Гладиатор. Квинтэсса

Величайшая арена Галактики — Колоссеум — поражала своими размерами. Недаром ее название произошло от древнеквинтэсского наименования статуи, поражавшей весь античный мир Квинтэссы своими размерами. Но из античного в формах арены осталась разве что стилистика. В реальности же это было самое что ни есть современное сооружение. И принадлежало оно хозяину Девятого Домена вместе с частью континента, на котором находилось. Во время Тризны Трех Мегатрон плохо запомнил строение чудо-амфитеатра: тогда ему было не до разглядывания подробностей. Сейчас же у десептикона появилась такая возможность. Участников Суда вывезли на арену на антигравитационных платформах, стилизованных под древние колесницы, и трижды провезли по кругу. Зрители приветствовали своих кумиров. Оживление катилось по всем двенадцати ярусам творения Делиберата. Широкие балконы были заполнены до отказа. Казалось, все население Квинтэссы собралось на этом представлении. Мегатрон отметил, что его появление на публике с крыльями за спиной действительно вызвало восторг. Его имя выкрикивали чаще других. Сектора Доменов располагались на первом уровне. В Секторе Гостя толпились кибертронцы. Как бы Мегатрон ни делал вид, что не смотрит в ту сторону, он насчитал не менее трех десятков соотечественников, окруживших Сентинела. Многих сенаторов он уже видел ранее: Максимо, Октавиус, Проциус. Но были и те, которых приходилось идентифицировать с помощью баз данных. Правящий Сенат, департаменты, верхняя палата, нижняя… Раньше этой сложной структуры не требовалось, над всем стоял Совет Пяти, который был упразднен после Падения. И вот теперь аж целых сорок четыре вершителя судеб планеты. И Сентинел, сорок пятый, сигнификатор, последнее слово в каждом решении, главный элемент равновесия всей системы. Убери его — и все развалится… На полуфинал Турнира собралась добрая половина этих высокопоставленных кибертрониевых лбов, когда-то предавших Децимуса Прайма. Круг за кругом Мегатрон разглядывал тех, кто в прошлом и его обрек на верную смерть. Сенатор Ванифат, сенатор Менелос, сенатор Хадриан… Будет ли конец у это списка? Личные секретари сенатора Проциуса — разноцветные, изящные, не иначе как передвижной бордель. Сенатор Оникс Мар — огромный шаттл конструкции идентичной Децимусу, командир шаттлов с Плато Гидракс и первый заместитель Октавиуса Прайма. Обширный штат охранников сенатора Адерфуса Нова — главы контрразведки и по совместительству начальника полиции. Нова слыл очень влиятельным членом правительства, многие не стеснялись называть его Нова Прайм — несмотря на то, что данный титул мог принадлежать лишь Матриценосцу или Лорду Протектору. Рядом с главой контрразведки находился скучающий в одиночестве его единственный заместитель Мамерк — сумрачный тип с искусственными желтыми линзами и совершенно неидентифицируемой альтформой. Они оба — начальник и зам вызвали у десептикона тревогу и глубинную неприязнь. Во внешности Адерфуса Нова была странная особенность — косая фигурная заглушка из черного металла, пересекающая половину лба и лицевой пластины, с яркой гравировкой, стилизованной под автоботский знак. Правый окуляр был скрыт за ней, левый — светил недобрым ядовито-синим, почти фиолетовым цветом. Фокус этой всевидящей линзы на мгновение пересекся со взглядом Мегатрона, но Нова тут же отвернулся, беседуя с соседом — командующим сухопутными войсками Кезоном. Вышеуказанный сенатор имел легкий сиренево-зеленый корпус, ни цвет которого, ни формы совершенно не вязались с ролью военного. Это противоречие разрешалось, стоило лишь взглянуть на стоящего рядом первого заместителя Кезона. Им был огромный колесный автобот Айронхайд. Вот тот был настоящий вояка, в массивной ярко-алой броне со множеством пустующих (на время Турнира) гнезд для встроенного арсенала. Было видно, что представление для него сущее наказание, и Айронхайд вынужден просто «отбывать номер», сопровождая шефа на мероприятиях. Мегатрон удостоился взгляда голубых линз автобота, полного злобного недоверия. Откуда такие жгучие эмоции? Ну, понятно, он оценивает его как бойца, и, видно, правильно оценивает, потому как рейтинг оружейных матриц Мегатрона плавит ему задний бампер. Десептикон не удержался и оскалился этому Айронхайду прямо в лицо, заставив весь сектор напрячься и обратить внимание на платформу Девятого Домена. Удивлял изменившийся облик Судей. Теперь они находились внутри каплеобразных капсул, полностью скрытые за прозрачной оболочкой силовых полей. Должно быть, для защиты, подумал Мегатрон, ведь все они вынуждены находиться в Колоссеуме в своем реальном обличии. Маски транслировались на экраны капсул, антигравы внизу подсвечивались прожекторами, имитирующими пламя. Из боковых отверстий свисали манипуляторы, похожие на щупальца. Полуфинал и Финал Турнира были теми мероприятиями, где Судьи не могли появляться онлайн, и вынуждены были специально прилетать даже с других планет и систем. Судья Сангри возлежал в своем коконе на специальном кресле, на его лицо было надето устройство, обеспечивающее дыхание. Стены капсулы были прозрачны, сквозь них виднелось тело квинтэссона. Теперь оно напоминало сдувшийся пузырь, кожа обвисла, многочисленные трубки торчали из конечностей. Было заметно, как вместо легких квинтэссона «дышит» специальный механизм, а по трубкам циркулируют жидкости. Но на безжизненном лице блестели глаза Сангри, полные хитрости и воли. Казалось, телесные проблемы вовсе не трогали Судью Восьмого Домена. Словно специально продемонстрировав всем свой умирающий облик, он закрылся под ликом «Раздражение». Судьи Резиен, Деродомантий и Гирик объединили свои сектора, их капсулы плавали туда-сюда на световых столбах, устроив нечто похожее на совещание. «Одержимость», «Озабоченность», «Недоумение» — маски «Ястребов Квинтэссы» выказывали их противоречивые настроения. Члены военного блока были перевозбуждены и о чем-то жарко спорили, поминутно указывая на процессию. Мегатрону параноидально стало казаться, что и они слишком часто смотрят в его сторону. Похоже, Квейк не врал, намекнув перед гибелью, что игры на этой арене будут отображением игр в куда более далеких кругах. Альфа-Кью восседал в своем секторе в маске «Любопытство», что наоборот подчёркивало его благодушие. Было ли оно связано с недовольством в стане Ястребов — неизвестно. Делиберата же совершенно предсказуемо парил в маске «Дружелюбие» попеременно принимая поздравления от коллег. Еще бы Судье Девятого Домена не радоваться — его гладиатор впервые дошел до главнейшего этапа Турнира. В приподнятом настроении пребывали и Судьи Седьмого и Второго Доменов в масках «Азарт и «Беззаботность». Судья Пентаморф застыл в образе «Кокетство», Судья Клемент представлял Одиннадцатый Домен под ликом «Тоска». Этот был язык образов, понятный лишь самим членам Совета. Толпа чествовала Мегатрона и Армадуса, и замирала в замешательстве, не зная радоваться ли ей присутствию инсектикона. После происшествия в Син-Сити и, тем паче — после поедания дезактива Криотека, гладиатор Седьмого Домена вызывал ужас и отвращение. Инсектикон реагировал на толпу едва заметным подёргиванием антенн на боковых панелях шлема. Мегатрон догадался, что Веном был банально голоден — видимо у Адверароса был какой-то план, связанный с усилением инстинктов своего подопечного. Шаттл Армадус пару раз церемонно поклонился зрителям, после чего застыл в позе надменной статуи. Весь вид его выказывал спокойствие и даже скуку. На что надеялся гладиатор Второго Домена — оставалось только гадать, как и о том, кого «оправдает» Суд, а кого сбросит в пресловутую Яму. Мегатрон прилагал немало усилий, чтобы унять воспоминания о недавнем кошмаре Юникрона. Но все же, если снова поразмыслить о Яме… где вообще в Колоссеуме может быть спрятан этот знаменитый на всю Галактику бассейн с чудовищами? Сам Мегатрон не приветствовал никого, ограничившись лишь еще одним красноречивым взглядом, брошенным в сторону Айронхайда. Почему он избрал этого алого транспортника предметом своей злобы — он и сам не понимал, скорее всего сублимировал свое неудовольствие к подобному цвету брони, или еще к одному такому же автоботскому грузовику. Как только прозвучал сигнал о начале представления, Сентинел Прайм проследовал на троноподобное возвышение в центре сектора. Рядом с ним, чуть ниже, уселся Октавиус, откинувшись на силовые подушки и вальяжно указывая на участников Турнира гигантским кубом энергона. Лорд Протектор вел себя шумно, постоянно что-то требовал, вокруг суетились бесчисленные адъютанты. Мегатрон отметил, что главнокомандующий не так уж и грозен, а по конструкции корпуса гораздо меньше и ниже собственного заместителя. «Орбитальный недомерок» — в памяти всплыли обрывки комментариев Децимуса. Остальные гости Тринадцатого Домена разместились вокруг дуумвирата Праймов согласно статусу. Все были возбуждены, дроны щедро раздавали высокозаряженный. Колесницы высадили гладиаторов около круглых металлических платформ в разных концах арены. Стоило Мегатрону встать в центр своего круга, как тот начал подниматься. Это оказалась огромная стальная колонна, вынесшая его на уровень яруса Судей. Армадус и Веном поднимались вместе с ним под приветствия толпы. Возгласы с верхних трибун говорили о начале приема ставок. Капсула Альфа-Кью выплыла за пределы своего Сектора, квинтэссон торжественно облетел амфитеатр. Голограммы усиливали и множили его изображение. — Судьи и Гости! — возвестил голос главы Совета Двенадцати. — Приветствую вас на Суде — самом зрелищном этапе состязаний. Гладиаторы Второго, Седьмого и Девятого Доменов показали себя достойнейшими бойцами, сумевшими дойти до столь сложного момента. Но сегодня им предстоит превзойти себя и доказать нам, что они достойны называться лучшими гладиаторами Вселенной. Сегодня им предстоит сразиться друг с другом. Три коротких поединка! Позвольте же огласить правила. Бои будут проводиться поочередно, согласно жребию. Использовать альтернативный режим нежелательно, за это снимаются баллы. Уровень энергоновой диффузии — произвольный. Каждый Домен сам решает, насколько будет насыщена броня его бойца. Дезактивация соперника на этом этапе состязаний запрещена, гладиаторы, нарушившие правило, сбрасываются в Яму без голосования. Дополнительное оружие не выдается, участники должны пользоваться тем, что позволяет личная конструкция. И самое главное — на этом этапе мы будем оценивать не только повреждения, которые уважаемые гладиаторы нанесут друг другу, но и то, насколько зрелищны будут их действия. После окончания трех боев ответчикам предоставляется последнее слово, после чего судьбы гладиаторов переходят в ведение Величайшего Суда Квинтэссы. По итогу приговора будет объявлен единственный претендент, допущенный к завтрашнему Финалу. Остальные двое — подвергнуты казни. Речь завершилась короткими залпами салюта. Толпа, делающая ставки, скандировала имена участников. Судья Первого Домена вернулся в белый сектор, перед его капсулой выросла серебристая поверхность судейского стола. Подобные столы появились перед каждым из Судей, и перед обоими Праймами. Сентинел о чем-то оживленно беседовал с Октавиусом, совершенно игнорируя накал страстей. Ну, понятно, правитель никогда не делает ставок, он выше азарта и бурных эмоций… Щупальца капсулы Альфа-Кью подняли церемониальный молот: — Суд оглашает выступление первой пары! Квинтэссон выдержал драматическую паузу, в течении которой над ареной слышалось лишь жужжание дронов. Мегатрон перехватил взгляд Льежа Максимо, изящные губы которого едва заметно улыбнулись десептикону, как старому знакомому. Молот ударил по столу. — Второй Домен вызывает Седьмой. Гладиаторам занять боевые позиции! *** Колонна, на которой стоял Мегатрон, осталась неподвижной в то время, как постаменты его соперников начали опускаться. Десептикон увидел замешательство на лицевой пластине Армадуса. И правда, какой странный выбор для стартового поединка: «третий лишний» в данном случае получает неоспоримое преимущество. Ведь кого бы не выбрал жребий в соперники, с большой долей вероятности от повреждений в бою никому из этих двоих не уйти. Неужели именно он, Мегатрон, превратился в главную «ставку» турнира? Это не сулило ничего хорошего, но было над чем поразмыслить, пока унылый, перегруженный апгрейдами шаттл будет пытаться побороть инсектикона. По реакции трибун что-либо понять было еще сложнее. Все были озабочены пари, проигравшие ли, выигравшие ли, все оживленно жестикулировали и галдели. Но все же десептикон заметил, как по лицу Сентинела скользнуло облачко озабоченности. Скользнуло — и тут же пропало, словно и не было вовсе. Правитель рад или расстроен? Или ему все равно? Его выдержка позволит созерцать даже саму сцену казни любовника. Во время нее он все так же будет спокойно перешептываться с соседом. К Юникрону сенаторов, Мегатрон направил внимание на поле битвы. Интересно, как же Армадус и Веном станут решать проблему зрелищности и красоты боя, ведь на предыдущих этапах оба особо не блистали ни тем, ни другим. Трансформация в альтформу приводила к потере очков, «грязные» приемы, на которые активно закрывали окуляры, да что там — даже поощряли ранее, в условиях Колоссеума были слишком на виду, вооружение — только собственное, встроенное. Да и время, отведенное на сражение, было в пять раз короче. И все же Армадус сумел его удивить. И не только его, но и требовательную публику. Прозвучал звуковой сигнал «к оружию». Веном предсказуемо выпустил на максимальную длину свои четыре темно-красных клинка. И, как и в бою с Варпатом, слегка нагнув головной модуль, он двинулся в сторону соперника, вращая ими с удвоенной скоростью. Видимо, рассчитывал искрошить неприятеля в мелкую стружку. Но в ответ шаттл не стал активировать щит. Единственный клинок Армадуса тоже пропал, вместо него зажглись два коротких, но — максимальной температуры. И удивлял еще один факт. Переливающийся, сливающийся с окружающей средой хамелеон исчез, видимо, вне апгрейдов Армадус держал только один, предустановленный еще Сигмой цвет корпуса — буро-зеленый. Хамелеон пожирал огромное количество ресурса, как и щит. На что же пойдут оставшиеся мощности? Мегатрон был готов поставить на то, что это будет скорость. И оказался прав. В течение буквально нескольких кликов он получил ответ, за счет чего Армадус собирается завоевать симпатии аудитории и судей. Запредельный риск и безупречная техника фехтования. Шарки бы его побрали — он умел и то, и другое! Инсектикон не успевал за «танцем» шаттла, несколько раз спотыкался, и одна из подобных ошибок привела к тому, что очень быстро он потерял верхнюю лапу-манипулятор, а за ней и другую, но уже нижнюю. И, как ни старался приспособиться к задумке своего визави, сбалансировать свои движения никак не мог. Армадус наносил сигнальные поражения на разные части корпуса соперника, впервые вызывая оглушенный довольный свист и сигналы зрителей Колоссеума. Один раз он почти отрубил Веному головной модуль. Но когда прозвучал сигнал о скором окончании поединка, гладиатор Седьмого Домена показал свой раздражительный неуправляемый характер. Почти мгновенно он трансформировался и взлетел. Инсектикон сделал единственное, что могло ему принести баллов больше, чем снимется за неразрешенную трансформацию — пикировав сверху, он оторвал Армадусу правый манипулятор по самое плечевое сочленение. Шаттл не успел среагировать: в альтформе скорость и сила Венома возрастали многократно. Злобно жужжа, инсектикон взмыл вверх, намереваясь повторить свой трюк и лишить соперника второго манипулятора в отместку, но здесь Армадус успел сориентировался — вместо клинка в его левом манипуляторе раскрылся полупрозрачный радужный щит. Один замах, и механический жук пролетел по параболе и под дружный насмешливый свист трибун упал на спину, смешно перебирая лапами. Бой был закончен. Несмотря на потерю одной конечности, его явным победителем был шаттл. — Поединок гладиаторов Второго и Седьмого Доменов Судом засчитан. — Альфа Кью ударил молотом по столу, подводя итог. — Бой проведен без явных нарушений, за исключением использованием гладиатором Веномом альтернативного мода, за что с него будут сняты двадцать процентов баллов. Если фаворит я, теперь шлаков жребий должен выбрать в виде следующей пары меня и инсектикона, думал Мегатрон. Аутсайдера надо добивать. Так и произошло. — Объявляется выступление второй пары состязания. — Глава Совета не дал трибунам ни клика на передышку. — Седьмой Домен вызывает Девятый! Армадус покинул арену, встав на свой металлический круг. Поднялся над трибунами, раздосадовано поглядывая на искрящую культю. Мегатрон злорадно усмехнулся — теперь гладиатор Второго Домена не сможет активировать одновременно и щит, и клинок. Пусть попробует выстоять против него, когда наступит их очередь. Но для начала надо разделаться с мерзким инсектиконом — у того все еще оставалось две конечности и два клинка. — Гладиаторам Девятого и Седьмого Доменов приказывается занять боевые позиции! *** Инсектикон ожидал внизу, поигрывая клинками. В тишине было слышно, как потрескивает плазма, взаимодействуя с влажным воздухом арены. Колонна Мегатрона дрогнула, опускаясь, но десептикон не стал ждать и попросту спрыгнул вниз. Крылья за спиной расправились, ловя поток воздуха, смягчили приземление. Он встал наизготовку. Итак, один фиолетовый клинок против двух алых. — К оружию! То, что получилось у Армадуса, получится и у него, думал Мегатрон, рассчитывая, как можно быстрее закончить сражение. Он атаковал инсектикона на предельной скорости. После уроков Найтбёрда его мало что могло замедлить. Легкая броня и крылья позволяли выполнять даже очень сложные прыжки. У Венома нет шансов, он обезоружит его за клик. Ловкий выпад, и вот уже один из манипуляторов противника отлетел в сторону. Мегатрон не забыл подчеркнуть движение красивым взмахом крыла. Трибуны взвизгнули, посыпались комплименты. Все желали десептикону победы. Мегатрон усилил натиск, заставив Венома уйти в глухую оборону. Надо сказать, гладиатор Седьмого Домена держался крайне хладнокровно. Слегка растопырил надкрылья, чтобы иметь возможность, перепархивать с места на место. Но Мегатрон все же был быстрее. И он тоже теперь умел легко зависать в воздухе и даже совершать сальто на радость публике. Вот и последний манипулятор Венома отсечен. Клинок упал на песок и погас. В идеале — не калечить глупую тварь, заставить сдаться, это будет эффектный финал. Можно слегка распороть ему топливный бак, унизить, но не сломать. Вот только бы достать побыстрее… Веном сдаваться не желал, уворачивался от клинка все ловчее и ловчее. Перепархивал все выше и выше. Проклятый выискрок! Отрубить ему опоры, а потом и крылья, швырнуть на арену как плавильную заготовку. Нужно только найти более выгодную, более зрелищную позицию… Мегатрон активировал антигравы и красиво взмыл в воздух. Веном — тоже. И тут инсектикон трансформировался, причем настолько быстро, что Мегатрон не успел отследить ни одной фазы. Их корпуса критично сблизились, Веном скользнул вниз, пролетев практически под опорами соперника. Часть его брюшной секции удлинилась, изогнулась и коротко ударила Мегатрона куда-то в область поясничных сегментов. Проклятье! Хук был частично прав, утверждая, что инсектикон способен на «укус». Зря только Мегатрон сосредоточил внимание на челюстях чудовища. Следовало опасаться не их, а шипа на самом кончике сегментированного брюшка. И да, технически это был не «укус» — Веном вонзил в него свое жало.