ногтями покрывало и зажмурила глаза, стараясь не кричать о своём удовольствии.       Кот толкнулся раз, другой, а затем, найдя хорошую и устойчивую позицию, в раз задал быстрый, резкий темп, буквально вбивая опешившую от такого напора, брюнетку в постель. Никакой мягкости, нежности или осторожности. Грубость, хаотичность и безжалостность заволокли юные умы, позволяя им погрязнуть в этом разврате. Пошлые шлепки, хлюпанье смазки и невозможность быть до конца тихими, играло злую шутку. Маринетт кусала ладонь в перчатке, стискивала зубы, но как бы не старалась, жар, что поднимался с самых низов и пульсирующей волной разносился по телу, было невозможно перебороть, выплёскиваясь жалобным скулёжем. В комнате было душно и слышались приглушённые стоны вперемешку с гортанным рычанием.       — Ко-о-от, — отчаянно, как в бреду шептала она. Мольба.       — Мари, — гулко и бессильно отвечал он. Утешение.       Его пальцы опустились вниз, поглаживая и растирая набухший клитор.       — Пожалуйста При-инцесса, — заикнулся он, ощущая как близок к концу. Мир сузился до глаз цвета васильков и когда он увидел как они расширяются и тут же закатываются, когда почувствовал ток, просочившийся через её тело, он кончил.       Маринетт дрожала и никак не могла восстановить дыхание. Адриан едва удерживал вес на согнутых руках, чтобы не рухнуть на девушку. Когда он наконец нашёл в себе силы и скатился на бок, сгребая брюнетку в объятия, зелёная вспышка заволокла комнату и на месте Кота появился Адриан Агрест.       — Ты обнаглел, пацан! Так меня эксплуатировать для своих грязных желаний! Ни стыда ни совести, честное слово!       Мари тихо хихикнула и молча указала на рабочий стол, где лежала большая головка Камамбера.       — Спасибо тебе, Плагг.       Котёнок тут же забыл о всех проблемах и сердечно поблагодарил девушку, улетая восвояси.       — Итаак... — протянул задумчиво Адриан и сверкнул усмешкой в сторону более-менее пришедшей в себя брюнетки. — Значит ты предпочитаешь пожёстче?       Маринетт зевнула и, прикрыв глаза, ответила:       — Передай Нуару, что он желанный гость в моей комнате в любое время суток, — она открыла яркие глаза и с хитрым прищуром взглянула в лицо модели, — чем он яростнее и безжалостнее, тем лучше.       Довольный подобными словами, Адриан откинулся обратно на подушки, прижимая разморённое ласками тело девушки к себе.