***
—Вы хотите отправиться в Старую Пристань? Глава Клана Цзян был весьма удивлён не только тем фактом, что воспитанники Вэй знают о заброшенной резиденции Ордена, которую использовал ещё первый Глава Юньмэн Цзян, но и тем, что они собираются отправиться в это ветхое, уже много лет непригодное для жизни место. —Именно так.—Активно орудуя палочками в своей тарелке, произнёс Усянь мгновенно отправляя щедро посыпанную специями курочку в рот.—Я хочу оценить её состояние на данный момент и по возможности подготовить для временного убежища. Супруги Цзян задумчиво нахмурились. Не так давно они вместе с Вэями и некоторыми Старейшинами начали разработку стратегий на начало военной кампании и непосредственно на отражении судьбоносной атаки, но пока не пришли к удовлетворяющему всех соглашению. Особенно Хозяевам Пристани не нравилось положение в которое их непреклонно ставили и Старейшины, и воспитанники, и всё же, к своему же неудовольствию им приходилось считаться их мнением, а потому оказывали максимальную поддержку во всех планах которые было возможно реализовать и тайно наращивали мощь Ордена, дабы быть готовыми ко всему. Наследники других великих Кланов не держались в стороне от рассуждений, особенно, когда говорилось об объединении против Цишань Вэнь, также, как и их родители, что в тайне посещали Пристань Лотоса. Конечно же от Цзинь Гуаншаня все держалась в тайне, следуя завету «Возвращенных», и вместо него Пристань посещала его супруга, под предлогом «повидать детей и подругу». Как бы тяжело не было Мадам Цзинь принять это, но распутный образ жизни супруга помог ей беспрепятственно покидать Ланьлин не вызывая лишнего внимания. Земли Клана Цзян также неоднократно посещал и Не Минцзюэ вместе с отцом и младшим братом. По правде сказать Вэй Лан повеселили широко распахнутые в удивлении глаза друга, когда тот увидел её отражение в своей Бася, хоть и пришлось потратить достаточное время, на объяснение ситуации, а так же на её принятие, но наследник Цинхэ Не принял и понял судьбу подруги, за что та была благодарна от всего сердца. —Хорошо, но возьмите с собой нескольких доверенных адептов для большей безопасности.—Не хотя согласился Фэнмянь, запивая свое неудовлетворение лотосовыми чаем в скользь наблюдая за благодарными поклонами воспитанников. —Господин Вэй, позвольте отправиться с вами.—Сидящий рядом с Ланфэн юноша вдруг неожиданно подал голос, заставив девушку вздрогнуть, а затем также, как и брата, нахмурить изящные брови. —А-Нин, как ты должен обращаться к А-Ину? —Хоть дева Вэй и журила юношу за очередное нарушение её завета, но голос её был как обычно мягок. Цюнлинь смутился под внимательными взорами подростков и краснея обратился уже правильно. —Да-гэ —Не забывай к чьей семье ты теперь относишься Вэй Цюнлинь.—Ласково усмехнувшись девушка поправила спутавшийся хвост «младшего брата» и наконец дала ответ на его просьбу.—Ты должен оставаться в Пристани, привыкай к здешней жизни и правилам, Старая Пристань находится слишком близко к землям Вэнь, мы не можем позволить им узнать, что ты жив. В тот день когда все узнали правду о «возвращении» Вэев и Вэнь Нина, было принято решение оставить бывшего лютого мертвеца в Орден Юньмэн Цзян, в качестве двоюродного брата Ланфэн и Усяня. К сожалению Вэнь Цин не смогла остаться в Пристани, поскольку ей нужно было заботиться о целительской ветви Клана и потому в ту же ночь отправилась обратно в Илин, облаченная в траурные одежды по «погибшему» брату. Великая Целительница перед уходом взяла с семьи Вэй обет о защите её любимого А-Нина, а сама дала клятву верности чете Цзян. Так в Знойном дворце появился их первый шпион, что сможет предоставлять ценную информацию воспользовавшись тайными техниками. Вэнь Нин, а после последних событий — Вэй Нин, сильно волновался за сестру, но позволил той уйти. Тем более, что Вэнь Цин присоединится к ним почти в самом начале Аннигиляции Солнца, что гарантировало её безопасность. —Цюнлинь понял вас… Да-Цзе.—Пусть Призрачный генерал и не был доволен этим ответом, но понимал, что ему действительно не следует покидать территорию его нового дома.***
Буквально через сяоши Вэй Ин вместе с Лань Ванцзи отправились к Хуан Бэю и Чжоу Ливэю, оставив остальных в беседке Ланфэн. Наблюдая за тем, как Лань Сичэнь пьет чай, приобнимая Цзе-Цзе за плечи свободной рукой, Ваньинь ощущал спокойствие и удовлетворение. Он был рад за обеих Цзе, ведь те цвели и светились счастьем рядом со своими женихами, что все больше баловали их своим вниманием и ухаживаниями. Удивительно, но Цзысюань, которому тяжелее всего далось примирение с навязанным браком, весьма быстро смог проникнуться очарованием Цзян Янли и теперь также как и её братья почти что поклонялся ей. Цзян Чэн спрятал усмешку за чашкой чая, когда ему вспомнилось весьма провальное, по его скромному мнению, признание в исполнении Павлина. В тот жаркий солнечный день все разбрелись по лодочным пристаням, дабы прогуляться у прохладной воды и волею судьбы Ваньинь застал весьма странную и смешную картину, как мокрый по уши Цзинь Цзысюань, чья одежда неловко перекосилась, а обычно идеальный хвост превратился в мокрую мочалку, протягивал смущенной деве Цзян пару пурпурных лотосов размером с ладонь, отчаянно краснея и пытаясь связать хоть пару слов в более менее внятное предложение. Цзян Чэн не знал смог ли золотой Павлин собрать мозги в кучу и выразить свои чувства, почему-то юношу одолевала уверенность, что без помощи А-Цзе не обошлось, поскольку решил не портить момент своим смехом и стремглав побежал делиться весельем с Вэй Ином, безжалостно портя тому свидание с Лань Чжанем. Все же брат, это не сестра, над ним можно и немного поиздеваться. Цзян Чэн до сих пор не мог понять как его брат и его друг смогли полюбить друг друга, а осознание того, что это произошло в обеих жизнях Усяня, добивало его окончательно, но не мог не смириться с их выбором. Он понимал, что от его неприятия любовь этих двоих не исчезла бы, а отношения их извечной троицы изрядно бы ухудшились. Ваньинь не хотел стать причиной грусти брата, а потому старался привыкнуть ко всему, что вытворяла эта странная парочка. И да, на все то же скромное мнение, Гэгэ со своим парнем вели себя иногда чересчур странно и смущающе. А-Чэн каждый раз поражался тому, как они, на первый взгляд абсолютно разные, как лед и пламя, были безумно похожи во многих вещах, а уж в безумствах к его, Ваньиня, ужасу тем более. Благо строгое воспитание Ванцзи сдерживало его во многом, что заставляло наследника Цзян вздохнуть с облегчением. А-Чэн поднес ко рту чашу и с удивлением осознал, что та пуста. Поставив обратно на стол, юноша смерил её недовольным взглядом, и хотел было уже потянуться к чайнику, как оный уже перехватили изящные кисти с тонкими, длинными пальцами. Вэй Нин изящно, словно дева на выданье, наполнил чашу Цзян Чэна с неизменной робкой улыбкой. Ощущая неловкость, хозяин Саньду тихо поблагодарил юношу, моментально скрывая свои грозовые очи за отросшей челкой, дабы не видеть, как тот превращается в маленькое яркое солнышко, что своей счастливой улыбкой могло освещать всю Поднебесную разом. Если говорить откровенно, Ваньинь не знал что чувствовать к этому «возвращенному». Первое время наследник Клана Цзян сомневался в искренности Цюнлиня, особенно когда из раза в раз видел его робкую улыбку и порой чрезмерную скромность. Он внимательно наблюдал за новым членом семьи «Вэй» ожидая подвоха, но находил лишь искренность и природную наивность, не исчезнувшую даже после бытности лютым мертвецом. Медленно, шаг за шагом Цзян Чэн проникался симпатией к А-Нину, убеждая себя фактами о «возвращенных», рассказами Вэй Ина и личными наблюдениями. Пусть природная недоверчивость все ещё ставила мотивы Вэй Нина под сомнения, но А-Чэн не мог не признать, что этот милый застенчивый юноша отлично вписывался в их разношерстный коллектив, да и чего греха таить, Ваньиню просто было приятно проводить с ним время. —А мы вернулись! —Громко и как всегда весело возвестил о своем прибытии Усянь, отрывая всех от бурного веселья. —Вы вовремя.—Оторвавшись наконец от Лань Хуаня произнесла Ланфэн, бросая взгляд за спину младшего брата.—О, Небеса, что это за живые мертвецы. Шисюн, Шиди, выглядите крайне скверно.—С явной издевкой произнесла дева, с удовольствием ловя на себе обиженные взгляды братьев по ордену. —Шицзе, мы, между прочим, с ночной охоты. Недельной.—Не аккуратно плюхнувшись на лавку произнес Ливэй, едва не задевая руками тарелку с фруктами.—Могли бы и кого-нибудь другого вызвать.—Согласное «угу» со стороны Хуан Бэя завершало эту весьма страдальческую картину. —Не прибедняйтесь, будто бы я не знаю, на что вы способны.—Усмехнувшись, произнесла А-Лан, целуя довольного Сичэня в щеку.—Даю вам время выпить по чашке чая и будем отправляться, путь нам предстоит не близкий.—Более не обращая внимания на стенания юношей, Ланфэн завела новую беседу с Янли, старательно отвлекая ту от жениха, чисто из вредности и желания позлить последнего.***
—Это последнее поселение на нашем пути.—Опустив карту, изучением которой занимался последние пять фэнь, произнес Хуан Бэй.—Если продолжим в том же темпе, то буквально через сяоши достигнем границы с Цишань Вэнь. —Не горю желанием встречаться с этими псами.—Сощурив черные глаза произнес Ливэй. —Поверь, мы тоже, а потому продолжим наш путь по вот этой реке.—Вэй Ин взялся за карту с одной стороны вновь разворачивая и провел пальцем рядом с изображением нужного им водного пути.—На лодке будет слишком долго, продолжим также на мечах. Я понимаю, что вы устали, но нам нужно успеть до темна. Мимо них, звеня в небольшой колокол, прошел пожилой мужчина громко извещая жителей о начале двенадцатой стражи и привлекая внимание торговцев, что с его уходом стали медленно собирать товар с прилавков. Довольно кивнув самому себе, Усянь удостоверился, что они вполне успевают добраться до Старой Пристани до захода солнца и вдруг зацепился взглядом за группу мужчин, что громко смеясь, нетвердой походкой шла по улице, нарушая умиротворение рыночной улочки. Не смотря на свое весьма нетрезвое состояние, компания вела себя вполне прилично, и даже веселила окончивших работу торговцев своими безобидными шутками. Вэй Усянь не знал, чем эти мужчины привлекли его внимание, но видя, что те не собираются бесчинствовать уже хотел отвернуться и продолжить прерванный разговор, как осознание обухом ударило его по голове. Не веря своим глазам, бывший Старейшина Илина повнимательнее пригляделся к самому молодому на вид мужчине и окончательно отдался удивлению. Этот на вид самый обычный работяга был никем иным как мужем одной из Вэнь, которых он увел на Луаньцзан. Но, учитывая, что этот простой работяга еще не обряжен в цвета клана жены, то супруг он «будущий». Усянь никогда особо не расспрашивал о прошлом спасенных Вэнь, на тот момент его едва интересовала и собственная жизнь, но даже предположить не мог, что муж третей тетушки был с земель принадлежащих Юньмэн Цзян. Воистину тесен мир. Улыбнувшись своим мыслям, Вэй Ин совсем не обратил внимания на пристальный взгляд сестры, что с непониманием следила за взглядом брата и сменой его эмоций. —Диди, нам пора продолжить путь.—Наконец привлекла его внимание Ланфэн, разворачиваясь чтобы нагнать отошедших товарищей.—На что ты так уставился? —А? Да так, ни на что.—Улыбаясь еще ярче, произнес Усянь, резво разворачиваясь на пятках лицом к старшей.—Давай поспешим, а то третий шисюн снова будет ворчать. Взлетая на мечах, последние Вэй уже не видели, какими восторженными взглядами их провожали жители деревни и та самая компания в том числе. Под самое большое впечатление попал как раз таки знакомый Старейшине Илина мужчина, что теперь не отрывая взгляда от творящих чудеса заклинателей преисполнился новой мечтой о которой, не подумав и секунды, сообщил в слух. —Хотел бы я иметь жену-заклинательницу. —О~ ну ты и выдал, брат.—Усмехнувшись в густые усы произнес один из друзей мужчины.—Мечтай. Мы заклинателям не ровня, ни одна из бессмертных дев даже не взглянет в сторону простых мужчин. Вон лучше посмотри на наших девок, краше их не найти.—Пригладив торчащие во все стороны усы, мужик многозначительно поиграл бровями, вызывая дружный согласный смех у товарищей, особо не обращая внимания на то, что молодой друг его речами не особо и проникся, все также устремляя взгляд вслед уже исчезнувшим из вида заклинателям.***
Как и было обговорено, на каменный причал «Старой Пристани» адепты ступили как раз с приближением заката. Следуя по замшелым тропам полуразрушенных помостов, гораздо менее масштабных по сравнению с Юньмэном, каждый чувствовал внутренне напряжение, ожидая найти какую-нибудь темную тварь за ближайшим деревом. Идти приходилось осторожно, деревянные мостки давно сгнили, а потому ломались от каждого неверного шага, пугая своим громким треском стаи птиц и многочисленных лягушек, заполонивших заболоченные озера. Ланфэн, как и братья по Ордену, чувствовала ноющую тоску, замечая разрушенные временем каменные здания, деревянные руины и чудом уцелевшие выцветшие знамена. Они не знали ради чего пришли на эти земли, каждый из них понимал, что уцелевших, безопасных для использования, строений едва ли хватит даже для двух десятков адептов, не говоря даже о большем числе. Но несмотря на всеобщие сомнения, Усянь продолжал вести группу вперед, к одной ему известной цели. Прошло не больше одного кэ, как поясные колокольчики адептов коротко звякнули реагируя на простенький, старый защитный барьер, немало удивив этим старших соучеников. После разрушения барьера, пространство впереди сперва покрылось рябью, а после и вовсе преобразовалось из непроходимых лесов в небольшую скалистую гору, уходящую своими краями в оба крупных кармана рек. —Интересно, для чего понадобилось скрывать этот участок горы? —Недоумевал Ливэй все также следуя за Вэй Ином, обходя очередной тропой огромнейший валун, закрывавший вид на акваторию одной из рек. —Для того, чтобы скрыть истинную цель нашего визита.—С неподдельным весельем поделился Усянь, быстро сворачивая за валун, на мгновение исчезая с поля зрения старших товарищей. Вэй Лан недоуменно переглянулась с товарищами и бросилась вместе с ними за братом, что остановился неподалеку от невозможно огромных деревянных врат врезанных буквально в каменную гладь горы прямо посреди гигантской заводи. Данная картина немало удивила юных адептов, но смотря прямо на ехидную улыбку лучшего ученика Ордена, ребята понимали, что это еще цветочки. —Готовьте ваши челюсти, девочки и мальчики, потому что сейчас они просто отвалятся.—Довольный произведенным эффектом, Усянь сложив печать одним движением парящего клинка уничтожил взбухшие, потрескавшиеся врата, впуская последние солнечные лучи прямиком в открывшийся грот. Стоило брызгам и крупным волнам осесть, а каменной пыли развеяться, как изнывающим от любопытства заклинателям открылась картина сама собой вырывающая из глубин их души удивленно-восторженный крик. Громко каркая в небо взмыла стая ворон, вспугнутая бурной реакцией подростков.***
Громкое карканье сотен птиц над головой, заставило Вэй Ина выйти из своих воспоминаний и более осознанно посмотреть в даль, где за линией горизонта был его дом. Куда он наконец возвращался спустя долгие, тяжелые восемь месяцев, оставляя в стенах «Старой Пристани» адептов и рабочих, что остались выполнять свой долг перед Орденом. А его, Вэй Ина, долг перед Кланом звал в родной Юньмэн, где его с нетерпением ждали близкие сердцу люди.