Мой ужасный Хэллоуин

      Гарри с нескрываемым удовольствием вышел из душного зала на балкон и вдохнул прохладный ночной воздух. Сегодня его команда праздновала удачный финал сезона, победу в кубке мира и великолепный дебют их нового ловца. Поттер довольно улыбнулся, вспоминая, как прошёл этот насыщенный и немного сумасшедший год, и подставил лицо холодным лучам видневшийся на небе луны. За этот год многое изменилось, но оно того стоило.       После того, как он вернулся из своего путешествия по прошлому обратно в Хогвартс, Рон и Гермиона были очень на него злы, но, в итоге, приняли весь его рассказ, поняли и поддержали, как могли. Гермиона теперь училась в Америке, на юридическом факультете. Она согласилась стать управляющей его делами, поэтому, помимо обучения, постепенно, с помощью гоблинов Гринготтса, вникала в их суть. Кроме того, она обучала самого Гарри, который предпочитал заниматься квиддичем. Все расходы на её обучение Поттер взял на себя.       Рон учился в академии Аврората и показывал более чем достойные результаты. Был лучшем на курсе. Гарри им безмерно гордился, о чём не забывал сообщать другу при каждой их встрече. Помогал, чем мог и когда мог, поддерживал. Не то чтобы Уизли спокойно отреагировал на известие о том, что его лучший друг, похоже, влюбился в хорька, но, в конечном итоге, махнул рукой и заявил, что пока Поттер счастлив, пусть будет хорёк, но если Малфой рискнёт его обидеть, то Рон подберёт ему самую неприятную камеру в Азкабане.       К слову сказать, Драко в его жизни с того жуткого Хэллоуина не появлялся. Они виделись на суде, где давали показания против Дожа. На том же суде неожиданно появилась профессор МакГоногал, которая также выступила с обвинением, пересказав всё то, что когда-то давно рассказал ей Дамблдор. Потом она долго извинялась перед Гарри, но он не злился на неё, простил, хотя и не видел за что. Профессор ни в чём не была виновата.       Возвращаясь к Малфою, тот учился где-то во Франции, не искал встреч, не писал. Гарри даже начало казаться, что он отказался от него. Возможно, наконец-то, смог перебороть себя и отбросить так не подходящие наследнику великого рода Малфоев чувства. Поттер не знал. Свои собственные чувства не давали ему покоя. Когда он умудрился влюбиться в Драко он и сам не знал. Быть может, в те ужасные дни и ночи, когда его уничтожала боль, а быть может гораздо раньше, но не видеть его, не слышать, не ощущать рядом было мучительно. Впрочем, Гарри старался смириться.       Малфой обещал когда-нибудь снова поймать его, чтобы навсегда сделать своим. Если вдруг Драко он больше не нужен, то Поттер не станет навязываться, а если ещё просто не пришло время, то он просто подождёт. Сейчас его жизнь была настолько стремительной, что времени на чувства почти не оставалось и только в редкие ночи в почти пустом замке Поттеров он вспоминал, как тепло было спать рядом с Драко в его кровати в Малфой-мэноре, как приятно чувствовать его объятья и как нежно он умеет целовать.       Вокруг Гарри было много заинтересованных в его персоне людей, которые с удовольствием бы заняли место в его мыслях и сердце, но, почему-то, у них не получалось. Поттер улыбался им, иногда флиртовал, но мысленно всё равно возвращался к Драко, его сильным рукам, нежным поцелуям и тёплой коже, и уходил от незадачливых поклонников. Газеты во всю публиковали предположения о том, почему Национальный Герой до сих пор один, кем занято его сердце и занято ли оно вообще. Гарри на эти статьи внимания не обращал. Он просто жил, всё свободное время проводя с крестником и друзьями, мечтая однажды снова быть пойманным.       — Ты снова попался, mon ange, — раздался над самым ухом приятный, чуть хрипловатый голос, который выдернул Поттера из его размышлений, а талию обвили сильные тёплые руки.       — Я ждал тебя, — улыбнулся Гарри и откинул голову на крепкое плечо Драко, прикрывая глаза.       Малфой хмыкнул, прижимая Поттера ближе к себе и вдыхая запах его волос. Он дал ему целый год, пересиливая своё желание найти, написать, увидеть. Гарри нужно было время, чтобы прийти в себя. Его имя не сходило с первых полос газет, фигурируя в самых разных статьях. Большая часть, разумеется, была посвящена жизни Национального Героя. Ему приписывали самые разные романы, чем безумно сильно бесило Драко, но тот мужественно держал себя в руках, убеждая не реагировать на эти бредни. Последней каплей стала короткая записка от Грейнджер со словами «Он ждёт тебя». Больше держать себя вдали от любимого человека Малфой не смог.       — Надо полагать, это твой положительный ответ на мои чувства, — больше констатировал, чем спросил Драко.       — Я люблю тебя, mon chasseur, — с лёгкой улыбкой ответил Гарри, позволяя себе окончательно расслабиться.       — У тебя ужасное произношение, — не сдержал ехидного комментария Драко, хотя сердце его забилось гораздо быстрее.       — Ну так у тебя целая жизнь, чтобы это исправить, — улыбнулся ему Гарри и, развернувшись в кольце сильных рук, поцеловал Драко.       Малфой тут же обнял его сильнее, зарываясь пальцами одной руки в шелковистые волосы, а другой – крепко прижимая Гарри за талию к своему телу. Он, наконец-то, получил то, чего желал и больше никогда не отпустит. Драко будет оберегать его от всех проблем, от каких только сможет, и защищать от любых напастей. Поттер же мысленно заверил свою маму в том, что полюбил самого лучше в мире человека и Малфой будет убеждать его в этом всю их совместную жизнь.