Привет, папули, мы из будущего!

Аомине Шигеру помялся, а потом тревожно спросил: – Вы ведь тоже заметили, да? Они ничего друг к другу не испытывают. Как же тогда мы? Ютаро недоуменно почесал в затылке: – Ну и чё? Пока не испытывают, а потом чувства появятся и они начнут встречаться, такое сплошь и рядом же. – Ты не понимаешь, Кагами, – покачал головой Кенджи. – Вспомни, говорили ли тебе папы, при каких обстоятельствах и когда именно начались их отношения. Тот задумался, а пока он напрягал заточенные под один лишь баскетбол извилины, остальные тоже принялись соображать. – Самое интересное, папы никогда не говорили прямо, вследствие чего именно они начали встречаться, – протянул Кио. – Просто расплывчатое "после одного необычного происшествия летом на втором году школы мы стали еще ближе". А окончательно они сошлись, когда папа Казу ходил беременным Эйтой-нии. – Только что-то я не заметил, чтобы папа Шин был заинтересован, – нахмурился Кенджи. Сэдео потеребил краешек футболки, Эйта накрыл его ладошки своей и нежно сжал, вызвав ласковую улыбку. – У меня то же самое, – признался Сэдео, – папа Сей принялся ухаживать за папой Коки как раз на втором году школы, хотя он как-то признавался, что заинтересовался им еще после первого Зимнего Кубка. Но тогда папа Коки до ужаса боялся его, и папе Сею пришлось долго ухаживать за ним. А сейчас я лично видел глубокий страх в его глазах. Он не сможет, серьезно вам говорю, он не переборет свою боязнь сам. Ребята поникли. Йоичи и Хироки встревоженно переглянулись. – Папа Юкио и так-то очень суровый, а если он начнет осознанно противиться отношениям... – Хироки похолодел. – Тогда у папы Рёты не будет ни малейшего шанса. – Как я понял, их отношения, у всех – и у пап, и у дядь, – начались после нашего появления, – задумался Йоичи. – Вот только те папы без ума друг от друга, а здесь все совсем глухо. – К тому же под давлением они могут только еще сильнее отдалиться, – проворчал Сатоши. – Нас они не знают, мы для них просто невероятные путешественники во времени. – Верно, – подхватил Эйта, – и вряд ли они проникнутся пониманием, что они должны быть вместе, чтобы мы родились. – Я не хочу исчезнуть, я хочу родиться у папы Дайки и папы Рё, – шмыгнул носом Шигеру. Комната погрузилась в похоронное молчание, прерываемое всхлипами омеги. Ютаро оторопело огляделся, но остальные были не в лучшем состоянии, и пришлось ему неловко привлечь Шиге к себе, давая выплакаться на широком плече. – Эй, Аомине, прекрати... Ну ты чего? Все нормально будет, они сойдутся, у них еще целых... да куча времени! – Нет, Кагами, – задушенно выдавил Сэдео вместо Шигеру, – у них нет кучи времени. У них всего лишь два с небольшим года – до нашего рождения. Рен покачал головой: – Даже меньше, если учесть Йоичи-семпая. Всего год. – Ну так за целый год всякое может произойти! – Ага, например, то, что они окончательно отдалятся друг от друга, протестуя против навязанного будущего, – огрызнулся Кенджи. Внезапно от двери раздался голос, от которого у всех волосы дыбом встали: – Ну да. Если честно, это самая естественная реакция, я бы так и поступил, наверное. Они обернулись и увидели не сказать чтобы очень довольного Химуро. Интересно, как много он услышал? Тацуя прищурился и ответил на невысказанный вопрос: – Почти все. Стоит быть потише, когда строите вселенские заговоры, вам еще повезло, что у Ацуши и Тайги крепкий сон. – Прости, пап, – повинился Сатоши. Химуро тяжело вздохнул. – Вот именно поэтому может ничего не получиться. Понимать, что от тебя зависит жизнь другого человека и для этого тебе надо быть с тем, кто не привлекает... Это отталкивает. – Но... – Кио слегка замялся, не решаясь говорить о слишком личном с тем, кого всю жизнь считал дядей, да только остальные вообще краснели и отворачивались. Они думали о том же самом, но спросить об этом у них точно духу не хватит. – Извини, пожалуйста, и... скажи честно, неужели тебя не влечет к дяде Ацу? К его силе, к его запаху, к нему самому? Тацуя нахмурился, но все же погрузился глубоко в себя. Нравится ли ему Ацуши? Откровенно говоря, первым порывом было, как он и сказал, отдалиться от друга, мысль, что им придется быть вместе, неприятно резанула. Он хотел естественных отношений, настоящих чувств, а не из долга, чтобы будущее стало таким, какое оно есть во времени этих попаданцев. Но сейчас, после вопроса Кио, появились сомнения. А что если все к тому и шло, а появление этих ребят лишь подтолкнуло? Может, даже не знай они о будущем, все так и получилось бы? Или это замкнутая петля – ребята появились здесь, чтобы родиться, а родились, чтобы отправиться в прошлое? Не отправься они, что бы случилось? Они бы не родились, если бы альфы и омеги разошлись своими дорогами, или?.. Голова разболелась, Химуро потер занывшие виски и решительно откинул бессмысленные пространные рассуждения о бытии и цикличности времени. Сейчас надо подумать о том, что же на самом деле он чувствует к Ацуши. Ацуши... Высокий, очень сильный альфа, в чем-то совсем как ребенок, но это впечатление обманчиво, стоит только быть подпущенным ближе. На самом деле Ацуши умный и даже временами достаточно серьезный и взрослый, просто ему лень. Благодаря Тайге и победе Сейрин на Зимнем Кубке от былого высокомерия мало что осталось, так что общаться с Ацуши стало еще приятнее, да и на тренировках он теперь выкладывается куда больше. Правда, почему-то одноклассники и даже сокомандники по-прежнему не понимают его так, как Тацуя. Они даже не пытаются особо! Но он ведь совсем не такой ленивый, инфантильный ребенок, каким его считают! Так, Тацуя, успокойся, что-то ты больно взвился... Он разжал машинально стиснутые кулаки и уловил фиолетовый взгляд. Сатоши, да? Ребенок... их с Ацуши будущий ребенок. То есть... они с Ацуши... Перед глазами появился Ацуши, такой, какой он в душе после тренировок – длинные сильные руки и ноги, мощное, мускулистое обнаженное тело, стекающие по бугрящимся мышцам струи воды, ласкающие гладкую кожу... свежий запах морского бриза, которым хочется дышать полной грудью и в который хочется окунуться ... Что-то он разошелся. В паху шевельнулось, напряглось, сигнализируя, что этот альфа о-о-очень даже по нраву омежьей сущности и та не прочь бы узнать его ближе, еще ближе... Тацуя скрестил ноги, пряча наливающийся стояк, и прокашлялся. Надо же, всего лишь задумался о том, что он чувствует к напарнику, как тут же столько открытий. Кио понимающе смотрел на Тацую, и тот заметил узкие зрачки-точки. После игр с Такао он уже знал, что это такое и что скрываться от этого взгляда бессмысленно. Так что его реакция на мысли об Ацуши не осталась тайной для... Кенджи отвел глаза, а Эйта усмехнулся, притягивая к себе Сэдео. Вот как, значит все отпрыски Такао отхватили себе соколиный взгляд... Утешив себя, что хоть остальные ничего не поняли, Тацуя наконец заговорил, вырвав парней из охватившей их дремы: – Пожалуй, если у нас с Ацуши что-то начнется, то я против не буду и не разрушу возможные отношения. Сатоши облегченно улыбнулся ему и осторожно, даже как-то нерешительно взял за руку. Химуро сжал его ладонь в ответ и продолжил: – А вот с остальными проблема. Могу с уверенностью сказать, что Тайга в этом плане безнадежен, если только его случайно не осенит, да и Куроко не производит впечатление омеги, которого интересуют отношения. Ютаро насупился, и Шигеру после секундной заминки погладил его по спине. – У других пар то же самое. Даже не знаю... – А давайте их сведем! – воодушевился Хироки. – Мы все равно не знай когда сможем вернуться, так хоть не будем сидеть сложа руки, а поможем им обрести друг друга! Покрутив так и сяк эту идею, парни закивали, Химуро тоже не остался в стороне, глядишь, тогда хотя бы его не станут пытаться подталкивать к Ацуши (п/а: наивный...). – Пожалуй, сейчас как раз самое удачное время для этого, – взволнованно сверкнул разноцветными глазами Сэдео, – лето, учебы нет, значит можно организовать как можно больше совместного времяпровождения. А то потом у них будут уроки, тренировки, и мы практически ничего не сможем сделать, а небольшой прогресс исчезнет. – Только не пытайтесь свести именно своих отцов, – Химуро на секунду прервался. Насколько же дико это звучало – их дети-подростки хотят свести родителей, таких же подростков... – Так вот, это будет слишком очевидно. Лучше ненавязчиво сближать, эм, дядь, тогда есть шанс, что они не сразу догадаются. Только... что делать с Такао и Мидоримой, ума не приложу. Кио закусил губу: – Не знаю, дядя Тацу... Там были кое-какие семейные проблемы, а еще папа Казу говорил, что дядя Киеши даже предлагал ему жениться, но... – Это была лишь одна совместно проведенная течка, – спокойно сказал Эйта, – во время которой они попросту не подумали о последствиях. Больше их почти ничего не связывало, вместе они уже не учились... не учатся, крепкой дружбы между ними нет, так только, отношения "семпай-кохай" да приятельство. Жениться исключительно по залету папа Казу отказался. К тому же он всегда говорил, что папа Киеши тогда был еще слишком... не готов к семейным отношениям. Не то что папа Шин, который с самого начала был рядом и помогал чем мог. – Эйта, – прошептал утешающе Сэдео, уткнувшись носом ему в шею и втягивая аромат эвкалипта. – Ты же ведь на него не злишься? – Не злюсь. Я понимаю, что папа Киеши просто был не готов обзаводиться семьей. Нет, если бы папа Казу согласился, он твердо женился бы, но все равно считал, что им рано становиться родителями. Так что даже оно и к лучшему, что между ними ничего больше не было, папа Шин самый лучший альфа для папы Казу. – Понимаю, – согласился Химуро, – у меня вот родители женились по залету, но долго не продержались и в итоге развелись. Сейчас у каждого своя семья, а я вернулся в Японию, чтобы не напоминать им об ошибке молодости. – Пап, – прошептал Сатоши и сгреб его в охапку. От неожиданности Химуро застыл, но все-таки обнял в ответ, только сейчас почувствовав что-то близкое, родственное к этому парню. – Ну все, все... Так, ладно, думаю, на сегодня надо закругляться, иначе не выспимся, – он выбрался из утешающих объятий. – Пожалуй, пару дней стоит переждать, все равно нам вряд ли улыбнется удача в поисках этих часов, а вот на день рождения Кисе можно сделать первую попытку, повод идеальный. – Заодно это отличный шанс для папы Рёты и папы Юкио, – добавил Йоичи, – а то с ними, боюсь, мы еще повыламываем мозги. – Договорились. Они разошлись и с блаженными стонами обрушились на футоны. Утром Химуро первым делом наведался во вторую спальню к... детям, к их детям, черт, непривычно и стремно-то как... Те спали. Эйта собственнически прижимал к себе Сэдео, Рен уютно устроился в объятиях Хироки, а Шигеру во сне подкатился к Ютаро и грелся теперь под теплым боком. Как интересно, однако, их дети между собой распределились. Тацуя понадеялся, что у них-то в отношениях все проще будет, они явно уже вышли за рамки обычной дружбы. Он вернулся в комнату Кагами, где все еще сопели Мурасакибара и остальные, за исключением уже вышедшего Тайги. Сатоши завозился и повернулся на другой бок, собственнически закидывая руку на Кио. Тот сквозь сон глубоко вдохнул сладкий грушевый аромат, улыбнулся и пододвинулся поближе, сворачиваясь клубком и утыкаясь носом в мощную грудь альфы. – Надеюсь, Мидорима будет не против породниться, – пробормотал Химуро. А вот интересно, у них что, только по одному ребенку родилось, ну, в большинстве своем? Или есть и младшие дети, которым повезло не провалиться в прошлое? Надо будет спросить, что ли... Химуро покинул спальню и наткнулся на широко зевающего Кагами, плетущегося из ванной на кухню. Всю ораву еще накормить надо... блин, у него так деньги быстро кончатся, плохо дело. – Доброе утро, Тайга, о чем задумался? – Утро, Тацуя. Да вот думаю, что на всех прорва денег уйдет, а брать неоткуда. – Да, проблема... Впрочем, не заморачивайся пока, давай отложим этот вопрос до приезда остальных ребят. Тайга охотно кивнул и принялся за готовку. Мысли его по-прежнему крутились вокруг этих парней, ему никак не верилось, что среди них есть и его, Тайги, сын – сильный альфа с алыми волосами и голубыми глазами, глазами Куроко... м-да... То есть они с Куроко... Кагами потряс головой. Нет, на площадке они очень гармоничны, идеально сыгрались, дополняют друг друга, но это совсем другое, это дружба! Это же не серьезные отношения и даже не секс! Черт, о чем он вообще думает, какой секс?! Тем более с Куроко! Но вероломное воображение уже подкинуло развратную картинку, где обнаженный Куроко лежит перед ним на скамейке в раздевалке с раздвинутыми стройными ногами, тихо, но проникновенно стонет и лихорадочно сверкает красными щеками и потемневшими от желания глазами, а в каждую клеточку легких проникает сильный сладкий запах ванили. Тело словно ошпарило кипятком, щедро плеснув в пах, член натянул шорты, и Тайга застонал от острого возбуждения и отвращения к себе. Дерьмо!.. Куроко его друг и напарник, такие мысли о нем сродни предательству. Но телу было все равно, от жаркой картинки оно дико захотело омегу, именно этого омегу. Кагами попытался выбросить всю эту дурь из головы, представил себе Аомине, дабы стояк пропал, но этот альфач, чтоб его, нагло скривил в ухмылке смуглую рожу, издевательски показал средний палец и испарился в неизвестном направлении, оставив после себя укоряюще смотревшего Тецую. Все, хватит с него! В ванной так вовремя хлопнула дверь, и мимо вышедшего оттуда Химуро промчался красный, как рак, Тайга, за ним шлейфом тянулся усилившийся кисловато-сладкий аромат граната. Дернув носом, Тацуя пораженно уставился на оглушительно шарахнувшую дверь. Судя по запаху, Тайга... возбужден?.. Но что это его вдруг так торкнуло? В голову ничего не приходило, кроме несбыточной надежды на то, что, возможно, это мысли о Куроко сказались (он и не представляет, как близок оказался к правде...). В конце концов Тацуя пожал плечами, радуясь, что он сам никак не отреагировал на распаленного альфу, все же Тайгу он воспринимал исключительно как младшего братишку и возбуждаться от его близости казалось дикостью. – Похоже, завтрак готовить придется мне... Он прошел на кухню и тщательно изучил вытащенные продукты. Хм, теперь ясно, что Тайга хотел приготовить. Улыбнувшись, Тацуя взялся за нож... Вскоре на вкусные запахи слетелись, хотя точнее будет сказать – сползлись, все остальные ребята. Мурасакибара посмотрел на Тацую, тот взгляда не выдержал и отвернулся, чувствуя, как все-таки загорелись кончики ушей. Тайга все еще занимал ванную, и Ютаро обеспокоенно оглядел кухню в поисках отца. Химуро успокоил его, попросил помощи, и омеги с альфами шустро принялись накрывать на стол. Рен, потерев глаза, предложил свою помощь, на что получил оглушительное: – НЕТ!!! – и обиженно надул губы. На вопросительный взгляд Тацуи Ютаро пояснил: – Его еду можно брать в рот, только если решил покончить жизнь самоубийством. И то найдутся не такие изощренные способы, зачем так мучиться перед смертью? Проще и безболезненнее яду выпить. – Эй! – возмущенно завопил Рен. – Я не настолько плох! – Да? – недоверчиво переспросил Кенджи. – А кто накормил нас в летнем лагере и из-за кого мы вместо тренировок провалялись в лазарете всю неделю с сильнейшим отравлением? Еще чуть-чуть, и мы коньки б отбросили. – Ну... – Или шоколад для альф на День Святого Валентина?.. – припомнил Сатоши. – До сих пор понять не могу, зачем ты положил туда фасоль... Тацуя поперхнулся: – Фасоль? В шоколаде?! В смысле, тертая или дробленая? Сатоши отрицательно качнул головой: – Нет, целая сырая фасоль. Мы сперва подумали, что это арахис, но потом выковыряли одну и внимательно рассмотрели, оказалось, что это фасоль. Химуро круглыми глазами уставился на вспыхнувшего бету. Да уж, поистине термоядерное, убойное сплетение генов Айды и Момои. Ему уже заранее жалко Хироки, оставалось надеяться, что Кисе с Касамацу научат его готовить, иначе они с Реном когда-нибудь с голоду помрут. Вернулся все еще багровый Кагами с выражением облегчения и в то же время обреченности на лице. Отмахнувшись от вопросов, он уселся за стол и ухватился за тарелку, как за спасательный круг. Из головы никак не хотел уходить образ Куроко, прям наваждение какое-то... или проклятие... Точно проклятие, как еще объяснить то, что Тайга дрочил на этот самый образ? Парни заговорили о баскете, и Тайга быстро втянулся, рассказывая, как они круто разделались с Джаббервок. Все воодушевились и решили обязательно сыграть все вместе, а еще попаданцы против чудесатых. Интересно узнать, кто сильнее – родители в молодости или их дети? Почти сразу после этого начался наплыв друзей – сперва приехал Акаши, следом за ним с потерянным видом вошел Такао с каким-то мрачноватым Мидоримой. Четверка сейриновцев прибыла одновременно, Фукуду и Кавахару решили не исключать из компании, потому что они тоже оказались вовлечены. Правда, быстро об этом пожалели, когда на нетерпеливый вопрос, есть ли семьи у них в будущем, им хором ответили, что они вообще-то еще со школы парочка. Шарахнувшись друг от друга, беты потом долго переглядывались, недоумевая, с чего бы вдруг они... На Куроко Кагами отчаянно старался не смотреть, боялся, что одного только взгляда тому будет достаточно, чтобы понять, как Тайга опозорил их дружбу. Тецуя недоуменно сдвинул брови, ему не понравилось, что друг избегает его. Хотя, стоит признаться, он и сам все еще в растерянности, особенно после этой ночи, когда он мало того что с трудом уснул, так еще и во сне видел их с Кагами-куном, кхм, в не совсем приличном виде. Сразу после них ввалились не выспавшиеся, помятые Кисе и Касамацу (и ничего такого! Они просто всю ночь ворочались на футонах в попытке осознать и примириться с наличием у них в будущем отношений и детей). И завершили нашествие усталый Момои, раздраженный Аомине, взбешенный Вакамацу и бледный, как смерть, Сакурай, бормочущий под нос извинения. Они окопались в гостиной, печально узнали, что пока насчет часов ничего не найдено, точнее их еще даже не выпустила ни одна фирма, и тогда Химуро вспомнил, что хотел спросить. – Кстати, а у вас есть еще братишки? Или вы единственные дети? – Тацуя! – завопил смущенный Кагами, остальные таращились на Химуро с разной степенью офигевания. Он пожал плечами: – А что, просто не верится, что за столько лет у всех всего по одному ребенку, хм, у большинства точнее. – И ты прав, дядя Тацу, – прыснул Кио, – у нас вот еще есть братик Хикару, он омега и ему шесть лет. Такао побледнел и пошатнулся, невольно опершись о плечо застывшего Мидоримы, а потом стремительно покраснел, косясь на него. Кио многозначительно подмигнул им, Кенджи и Эйта улыбнулись. Эстафету перехватил Сатоши: – У меня тоже есть братик – омега Нацуми, ему пять. Тацуя полностью занавесился длинной челкой, чтобы только не смотреть на немного заинтересовавшегося Ацуши. – А у меня братишка Ясухиро, – просиял Сэдео под панический вздох Фурихаты и загадочную усмешку Акаши. – Я мелкого Эйджи постоянно не замечаю, – проворчал Ютаро, – весь в папу Тецу. Как подкрадется со своим еле слышным "Аники", так аж чуть не до инфаркта. Куроко вздрогнул и невольно улыбнулся, а Кагами жарко вспыхнул, в голову опять полезли совершенно неприличные картинки. От внимательных Мидорим это не укрылось, и они заговорщицки перемигнулись с остальными сообщниками – первые жерт... первая парочка выбрана! Не заметивший их переглядок Касамацу напрягся, вспомнив слова Йоичи и Хироки о желании Кисе иметь большую семью, и не зря. – И у нас есть братик, Миюки, – с любовью в голосе произнес Хироки. Юкио прикрыл лицо ладонью, пряча заалевшие скулы, а Кисе с интересом уставился на него. Хм, как-то он раньше не задумывался над тем, что семпай – омега. На тренировки тот приходил, используя подавители запаха, на игры тоже, а поведением он и вовсе смахивал на альфу. Только после душа, когда почти все уже разбредались, можно было почувствовать горьковато-свежий привкус хвои, который также совершенно не соответствовал омеге. Поэтому не удивительно, что в Кайджо не нашлось ни одного альфы, который бы рискнул пристать или даже просто проявить симпатию к Касамацу. Впрочем, Рёта бы не сказал, что придирчив к запаху будущего партнера, у самого-то медовый аромат больше подходил какому-нибудь сладенькому омежке. И вообще, не в запахе дело, а в том, что это семпай. Семпай же, ну! И капитан к тому же... Рёта еще ни разу не рассматривал его как омегу, а теперь вот выясняется, что в будущем они вместе, женаты и аж с тремя детьми! То есть... семпай ходил с животиком? Суровый семпай и такой милый круглый животик, в котором барахтается малыш... – Прекрати на меня так пялиться, – тихо прорычал Юкио. На его лице уже яичницу жарить можно было, чего Кисе на него так смотрит?.. – А? – Рёта очнулся и понял, что действительно пялится на семпая, точнее на его живот. Поднял глаза и увидел неровный румянец на шее и щеках и сердито поджатые губы. Ой-ой, кажется, он разозлил Касамацу-семпая... Рен решился прервать их, спасая шкуру альфы: – Наш младшенький, Сора, очень похож на папу Сацу, тоже с розовыми волосами. Они, кстати, с Мизуки родились в один день, только с разницей в два года. – Мизуки? – переспросил пораженный Момои, стремясь перевести поскорее разговор. – Ну да, мой маленький братик-альфа, – заулыбался гордо Шигеру. Сакурай на полном серьезе подумывал снова хлопнуться в обморок, до того закружилась голова. Вакамацу рядом заскрежетал зубами, а Аомине по-новому посмотрел на Рё и слегка отодвинул от него Вакамацу. Тот зарычал, хотел уже было ответить смачным хуком справа, но его отвлек голос Кенджи. – Вы же вроде хотели поиграть? Так почему бы не сейчас? Оставляя смущающие разговорчики позади, все дружно вымелись на ближайшую площадку.