***
Это был обыкновенный, вполне себе тёплый и солнечный летний день. Посадив сзади себя сестренку Алису (она была всего на три года младше), Альберт вёл позаимствованный у отца мопед, направляясь к дому школьного приятеля, как вдруг... Когда мальчика спросили потом в больнице, что именно произошло, тот только поморщился и пробормотал что-то про горящую машину. Авария, в которой столкнулось сразу три автомобиля, произошла на трассе ровно за минуту до того, как байк Альберта на безумной скорости повернул на тот самый участок дороги. Сестренка Алиса погибла на месте. Родители были убиты горем, когда узнали о произошедшем. Потеряв одного ребёнка, они ужасно боялись потерять и второго, постоянно навещая его в больнице, но... ведь если бы не он, и Алиса была бы жива, не так ли? Да и как можно относиться к сыну по-прежнему, если теперь он вроде как калека? Свой последний день в Наружности Альберт запомнил во всех подробностях: мать, неестественно прямо сидящую на диване, нарочито аккуратно прикрытым одеялом; отца, чья рука сдержанно покоилась на плече супруги; противный вкус чая с жасмином, запах ладана, непонятно откуда взявшийся в их гостиной. Отец говорил; мать лишь кивала, сдерживая слёзы. Альберт уже заранее понимал, что они скажут, но чувствовал лишь удивление — оттого, что ему настолько всё равно. Первый год своего пребывания в Доме провёл в Могильнике, второй — в Кофейнике, глотая настойки и напиваясь до беспамятства. На третий год он почувствовал себя его частью, точнее сказать, узником; на четвертый почти смирился...***
-- Ну и где опять летает этот чёртов Икар, а? Услышав за спиной грубый самоуверенный голос, Стефан вздрогнул и едва не уронил стакан с недопитым компотом, но вовремя осознал: обращались не к нему. Да и в самом деле, кому нужен незаметный новичок, впервые спустившийся в столовую? -- Модельной походкой вышагивает по улицам, -- ответил кто-то ещё, вызывая за столом бурное веселье. -- Или, может, наша обожженная пташка снова решила попытать счастья под солнышком? Или наконец-то образумилась и научилась летать? -- Ты хочешь сказать, он наконец-то понял, что с пингвином у него куда больше общего, чем с альфа.. альбатросом, и бросил эту затею? Зачинщик спора о судьбе некого Икара откинулся на спинку стула и проржался в своё удовольствие, запрокинув голову, а затем с серьёзным видом оглядел присутствующих: -- Я знаю, как помочь нашему страдальцу по свободе, -- он горделивым жестом откинул волосы со лба. -- Стоит разок полетать с лестницы, и одноногий беглец будет абсолютно счастлив. Стол Изгоев взорвался аплодисментами и улюлюканьем. Кто-то вставил своё словечко, предложив полёт с крыши как более удачную альтернативу, и предложение было принято с ещё большим восторгом. -- А не хочешь ли ты сам отрастить крылышки, а, Циклоп? Смех мгновенно умолк. Теперь все взоры устремились к столу Стефана, туда, где стоял, цепляясь за спинку стула, худенький мальчишка в растянутой белой майке. Его отросшие пепельные волосы нечесаными колтунами висели ниже плечей, крупные честные глаза смотрели до забавного серьёзно, но зато осанка была такой взрослой и прямой, что Стефану на секунду стало страшно за Циклопа. Но только на секунду, потому что вожак Изгоев тоже поднялся из-за стола и оказался на добрых пять дюймов выше смельчака в белой майке. И глаз его -- тот, что не скрывала чёлка, -- смотрел угрожающе. -- А я-то думал, что за комар жужжит возле уха! -- ухмыльнулся Циклоп, подчёркнуто нерасторопно делая шаг навстречу заступнику. -- А это Каспер, наше вечное дружелюбное привидение! И где же твой дружок теперь шляется, а, Каспер? Уж не на том ли свете? -- Ты сдохнешь быстрее, -- процедил Каспер. -- Что-что? Я не расслышал, малыш, ну давай, скажи дяде на ушко. Или боишься, что дядя укусит? Каспер вцепился в спинку стула. Стефан смотрел на него во все глаза, ему казалось, что мальчишка вот-вот расплачется или, чего ещё хуже, потеряет сознание от страха, но тот сделал глубокий вдох и неожиданно для всех бросился на Циклопа. -- Ты сдохнешь быстрее, сука, ты! -- заорал он что есть мочи, вцепившись в рубашку одноглазого громилы. -- Икар мой друг, ясно тебе? Если ещё хоть слово о нём вылетит из твоего грязного рта, я тебя... я... Он не договорил. Ткань выскользнула из побледневших пальцев Каспера, в то время как Циклоп, издав отчаянный рёв и занеся кулак для удара, вдруг повалился на пол, забившись в ужасном эпилептическом припадке. Кто-то закричал, кто-то повскакивал с мест; в кучки сбились стаи, воспитатели и работники столовой уже спешили на место происшествия, призывая как можно скорее доставить ребёнка в лазарет. Обед был сорван. По залу тут и там раздавались шепотки: "Это всё Каспер" и "Он его проклял" и особенно "Не приближайтесь к Касперу". Закрыв лицо волосами, дружелюбное привидение нырнуло в толпу, чтобы как можно скорее покинуть столовую и больше не слышать упрёков. Благодаря поднявшейся суматохе, это было не так уж сложно. И лишь в спешке переступая порог, Каспер услышал ужасные слова одного из воспитателей: "Пульса нет. Слишком поздно".