Ich bin in Hitze schon seit Tagen Я приехал в глухомань So werd ich mir ein Kahlwild jagen. Поохотиться на лань. Und bis zum Morgen sitz ich an, Сижу в засаде до утра, Damit ich Blattschuss geben kann. Плечо ей раздробить пора.
От мороза стальные кандалы больно жгли ноги и запястья, примерзая к коже. Леденели босые ступни. Рядом ржали кони, нетерпеливо роя копытами снег, мужики заряжали ружья и пистолеты, готовясь к охоте. Кто-то уже опустошал не одну бутылку лагера, предвкушая знатную гонку, а кто-то кидал в сторону лани презрительные взгляды, скаля зубы в усмешке. В воздухе пахло огнем. Бежать некуда, Агна знала. Впереди снежный лес, полный волков, сзади — бешеные ублюдки, готовые содрать с нее кожу еще до охоты. Остается только стиснуть зубы и молча ждать. Все равно от силы ей осталось около часа, смотря с какой скоростью бежать, косой ли охотник и на сколько ее хватит. Остатки платья не грели. Тело трясло то ли от страха перед смертью, то ли от холода. Агна чувствовала на спине кровожадные взгляды охотников, но боялась поднять голову, продолжая смотреть в ноги. Дернется — убьют прямо сейчас. Уж лучше подохнуть под когтями волков. А так есть маленький шанс уйти в чащу и затаится. Снег все равно заметет ее следы. Но если поймают живой, то простой пыткой не отделается — извращенная фантазия охотников границ не знала. Они давно прослыли в деревне мерзкими свиньями без чести и достоинства, существуя только на животных инстинктах. И если распутные девки, с которыми они жались по углам бирштубе, еще имели шанс на выживание, то остальные жители деревни становились мишенями. Охотников давно перестали интересовать олени и кабаны, гораздо веселее наблюдать за человеком, пока он истекает кровью и умоляет пощадить. Здесь были и офицеры, и толстые мешки из города, и бывалые охотники. Любому человеку, независимо от статуса и положения в обществе, нравится смотреть на страдания других людей, а особенное удовольствие приносят страдания, причиненные собственноручно. Да и какой уважающий себя ублюдок упустит возможность поохотится в заснеженном лесу? Агна — лань, беспомощная и загнанная. Как бы ей не хотелось перегрызть глотки этим тварям, она не сможет. Это стадо намного сильнее девушки. Стоит одному такому двухметровому мужику ударить ее, и это будет последнее, что она почувствует. Помощи не будет, как бы Агна не надеялась. Какой бы не была ее жизнь, чтобы с девушкой не творили, умирать она не хотела. Тем более, на радость больным мразям. — Эй, сучка! Не хочешь напоследок развлечься? Пьяный в стельку мужик грубо дернул Агну за волосы. От неожиданности девушка вскрикнула и упала на колени, голые ноги тут прижгло холодом. Она стиснула зубы и зажмурила глаза, лишь бы не видеть эту пьяную, кривящую рот рожу. — Не молчи, когда с тобой разговаривают, тварь! Он рывком поднял Агну на ноги и наотмашь ударил по лицу, да так, что у девушки искры из глаз посыпались. Охотник схватил ее за горло, сдавливая. — Пошел к черту, — Агна плюнула пьянчуге в морду, с ненавистью смотря в мутные глаза охотника. — Ах ты чертова шлюха! — он ударил девушку прикладом в солнечное сплетение, и та, согнувшись пополам, рухнула в снег. Со всех сторон послышались одобрительные возгласы. Агна скорчилась от боли, едва не взвыв в голос. Нет, такой радости она им не доставит. Лучше будет терпеть до последнего. Охотник опять схватил ее за волосы и прошипел на ухо: — Я обязательно всажу тебе пулю в лоб, сука. И, пнув девушку напоследок, охотник, шатаясь, побрел к своей лошади, оставив бедную Агну тихо скулить от боли и зарываться в снег. — Еще легко отделалась, — презрительно бросил какой-то офицер, дергая за ржавые цепи, которые крепились к кандалам Агны. Ее заставили встать на ноги и сняли оковы. Воспользовавшись моментом, девушка схватила себя за плечи, растирая замершую кожу, и едва сдерживая слезы отчаяния. Мужики, оседлав лошадей, выстроились в одну неровную линию перед чертой леса, аккурат за спиной Агны, преградив ей путь к отступлению. Впереди всей линии ублюдков был тот самый охотник, домогающийся Агны. Он мерзко ухмылялся, одной рукой поправляя ремень штуцера, висевшего у него на плече, а другой держал за поводья лошадь, встающую на дыбы, и сверлил девушку ненавидящим взглядом. — Удачной охоты! — крикнул кто-то из толпы, и десятки голосов за ним повторили, поднимая ружья и винтовки над головами.Auf dem Lande auf dem Meer, Там, где суша и вода, Lauert das Verderben. Может жизнь иссохнуть. Die Kreatur muss sterben! Твари надо сдохнуть!
Выстрел, ставший сигналом о начале охоты, оглушил Агну, на секунду выбросив ее из реальности. Сердце забилось быстрее, и она бросилась в лес. Агне была положена фора в тридцать секунд, но далеко все равно не убежишь, когда у твоих убийц лошади и оружие, а за плечами опыты на охоте и на войне. Она бежала, не жалея ног, ветки деревьев больно хлестали по лицу, ногам и рукам, но Агне было плевать. Девушка слышала за спиной голоса, ржание лошадей и выстрелы невпопад, они не отдалялись и не приближались, как бы Агна не бежала. Лес все сгущался, а снег усиливался. Кругом были сплошные деревья, заснеженные ели устрашающе смотрелись на фоне грязно-серого неба. Девушка рухнула на колени в снег, тяжело и хрипло дыша. Она бежала около часа, сил больше не было. Ее трясло, ноги стали ватными и холод почти не чувствовался. Дальше бежать нет смысла. Сюда лошади не пройдут, а эти уроды не сунутся в такую чащу, даже ради охоты. Скорее всего, они уже возвращались в деревню бухать. Агна из последних сил отползла к широкой еле, облокотивший на ствол и закрыла глаза, прижав колени к груди. Внутри девушки закипала кровь, начинали болеть кости. Поднималась температура. Тихо. Лес и снег будто бы сожрали все звуки. Агна слышала только свое бешено стучащее сердце и хриплое дыхание. Весь мир постепенно отходил на второй план, а нагревающаяся от температуры кровь заставляла тело обмякнуть. Скоро ночь, а там и утро. На другом конце леса есть деревенька. Нужно только дождаться утра и не попасться волкам. Ноги проваливались в снег по колени. На лес опустилась мгла, а Хейн отходил в чащу все дальше, оставив лошадь где-то недалеко от деревни. Сейчас мужчина надеялся на шмайссер на плече, на опыт военного и на охотничьего пса, крутящегося рядом. Чертова девка ушла слишком далеко от деревни, а снег только усугублял положение. Единственное, что сейчас огорчало Хейна больше всего, так это то, что он, возможно, зря приехал из столицы в эту глухомань, и девчонка просто замерзнет насмерть. Остальное его совершенно не волновало. Мужчина остановился, закурил и перекинул автомат на другое плечо. Хейн понятия не имел, куда его занесло. Повсюду были заснеженные ели и сугробы. Острый снег шел стеной, ухудшая видимость. Но грела мысль о том, что ему может быть удастся вогнать пулю в грудь лани и наконец-то заснуть спокойно. Точного ответа на вопрос «зачем?» не было. Хейн об этом и не задумывался, зачем кого-то убивать, зачем все это, зачем он вообще сюда притащился. Возможно, таким его сделала война и приказ «убивать» свыше даже своих, уже превратившийся в болезнь. И черт бы с ним. Совесть мужчину не грызла, ему было просто все равно. Его позвали, значит он пойдет. Предложили убить — убьет. Не было ни жажды крови, ни жажды чьи-нибудь страданий, все было на автомате. Именно таких людей называли бездушными мразями, и Хейн к ним относился. Но ему было плевать. Докурив папиросу, мужчина швырнул окурок в снег и двинулся дальше, ускорив шаг. Чем быстрее он найдет и прикончит лань, тем быстрее сможет вернуться в бирштубе. Откуда-то из чащи донесся волчий вой. Агна вздрогнула и вжалась спиной в шершавый ствол ели. Волки вышли на охоту. Они были не далеко, и совсем скоро настигнут девушку. Умирать от их челюстей расхотелось. К горлу подступил тугой ком, по щекам потекли слезы. Агне было невыносимо страшно умирать. Но если от охотников она еще смогла убежать, то от волков бежать бесполезно. Девушка встала. Она решила идти по тому пути, по которому забрела сюда, и, если пойдет налево, то выйдет к реке, а там вверх по течению и срежет путь до соседней деревни. Агна медленно шла по намеченному пути, трясясь от холода. Босые ноги уже задеревенели, ей грозило обморожение. Идти было невыносимо больно, каждый шаг отдавался резкой болью и сильным покалыванием, будто в пятки вбивали гвозди, но Агна, глотая слезы, терпела. Пусть она останется без ног, зато живая. Ни волкам, ни этим ублюдкам она живой не дастся. Вдруг впереди замаячила чья-то фигура, постепенно приближаясь. В темноте леса практически ничего не было видно, но разглядеть огонек тлеющей папиросы Агна смогла. Тишину прервал громкий собачий лай. Фигура замерла, в сторону полетел огонек тлеющей папиросы и Агна буквально почувствовала, как на нее направляют ствол автомата. Нашли. Немедля ни секунды, девушка дернулась в сторону, и, тут же забыв об отмороженных ногах, понеслась вглубь леса к деревьям, а просвистевшая совсем рядом пуля только придала Агне скорости. Хейн громко выругался и побежал за псом, который взял след лани. Огибая раскидистые деревья, Агна бежала, но разогнаться не получалось. Тело было вымотанным, сил почти не осталось. Где-то глубоко внутри девушка понимала, что бежать бесполезно. Она либо попадется волкам, либо пуля вот-вот ее настигнет. Но Агну больше устраивал первый вариант. Если ее поймают, а рядом окажутся волки, то она заберет этого подонка с собой. Земля резко ушла из-под ног и Агна, вскрикнув, упала в снег, споткнувшись о корягу, припорошенную снегом. Она хотела уже встать и продолжать цепляться за жизнь, но ногу пронзила резкая боль. В плоть впился пес, рыча и вгрызаясь в ногу добычи. Девушка закричала, чувствуя, как рвется мясо. Хейн коротким свистом отозвал пса, и тот отпустил ногу Агны, сев в стороне. Девушка, всхлипывая и не отрывая взгляда от бесстрастного лица мужчины, постаралась отползти назад, но дикая боль в прокусанной ноге сковала ее движения. — Не надо… Умоляю. Я же вам ничего не сделала… — Беда в том, — начал Хейн, без особого интереса смотря на паникующую Агну, — что мне плевать, сделала ты мне что-то или нет. Можешь быть уверена, рука у меня не дрогнет. — Прошу… — Увидимся в аду. Выстрел. Пуля угодила точно в голову Агны и девушка свалилась замертво. Хейн достал из портсигара папиросу и снова закурил. Сделав пару затяжек, мужчина кинул презрительный взгляд в сторону тела и, позвав пса, направился в сторону деревни. Вой раздался совсем близко. Волки, скалясь, подбирались к трупу стаями, желая полакомиться мясом лани.