Цикл

Вы можете сказать, что Эллисон ведёт себя... по другому, словно маленький бес вселился в неё, дабы помочь совершить злодеяние, за которое девушка будет ненавидеть себя ещё долгое время. Это не совсем так, просто кареглазая привыкла к мистеру Лоуренсу больше, чем к другим членам коллектива. Он всегда заставлял её вести себя более раскрепощённо, прибавляя уверенности в себе, высвобождая эмоции из этого забитого человека. Пендл замечала за собой, что когда она сильно привыкает к кому-либо, действительно сильно, то становиться более... лёгкой! Что она может вести себя по другому, не нарушая норм приличия, конечно. Но редко находились люди, которые пробыли бы с темноволосой достаточно долго, что смогли бы действительно заслужить её дружбу и доверие, увидев настоящую Эллисон Пендл: весёлую и самоотвержанную. И похоже, что Сэмми стал этим человеком, хоть и выглядит он с Элли, как хозяин с питомцем. -Принятно! Понято и обработано! Благодарю, - послышался низкий голос Лэйси в ответ её начальнику. Девушка ушла другими коридорами к мастерской, где ей часто приходилось изучать несчастные чертежи Бертрума. Порой, он писал настолько медицинским почерком, что Бентон желала только повеситься на этих закорючках и петлях. Несмотря на то, что это выглядело красиво, разобрать написанное было трудно, а иногда и совсем невозможно. Судя по протяжным "М" и затяжным "Это...", когда брюнетка приходила спрашивать босса по поводу этих непонятных знаков, Пьедмонт и сам плохо разбирал своё искусство каллиграфии. Отвечал он, в итоге, лишь рассмотрев контекст или по памяти, что пока его не подводила, поскольку ошибок в расчётах или в итоговых конструкция у этих двоих не было. Если у Сэма и Элли отношения были более дружеские, Бертрум и Лэйси вообще могли не общаться друг с другом, понимая всё безмолвно, хватало взгляда, словно в симбиозе или же у них единый разум. И снова она здесь. В который раз уже видит перед собой этот большой и широкий стол, усыпанный пергаментами миллиметровой бумаги, линейками источенными карандашами, стружкой и грифелем от них. -Так-с, - Лэйси потёрла руки, а затем отодвинула стул, чтобы он не мешался. Загорелые пальцы стали шарить по поверхности с множеством штрихов, линий, названий чего-то для обычного человека непонятного, а для Бентон - это наименования отдельных видов дерева, металла или чего-то сделаного из них, профессиональная терминология, так сказать... Рассматривая в тусклом свету чертежи, Лэйси невольно фырчала, несмотря на то, что обычно любила это дело, ведь нужного ей тут не было. Еле светящая одна лампа, подвешенная под потолком, стала мигать. Девушка наклонилась к полу, сев таким образом на одно колено, подумав поискать под столом, вдруг нужный ей чертёж упал и смешался со скомканной бумагой рядом с переполненным ведёрком, где таких листов было ещё больше. Бентон почувствовала какое-то странное чувство внутри себя, словно органы сжимались, да и этот дурацкий "диско шар". -Да какого...- Лэйси повернула голову в сторону лампочки на проводочке. -Харе мигать! Грр! Как не странно, это сработало. Видимо, светило испугалось этого воя, ведь и в самом деле нормализовалось, засветив как ни в чем не бывало. -Пхе. Так-то лучше, - с победной ухмылкой сама себе сказала южанка, "уплыв" обратно под стол. А вот и заветный чертёж; лежит в самом дальнем углу. Бентон протянула к нему руку, вот-вот коснётся... -Лэйси!- буркнул Томас, внезапно выглянув из дверного проёма, а затем оперевшись на косяк боком. Бедная девушка бьётся головой об стол, рыча и вылезая из под него, чтобы одним лишь взглядом убить незванного гостя. -Чего тебе!?- -Я отказываюсь чинить этот грёбаный лифт! Я уже его почти весь разобрал! Всё у него работает, а он, мать твою, не едет!- -Так чего ты пришел ныть ко мне, ненормальный?!- -Ты была ближе всех, - Коннор усмехнулся. - Я буду ходить по лестнице. Будет полезней. - -Вот только не Гранту. Этот ходячий труп когда-то, да грохнется с неё, - цыкнула девушка, наконец достав чертёж, уже вылезая из-под стола на совсем. -Это дааа...- Всё же все нашли свои "любимые" дела в этом здании, а поэтому некоторые помещения погрузились в мрачную и сдержанную тишину, за исключением нашего излюбленного музыкального департамента. Где-то шуршала бумага, где-то скрипело железо, у кого-то всё искрилось. Каждому своё, не так ли? Они даже забыли об утренней усталости, словно в каждом из них проснулась вторая жизнь и открылись новые силы, новое дыхание. Такое было каждый день. Каждый день что-то питало их и их работу свежими чувствами и энергией. Кэмпбелл находилась у своей гримёрки, присев на старенькую деревянную скамью, вытянув изящные ножки. Она выглядела задумчиво и рассеянно, как многие сегодня, но ей так особенно это шло... Правда, похоже, что её пелена перед глазами имела нотку романтизма и печали. -Я бы сплела тебя из крапивы и вереска. Молчала три года, лишь бы дать тебе жизнь. И однажды, ты открыл глаза и удивлённо уставился на меня. Ты тогда не знал ни слов, ни звуков. Ты даже дышать не умел. Я подхватила тебя под руки и закружила в лёгком танце. Я сплела тебя, чтобы танцевать с тобой в поле под луной...- Иногда, Сьюзи могла погрузиться с головой в поэзию, когда её никто не видит и никто не трогает, как она делает это сейчас. В тихом и безлюдном помещении, отведённом только для неё. -Ты ходил за мной всюду и никогда не отставал. Когда мне было скучно, ты пытался меня развлечь – танцевал, кружился, высоко вытянув руки и запрокинув голову. Именно для этого я тебя и создала, чтобы ты танцевал. Я смотрела на тебя и чувствовала, как что-то светлое и неведомое захватывает меня и несёт куда-то, словно бы мощный поток. Это колдовство. Точно колдовство...- после каждых абзацев она делала долгую паузу, словно подбирала слова, пока внутри все замирало, на несколько секунд остывало и кукожилось, чувствуя слова на каком-то невообразимо тонком уровне, как может лишь человек действительно глубокий. -Когда ты танцевал, твоё лицо оставалось таким спокойным. Как будто бы всё это тебе легко, и не нужно никаких усилий. Ты подпрыгиваешь, чуть ли не паришь над землёй – всё это естественно. Конечно же, для тебя это должно быть естественно. Ведь я бы  сплела тебя из крапивы и вереска... - серые глаза сохранили ту же секунду страха и парения в небесах подобно ангелу. -Я полюбила тебя и сама даже не заметила этого. Ты украл мою душу, спрятал в складках одежд. Мне её ни за что не найти. Теперь уже я всюду следую за тобой. Ты спускаешься с холма к речке, чтобы умыться – я с тобой, ты танцуешь ночью в поле для лесных духов – я стою рядом и хлопаю в ладоши. Иногда счастливо смеюсь, потому что мне весело. Мне дико весело с тобой. Это безумное веселье захватывает меня, я и сама готова пуститься в пляс. Это колдовство. Это точно колдовство. Ты приворожил меня, зачаровал, заговорил. Ты украл моё сердце и спрятал в мешочек на поясе. Мне теперь ни за что его не найти... - её захватывали эмоции изнутри. Вот-вот и Сьюзи засветится, аналогично звезде на небе, среди себе подобных миллиарду, ощущая это веселье и сама. -А ты никого не любил. Потому что твоя душа и сердце из вереска и крапивы. Потому что ты сам умеешь лишь танцевать и знаешь лишь только то, что я тебе рассказала. О быстрых ветрах, Богах, Небесном царстве, Змеиных царях и искрящемся пламени... - серые глаза на такие моменты пустели, становились стеклянными, а может и вовсе напоминали туманный город в пасмурное утро с дождём. Вот блеснёт молния - на глаза накатятся слёзы. -Я знаю, наступит день, когда ты уйдёшь. Это будет рано утром, когда солнце только-только начнёт всходить. Ты проснёшься, соберёшь жалкие пожитки в узелок и уйдёшь, даже со мной не попрощавшись. Так всегда происходит, так всегда будет происходить...- Сьюзи склонила голову, а прямая спина согнулась, словно ветвь плакучей ивы склонилась к воде. -А я опять замолчу на три года и примусь плести тебя из ивовых прутьев, калины и вербы. Может быть, хоть в этот раз он останется со мной...- она всегда заканчивала шёпотом, практически беззвучно, словно ком в горле, пока бледные губы дрожали, а потускневшие глаза блестели от подступивших слёз. Девушка подняла голову, а слегка прикрытые безмолвные глаза неожиданно и широко открылись. -Н-Норман...- на лице ангела скользнула улыбка безысходности. -Тише, - спокойно говорил киномеханик, что лишь проходил рядом, услышав всё такой же завораживающий голос Кэмпбелл. -Не волнуйся. Это останется нашим с тобой секретом. Ты меня не видела, а я тебя не слышал. -Спасибо...- её смоляные бровки застыли в лёгком испуге, но в глазах блестела благодарность, пускай девушка даже и не говорила о том, что об этом инциденте нельзя никому говорить. Полк тихо посмеялся с боязливого личика Сьюзи, повернув голову в сторону коридора, где уже летел на всех парах Шон. -Я тебе сейчас такооое расскажу!- Его глаза горели не как прежде, они светились шоком и осознанием одновременно, словно рыжий видел что-то невероятно жуткое и пугающее, но при этом вполне предсказуемое. -Может... нам?- робко добавила со скамьи актриса, давая парню понять, что она тоже здесь. -Сьюзи!- воскликнул Флинн. -Прости, я тебя просто не увидел.- -Ничего страшного.- Сью наклонила голову немного на бок, как бы делая еле заметный кивок, словно в знак того, что не сердится, и он может начать. -Я сейчас проходил мимо актового зала. Ну, где у нас все инструменты стоят и прочая дребудень Лоуренсова, - начал оживлённо рыжий Шон. - Ну вот шёл я себе, молча, о чем-то задумавшись, как слышу голос Эллисон. Знаете вот что она там пела? Мм? А я вот знаю! "Нежнее, Сэмми, погладь её. Вот так. Ласковее надо, а то если Джоуи узнает, что ты сделал с его любимой... " -Аа?... Чего?...- в один голос потрясённо выдавили из себя Норман и Сьюзи, эмоции на лицах которых выглядит смешенно, но всё же ближе к ошарашенной. -Я вот тоже охренел с такого расклада событий!- Флинн был чересчур буйный и даже перевозбужденный, свежие новости потрясли и его, но не в том плане, в котором накрыли их с головой Полка и Кэмпбелл. -Но...- Девушка отвела взгляд в сторону, обняв саму себя. -Н-Но...- -А что было дальше?- Полк постепенно становился голодным зверем, то сжимая, то разжимая руки в кулаках, хоть его лицо и старалась пока сдержать чувства. -А дальше я побежал, куда глаза глядят, - заключил свой рассказ рыжий, глядя на киномеханика, а потом переведя взгляд на актрису. -Ой...Сьюзи, тебе холодно?- -А?.. - девушка вышла из подавленного транса. -Да... немного... без рубашки все-таки прохладно...- -Возьми, я всё равно редко когда мёрзну, - Флинн протянул девушке свою кофту песочного оттенка с градиентом в черный, к низу. -Спасибо... Шон...- Сью неуверенно приняла любезность, накинув нагретую мужчиной кофту на свои оголённые и холодные плечи. -Тёплая...- -Хе-хе...- Флинн глупо улыбнулся и почесал затылок. -Ну ладно. Я работать!- С таковыми словами он поскакал куда-то дальше, оставив молчаливую Сью и такого же Нормана наедине. -Ну... я тоже пойду, - тихо проговорил Норман, мельком посматривая на свою коллегу. -Хорошо, - аккуратно кивнула она, поджав ноги под лавочку, опустив забитую тёмными мыслями голову. Киномеханик удалился, но не так живо и энергично, как это сделал Шон. Всё так же медленно, печально, он делал это всегда, будто никуда совсем не торопился. Сьюзи опустила тяжёлую голову, словно забитую свинцом. -Сердечко, ты остановись... Умерь свой пыл, что вдруг нахлынул... Он не придёт! Ты слышишь? Не придёт... Он навсегда тебя покинул...- Голос робел и слабел, словно тело теряло в себе всю силу. Возможно так и было, но дрожь её, настолько сильная, частая, слишком заметная, говорила о другом. -Я знаю, больно, тяжело, Но знаю точно - время лечит... Ты снова застучишь легко, Вся боль однажды канет в вечность...- Кэмпбелл встала, поправив на своих хрупких плечах кофту коллеги. На лице улыбка, что была натянута на губы в тёмной помаде с большой силой. -Прошу тебя, угомонись, Не делай боль невыносимой... Со временем его догонит мысль, То, что оставил он - невосполнимо...- актриса рассмеялась, а запуганную улыбку сменила ухмылка. Это не была та Сьюзи, что всегда смотрелась в глазах друзьях застенчивой, но стойкой крохой с мягкими крыльями за спиной, которые можно было сломать одним лишь прикосновением к ним. Она крепла на глазах стен, становилась более хладной и на сей раз закрытой. В ней умирал ребёнок. Каков шанс того, что это въевшиеся в её тонкие пальцы чернила? Никто из находящихся в зале не услышал удаляющихся шагов Шона. Возможно потому, что все привыкли к различной беготне по коридору, сопровождающийся стуком каблуков или шарканьем чьих-либо ног, а возможно из-за того, что никто никогда и не прислушивался к ним должным образом. Ясно было только одно: И Эллисон, и Сэмми решили, что этот разговор остался лишь между ними, не долетев до чужих, или не очень, ушей. Они и не знали сколько боли принесли своей бессмысленной, на самом то деле, болтовнёй, сколько сердец они ей разбили. Эллисон продолжила играть, старательно игнорируя все попытки Сэмми заговорить с ней, однако, когда вся аппаратура уже была настроена, девушке всё же пришлось вновь вступить в разговор, чтобы продолжить работу. -Я всё сыграла и у меня есть парочка вопросов.- Начала Пендл, вновь развернувшись к Лоуренсу в пол оборота, чтобы словить с ним зрительный контакт. Мужчина прислонился спиной к стене, слегка сполз с неё, но всё же продолжал стоять на ногах, оперевшись одной к стене, чтобы спуск по вертикальной поверхности не продолжился. Парень кивнул, словно разрешая Эллисон задать свои вопросы и принялся внимательно вслушиваться в мягкий голос Пендл. -В кое-каких местах ноты слишком высоки, чтобы их спеть, пусть они действительно приносят ощущение лёгкости и полёта, но она может подорвать связки.- Имея ввиду под "она", конечно же исполнительницу, Сьюзи. -Можно составить трезвучия, а потом спросить мисс Кэмпбелл что для неё легче, ну или просто построить октаву, сказав ей петь нижний, а я бы сыграла оба, если они действительно так важны. И ещё кое что, как насчёт форшлагов, звучало бы неплохо?- Говорила девушка со всей серьёзностью, проводя указательным пальцем по листам с партитурой, предположительно, в местах, где и находились эти верхние ноты. Затем, чуткие карие глаза перенеслись на озадаченное лицо Лоуренса. Наконец, после нескольких минут молчания мужчина сказал следующие: -Насчёт форшлагов я не возражаю, они создадут некую чертовщинку в ангеле, но верхние ноты... Мне кажется, что она нормально сможет их воспроизвести. Попробуй.- Последняя фраза вызвала серьёзную озадаченность на лице Пендл, что вынудило кареглазую переспросить услышанное и поинтересоваться в цели принятия такой меры. -Я? Зачем?- Девушка, вопросительно изогнула брови, смотря на Сэмми, моргая пушистыми ресницами, окаймлявшими карие глаза. Но поняв, к чему клонит музыкант, всё же развернулась к клавесину, начав играть произведение с самого начала, только теперь сопровождая игру пропеванием каждого звука, образовывающего песнь. Вот подошёл момент первой высокой, по мнению Эллисон, ноты. Девушка сыграла форшлаг и устремилась к звуку, удавшемуся её нераспетому, сиплому голосу, от чего у Пендл, вероятно, и создалось впечатление неудачи. -Получилось.- Как-то сонно и задумчиво проговорил Лоуренс. Всё это время он также стоял, прижавшись спиной к стене, только на этот раз глаза его были закрыты, словно композитор погрузился в глубокие раздумья, цель которых не была известна даже ему. -Неет. Я фальшивлю.- Возразила кареглазая, остановив игру, снятием рук с клавиатуры. -Да получилось. Точно получилось.- Уверенно заявил Сэмми, оторвавшись от стены, которая точно поглотила бы его, простой парень там ещё часок другой. -Я не уверенна...- Отнекивалась девушка, вновь попытавшись спеть трудную ноту. -Ладно. Сейчас позову...- Не выдержал Лоуренс. Сэмми вышел из зала, начав свою беготню по всему этажу, однако первым, кого он встретил была не Кэмпбелл. -Привет, Норман. Ты не видел Сьюзи? Нам с Эллисон нужна её помощь.- Поприветствовал коллегу композитор, даже не представляя, что может представить себе мужчина после таких слов, учитывая то, что он знал о сомнительном разговоре из актового зала. В это время Пендл сидела за клавесином и играла, но стоило шагам Лоуренса стихнуть в коридоре, как Эллисон вернулась в офис композитора, чтобы закончить начатое. Девушка достала тетрадь из корзины, положив её, тетрадь, а не корзину, в свою сумку через плечо, что была оставлена там ещё при первом визите, когда Элл ворвалась в кабинет композитора, похожая на Белого кролика из Алисы в стране Чудес, который вечно опаздывает. Сумка как всегда перевешивала хрупкое маленькое тельце Пендл, что, вернувшись в зал, положила её рядом с клавесином, усевшись за который Эллисон тут же возобновила свои попытки, ожидая возвращения Лоуренса со Сьюзи, что должна была провести анализ своих способностей в исполнение высоких нот и ответить на вопрос, который предстоит поставить для неё Сэмми. От оклика своего имени киномеханик слегка вздрогнул, подняв свою голову. -Сьюзи?- переспросил он, как бы выигрывая время для того, чтобы придумать ответ. -Если это был вопрос, то я видел Сью в её гримёрке.- Отвечал мужчина без какого-то либо интереса, с ноткой презрения в голосе. Былое болото погрязло само в каком-то мрачном затмении, будто затихая перед самой опасной бурей. -С Эллисон?- казалось, Норман усмехнулся. -Ну не знаю. Захочет ли сегодня Сьюзи сотрудничать с Элли.- Полк оценил композитора с ног до головы, а после еле заметно ухмыльнулся. "И держится огурцом. Видимо, даже не старался." - Мелькнуло в его голове, от чего презрения к Лоуренсу лишь возрасло, а печаль по Пендл затмилась. В это время в мастерскую к Бентон ворвался Шон, отчего Лэйси хорошенько долбанулась мягким местом об пол, ибо до этого спокойно сидела на стуле, закинув ноги на стол. Том давно свалил, а она как раз взяла перерыв. -У тебя есть пять секунд на то, чтобы я тебя не убила, - прорычала девушка, вставая, придерживаясь за рядом стоящий стул. -Там у нас походу любовь у композитора и его прихвостня, - после этих слов снова последовал отрывок слов Пендл. Лэйси явно впечатлила новостью, ведь опять упала, только теперь от шока. -Сэмми и Эллисон?!- занегодовала она. -Ты смеешься?! -Да я слышал всё! Даже пыхтение Сэма!- возразил Флинн, казалось даже немного обидившись из-за того, что ему никто не верит. -Отличное начало дня, - потерянно усмехнулась Бентон, ведь видела влюблённые глаза Кэмпбелл, отчего ей самой стало дурно. -И как давно это было? -Хм...- Шон принялся считать. -Минут пять-семь назад. -Ну умереть не встать, - но она все же встала. -Значит, там ещё и Дрю замешан? -Видимо, - пожал парень плечами, всё ещё сам охреневая с такого расклада.