Цикл

-...Джек Фейн...- Проговорил Лоуренс, улыбка которого начала спадать на нет ещё во время прочтения, пока темп речи композитора замедлился, а лицо приобрело немного задумчиво-напряжённо выражение. -Сэм, ты чего?- Спросил Генри, кладя руку на плечо Лоуренсу, смотревшему в никуда с лицом, кажется, побледневшим ещё больше. -А?- Наконец отозвался музыкант, повернувшись к Штейну. -Просто... Друга так звали. -Пфф!- Закряхтел от смеха Шон, захлёбываясь кофе и пребывая словно в приступ геластической эпилепсии. -Друзья... У Лоуренса... Ой, не могу...- В голос орал Флинн, у которого даже слёзы навернулись на глазах, а пропуски в речи заполнял неистовый хохот. От этого зрелища и идеи, которую рыжеволосый так и не смог членораздельно истолковать, но каждый её понял, засмеялись все: Норман тихо прыснул в стороне, отводя взгляд от непонимающе и раздражённо посмотревшего на него Сэмми. Генри, Том, Лэйси и Уолли заржал в унисон с Шоном, а все остальные как минимум заулыбались. -Ладно, ладно, всё, это было немного грубо.- Наконец попыталась успокоить всех Сьюзи, -С твоим характером, Шон, у тебя тоже не должно быть друзей, но мы же с тобой водимся.- Усмехнулась девушка, краем глаза заметив, как улыбнулся и композитор. Как-то бледно... -Он был весьма доверчив, его растрогала моя история про мечту...- В горле Лоуренса засел ком, это было слышно по голосу, но он продолжил, остановившись лишь на последнем предложении в записи. -Дай сюда, Сэмми.- Попросил Генри, пока все молча смотрели на внезапное состояние музыканта. Такого эффекта от столь безобидной, на первый взгляд, тетради никто не ожидал. Так, всего два слова доводят человека до слёз. Нет. Не сегодня. -Подавись.- Сердито буркнул Лоуренс, пихая дневник в руку художника и ссутулившись, накрутив выбившийся локон светлых волос на суставчатый палец. Не проронив не слезинки, глаза, казалось, высохли, а яркий янтарь даже потух, утратив блеск обработки. Он стал похож на рахат лукум, изобильно осыпанный сверху крахмалом, мукой или сахарной пудрой. Словно бельмо на глазу появилось, всё как во вчерашнем тумане. Голос Генри придал манере речи Дрю новый, более правдоподобный, но менее смешной акцент, поэтому столь бурных реакций он не вызвал. Штейн читал без запинок и пауз, от чего, при прочтении подобной монотонностью, создавалось жутковатое впечатление того, что автор сходил с ума постепенно. Он лепит фразы сплошняком, не разделяя мыслей не только на бумаге, но и в своей собственной голове, где наперебой кричали голоса Богов из его тетради. Дневник заполнялся кучей нелепых прозвищ и странных, коротких заметок, узорами на полях, сродни пентаграмм или попыток что-либо нарисовать левой рукой в трясущемся автобусе, когда ты правша. Синие чернила сменили чёрные, которые оставляли множество клякс и брызг на страницах. Вскоре исчезли и даты, как бывает когда тебе долго никуда не надо и в ежедневном отчёте нет необходимости, поэтому ты теряешься во времени, не считая дни и недели. Ах, сладкий отпуск! Теперь лишь короткие абзацы разве что не единственное, что разделяло мысли. Они и не сразу поняли, что произошло, в очередной раз перевернули страницу. -Мечты становятся явью.- Закончил Генри спустя некоторое время. По его спине словно прошёлся электрический разряд, поэтому он стоял в оцепенение, а точнее, в том же положении ещё какое-то время, прежде чем суровый скептически голос Лэйси не прервал воцарившуюся тишину. -Что за бред?- фыркнула Бентон, взяв в руки тетрадь и пролистывая её. -Глянь! Похоже на чертежи Бертрума!- Томас тыкнул на странные зарисовки пальцем, привставая с места, чтобы заглянуть в записи. -Чего? Вообще не похоже, - цыкнула Лейси, кинув книгу обратно на стол потеряв всякий интерес. -Такие же непонятные?- Нервно усмехнулся Штейн, но заметив тяжёлый взгляд архитектора, извинился. -Мои проекты? Сильно сомневаюсь.- Возразил Бертрум, подходя к дневнику и смотря на чертежи через плечо Гранта, успевшего завладеть тетрадью после отказа от неё Лэйси. -Не самые лучшие построения.- Скептически произнёс свой вердикт Пьедмонт, считая всё происходящее очередной нелепой детской забавой. -Да не ваши они, не ваши, - повторила Бентон, глядя на Бертрума с легкой ухмылкой, совсем не насмехающейся и беззлобной. Мелькнула она лишь для того, чтобы смягчить сердце старика, которого только что пытались оскорбить абсолютно не имевшие почти никакого представления о их не простой работе. -Поэтому ты такой сонный? Генри помогал тебе начертить эти кружочки?- Спросил Уолли, тыкая пальцем в пентаграмму на листе, глядя на Лоуренса и Штейна, которые в недоумении смотрели на мальчишку в ответ, непонимай в чём соль. Фрэнкс как завороженный провёл по страницам рукой, а затем весело улыбнулся, не почувствовав, что отпечаток чернил теперь красовался на его ладони, что удивительно. Томас тыкал ровно туда же и его пальцы чистые. Хах, странно, что Генри не разглядел тонкого юмора мальчугана, словно так же заступившегося за Бертрума, назвавшего рисунки на полях "не лучшим построением", а если Уолли предположил что это творчество принадлежит художнику всея студия... Но куда уж там Штейну с его минусовым зрением и плохо протёртыми очками. -Ты думаешь они стали бы страдать подобным?- Наконец спросил Грант, пролистывая страницы, что оказались пустыми, за исключением уже прочитанных, испачканными лишь разводами и каплями чернил. Уборщик уверенно кивнул, пушистые кудри поддались этому лёгкому движению, мотнувшись в сторону. Уолли посмотрел на других, словно ища поддержки. Не нашёл. В это время Сэмми спокойно сидел на своём месте, что уже было верхом странности для него, ведь любая ссора - это его ссора, его битва и борьба за место последнего слова. Но сейчас... Лоуренс не реагировал на обвинения в свою сторону, пока Генри усиленно доказывал свою невиновность, они словно местами поменялись... Композитор вновь находился в своеобразном трансе, его завораживала тетрадь и сама идея о том, что это всё вправду происходит с ним; в его скучной и почти пустой жизни, где его гений окружён жестокими и не понимающими его людьми, а этот дневник мог изменить её, хоть не в корне, но чуть-чуть развеять, привнеся необходимую для парня нотку таинственной опасности, привкус которой он словно уже чувствовал на губах и языке, на обратной стороне зуб и нёбе. Это, естественно, не так, иначе этот вкус отдавал бы склизкостью и металлом крови. -Они бы не стали таким заниматься, - так же вмешалась Лэйси, сидевшая в развалку со скрещенными на груди руками. -Это не похоже на почерк Сэма или Генри, - добавила теперь своим спокойным голосом, что очень пугающие прозвучал в буйстве и какофонии агрессивных рассуждений, Кэмпбелл, проводя тонкими указательным пальцем по строчкам, вновь перечитывая их, чтобы убедиться в своих предположения. Затем, поняв, что они, скорей всего, верны, девушка в чёрном озвучила их, кивая своим мыслям. -Это по правде похоже на почерк Дрю. Нет, конечно, это мог быть любой другой человек с инициалами Д.Д., просто... Некоторые факты, которые происходили в дневнике мог знать только этот коллектив, к примеру: "Проповедник сегодня устроил мне скандал. Оставил его без премии на месяц, может добрая воля написать что-нибудь появится." Или же нечто более абстрактное и более жуткое... "Рыбак предложил сжечь мне все лики Богини, ибо они не приносят должной пользы. Уверяю, он ни за что не докажет, что этот шрам он получил на работе!" Конечно, всё это могло быть лишь нелепым совпадением, а эти записки - дневник какого-нибудь психа из надлежащего заведения с белыми стенами внутри и жёлтыми снаружи. Глупые прозвища, идиотское оформление, всё такое грязное и заляпанное, разве что дохлых мух и размазанных тараканов на полях не хватает. Почему вдруг это не может быть подобное показателем психического нездоровья человека, писавшего сие "произведение хоррор искусства"? Да, просто... Не много ли этих совпадений, тут дело совсем не в ассоциативном мышлении. -Они не такие поехавшие, как наш директор, - кивнул теперь и Шон, а с ним вскоре согласился Норман, сидящий где-то в стороне, в углу, вдали от всех, разве что, кроме Эллисон, от которой его не отделяла теперь тушка Лоуренса. -Мы говорим об одном Сэмми?- Хихикнул Уолли, тут же прячась за Лейси, ведь композитор с вызовом шагнул вперёд, готовый придушить несносного. -Ах, ты мелкий..!- -Соглашусь с ангелоподобной миледи, весьма правдоподобный для мистера Дрю подчерк.- Кивнул Грант. Лоуренс замер, переводя на него пристальнейший взгляд, словно говоривший "я убью тебя, всю твою семью, близких..." и мат сплошняком. -Что?- -Ничего... Ничего, просто ты, кажется, подофигел малость.- Напомнил о приличие в своеобразной манере музыкант. -Прошу прощения?- -Не проси, не прощу.- Фыркнул Сэмми, скрестив руки на груди. Ревнивый ублюдок даже не усмехнулся, жестоко поблёскивая остекленевшими жёлтыми глазами у которых, казалось, окрасился в цвет солнца даже белок, пока тёмные как смоль зрачки сжирали Гранта изнутри чёрной ненавистью, что вскоре улёт учится, сойдя на нет, стоит кому-то отвлечь его. -Серьёзно, какой псих её обронил?- всё не унималась Лэйси, вновь теребя в мозолистых руках несчастную, уже явно покалеченную временем, обложку. -А не думаете ли вы, что она там специально могла лежать?- поинтересовался Флинн заговорческим полушёпотом, хитро улыбнувшись. -Ещё одна ворона объявилась? Мм? Кар-кар...- с довольной лыбой ответил ему Томас, кидая ответочку ещё за обзывательство недавнего срока, покосив тёмные серые глаза в сторону рыжеволосого. -Иди к черту, Том, - фыркнул мужчина, отмахнувшись так, что пальцы Шона щёлкнули механика по кончик носа, заставив Флинна загоготать от смеха, а Коннора проскулить. -После тебя, рыжий!- Немного обидевшись проскрежетал мужчина, потирая ушиб. -Начинается...- Выдохнул Полк, вновь отводя взгляд от назревающего конфликта. -Захлопнитесь оба!- Пригрозила Лэйси, ведь теперь этих двоих могла унять только она, имевшая, казалось бы, наибольшее влияние и авторитет на весь коллектив. Конечно, разозли такую! Одной затрещиной лицом на метр в землю выгонит, приговаривая, что она только в пол-силы, а ты, последний слабак, за исключением Лоуренса, конечно. Сэмми после первой же оплеухи встретится с излюбленным Моцартом на том свете. -А Норман как всегда в стороне... Молчит, сидит, не предпринимает ничего...- Усмехнулся Уолли, но заметив на себе этот тяжёлый, грозный взгляд, сопровождающийся басистым, казалось бы, безобидным вопросом о том плохо ли это, осёкся, замолкнув. -Просто, ты как и не причастен к тому что происходит...- Ответила Кэмпбелл, не обвиняя Полка, хоть это и звучало именно так, просто дружески напоминая, что им стоит, так сказать, держаться вместе, а не как он там любит. -Ты её вообще-то и нашёл.- Добавила дева, тотчас найдя себе сообщника в лице композитора. -Ты, Эллисон, тоже!- Поддакнул Сэмми, явно начиная раздражаться происходящим, да ещё и пальцы так неприятно заныли в этот момент. Пендл сжалась, пристыженно опустив голову и прокручивая момент нахождения тетради в голове, наблюдая за произошедшем тогда со стороны. Ночь, улица, фонарь, аптека, бессмысленный и тусклый свет... Четверть века ей не прожить, да и аптеки так никакой не было. Девушка помнила приятную французские строчки и то, как она заметила, что Нормана нет, и как напугала его своим неожиданным возникновением за его плечом и то, как они остались вдвоём... Эллисон, ты вся красная, всё хорошо? Тем временем, пока его помощница мечтает о прекрасных чувствах и о всякой там романтике, Сэмми за свою агрессию к окружающим тут же получил затрещину, автором которой, не видать композитору коллегу, был Генри, прибавивший ещё и головную боль к общей сумме. -Заткнулся бы. Ты же сюда её притащил, сам виноват!- Старался говорить спокойно Штейн, но иногда и срывался на крик, ведь общий возникший гул переговорить сложно, без должной силы и частоты в голосе. Обстановка накалялась всё больше и больше. -Зачем ты снова её поднял, после того как выкинул?- Пробасил Норман, без особого интереса посмотрев на бунтующего музыканта. -Теперь ты будешь искать виноватых?!- Вскрикнул Лоуренс, вздымая руки к небу, сделав ударение на второе слово, словно значение от того кто будет это делать не менялось. -Мальчики, не ссорьтесь, расчёска у меня...- С улыбкой сказал Грант, стараясь произнести каждое слово как можно тише... Не получилось. Не одна пара злых глаз тут же были направлены на него, от чего лицо Коэна приняло серьёзный вид. -Какая нахрен расчёска?!- теперь к ссоре подключилась Лейси, а Сьюзи стала тихо что-то мычать и шипеть от боли. Съежилась, трясясь от страха, всё это начинало пугать. Покалывание в руке одарило и её, от чего девушка чуть слышно ойкнула, пошатнувшись, словно готова была упасть в очередной, для неё, обморок, теряя связь с этим миром и отправляясь то ли к небесам, то ли в царство Морфея, досматривать сказочный сон о пушистых облоках и не агрессивно и ласковом Лоуренс, который пугал её сейчас больше всех. Ни того ни другого в природе, естественно, не бывает, поэтому это всё остаётся лишь в мечтах. Но может, как завещал Джоуи, мечты сбываются? Тем не менее, Грант продолжил говорить, не смотря на то, что сейчас всё, что он мог сказать вызвало бы бурную реакцию негодования и неоправданно злобы, хотя Коэн просто хотел успокоить всех... напрасно. -Никто здесь ни в чём не виноват, это глупо...- -Боже, Грант, ты нам прям Америку открыл! - съязвил Флинн, бросил первый камень возмущения в огород бухгалтера, за которого тут же заступился Фрэнкс, на кего снова хотел накинуться Лоуренс, перехваченный Штейном... И так далее по цепочке. Шон стал было им хлопать, но эти аплодисменты больше были с сарказмом, а сам он искривился в ярости. В итоге и рукоплескания заглохли, когда Флинн заметил чернила на руке, которые словно постепенно прожигали его кожу, неприятно пощипывая, даже не подозревая, что эти ощущения он разделяет со всеми. Жаль, что только его это отвлекло от ссоры, да и то ненадолго, ведь его тёмные брюки - лучшая салфетка на свете. -Вообще-то её открыл Христофор Колумб, а Америго Веспуччи... Ладно я понял...- С энтузиазмом начал было рассказывать историю страны Коэн, передразнивая Шона, но замок поняв, что это невозможно... -Отличное начало дня, вашу мать! - всплеснув руками, ругался рыжий, расхаживая по небольшой комнате взад-вперёд, мельтеша перед глазами, что могло вызвать приступ эпилепсии или же просто тошноту и укачивание, словно их трясло, а не просто Флинн шатался тут из стороны в сторону. -Да хватит уже бубнить! Вы как малые дети!- Взмолился Томас; из-за криков некоторые начинали паниковать, включая и его. -Давайте мы здесь ещё подеремся! Акт к этому и подходит!- громко фыркнул Норман, чем испугал Эллисон, что тут же вздрогнула, поднимая было глаза, но тут же их опуская, делая вид, что ей совсем не боязно. Но несмотря на это киномеханик не мог не заметить чувства опасности, которое он вызвал у столь боязливого создания, поэтому вновь замолк, понижая голос до более приятных к восприятию децебел, словно после звуковой обработки. Он не хотел пугать окружающих, видя, что его угрозы и не особо то действуют на вспыливших и это пустое дело. -Финальная сцена разбитые лица и мертвые тела! Всем спасибо, что досмотрели, - закончил вместо него уже Флинн, наконец остановившись и сделав поклон в ноги, резко поднимаясь затем, от чего в глазах потемнело, а самого Шона пошатнуло, как и Сьюзи до этого. Ему пришлось схватиться за край стола, чтобы не грохнуться на паркетный пол. -Да, всё в вашем духе...- Усмехнулся Сэмюэль, поднимая руку вверх и немного помахав ладонью взад-вперёд, в знак своего крайнего пренебрежения или же безразличия. Он пытался выглядеть холодно, надменно, высокомерно... Ой, зря, дебил! Нашёл же время покрасоваться! Именно в этот момент воцарился период хрупкой тишины и напыщенный тон композитора был отчётливо слышан, а кого как не людей на нервах, изначально питавших не самые тёплые чувства к неприятному характеру композитора, мог раздосадовать его самолюбивый тон. -Отличный у нас расклад!- агрессивно ответила Лэйси. -Все мы ничто, зато мистера Лоуренса надо боготворить! -Мы её не удержим, - тут же предупредил Шон вполголоса, с опаской поглядывая на взбешенную девушку и потихоньку отходящего на безопасное от Бентон растояние Сэмми. -Меня тоже, - Полк все ещё хотел успокоить их всех, решив, что для этого стоит даже применить грубую силу, чего киномеханик, конечно же, сначала не хотел делать, но... -Спасибо, Норман, прости за неудобства.- Услышал мужчина тихий голос Эллисон, что протягивала Полку его кофту, улыбаясь, на что киномеханик кивнул, облегченно выдохнул, слабо приподняв уголок губ, ведь до этого девушка выглядела так испуганно, принимая одежду, пахшую корицей и уютом обратно. -Я всё исправлю.- -Не извиняйся, - тихо просил Норман, стараясь не обращать внимания на разгоревшуюся спичку Лэйси, что активно жестикулировала, наровя задеть кого-либо то рукой, то локтём, поэтому все расступились, дабы дать ей место. -Как?- мужчина сильно удивился, отчего поднял густые брови, но вопрос был задан уже в след, в спину девушки, шедшей с серьёзными намерениями по направлению к Лоуренсу. Норман, затаив дыхание, наблюдал за Эллисон. -Оу, разумеется! Я же, наоборот, вселенское зло и исчадие ада! Такой расклад вас больше устраивает! Вы все с ней согласны?!- Вновь напорился Лоуренс. Сейчас, находясь в гневном состоянии, Сэмми был похож на маньяка, на безумца, которого не могло остановить ничто. Белые волосы растрепались, а покачивания взад-вперёд усиливали эффект "Безумный старикашка". Боль и ярость прибавляли композитору силы, которые тот направлял не в то русло, поэтому находиться рядом с ним было действительно не безопасно, а скорее наоборот. Но его противник - Лэйси, а это ещё тот зверь и без гнева... -Нет, что вы, внеземное создание! Ах, ну точно! Он ведь у нас главный композитор, такой важный, все должны быть на его стороне!- зарычала Бентон, но тут же огребла по затылку от Флинна. -Остынь ты уже!- грубо фыркнул Шон. -Да прекратите уже цапаться! Только ситуацию усугубляете...- тихо проговорила Сьюзи, глядя на всех своих коллег к каким-то укором, ведь никто, казалось, в должной степени даже не пытается их остановить. Уставились тут на бой двух чудовищ. Сьюзи встала за спиной бойкой Бентон, дабы и Кэмпбелл не прилетело от Лоуренса. Сейчас Сью и вправду его побаивалась, налает ещё по чем зря на тебя, потом ведь не остановиться от ссоры с ним. -Да остынь ты уже!- шипела Сьюзи, хмуро глядя на Бентон, зная, что если и угомонит сегодня кого-нибудь, то её. Лэйси подняла руку, что было похоже на замашку, но тут же её отпустила, словно пыталась изнутри себя успокоить. -Что ты заверещал!? Больше всех тут ущемление он чувствует! Поглядите как на него ущемление его самолюбия действует, аж воспылал весь! Моральный извращенец!- -Бертрум, ну успокойте вы её уже!- молил Томас, со страхом за свою шкуру глядя на Пьедмонта, стоящего в углу со скрещенными на груди руками в знак своего бессилия и вмешательства лишь в крайнем и только таком случае, а он уже близился... Лэйси потеряла контроль над собой, поэтому её слова значили непонятно что. Она не была так хорошо начитана, как Сэмми, не так близка к ораторскому искусству. У неё были другими ценности в жизни. Они были чем-то противоположным во всех ветках и распутьях. Но, ко всеобщему удивлению, самообладание вернул первым Сэм. Поскольку композитор был намного выше Эллисон, это выглядело так, будто ребёнок со своим отцом. Пендл проскользнула к дверному проходу у которого стоял композитор, уворачиваясь от обильной жестикуляции обеих сторон. Сэмми стоял к ней спиной, поэтому сделать это легко ей помог эффект неожиданности. Девушка примкнула к директору своего департамента со спины, заключая его в объятия. -Мистер Лоуренс, Вы ведь знаете, что это неправильно...- Тихо говорила Пендл, уткнувшись лицом в хлопковую ткань рубашки. Воцарилось молчание. -Эллисон... отпусти меня.- Настойчиво попросил Лоуренс, но не злобно и не агрессивно. Странное тепло разлилось по телу беловолосого и тот устало вздохнул, смирившись с происходящим и со своим поражением. Чёрт, он даже подрумянился, отводя взгляд в потолок и почесав затылок. -Генри, помоги...- Попросил Сэмми с грустной и усталой улыбкой на лице, словно ничего только что не произошло. На что услышал лишь тихий смех художника. Эллисон весело улыбнулась, отпустив музыканта, когда тот повернулся к ней лицом.