— Твой отец — самая натуральная скотина. И только ты меня держишь, так бы я давно от него ушла и построила новую жизнь, — злостно выплевывает эти слова, словно они яд, самая дорогая и любимая женщина — мама. — Лучше бы я и не рожала тебя вовсе.
Слова, произнесенные родным человеком двадцать минут назад, снова всплыли в сознании парня. Все мы любим отдыхать и веселиться, но восемнадцать лет назад в клубе «Moth» «веселье» вышло из-под контроля и девятнадцатилетняя девушка Анна забеременела от своего одноклассника Сэмюэла, а их родители категорически запретили делать аборт и заставили пожениться, а чувства запереть на замок, чтобы ребенок жил в заботе и любви. Так и было ровно до пятнадцатилетия Марка Револта. Анна и Сэмюэл решили, что их сын уже достаточно взрослый и ему пора открыть глаза, сорвать розовые очки. Они начали ругаться, несмотря на то, что Марк все слышит и видит, а потом парень узнал о жестокой правде его появления на свет. Затем парень стал сбегать из дома, покупать сигареты, заглушая внутреннюю боль и негодование серым дымом. Сначала скрывал от родителей, но потом ему стало просто плевать, ведь оглушающие крики громче не станут, а к постоянным ссорам он уже привык. Уже три года продолжается этот Ад в виде ругани, драк, битья посуды и обвинений, включая оскорбления в сторону ни в чем неповинного Марка. Скоро он закончится. Парень делает последний глоток кофе, ставит кружку на подоконник, а затем решительным шагом движется к шкафу, открывает деревянную дверцу и вытаскивает оттуда серую ветровку. Он выбегает из комнаты и направляется к входной двери, минуя кухню, из которой все еще слышатся крики. Марк выходит из дома и бежит к недалеко стоящему заброшенному зданию. Он поднимается на крышу и подходит к краю. Если он сбросится, то уже ничего не будет останавливать его матушку, она разведется с отцом и они оба заживут разными жизнями. Счастливыми жизнями. Обузы в лице Марка у них не будет. Разве не прекрасно? Парень закрывает глаза, мысленно прощается со всеми родными и немногочисленными приятелями, открывает их, в последний раз смотрит на землю, а затем без колебаний прыгает вниз навстречу спасительной темноте…***
— Алекс, есть будешь? — спросила миловидная женщина, выглянув из-за коридора в комнату дочери, сидящей в телефоне. — Не, ма, позже, — не отвлекаясь от экрана техники, ответила девушка. — Хорошо, — смиренно сказала мама. — Если что, то суп в холодильнике, — женщина закрыла дверь, и Александра, а именно так звали вторую героиню, могла услышать отдаляющиеся шаги. В жизни двадцатилетней Александры Блэк не было ничего необычного: семья со средним остатком, хорошие отношения с родителями, такие себе отношения с окружающим миром, работа и, естественно, как же без этого? — Интернет-друзья. Больше всего Алекс любила удобно устроиться на любой поверхности и поспать, просмотреть ленту новостей любимого паблика по Гарри Поттеру или же пообщаться с Интернет-друзьями. Так проходили ее деньки, но Блэк и не жаловалась — уж лучше так, чем иметь проблемы выше крыши. Но вот госпожа Судьба решила кардинально поменять жизнь Александры… Блэк услышала стук в окно. Та с удивлением посмотрела туда своими зелеными, словно настоящий изумруд, глазами и увидела… Да-да, сову! Приглядевшись, Алекс заметила, что она держала в лапах письмо. Девушка отложила телефон на кровать. — Неужели ты девять лет не могла долететь до меня? — то ли с восхищением, то ли с неудовольствием спросила она, подходя к окну. Александра впустила мокрую из-за дождя сову в комнату и поспешила взять письмо. Птица удобно строилась на столе и стала отряхиваться от дождевых капель. Девушка же раскрыла конверт и с разочарованием обнаружила, что там не было ничего кроме маленькой жвачки «Love is…», которые славятся своим дополнением в виде вкладышей и их можно найти в любом магазине. — По-моему, Хогвартс решил на мне сэкономить… Причем жестко, — со вздохом наконец сказала Блэк, доставая жевательную резинку. Она отложила письмо на стол и развернула обертку «Love is…». Девушка стала придирчиво осматривать жвачку, как будто бы пыталась найти что-то по-хогвартски волшебное. А она даже ни разу магически не сверкнула! Самая обычная жвачка! Алекс вздохнула и плюхнулась на кровать около телефона, на ходу отправив жвачку в рот. Пару минут ничего не происходило, и Блэк уже готова была разочароваться еще больше, но тут она резко почувствовала сонливость. Александра зевнула, прикрыв рот ладошкой, потянулась и… Провалилась в царство Морфея… Глаза совы сверкнули алым пламенем и та пролетела сквозь окно, направляясь по неизвестному маршруту.***
— Искусство — это взрыв! — крикнула черноволосая девушка, открыв окно и быстро выкидывая из него петарду. Взрыв произошел незамедлительно, вызывая восторженные хлопки героини, имя которой Мелисса Грей. — Крутяк! А теперь — на кухню! Девушка вприпрыжку побежала по раннее указанному маршруту. Дойдя до назначенного места, Мелисса стала колдовать: достала муку, яйца, молоко, соль, сахар, столовые приборы, большую фиолетовую миску с рисунком улыбающегося котика, а затем начала все смешивать…Через какое-то время…
Как по итогу вся кухня оказалась в муке и молоке, на полу валялись некоторые столовые приборы, в миске была какая-то только известная Мелиссе бурда алого цвета. И нет, Грей не воспользовалась пищевым красителем, она попросту не нашла любимого оттенка, а поэтому пришлось брать из своей комнаты баночку с алой краской… Есть такое чудо — себе дороже. — А теперь — все в духовку! — с довольной улыбкой сказала девушка и уже хотела взять миску, но тут заметила на подоконнике маленькую бутылочку белого цвета. — Ой. Что это? — отвлеклась Мелисса, подходя к окну. Грей взяла флакон и открыла его. Помещение сразу заполонил удушающе-сладкий запах. Мелисса начала задыхаться и кашлять. Через пару секунд девушка поняла, что теряет сознание, но было поздно — оно провалилось в темноту, а тело повалилось на пол…***
— Все готово? — холодный женский голос нарушил тишину. — Ты точно проконтролировала все действия того дампира? — вслед за первым вопросом последовал второй. — Да, — кивнула светловолосая девушка с едва видимой ухмылкой на губах. — Что прикажите с ним делать, Фукка-сан? — спросила она ради приличия, ведь знала его печальную участь. Немного помолчав, голос ответил: — Убить.