Новая жизнь

Бамблби ехал позади шефа, послушно молчал и не спрашивал ни о чем. Все равно он не сможет сопротивляться этому меху, так что лучше просто плыть по течению. Перед тем, как они отъехали от места преступления, Би успел вдоволь насмотреться на эту процедуру. Криминалисты делали свое дело очень профессионально, как и остальные полисботы. Желтый автобот поприветствовал Хоуз. Она была очень рада видеть его, узнав, что он чуть не попал в лапы какому-то безумцу, но Би успокоил ее, сказав, что с ним все в порядке. Фемка облегченно вздохнула, похлопав друга по спинной броне, случайно задев дверные крылышки. Потом Хоуз удалилась по своим делам. Бамблби тут же дал показания и рассказал детали по этому делу своей коллеге. Как оказалось, тот убийца был одним из тех преступников, которых зафиксировали в деле Оулла. Убийцу звали Доджером, который прежде никогда не марал манипуляторы в энергоне, а лишь был задержан за воровство в городских хранилищах. Однако автобот полностью уверен, что тот определённо был не в себе. Словно, его кто-то запрограммировал убивать… — Мы почти на месте. Бамблби немного отвлекся и не заметил, как они подъехали к высокому зданию, который находился в малоизвестном квартале. Если Би не изменяет память, то этот квартал принадлежит полностью десептиконам. Автобот не был удивлен. Баррикейд не спешил возвращаться в нормальный облик прежде, чем камеры здания быстро сканировали его и подъемник был разблокирован. Бамблби заинтриговано осмотрел все сканеры, ведь чтобы ему зайти в свою кварту достаточно провести ключом, а здесь целая система безопасности. Видимо, без хозяина сюда зайти не выйдет. Баррикейд трансформировался и Би последовал его примеру. Они зашли в подъемник, и автоботу стало не очень уютно, ведь ему пришлось прижаться спиной к стоящему сзади шефу из-за недостатка свободного пространства. Бамблби притих. Когда меха поднялись на нужный этаж, Баррикейд пропустил первого в свою кварту гостя. Бамблби все еще считает, что он не должен быть здесь, однако уже поздно решаться на побег, хотя здесь его силой никто и не держит. Баррикейд заходит последним и блокирует замок для безопасности. Би с любопытством проходит дальше по просторному коридору, и оптика ловит несколько интересных картин, которые висят на стенах. Бамблби обращает внимание на гостевой отсек, где атмосфера кажется очень даже уютной. Диван посередине с кучей разных форм подушек. Еще несколько побрякушек на столике и на полках. Будто шеф коллекционирует эти вещи, можно подумать, что он таким занимается. Десептикон замечает интерес в голубой оптике и слегка улыбается. — Эти вещи были подарены мне в день активации моими альфами. И где они находят столько хлама каждый год, мне до сих пор непонятно, — пояснил Баррикейд, как Бамблби одарил его теплой улыбкой. — Сразу видно, что вы любите своих альф, раз храните столько подаренных ими вещей, — восторженно сказал автобот, снова оглядев подарки по всей гостевой. Барри усмехнулся на его высказывание. — А разве ваши альфы ничего не дарят в этот ежегодный день? — удивился десептикон, сложив манипуляторы на грудной сигменции. Бамблби равнодушно пожал плечами, слегка опустив оптику. — У меня их нет. Точнее я ничего не знаю о своих альфах. Может, они уже давно слились с колодцем искр, — смиренно произнес он, коснувшись интересной вещицы, которая стояла на полке и выглядела как глобус какой-то вымышленной планеты. Глобус качнулся на широкой нитке, и Би безмятежно улыбнулся, словно маленькая бета, познавающая мир. — Мне жаль, — Баррикейд понимающе взглянул на гостя, а Бамблби только замотал головой. — Не стоит. Таков мир и актив, — Би спокойно провентилировал, повернувшись к шефу, и ухмыльнулся. — Я не первый, кого бросили альфы по тем или иным причинам после активации своей беты. — Не нужно нормально относится к тому, что вас оставили без семейной любви и тепла, — строго проговорил десептикон, слегка нахмурив фейсплейт. — Бесспорно, что ваши альфы поступили ужасно. Вы были одним долгое время… Но больше всего меня заботит ваша улыбка, которая говорит вовсе не о равнодушии. Вы явно много настрадались за весь свой актив, мучая себя лишь одним вопросом: почему они поступили так с вами? И мне не нравится, что вы, Бамблби, прячете свою боль. Война закончилась. Теперь можно показывать свои чувства другим. Однако это ваше дело, и я не в праве навязывать свое мнение. — И снова вы оказались правы, сэр, — заметил автобот. — Вашему острому уму нет границ. Я рад, что работаю под вашим начальством, но не стоит столько внимания уделять моему активу и ее образу. Я давно принял этот факт и иду дальше. Нет смысла ворошить прошлое. Еще и после такой долгой войны. Мне достаточно и того, что я вообще появился на свет, за что я искренне благодарен своим альфам, остальное не важно для меня. — Я рад видеть, что вы не полны злобы и отчаяния. Вы, сержант, действительно, потрясающий. У вас сильная искра, и это замечательно, — Баррикейд добродушно улыбнулся, на что Би ответил кивком. — Благодарю, сэр. — Уже много времени, пора бы отправиться в оффлайн, — сказал хозяин кварты, взглянув на часы. — У меня, к сожалению, одна платформа, поэтому придется потесниться. — Я могу и на вашем удобном диване отключиться, — робко предложил Бамблби, краснея как фемка. Баррикейд замер, строго взглянув на автобота, что он слегка поежился от этого. — Отставить, сержант! Праксианец я, или нет? Платформа у меня большая, что на ней мог бы поместиться самый огромный по меркам сикер. Позвольте не отвечать мне каждый раз отказом, иначе я могу посчитать, что вы равнодушны ко мне, — когда громкие слова Баррикейда перешли в тихий чувствительно-сладкий шепот, Бамблби напрягся, остолбенело посмотрел на десептикона, а тот лишь продолжал ядовито улыбаться, сверкая своей кроваво-красной оптикой на желтого юнглинга, — Не хотите первым пойти на мойку? — Д-да, если позволите, — согласился он, ведь после такого насыщенного дня ему это очень необходимо. Баррикейд про себя усмехнулся, указывая манипулятором на нужную дверь. Бамблби поблагодарил и скрылся за металлической дверью. День был очень насыщенным. * * * Бамблби поерзал на своей стороне уже в сотый раз. Ему было вполне удобно, ведь, как и говорил Баррикейд, платформа достаточно большая даже для них, но что-то ему мешало, что-то действовало на него, словно ему было уже достаточно неловко. Какое-то чувство волнения открывало свои двери, предлагая маленькому автоботу зайти и остаться до самого утра, пока солнечные лучи не проникнут в отсек. Би повернулся на другой бок, его оптика уставилась на широкую спину шефа полицейского участка, который мирно посапывал даже в оффлайне. Дверцы автобота вздрогнули, прижались друг к другу. Кто бы мог подумать, что страшнейший десептиконский дознаватель может вот так спокойно сопеть. Как бы удивительно это не звучало, но когда Бамблби закончил мыться, то Баррикейд и слова не сказал ему, а всего лишь ушел также на мойку. Автобот лег на платформу и попытался заснуть, однако у него ничего не вышло. Баррикейд быстро вернулся, его корпус неистово блестит. Би впервые застукал себя на таких мыслях, от чего его лицевая нагрелась моментально. Десептикон поспешил лечь на свою половину, пожелав спокойного оффлайна, и уснул в отличии от желтого меха, который все еще не сомкнул оптику. Бамблби несколько раз закатил голубые окуляры, при виде того, что шеф проснется в отличном настроении, а Би, скорее всего, будет рычать весь последующий цикл из-за недостатка перезарядки и тягучей усталости. Праймус, он провалился в оффлайн уже, или нет? Автобот в который раз тяжело вздохнул, решил повернуться и лечь на спину, однако его серво случайно соприкоснулась с серво шефа, от чего Би запаниковал, моля о том, чтобы Кейд не очнулся. Но его мольбы не оправдались. Баррикейд тут же повернулся к автоботу корпусом, на его лицевой появилась пусть все еще сонная, но душевная улыбка. Желтый мех мысленно дал себе пощечину, набравшись смелости встретиться взглядами с шефом. Эти алые, пронизывающие самую искру, окуляры. Бамблби давно понял, что просто прочитать досье, услышать чужие слухи о нем, узнать что-то интересное из воколайзера напарника — это самое низшее из ряда вон, когда ты успел полежать на платформе Баррикейда вместе с Баррикейдом, и это не сравнимо ни с чем перечисленным. — Почему вы все еще в онлайн? До подъема осталось всего два джоора, — с нотками волнения сказал мех, сморгнув остатки сна с оптики. Бамблби измученно дернул крылышками, словно это был привычный рефлекс на усталость и недосып, и снова продолжал ерзать на месте. — «Потому что ваше присутствие под боком заставляет меня быть настороже», — подумал Бамблби, однако свою мысль решил не озвучивать, если он хочет выглядеть благодарным за то, что виновник его недосыпа пригласил переночевать в своей кварте и на платформе. — Похоже оффлайн сегодня мне не светит, сэр, — пробурчал Би, сложив манипуляторы на груди. — Наверно, это из-за смены обстановки, а, может быть, и из-за того, что произошло на месте преступления. Никак не могу забыть жертву, которая истекала энергоном и… плакала. — Все подробности мы узнаем только в участке, а пока вам лучше успокоиться. Если это вам поможет, то вы можете выговориться мне о том, что видели, — Баррикейд привстал, облокотившись на локтевые сигменции, чтобы видеть малыша автобота лучше. Черно-желтый мех опустил оптику, слегка задумался, вспоминая ту ужасающую картину. Его губы поджались, выдавая обеспокоенность и сдержанность. — Конечно, на войне я был в ситуациях и похуже этой, лицезрел много чего. Просто здесь я был не готов к такому. Оказаться прямо на месте преступления застало меня в расплох, — Бамблби потер пальцем виски, чувствуя гудящую боль в процессоре. — Для меня быть полисботом ново, но я приложу все усилия для того, чтобы поймать беглого преступника. Почему-то я уверен, что тот обезумевший мех напрямую связан с Эшом Оуллом. Он выглядел так, будто на него повлияло что-то, или кто-то. Окуляры убийцы были серыми, словно тот уже давно не актив. Его манипуляторы испачкались в энергоне жертвы, он смеялся, но над чем, я так и не смог понять. Дело будет трудно закрыть. Если такое повторится, то можно увидеть закономерность таких случаев, но пока что наша задача — поймать пешку Оулла для допроса и дальнейшего расследования. — Рассуждаете правильно, даже, я бы сказал, профессионально для новичка, сержант, — усмехнулся десептикон. — Все же я был прав, что включил вас в это дело. Конечно, полицейские дела отличаются от военных действий. Можно подумать, что быть полисботом очень легко, однако вы сами убедились в том, что это очень даже отличается от актива на войне. То, что случилось и было тогда, оставьте в прошлом, забудьте. Сейчас у всех нас новая жизнь, и новые проблемы, которые нужно решать. — А вы забыли все, что было с вами на войне? — поинтересовался Бамблби, повернув к нему лицевую. — Не сразу, — пожал плечами Баррикейд, внезапно прикрыв оптику, словно вспоминал все те моменты, которые он с трудом пытался забыть. — Я предпочитаю думать так, будто в моем активе не было тех долгих лет. Все же то, что происходит сейчас мне больше по душе, чем то, что было еще до войны. Тогда многих ботов всячески притесняли. Весь этот ржавый феодализм, деление трансформеров на низших и высших по статусу, положению… Паршивое правительство ничего не хотело делать, их все и так вполне устраивало. Однако история знакомства Мегатронуса и Ориона Пакса так никому и неизвестна. Но после этого весь привычный гнилой мир сошел с пути и нашел другую — более резонную дорогу. Естественно, после такого правления и проявилось противостояние между автоботами и десептиконами. Но сейчас все равны. И я рад, что смог дожить до этого дня. — Я с вами согласен, но все же есть и то, что беспокоит меня, — Бамблби прикрыл бессильно голубую оптику. — Когда две фракции сражались долгое время за свою правоту, трудно поверить, что сейчас автоботы и десептиконы живут вместе без каких-либо недоверчивых взглядов и подозрений. Я просто не могу принять это. — Получается, что вы против того, чтобы автоботы и десептиконы мирно сосуществовали друг с другом? — удивился серебристо-черный мех. — Поэтому вы так хладнокровны ко мне, сержант? Потому что я десептикон и был дознавателем по ту сторону баррикады? Просто признайте, что вы не готовы поверить, что многие десептиконы поменяли свой взгляд на происходящее и тоже хотят в каком-то смысле мира для всех. Не нужно считать, что мы — это чистое зло. Все могут измениться. Тот же самый Лорд Мегатрон, который является примером моего высказывания. И я последовал за ним. Мир не делится на черное и белое. В каждом из нас есть что-то светлое или же темное. Думаете, что автоботы во время войны не прибегали к ужасным мерам по отношению к своим врагам? Уверяю вас, тогда у всех поехал процессор, ведь цель была не просто победить, а выжить любым способом. Ваши слова задели меня… — Сэр, при всем уважении я не хотел обидеть вас, — автобот искренне пожалел, что открыл свой ржавый рот, и сейчас Баррикейд не просто поставил того на место, а объяснил действительно правильные вещи. Бамблби сумрачно провентелировал, скрепив ладони в замок, и виновато опустил голову, мысленно хотя спрятаться от стыда и позора за своим шлемом, потому что шеф рассуждает как взрослый и мудрый мех, который на своем веку повидал многое. А Би до сих пор делает напор на то, что десептиконы не заслуженно ходят на свободе, будто их преступления ничего не значат, но Кейд был прав, ведь и автоботы также творили Юникрон знает что. Желтый бот почувствовал себя глупцом и ржавым болтом, который не в состоянии рассуждать как зрелый мех. И, честно говоря, Баррикейд заставил задуматься автобота о его неправильных суждениях. Бамблби правда не хотел задевать его своими словами. — Простите меня, — прошептал автобот, стараясь не смотреть своими стыдливыми окулярами на собеседника. На самом деле, Баррикейд не испытывал злости на него, не хотел также сильно давить. Он понимает, что этому желтому юнглинку нанесли серьезную психологическую травму и просто забыть о тупой боли будет не очень просто. Однако десептикон был доволен, что смог донести свою истину до маленького автобота. — Прощаю, — невозмутимо проговорил он, как на его лицевой возникла озорная улыбка. — Теперь я понимаю почему вы все еще не имеете партнера. — Что? — спросил Би, словно его аудиосенсоры не уловили последних слов шефа, и он резко притворился глухонемым. Однако Баррикейд решил слегка поиграть с ним, для разрядки гнетущей обстановки. Он придвинулся ближе к ярко-желтому корпусу, продолжая загадочно ухмыляться. — Было очень странно услышать от вас такой ответ. Я считал, что, наверняка, у вас должна была быть целая сотня поклонников. Но вы снова удивили меня, Бамблби, — голос Баррикейда был слишком приторным, от чего у автобота затрепетали нейросети. Десептикон накрыл своей ладонью чужую, продолжая хитро щурить алые окуляры, и Би, честно говоря, начинает паниковать, но что-то внутри сладко тянуло, словно искра вот-вот вырвется наружу и расплавится под давлением, вель его фейсплейт вновь стал заметно-красным, что на нем можно было бы жарить земную яичницу. — Меня не интересуют отношения, — промямлил Бамблби, напряженно сглатывая неловкое чувство. — Ни тогда, ни сейчас. — Может, стоит наконец попробовать что-то новое? — соблазнительно шептал десептикон, обдавая горячим дыхание чувствительные аудиосенсеры желтого меха. Бамблби дернулся, попытался убрать свой манипулятор из захвата, но пальцы Баррикейда лишь стали сильнее давить на него, не давая и шанса на освобождение. — Не думаю, что у меня выйдет… попробовать, — нервно рассмеялся автобот, пряча свои голубые окуляры под шлемом, который немного приспустился вниз. Баррикейд прыснул, явно забавляясь таким поведением своего сотрудника. — С чего вы взяли это? — десептикон стал еще более настойчивей. Он прижался практически вплотную к Би, положив другой манипулятор на бедро автобота, который тут же почувствовал прилив сил, чтобы удрать как можно быстрее из кварты шефа. — По-моему, вы имеете потенциал не только в физической силе и сообразительном процессоре, но и ваши данные тоже в каком-то смысле притягивают. — Если будете дальше наглеть, сэр, я могу врезать еще раз, — Бамблби был достаточно серьезен в своих намерениях, если тот не прекратит лапать его, где вздумается. Однако на это Баррикейд всего лишь рассмеялся, отпустив свою жертву. — Я уже говорил, что вы потрясающий? — в улыбке десептикона все еще оставались оттенки веселья и громкого смеха. Он отдышался, перевел дух, и снова обратил свое внимание на автоботе, который тоже слегка улыбнулся, но вмиг улыбка спала, будто ее и не было. И снова эта отрешенность на лицевой сержанта. — Говорили, правда в другом контексте, — подтвердил Би, закатив оптику, подвигал затекшими дверцами. — Не принимайте все близко к искре, сержант, — спокойно сказал шеф, поднимаясь с платформы. — Иначе, какой из вас экс-разведчик, если вы не в состоянии контролировать свои эмоции? Будьте осторожны, ведь я все же пусть и бывший, но дознаватель. Мне не составит труда расколоть вас, будь то по личным или не совсем причинам. Кто знает, что у меня в процессоре… — Приму к сведению, сэр, — уверил его автобот, с подозрением смотря на ухмыляющегося Баррикейда.